UNDERASH

Альтермедиа: Эш

      Темно. Темнее. Ещё темнее. Всё вокруг казалось бесконечной пустотой. Я умер? Ах, да, точно. Как я мог забыть? Какой это уже раз? Не знаю. Если память мне не изменяет, то только что был пятьсот шестьдесят девятый сброс. Хех, какое ироничное и забавное число у нас в десятке. Боже, кажется, я начал сходить с ума, раз уж смеюсь в моём-то положении. Хотя, кто мне мешал смеяться и до этого, когда дела были плохи? В этом же был весь комик Санс. Весь я. Вот только почему мне тошно от того, каким я был раньше? Что такого противного стало в том, чтобы быть просто вечно ленивым и смеющимся идиотом? А что плохого в том, чтобы быть отбросом? — Потому что ты ломаешься, — голос Фриска вывел меня из транса. — Ты должен был быть тем, кто до конца смеётся неудачам в лицо, но теперь мы здесь, Санс. — Ты заебал лезть в мои пафосные монологи. И с каких пор я снова стал для тебя Сансом? — я посмотрел на него, втыкающего нож в мою руку. Боль раздражает, но мне теперь уже скорее щекотно от неё. Сколько раз я видел этот момент? Никогда не думал, что смерть от руки лучшего друга станет для меня обычным будничным делом. Как за острым соусом сходил. — Мне просто нравится, как ты бесишься, Эш, — он гаденько ухмыльнулся. — Хочешь поговорить об этом? Как в старые добрые времена. Ты изольёшь мне душу… — А ты пососёшь мою кость, — не дал я ему закончить, за что лишился ребра. Ух, неприятненько. — Очень смешно, Санси. Тебе бы стендапы в морге давать. — Прекрати уже меня так называть.       А если серьёзно, то почему всё так? Что такого плохого в собственном имени? Неужели за эти перезапуски я просто привык к своей глупой кличке? Или, может, потому что это уже больше не моё имя?       Тебе кровь Фриска в голову так ударила?       Меня вдруг пробрала дрожь. Я закрыл глаза и прислушался.       Что за бред? С каких пор ты открещиваешься от собственного имени? Что за глупое нагнетание драмы? Может, лучше подумаем над тем, что нас сейчас на гирлянду шинкует наш друг?       Чей это голос? Кто ты?       Хороший вопрос, но важнее нам понять, кто ты? У тебя есть ответ на этот вопрос? — Замечательно, — я тяжело вздохнул, начиная рассыпаться в прах. — Голосов в голове мне ещё не хватало. — Ты что-то сказал? — Фриск поднял на меня удивлённый взгляд. — Это я не тебе. Занимайся своим делом и не лезь, — я махнул на него рукой.       Пусть режет меня, сколько душе угодно. Только пусть не лезет. Его ещё не хватало в этом странном диалоге.       Как-то быстро ты смирился со своей смертью, не думаешь?       Если так подумать, я буквально живой скелет. Странности — это норма моей жизни. Смерть — моё кредо.       Тонко и мудро. Может, начнёшь с этого свои мемуары?       Обязательно укажу тебя как соавтора. Может, назовёшься?       Думаешь, что самый умный?       Точно умнее тебя, шкет. Твой голос мне до боли знаком, но я был бы не против, если бы ты сам разрушил мои надежды. Я немного ленивый для самостоятельности.       С каких это пор?       С тех пор, как будильником мне стал нож в рёбрах. Не ломай комедию.       Ха, ха. — Фриск, я одолжу? — я взмахнул рукой, отбирая у друга нож с помощью телекинеза. — Спасибо.       Стой! Стой! Стой! Я просто шучу!       Мольбы голоса не были услышаны. Я воткнул нож себе в череп, нанося максимальный урон и вызывая у Фриска неподдельный шок.       Сволочь, это больно!       