UNDERASH

Альтермедиа: Гастер

      Я находился под впечатлением после этой роковой встречи на Поверхности, но не только благодаря тому фееричному выступлению, что показала моя ученица, но и из-за того, что было сказано ею после, когда мы вернулись на гору Эббот. Мы остановились, чтобы взглянуть в последний раз на это красивое небо. — Ваша речь была невероятна, мисс Посол, — я улыбнулся, наблюдая за тем, как лучи солнца медленно скользят по природному рельефу. — Мне стоило быть немного сдержанней, — Чара тяжело вздохнула. — Я не верю ни единому его слову о тех двоих. — Как же я вас понимаю, принцесса.       Когда я пытаюсь представить последние минуты жизни Картера и Клариссы, в моей голове всплывают воспоминания о том, что случилось на одной встрече между мной и Адамом. Мы тогда сцепились не на шутку, а всё из-за неаккуратно брошенной им фразы: «Слышал, что ваше детство выдалось ужасно трагичным. Мне жаль, что вы так и не смогли оценить по достоинству ту честь, что оказали вам люди. Будь у меня такая возможность, я бы с удовольствием изучил сам вашу душу». Если бы не Азгор, боюсь представить, что бы случилось в тот раз. Вот только всё обошлось лишь в тот раз. — Отвратительно, — Чара стиснула зубы. — Как можно быть таким ублюдком? За что он с ними так? За что так с Альфис и Андайн? — она обняла себя. Я чувствовал болезненную вибрацию её души. — Как мне смотреть им в глаза? Я не смогла выполнить даже такую небольшую просьбу, — её плечи начали подрагивать, а глаза намокли от слёз. — Рассеивание праха — это важный ритуал прощания для монстров, а из-за меня ни Андайн, ни Альфис не смогут проститься с единственными родными, — когда принцесса начала плакать, я обнял её и погладил по голове. — Простите, доктор, из-за меня ваши труды были напрасны, — она переживала больше всех из-за того, что со всеми нами случилось. Я знаю о том, от чего успел сберечь её Папирус. Он рассказал мне обо всём, но не было времени на то, чтобы сразу со всем разобраться. Мне нужно было поговорить с Чарой. — Принцесса, прекратите винить себя в том, в чём вы никогда не были виноваты, — мои слова заставили её вздрогнуть. — Вы привыкли за всё брать ответственность, даже там, где вы не причастны, но ради меня, вспомните, что вы всё ещё ребёнок. Я сам не знаю, сколько бы ещё оставалось жить Клариссе, если бы вы не согласились мне помогать, но рано или поздно нам бы пришлось попрощаться. В этом не было вашей вины, как и в том, что произошло в тот вечер. Мы все повели себя слишком наивно по отношению к людям. Принцесса, не забывайте, что вы больше не одна. Мы больше никогда не оставим вас в одиночестве. — Я и не знала, что вы способны так красиво говорить, — она улыбнулась и вытерла слёзы со своего лица. — Спасибо, Гастер. — Это всего лишь то, что я должен был сделать как учитель, — но не скажу, что мне неприятно. Улыбка этой девочки начала занимать место в моей больной душе. — Могу я доверить вам свою тайну? — этот вопрос и серьёзный взгляд, полный решимости, поставили меня в тупик, но, тем не менее, я кивнул.       История, что поведала мне Чара, была в начале похожа на страшную сказку о несчастной девочке, что провела свою жизнь бок о бок с чудовищами и однажды смогла наконец-то выбраться и обрести счастье. Было не сложно понять, что всё это было про её собственную жизнь. Я был даже удивлён, насколько сильно наши судьбы оказались схожи. Мы презирали людей по довольно одинаковым причинам и решили двигаться дальше в одном направлении. — Я не осуждаю тебя за то, что ты сделала, — это всё, что уже я мог сказать, услышав эту историю спустя много лет, что мы провели бок о бок с принцессой. — Принцесса, знаешь ли ты, чем отличается псих от психопата? — Психопат, в отличие от первого, рационален и расчётлив в своих действиях, — принцесса нахмурилась. — Гастер, прежде чем мы вернёмся, я хочу предупредить тебя. В Подземелье, что мы с тобой хотим защитить, завелась крыса.       