Kinktober 2023

Все внимание – исключительно на преподавателе, что вел пару. Не сказать, конечно, что прогулы Карлиэля – к лучшему. Прогуливать в принципе нехорошо. Однако учитывая тот факт, что эта пара должна была быть совместной с ним, а совместные пары с Карлиэлем всегда фактически равны пропуску пары, может и есть плюс. Совсем маленький. Только для Ариона. Он прекрасно понимал, что его парню нужно внимание, а в училище они видятся не так часто в силу буквально противоположных факультетов, он и сам любил его дарить, получать. Но учиться то тоже надо было... а и на то, и на другое времени немного не хватало. Где-то у доски ходит папа Гелиос – да, Ариону в каком-то смысле повезло, что его отец одновременно и его декан. Ну и преподаватель некоторых предметов, которые у них идут. Забавно было то, что папа Астарот – декан факультета Карлиэля, и тоже некоторые предметы ведет у группы Ариона... Так и живут. Телефон, лежащий в кармане, вибрирует. Арион хмурит брови мимолетом, косится на Гелиоса, который пишет что-то на доске, и быстро достает телефон, проверяя, кто пишет. Ожидаемо, что это Карлиэль, и именно поэтому Арион так рискует, в то время как на чьи-то еще сообщения даже обратил бы внимания – он ответственно к учебе относится, да и папа не очень любит, когда ученики отвлекаются. Голосовое сообщение заставляет нахмурить брови. Карлиэль ведь прекрасно знает, что у него пара... ладно, не суть. Арион находит наушники в рюкзаке, подключает их к телефону и осторожно вставляет один в ухо, включая сообщение. «Арио-он... мхм-м-м» Глаза распахиваются шире в удивлении и Арион только и может что упереться взглядом в стол, пытаясь понять, что это, мать его, такое. Стоны Карлиэля сладки – блять, как Арион их любил – и заставляют щеки моментально покрываться чересчур ярким румянцем, а тихие хлюпающие звуки явно намекают, что... он не просто так решил постонать. Арион находится будто в оцепенении, даже не пытаясь спрятать дико красных щек. Здравый смысл подсказывает спешно выключить все и продолжить слушать лекцию, однако сделать не выходит вообще ничего. Даже сдвинуться с места. Лишь глазами хлопает, губы покусывает и чувствует, что это... блять, чересчур, учитывая ситуацию. — Что у тебя там такого важного, что ты решил послушать прямо на паре? Голос папы словно гром среди ясного неба, заставляет подскочить, резво вскинуть взгляд, наушник из уха выдернуть, суматошно попытаться все спрятать, но выходит не особо хорошо. — Н-ничего, — хрипло откликается, заикаясь, прокашливается и садится ровнее, изображая из себя прилежного студента. — Прошу прощения. Больше такого не повторится. Гелиос щурится, оценивающе глядя на Ариона, пару мгновений еще стоит рядом, и лишь после отходит обратно к доске, продолжая пару. Арион выдыхает протяжно, губы поджимает и осторожно подтягивает телефон к себе, ненавязчиво забаррикадировавшись тетрадками, чтобы не так видно было. Он, конечно, любит Карлиэля до безумия, но сейчас тот получит гневное сообщение – как можно так делать во время пар? ...ну или не получит. Примерно в момент, когда Арион снимает телефон с блокировки, в диалоге высвечивается еще одно сообщение – на этот раз видео. Автоматическое проигрывание ни разу не мешало, однако в этот раз оно явно было лишним, потому что своего сообщения Арион писать так и не начал... Изгибы тела Карлиэля слишком прекрасны. Атласный халат лишь украшает его, но не прикрывает совершенно ничерта. Арион просто не может не засматриваться на кончики пальцев, бегущие по внутренней стороне разведенных бедер, на выражение явного удовлетворения на чужом лице и хитринку-вызов в глазах. Карлиэль ласкает себя очень умело и делает это действительно красиво, так, что отвести глаз буквально невозможно. Особенно учитывая то, насколько Арион любит его в принципе, и его тело... и его стоны... Поучился, называется. Гневное сообщение все же печатается – минут так через пять, когда Арион наконец находит в себе силы прекратить смотреть и начать печатать. «Я люблю тебя до безумия, но пожалуйста, не надо присылать такое, когда я на парах...» «Как ты мне теперь предлагаешь сосредоточиться на материале?» «Мне ведь его еще тебе объяснять» Был бы Карлиэль рядом – пожалуй, на его губах можно было бы углядеть хитрющую улыбку. Ну конечно он сделал это нарочно, в самое "подходящее" время. «хм? а что такого я делаю? ~» «ох, ты об этом всем. я подумал, тебе понравится. разве нет, мой милый?» Арион только и может сделать тихий вздох. Этот человек невыносим временами. «Мне очень нравится, и в этом то и проблема. Мне нужно сосредоточиться на учебе, а я... не могу глаз от тебя оторвать» «о-ох, мой милый ~» И что-то Ариону подсказывает, что ничего хорошего это не сулит. «зачем же заставлять себя? сосредоточься на мне, если так хочется» «подумай о том, хм... насколько сладки были бы мои стоны под тобой?» «о, я это обожаю знаешь. удовлетворять себя с помощью собственной руки уже давно неинтересно. это не приносит тех ощущений...» «тех самых, от которых я теряю голову. когда ты входишь так глубоко, трахаешь меня так сильно, не позволяя думать ни о чем, кроме самого себя ~» «Лиэль...» «а может вспомнишь о том, как прекрасно я выгляжу... перед тобой на коленях?» «тебе ведь так нравится этот вид, не отрицай, мой милый. нравится, когда я так усердно стараюсь, ради того чтобы сделать моему любимому мальчику приятно...» «ах, как жаль, что ты не можешь сейчас оказаться рядом... такое упущение, потому что я все еще не удовлетворен!» «Карлиэль!» «а удовлетворят меня лишь твои сладкие губы, твои руки, которые так нежно меня касаются и ласкают, твое столь прекрасное тело... ох, не могу дождаться, когда увижу его своими глазами, смогу коснуться» «смогу оседлать тебя и как следует доставить удовольствие нам обоим ~» «разве ты этого не хочешь, Арио-он?» Арион, кажется, задыхается. Краснь наплывает на щеки лишь сильнее, заставляя усердно их прятать, и он почти не пытается противиться, просто осознавая, что это совершенно бесполезно. Карлиэль все равно продолжит... и самое хреновое, что это блять действует. «тебе ведь нравится слушать мои стоны...» Уже нервно приходится продумывать, каким образом вообще выбираться отсюда, потому что ткань брюк неприятно давит и это определенно будет заметно. А Карлиэль и не думает останавливаться – поток речи так и летит, но с достаточными интервалами, чтобы Арион, который на самом деле пытался не обращать на сообщения внимания, успевал все прочитать. «ох, а что насчет той ленты? она так прекрасно опутывала мои запястья, а у тебя был полный контроль надо мной... мне так это нравится» Терпения остается все меньше и меньше. Арион косится на часы, делает тихий вздох, в телефон, снова на часы, потом на папу... Он точно не будет рад, если узнает, что его сын ушел с пар, даже не предупредив. Да и это будет удивительно – Арион никогда себе такого не позволял... «хм... а может ты хочешь лицезреть меня на какой-нибудь другой поверхности?» Наконец звенит звонок. Все вещи спешно скидываются в рюкзак, свитер натягивается немного ниже, чтобы хотя бы минимально прикрывать стояк, и Арион выскакивает из аудитории, едва не забыв там телефон. «Я иду домой.» И, о да, это именно то, чего Карлиэль добивался.