А я так надеялся, что ты заткнешься. — Так, давай я сам тебя буду убивать? Иначе это не имеет никакого смысла! — Фриск после перезапуска потряс лезвием у меня перед глазами с крайне недовольным видом. — Лежи и бейся в агонии. — Как прикажете, ваше высочество, — я усмехнулся.       Ты серьёзно просто смиришься с этим? Оставишь всё вот так? Почему? Что такого он сделал, что заставил тебя сломаться?       Оставь меня в покое. Ты не понимаешь, какого это, столько раз убить и столько раз умереть.       Не неси чушь тому, кем ты сам являешься.       Когда я закрыл глаза, то увидел перед собой довольно чёткий образ. На меня смотрел скелет. Тот самый, кем я считал себя всю свою сознательную жизнь. Мелкий, слабый и ширококостный мальчишка прожигал в моём черепе дыру взглядом, продолжая глупо улыбаться.       Ты же в курсе, что я тебя слышу?       Да ну? Серьёзно? А я, видимо, не специально это делаю. Так понятнее, что я о тебе думаю?       Эш, избеганием ты ничего не изменишь. Ты должен встать. Если не примешь решение, всё действительно так закончится. Ты продолжишь гореть в этом Аду. Прошу тебя, вставай.       Я сам выбрал этот Ад. Убирайся с глазниц моих, чёртова галлюцинация. Тебе меня не понять.       Вставай сейчас же! — Оставь меня одного! — внезапно мой яростный крик эхом отразился от стен коридора. Фриск, выковыривавший одну из костей на моей руке, вздрогнул. — Что? — он тут же отскочил, услышав звук появления гастер-бластера над своей головой. — Какого чёрта?! — слышу неподдельный шок в его голосе где-то на краю подсознания прежде, чем стреляю сам в себя магическим лазером.       Прекрати уже это делать!       О, нет! Я буду это делать, мелкий паразит, до тех пор, пока не вытравлю тебя из моей головы!       Эш, успокойся! Прошу тебя, послушай!       Но я не хотел слышать его, продолжая протыкать самого себя костями. На Фриска мне уже было всё равно. Я не замечал даже того, что кричу, как ненормальный, в пустоту, ведя напряжённый диалог со своим сознанием.       Я знаю, чего ты добиваешься, Санс. Понимаю, чего хочешь, но уже слишком поздно. Мы упустили свой шанс.       Только ты так решил! Если бы ты послушал меня, то у нас была бы возможность! Мы смогли бы спасти всех! Нам удалось бы их защитить!       Закрой пасть, наивный щенок! Ты не понимаешь, какую чушь несёшь самому себе!       Тьма поглощала моё сознание. Слух заложило. Меня словно окутало вакуумом. Весь мир померк. Остались лишь я и моё больное воображение. Боль. Что это? Я убиваю сам себя, но не чувствую ничего. Так выглядит безумие? Это его пик? Если да, то действительно, мы становимся теми, кем больше всего боялись стать. Так мерзко.       Слышу треск. Что это? Мои кости? Странно, думал, что привык уже к этому. А, нет. Это не они. Моя душа дала трещину.       Видишь? Вот, что с тобой случится, если ты продолжишь в том же духе, Эш. Тебя ждёт забвенье, и всё это произойдёт только по твоей вине. Из-за твоего чёртового эгоизма!       Я замер. Улыбка на мгновенье сползла с моего лица.       Из-за меня? Моего эгоизма?       Теперь-то ты готов меня услышать? Эш, я не хочу, чтобы мы закончили так. Мы дали обещание. Если мы это делаем, то держим слово до конца. Вспомни это. Подумай о тех, кого ты обещал защитить, кому давал это обещание.       Предо мной появились образы тех, чью потерю мне пришлось пережить, казалось бы, совсем недавно. Отец смотрел на меня со снисходительной улыбкой, сложив по привычке руки за спиной. Принцесса словно пыталась ободрить меня, широко улыбаясь и складывая перед собой пальцы в замок.       