Её слова заставили меня всерьёз напрячься. Не спорю, я и сам подозревал о наличии предателя, но до последнего хотел верить в то, что всё это лишь очередные плоды моей паранойи, вот только и слова принцессы, и всё то, что я успел лицезреть, заставили меня осознать жестокую реальность. «Психопат осознаёт и просчитывает свои действия», — эта мысль плотно засела в моей голове. — «Вот только Адам всего лишь псих».       Я пообещал ей, что помогу найти предателя и защитить наш мир. Только тогда мы вернулись в Подземелье. Разумеется, никто не был рад новости, которую мы принесли, но все, даже Азгор и Ториель, отнеслись с пониманием к принятому решению. В тот же день Посол рассказала обо всём монстрам, а король объявил новые порядки.       С того момента каждый человек, что упадёт в Подземелье, стал считаться потенциальным врагом. По прибытии он должен быть доставлен в Столицу и взят под стражу, а в случае оказания сопротивления или демонстрации агрессивного и враждебного поведения может быть даже убит. Пленённых людей мы трогать не стали. Надеялись, что сможем всё-таки выведать у них новую информацию.       Произошли серьёзные перестановки в кадровой системе власти. Я вместе с принцессой Чарой, принцем Фриском и Альфис начали работать над проектом по уничтожению барьера. Андайн была назначена на пост нового капитана Королевской гвардии, вот только не была сильно рада этому. — Моя сестра доказала, что достойна зваться капитаном и героем нашего королевства, — она пыталась сдерживать слёзы, когда столкнулась со мной и принцессой спустя несколько месяцев после того, как мы вернулись с той встречи. — А что сделала я? Всего лишь заняла это место, потому что её больше нет с нами. Я даже никогда не была сильнее неё. — Андайн, ты и не обязана быть лучше Клариссы, — принцесса обняла её, чтобы успокоить. — Ты достойна быть её преемником. Никого, кроме тебя, она не видела больше после себя, — в тот момент что-то затронуло струны моей души. Мне жаль, что поступаю так с тобой, Кларисса, но, раз уж у тебя не получилось рассказать ей правду, тогда это должен сделать я. — Андайн, ты можешь выслушать нас? — Чара перевела ей мои слова.       Когда мы оказались в более спокойной обстановке, мне пришлось сначала собраться духом. — Твоя сестра не рассказывала тебе этого никогда, но лишь по причине того, что не хотела, чтобы ты переживала из-за неё и отвлекалась от своей мечты, — мне самому становилось больно. Кларисса, прости за то, что из-за меня твоя жизнь так трагично обернулась. — Твоя сестра не была просто слепа. С юных лет она боролась с тяжёлой болезнью, что поражала её душу. Её магия иссякала с каждым днём, но она продолжала бороться за свою жизнь, — глаза Андайн вновь начали наполняться слезами. Она быстро начала осознавать то, что я говорю. — Сколько себя помню, я пытался создать для неё лекарство, которое не позволит нам с ней проститься так рано, но мне удалось найти лишь способ, как замедлить процесс воздействия болезни. Кларисса проходила лечение, но совершенно не верила в то, что ей удастся побороть свой недуг. Когда мы виделись с ней в последний раз перед тем вечером, — в горле стал ком от болезненных воспоминаний. — Она вновь решила поговорить о том, что с ней происходит.       