Подумай, Эш. Ты готов предать их, ради собственного эгоизма? А как же Папирус? Как же твои друзья?       По моему лицу потекли слёзы. С новой силой во мне вскипели ярость и отвращение к самому себе.       Заткнись! Не смей мне говорить о них! Не смей использовать их образы! — Эш! — голос Фриска прорезался сквозь образовавшуюся глухую темноту. — Хватит! Приди в себя!       Когда я открыл глаза, то увидел перед собой своего друга. Фриск держал меня за руки, пытаясь остановить от очередного самоубийства. Кости вновь проткнули его насквозь. Кровь вместе со слезами потекла по лицу. — Прошу, перестань! — почему ты смотришь на меня так?       Не смотри. — Прекрати, пожалуйста. Мне жаль. Очень жаль, — зачем это говоришь?       Не слушай. — Я не хотел, чтобы все случилось так, — правда? Тогда почему начал всё это?       Не верь ему! — Пожалуйста, — он обнял меня. — Давай остановим этот бессмысленный бой. Прошу, Эш. Я не хочу видеть тебя таким. Давай работать вместе. Мы оба погорячились. У нас получится начать всё заново. Пожалуйста, я всё ещё верю в тебя.       Не смей! Даже не думай верить ему! — Заткнитесь все! Просто оставьте меня в покое! — бездыханное тело Фриска упало на пол. Я схватился за голову и закричал, что есть сил. В груди всё горело от боли. — Сколько можно?! Почему вы все решаете, что я должен делать и как обязан жить?!       Я упал на колени. От слёз уже болели глазницы. — Я не хочу никого из вас больше слышать! Не могу больше видеть! Оставь меня одного! Я — не ты!       И меня ты ещё называешь слабаком? — Я устал!       Лицемер.       На какое-то мгновение образовалась тишина, но оно казалось бесконечным. Я просто лежал лицом в пол и не двигался. Понимал, что случился перезапуск и просто ждал следующей смерти. Какой это? Пятьсот девяносто девятый? Быстро время пролетело. Но меня смутило другое. Фриск был подозрительно тихим. Я чувствовал, что он рядом. Буквально стоит надо мной, но ничего не делает. Только смотрит. — Ты не собираешься ничего делать? — мой вопрос заставил его вздрогнуть. — Я уже сказал, Эш, — сказал он после драматичной паузы. Атмосфера как-то изменилась. — Я не хочу продолжать этот бой. — Тогда чего ты добиваешься? — Я хочу сотрудничать, Эш.       Не доверяй ему.       Снова ты. Намёков не понимаешь?       Послушай, он предал нас с самого начала. Я понимаю, что тебе тяжело, но нельзя так просто сдаться. Эш, этим ты ничего не добьёшься. — Ты хочешь, чтобы я помог тебе в твоих безумных планах?       Эш. — Я хочу, чтобы ты помог мне спасти наш народ. Спасти друзей. Защитить твою семью.       Эш, он врёт! Фриск-! — Перед этим у меня будет просьба, — я поднялся с пола и протянул Фриску руку. — Одолжи свой нож? — Интересно, что ты задумал, — он с подозрением вручил мне своё оружие. — Да так, — я вывел свою душу вперед, взяв нож в руку. — Хочу избавиться от паразитов.       Эш, нет!       В голове раздался пронзительный крик, когда лезвие вошло в трепещущее сердце. По моему телу прошли миллионы импульсов адской боли. Я даже не был уверен, был ли этот крик в моей голове.       Ты сказал, что мы дали обещание. Я сдержу его, вот только есть одна загвоздка. Ты забыл очень важный момент — я ненавижу давать обещания.       Не волнуйся. Оно всё ещё в силе. Просто теперь это будет только моя ноша, с которой я справлюсь своими методами. Сам.       Голос становился всё тише.       