Тот день действительно начинался очень хорошо. Я встретился со своими старыми друзьями — Картером и Клариссой. Мы гуляли на ярмарке, покупали подарки и выпивали. Старина Карт не пропускал мимо ни одной игровой палатки и чуть не спустил все деньги в тире. Это можно было назвать полноценным выходным, ведь за всю свою карьеру я не брал особо перерывов или отпусков. В какой-то момент наш динодруг оставил нас позади, тогда Кларисса толкнула меня слабо в плечо. — Навевает воспоминаниями о молодости. Мы были так молоды, когда в Столице впервые открыли ярмарку. Ты помнишь это? Картер тогда тоже носился, как ненормальный по палаткам, а в конце свалился в бассейн с резиновыми утками, — она засмеялась, заставив меня улыбнуться. С тех пор, как её жизнь из-за меня изменилась, я всё реже слышал этот приятный лёгкий звон. — Гастер, у меня есть к тебе просьба. Это моё последнее желание. Знаю, что ты хочешь сказать, но прости, мне хочется побыть эгоисткой сегодня, — Кларисса взяла меня за руку. — Гаст, когда я распадусь, позаботься об Андайн. Она — это всё самое дорогое, что у меня осталось в этой жизни. Андайн ещё слишком молода, ей предстоит через многое пройти, и я верю, что ей удастся со всем справиться, но мне будет спокойней, если ты за ней присмотришь. Я не знаю, сколько ещё мне осталось жить, но просто пойми меня, — она положила ладонь на моё лицо, стирая накатывающиеся слёзы. — Я смирилась со своей судьбой, хоть и становится немного грустно, что мне придётся уйти раньше старика Герсона, — на её лице появилась грустная улыбка. Я всегда молчал, когда она говорила со мной наедине. Это помогало ей исповедоваться, но на деле мне просто не удавалось найти слов в эти моменты и было трудно сдерживать слёзы от чувства боли и вины. Мне так жаль. Прости, Кларисса, если бы не я, тебе бы не пришлось говорить эти ужасные слова. — Прости, что тебе пришлось так много времени на меня потратить. — Хватит, — Андайн закрыла лицо ладонями. — Зачем вы мне это говорите? Моей сестры больше нет. Теперь это неважно, — она обняла себя. — Ваша история лишь в очередной раз дала мне понять, насколько сильной была сестра. Чёрт, я действительно ничтожество в сравнении с ней. — Андайн, мы рассказали это, потому что хотим, чтобы ты знала, — принцесса говорила уже это сама. — Кларисса заботилась о тебе с самого начала и продолжает это делать до сих пор, но ещё больше продолжает верить в тебя. Андайн, ты не слабая и не ничтожная. Никогда не была таковой. Сравнивать себя со своей сестрой — бессмысленно. У вас разные пути. Это то, что Кларисса пыталась тебе объяснить. Всегда. — Капитан, — мой голос, на удивление, оставался спокойным, хотя душу болезненно кололо, — ваша сестра любила вас и никогда не желала видеть вас такой подавленной. Она всегда верила в вас. Если бы она сейчас была здесь, то не хотела бы видеть ваши слёзы. Пожалуйста, ради себя и своей сестры, вспомните, каким капитаном была Кларисса, и подумайте, каким должны стать вы.       Когда Андайн вышла из кабинета, принцесса улыбнулась и толкнула меня в плечо. — Она теперь выглядит лучше, — Чара улыбнулась. — Но красноречию вам бы поучиться. Мне сначала показалось, что вы захотели до истерики её довести. — Ещё слово, и ты вынудишь меня досрочно сделать моего сына вдовцом, — мне было неловко.       Жизнь в нашем королевстве изменилась. Помимо прихода Андайн на место капитана, ряды Часовых были расформированы и превратились в один из отрядов Королевской гвардии. Санс возглавил его, а Папирус занял место стража-стажёра. Я был горд за своих мальчиков. Они оба трудились изо всех сил и работали ради безопасности нашего королевства. Если честно, то сначала мне было тревожно за Санса, поэтому, когда Папирус, окрылённый радостью, сообщил данные новости, я в тот же вечер решил поговорить с ним.       Санс вернулся домой в тот день довольно поздно и выглядел подавленным. Впрочем, моё состояние было не лучше. Я вновь перестал спать не только из-за тоски по ушедшим друзьям, но и по причине ныне загруженного графика работы, ведь на мне лежала ответственность за проект «Свобода», который был посвящён исследованию барьера и его дальнейшему уничтожению. — Я выкину всё кофе в этом доме, — Санс посмотрел с недовольством на очередную кружку кофе в моих руках. — Даже если ты сожжёшь все запасы кофе в Подземелье, не поможет, — из меня вырвался лёгкий нервный смешок, пока я наблюдал за тем, как мой сын сам стал заваривать себе кофе. — Папирус мне сегодня рассказал хорошую новость. Поздравляю с повышением. — Спасибо, — он вздохнул и сел рядом со мной. — Санс, как ты себя чувствуешь? — Папстер, со мной всё хорошо, — он грустно улыбнулся. — Я знаю, что ты беспокоишься, но у меня есть силы, чтобы справиться с этим. Мне, конечно, хотелось бы, чтобы старик был здесь, ведь Картер был и моим другом. Интересно, что бы он сказал, — я обнял сына и погладил по голове. — Я скучаю по ним, Папстер, — его слёзы начали впитываться в ткань моей кофты. — Мне столько хотелось бы им сказать. — Я тоже скучаю, сынок, но нам нужно двигаться дальше. Только тогда они смогут упокоиться с миром.       Наша жизнь раз и навсегда изменилась. Каждый день был похож на предыдущий. Серые и унылые будни, полные тревоги за наше будущее. Пусть люди и не спускались больше в Подземелье, мы не могли ослаблять бдительность ни на минуту. Работы в лаборатории стало больше не только по причине исследования барьера, но и из-за того, что запасы поставляемых с Поверхности продуктов начали иссякать. Да, они нам не были особо-то и нужны из-за нашей магической природы, но производство аналогов также требовало определённых доработок. Основная проблема заключалась в том, что после того, как люди опустили барьер, уже спустя месяц мы обнаружили, что коэффициент энергетической производительности ядра стал выше. Каждый день мне приходилось проводить на объекте и следить за показателями состояния двигателя, ведь даже маленькая ошибка может стоить нам слишком дорого. Работа ядра может остановиться из-за банального перенапряжения, источники его энергии могли иссякнуть, а в худшем случае может даже произойти взрыв, который уничтожит не только Подземелье.       Ядро вело себя странно. Я не мог поверить собственным глазам, когда видел, что оно начало преображать структуру пещер, что было заметно по Вотерфоллу. Популяция эхо-цветов увеличилась, наши исследователи нашли ходы в новые пещеры, а «искусственное небо» начало превращаться в некое подобие реального. Окончательно меня поверг в шок сезон дождей, затянувшийся в этом регионе на три месяца.       Мне пришлось углубиться в исследование своего же изобретения. Я хотел понять, каким образом механизм, работавших с помощью небольшой доли моей извлечённой магии, стал способен преображать мир вокруг себя. Фриск стал тем, кто помог мне в этом. «Я хочу знать, что нашему народу ничего не будет грозить. Позвольте мне вам помочь», — так он сказал. Я раскрыл ему секрет источника энергии двигателя ядра, а также провёл по всем его закоулкам, где мы проводили практически каждый день. Оказалось, что из-за повышенной интенсивности использования силы сердца Подземелья, магия, что подпитывала его, начала расширяться и увеличивать свою мощь, становиться живой.       Ядро начало превращаться в живое существо, обретать нечто, похожее на самосознание. Эта теория подтвердилась самым странным из всех способов, что я только мог предположить. Когда мы с Фриском и Альфис в очередной раз коротали ночь в лаборатории, моя голова опустилась на стол из-за потери сознания на почве переутомления.       Мне снился сон. Очень странный, но который запомнился мне раз и навсегда. Я находился в ядре, где располагался главный источник его энергии. Моя душа содрогалась от энергетических волн, что исходили от него. Когда моя рука коснулась источника, всё пространство вокруг меня поглотил белый свет. Силуэт из моей собственной магии очутился предо мной. Не знаю как. но я сразу понял, что находилось перед моими глазами. — Ты ядро. — Всё верно, дорогой создатель, — у силуэта не было лица, но я мог поспорить, что они улыбались. — Но как это возможно? Как вы, мы вообще можем говорить? — Сейчас это неважно. У нас мало времени. Прошу, услышь меня. Монстры под угрозой. Ребёнок, которому вы верите, несёт за собой погибель. — Что? Подожди, я не понимаю. Кого ты имеешь в виду? Что грозит монстрам? — мир вокруг нас начал сотрясаться, а мой безликий собеседник исчезать. — Мы больше не можем говорить. Не беспокойтесь о нас. Мы не позволим Подземелью угаснуть. Прошу, позаботьтесь об этом ребёнке. — Подождите! Мне нужны ответы! Кто этот ребёнок, о котором вы говорите? Как мне его остановить? — Человек.       