Ты назвал меня эгоистом, но забыл, что мы — одно и то же, Санс. Какого это быть слабым и трусливым эгоистом, сраной тряпкой? Неприятно, да?       Ты совершаешь ужасную ошибку.       Я знаю. Не волнуйся, на тебя больше не падёт груз ответственности, ведь тебя больше нет.       Эш.       Пока-пока, детские косточки.       Голос стих. Больше ничего не раздражает. Санс мёртв. Погиб прошлый я. Остался только Эш.       Когда тьма рассеялась, я стоял напротив Фриска, замеревшего в ожидании моих дальнейших действий. Я поднял с пола знак и закинул его на своё плечо, сунув вторую руку в карман. Так приятно, когда в голове тихо.       Да, я точно совершаю ошибку, но, если продолжать ничего не делать, то ничего не изменится. Я лишь продолжу тонуть в яме безумия. Иногда лучше пойти по пути наименьшего сопротивления. Я просто устал уже бороться. Слишком слаб. Сейчас мне Фриска не победить, но это не значит, что это невозможно. — У тебя есть одна попытка, чтобы убедить меня. Справишься, — я ткнул его в грудь, вытянув знак вперёд, — и я буду с тобой повязан, партнёр, — на моём лице появилась усмешка. — Но, если нет, — я ткнул его в шею под подбородок и нахмурился. Фриск сглотнул, — мы не закончим этот бой никогда. Я тебе клянусь, приятель. Ты зальёшь своей кровью этот коридор.       Фриск ухмыльнулся и вытянул нож вперёд, ткнув им в мою сторону. — Мне нравится твой настрой, Эш. Согласись, это лучше, чем сгнить в самобичеваниях, разве я не прав? — Может быть, — я повёл плечами и положил знак на плечо. — Но это не значит, что ты перестал быть мне омерзителен. — Ты разбиваешь мне сердце, — Фриск хихикнул. — Я могу вернуть всё, как было. Могу сделать полный сброс. Вернуть твою семью, твоих друзей, — на это я хмыкнул, понимая, что это возможно. — Никто из них не будет помнить того, что можем мы с тобой. Гастер, Чара и даже Картер с Клариссой. Все они вернутся. Всё то, что случилось в этих временных линиях, вернётся к нулю. — И что же ты хочешь взамен на такую щедрость? — я склонил голову на бок. — Тебе лучше быть конкретным. У меня, конечно, ангельское терпение, но и возможности исполнения твоих желаний ограничены. Я тебе не джин. — О, я понимаю, — Фриск гаденько ухмыльнулся. — Санс. — Нарываешься? — кажется, у меня глазница дёрнулась. — Говорил уже, люблю смотреть, как ты бесишься, — Фриск склонил голову в бок. — Значит, чего конкретно я хочу? Дай угадаю, у тебя будут свои условия, верно? — Сделка есть сделка, Фриск. В твоих же интересах идти на уступки. Если думаешь, что у меня не хватит больше духу тебя убить, то ты глубоко ошибаешься. — Охотно верю, — он кивнул. — Я хочу быть свободным, Эш. Хочу спасти Подземелье, как и ты, но это не будет возможно, если вы продолжите упрямиться и не слушать меня, — Фриск сжал пальцы в кулаки. — Я хочу заниматься исследованием душ, изучить свою способность. Монстры должны узнать, что они упускают. Я докажу, что вы были не правы, вечно затыкая мне рот. Хочу раз и навсегда показать людям, где их место на самом деле. — Хорошо, с частью из этого я могу тебе помочь, — я кивнул. — Но теперь мои условия, — Фриск кивнул. — Ты рассказываешь мне всю правду о том, что натворил. Ты больше мне не лжешь. Между нами должна быть только правда. — Имеешь в виду, что мы должны доверять друг другу? — Именно, не перебивай, — он хихикнул. — Не смейся. Важно — ты держишь меня в курсе всех своих планов и дел. Мне не нужны неожиданные сюрпризы, — он с пониманием кивнул. — И последнее. Самое главное, — я схватил его душу с помощью телекинеза. — Никто не должен умереть. Ты никого не убьешь. Даже если ты просто подумаешь об этом, я разорву тебя вместе с этой чертовой сделкой. — Тогда у меня тоже есть свои условия, Эш, — он хмыкнул. — Я не буду убивать, только если в этом не будет крайней необходимости. Больше я терпеть не намерен откровенных издевательств над собой. Если мне не будут мешать, то хорошо. И я тоже хочу, чтобы ты был честен со мной. — Хорошо, — я протянул ему руку. — Значит, договорились. Помни, я за тобой слежу. — Взаимно, партнёр, — Фриск ухмыльнулся и пожал мою руку.       Произошёл сброс. Когда открыл глаза, то стало больно. Все вокруг было неестественно светлым и тёплым. Уши заложило. Я свалился со стула и отполз куда-то в сторону, нащупывая мусорное ведро. Меня вырвало. Это такие побочки после полного сброса? Я думал, что уже привык к этой магии, но, видимо, нет. — Такие себе ощущения, правда? — голос Фриска раздался совсем рядом.       Стоило поднять голову, как мне удалось его увидеть. Меня всего трясло, и перед глазами рябило. Когда я осмотрелся, то понял, что мы находимся в баре «У Гриллби». Хозяина рядом не было, зато мне на глаза попался календарь. Мы вернулись на восемь лет назад, если, конечно, не больше. Мы очутились в моменте дня, когда состоялся разговор Санса с Фриском. За месяц до Дня независимости монстров.       Ещё совсем молодой Фриск смотрел на меня с лукавой ухмылкой, потягивая что-то из стакана. Волосы он тогда ещё не так сильно отпустил, да и не был весь в крови, как несколько мгновений назад. — Что-то ты чересчур уж бледен стал для скелета, партнёр, — он хмыкнул. — Черепушка не раскалывается? — Стоило тебе сказать, — я поморщился от неприятной боли в голове, хватаясь за виски. — Это тот день, о котором я подумал? Ты вернул нас сюда? — Тише, — Фриск приложил указательный палец к губам. — Не забывай, это наш маленький секрет. — Понял, — поднявшись, я заполз на стул рядом с ним. К нам неожиданно подошёл Догамий и коснулся моего плеча. Я вздрогнул. — С тобой всё нормально? — смотря на него с женой, чувствую странную саднящую боль под рёбрами. Из памяти всё ещё не выветрилось воспоминание о том, как эти двое защищали нас от разъяренных жителей других регионов.       В горле ком встал. Я не понимал, что сказать, а затылком чувствовал внимательный взгляд Фриска. Он сжал моё плечо и с милой улыбкой посмотрел на собачью пару. — Не переживайте, сер, — ай, не сжимай так сильно. — Сансу просто уже на сегодня хватит выпивки в перемешку с острым соусом. — Разве скелет может напиться? — Догоресса удивлённо похлопала глазами. — Верно, — я усмехнулся, проглатывая ком, и повёл плечами. — Не говори глупостей, Фриск. — Тогда, что за шоу ты решил тут устроить? — кажется, у него глаз дёргается. — Просто я сегодня фонтан, — я развёл руками и подмигнул ему. Фриск изумлённо вскинул брови, а затем фыркнул от смеха. — Боже, это ужасно, — он уткнулся лбом в мою спину. — О звёзды, Санс, — собачья пара засмеялась. Догамий похлопал меня по голове. — Просто будь осторожен с этим. Не перебарщивай. — Иначе Картер нас, как собак, загоняет, за то, что мы за тобой недоглядели, — Догоресса хихикнула. — Хей, мои шутки — не косточки. Не смей их вот так себе закапывать, — я подмигнул ей.       По бару от наших каламбуров прокатился гул из смешков. Когда собачья пара оставила нас с Фриском, мне удалось наконец выдохнуть. — Давай выйдем, — Фриск встал со стула и оставил на столе вместе с чеком оплату за угощения, а затем потащил меня к выходу.       