Я проснулся в ужасе в окружении Фриска и Альфис, что отчаянно пытались докричаться до меня. Они были напуганы тем, что не могли разбудить меня. Последние слова моего создания всерьёз засели в моей голове. «Ребёнок, несущий нам погибель, человек» — но о ком эти слова? После той странной встречи во сне, мне больше не удавалось связаться с ядром, но, тем не менее, с тех пор между нами словно начала образовываться связь. Я точно знал, что нужно моему созданию. Это помогло мне в его изучении и направило в нужную сторону. На тот момент угроза миновала.       В этом состоянии в Подземелье с момента изоляции минуло пять лет. Весь этот период ознаменовался даже не смутой, а, скорее, эпохой застоя. Мы продолжали развиваться в рамках своей структуры, но словно застряли на месте. Бунтов монстры больше поднимали. За счёт усердной работы гвардии, в особенности трудов моих сыновей и Андайн, граждане стали увереннее в своей безопасности. Работа королевских учёных под моим руководством помогала оставаться стабильным нашему производству, а Альфис внесла большой вклад за счёт своих изобретений в области робототехники. Ей удавалось создавать аналоги людских технологий, что по своим функциям не уступали оригиналам и в чём-то даже их превосходили. Помимо этого, робот Меттатон, к моему удивлению, внёс огромный вклад в поддержание морального духа королевства и спасал граждан от уныния. Принцы и принцесса Дриммур также делали свой вклад, работая над улучшением условий жизни граждан, вкладывали средства в обустройство районов, открыли новую школу для монстров и занимались проектом по восстановлению Руин. За эти пять лет мы смогли обнаружить новые уровни в данном регионе, что уходили ещё глубже под землю, которые имели пригодные для жизни условия. Принцесса Чара решила использовать это и всерьёз вознамерилась расширять жизненное пространство для монстров. Всё как будто было хорошо и на своём месте. Даже старик Герсон, с которым я продолжал поддерживать связь, сказал: «Если всё останется даже так, как есть сейчас, то я смогу покинуть этот мир с уверенностью, что Подземелье не пропадёт».       Вместе с Азгором и Ториель я плакал на церемонии коронации принца Азриеля. Да, они решили передать ему трон, продолжив оказывать своим детям поддержку, и не ошиблись в принятом решении. Азриель вместе с Чарой и Фриском смогли по-настоящему сплотить наш народ. Они отвадили их от ненависти к людям, что заперли нас здесь, и смогли показать, что всем нам нужно стремиться лишь к нашей счастливой концовке. — Гастер, — Азгор спросил меня в тот день. — Я думаю, что отец гордился бы нами. — Я тоже, Азгор, — я слабо сжал его плечо, пока вслушивался в шелест золотых цветов. — Надеюсь, что все их души смогли обрести покой.       Мы не теряли надежды, всё так же искали способ, как уничтожить барьер, но, если честно, то я был бы не против, если всё осталось так, как было сейчас. Да, многие дорогие мне монстры покинули меня, но нельзя держаться за прошлое. Я невольно вспомнил юного себя. Тот маленький скелет когда-то давно был тем, кто менял этот мир, а теперь в нём появились новые герои. «Маг», — я посмотрел на Фриска, стоящего бок о бок со своим братом и сестрой. — «Смерть», — Чара заметила меня в толпе и счастливо улыбнулась. — «Судья», — я не смог сдержать собственной улыбки и махнул в ответ рукой. — «Гарант победы Короля», — Азриель торжественно поднял бокалы вместе со всеми. — За торжество наших надежд! За Подземелье! — Да здравствует король Азриель! — воскликнул следом народ, и зазвучали фанфары.       