На улицах Сноудина как всегда шёл снег, был приятный мороз. Я потянулся к карману, чтобы достать сигарету, но понял, что их не может быть у меня с собой в это время. Фриск заметив это, усмехнулся и кинул мне пачку. — Откуда ты, — я даже не успел удивиться. — Не тупи, Эш, — Фриск усмехнулся и закурил. — Вроде, ты уже в курсе, что я не невинный ребёнок. Какой смысл удивляться обычной сигарете? — А, ну да, — я хмыкнул и тоже закурил, облокотившись на стену здания спиной.       Холодный воздух приводил мысли в порядок. Я посмотрел на небо. Так давно его не видел, что даже непривычно. Всё вокруг ощущается таким другим. — Рассказывай. — Хочешь знать, что случилось в тот день? — И это тоже, — клуб дыма растворился в воздухе. — Я правильно предположил, что ты начал планировать этот хаос примерно с этого момента? — Да, ты меня очень вдохновил своими бессмысленными нравоучениями, — Фриск усмехнулся. — Мне хотелось сделать всё красиво, поэтому я выбрал День независимости. — Как ты связался с тем ублюдком? — Давай ещё немного потянем интригу? — он ухмыльнулся. — Мой план был весьма простым. Мне было известно, что Адам в тайне держит под своим личным надзором людей, обладающих магией, и изучает её. Мне нужно было просто связаться с ним и создать ситуацию, чтобы люди были уверены в том, что им пришлось опустить на нас барьер, а у монстров создать впечатление, что их предали, унизили и лишили всего. План сработал даже лучше, чем я предполагал. Кларисса и Картер стали хорошим мотиватором для некоторых пешек своим самопожертвованием. — Скажи, — мне хотелось его ударить, — что стало с душами тех, кого ты убил? — Они попали к Адаму, — Фриск повёл плечами. — И послужили на благо человеческих исследований. — Вирус — твоя разработка? — Идея — да, а реализация тоже благодаря старику. — С каждым твоим ответом я ненавижу тебя всё больше, — дыши, Эш, просто дыши. — Может, объяснишь, каков твой гениальный план по внедрению аморальных исследований в нашу науку? — Когда ты убивал меня в прошлых временных линиях, тебя не волновали вопросы морали, — сука. — Не смотри на меня так, Эш. Мы оба всё прекрасно осознаём, включая тот факт, что ты добровольно согласился с мной сотрудничать. — Спасибо, я не золотая рыбка, — от сигареты становилось спокойнее, но, если учитывать то, что в этой временной линии я не успел пристраститься к курению, то обжигающее чувство от дыма в грудной клетке немного было непривычным и неприятным. — Долго ты резину тянуть будешь? — Какой ты нетерпеливый, — Фриск усмехнулся. — Не удивительно, что у тебя нет девушки. — Сейчас знаком по лицу получишь. Я помню, где он стоял. Мне не будет лень сократить до него путь, чтобы подправить твою хлеборезку под его форму, — на это мой новообретённый партнёр лишь закатил глаза. — На данный момент план в разработке, — он выдохнул дым, поднимая взгляд к небу. — Я планирую связаться с Адамом. Хочу договориться с ним в организации очередного спектакля. — Ты снова собираешься испортить праздник? — О, не переживай. В этот раз всё будет иначе, — он посмотрел на меня. — Ведь теперь у меня есть ты. — Фу, не говори это так, — я поморщился. — Как будто я не сделку с тобой заключил, а брак. — Технически это одно и то же, — он повёл плечами. — Фриск, твою мать, — у меня уже позвоночник от раздражения звенит. — Молчу, молчу, — он посмеялся. — Я расскажу тебе подробности завтра. Сейчас нам с тобой лучше пойти и наконец-то отоспаться. К тому же, — он хитро ухмыльнулся, — разве ты не соскучился по своим старым друзьям?       Слова Фриска заставили меня вздрогнуть. Точно, если мы вернулись назад во времени, значит, все живы. Отец, принцесса и даже Картер с Клариссой. В груди душа сжалась. Фриск, увидев мою реакцию, лишь усмехнулся. — Иди давай, партнёр, и не делай глупостей, — он потушил сигарету. — Я внимательно за тобой слежу, Санси. — Ещё раз меня так назовёшь, ещё раз убью, вставив кости тебе в задницу, — вдох-выдох, Эш. — Да-да, понял, — он усмехнулся и ушёл восвояси. — Доброй ночи, партнёр.       Когда Фриск скрылся из виду, я сжал сигарету в руке. Мне не было больно, когда она обожгла мои кости. Боль словно перестала меня беспокоить на какое-то время. Я просто шёл домой, чувствуя неимоверную усталость. Словно запоздало у меня появилось шоковое состояние. Вот только уже поздно что-либо менять.       Стоя на пороге своего дома, мне непривычно видеть его фасад перед собой таким, каким он был раньше. Ещё не обшарпанные три почтовых ящика, на двери не запылившийся праздничный венок вместо записок с угрозами, окна не заколочены, и горит свет.       Душе стало тревожно, и я не сразу смог взяться за дверную ручку дрожащими пальцами. В голове постоянно всплывают моменты из пережитой прошлой жизни. Уставший и измученный отец, его пропажа и мой брат, обезумевший от горя. Дышать становится тяжело, стоит подумать о тех бессонных ночах, когда я сидел возле кровати Папируса, боясь, что он снова сбежит, ведомый галлюцинациями. Хуже только воспоминание о том, как мы сидели у входной двери и слушали гневные крики толпы, не в силах сделать хоть что-то с этим. То чувство беспомощности я не забуду никогда.       В доме было тепло. Стоял родной и уже почти забытый запах кофе в воздухе. — Санс? — этот голос вызвал у меня мурашки.       Когда я поднял голову, то увидел перед собой отца. Он выглядел всё таким же уставшим, каким мне удалось его запомнить. В глазах собрались слёзы, душа рухнула куда-то в пятки, в горле запершило и косточки задрожали. — Как-то ты рано вернулся, — он улыбнулся, сжимая пальцами свою любимую чашку, которую мы когда-то давно подарили ему вместе с братом.       Я подбежал и накинулся на него с крепкими объятьями. Гастер вздрогнул и развёл руки в стороны, испугавшись того, что мог пролить на меня горячий кофе. Он был изумлён моим поведением. — Всё хорошо? — Папстер, — чёрт, я уже не ребёнок, но рыдаю, как сука. — Спасибо, что ты здесь, — я стиснул его в крепких объятьях. — Я так тебя люблю. — Я тебя тоже, сынок, но точно всё в порядке? — он обнял меня и погладил по голове. — Что происходит? — Папирус выглянул из своей комнаты и спустился к нам. Увидев ревущего меня, он изумлённо посмотрел на отца. — Я что-то пропустил? — Папс! — я прыгнул, сбивая брата с ног и заключая уже его в объятья. — Я так скучал! — О боже, Санс! — Папирус тяжело вздохнул и обнял меня. — Я скажу Гриллби, чтобы он больше не давал тебе мешать острый соус с алкоголем.       Спустя столько лет мучений я наконец-то вновь ощутил то тепло и лёгкость, которых мне не хватало всё это время. Я смеялся и плакал. Меня трясло, кости болели, но на душе стало так легко. Ненадолго, но мне удалось вновь почувствовать давно забытое чувство счастья. Я вернулся к своей семье, и это всё, что было важно для меня сейчас.