Вот только счастье было недолгим. В те светлые безмятежные дни я и представить не мог, что будучи монстром, который ненавидит и презирает человечество, буду из костей вон лезть, чтобы спасти жизнь человеку.       Всё началось в одно утро в нашем доме. Санс с громким возмущением выплюнул кофе за завтраком, уставившись на Папируса, как на сумасшедшего, а я в это время проливал содержимое своей чашки на пол от изумления после того, что услышал. — Ты собрался сделать Чаре предложение?! — Санс был шокирован, как и я. — Хватит так об этом говорить, — мой младший смутился, накручивая на вилку спагетти. — И разве ты не должен больше всех радоваться? Вы с Азриелем больше всех нас с этим доставали. — Я рад! — Санс сел обратно на своё место. — Просто удивлён, что ты женишься раньше меня. И, к слову, я всё ещё злюсь! — Папирус и принцесса Чара тщательно скрывали свои отношения ото всех в самом начале и делали это успешно на протяжении целого года, пока я вместе с Сансом и ещё тогда принцем Азриелем случайно не застали их практику поцелуев на поляне из золотых цветов. Мои несуществующие уши просто завяли от тогдашних криков этих двух фанатиков до чужих отношений.       Признаться честно, я был очень удивлён. Разумеется, слепота — это не моя основная черта, и у меня были подозрения о том, что что-то происходит за моей спиной, но не думал, что всё будет настолько серьёзно. Из моих сыновей Санс всегда казался мне более падким до подобного рода вещей, а Папирус всегда отличался некой инфантильностью и ангельской невинностью, но, видимо, в тихом омуте и правда водятся черти. После того инцидента Санс несколько месяцев не говорил ни с братом, ни с Чарой. Они с Азриелем устроили влюблённым голубкам бойкот, который с треском провалился, ведь всем было, откровенно говоря, плевать на это. «Даже спокойней жить стало», — именно так сказала принцесса, когда я решил поинтересоваться у неё на эту тему. Что насчёт меня? Пусть я и был удивлён, но всё же рад за них. Мой сын и принцесса действительно отлично смотрятся вместе. К тому же, если это Чара, то я готов доверить этому человеку своего сына. Азгор и Ториель, на удивление, также приняли их. «Но не спешите делать меня бабушкой! Наслаждайтесь молодостью!» — королева не смогла удержаться, чтобы не пошутить. Это было ужасно, но правда смешно, особенно из-за реакции этих голубков. Дети милые, даже когда взрослые.       Больше всех веселился Фриск. Он испытывал самое настоящее удовольствие, издеваясь над Сансом и Азриелем, подшучивая над тем, что Папирус, который был самым младшим в их компании, уже встретил свою судьбу, пока они страдали от одиночества. Пару раз мне приходилось даже останавливать драки, что случились между ними после этих шуток. — О, звёзды, Санс! Это было сто лет назад! Прекрати нести чушь и просто поддержи меня! Я вообще-то волнуюсь! — Папирус нахмурился. — Я верю в тебя, сынок, — я погладил его по голове и улыбнулся. — Надеюсь, что вы сделаете друг друга счастливыми, — Папирус посмотрел на меня, и его глаза даже заслезились. — Ты лучший, папа! — он обнял меня. — Но шафером на свадьбе буду я! — Санс хмыкнул.       В тот день я пребывал в хорошем настроении после того разговора. Мне хотелось увидеть, как произойдёт этот момент предложения. Что же придумал Папирус? Уверен, он хочет это сделать как-то по-особенному. Мой мальчик всегда старается выложиться на все сто, а если это то, что касается его судьбы, так сделает всё в лучших традициях «Великого Папируса». — Гастер! — от позитивных мыслей меня отвлёк запыхавшийся и взъерошенный Фриск. — Тебе нужно явится в замок! Срочно!       Точно, вам, наверное, интересно, что произошло с теми людьми, запертых в катакомбах? Что ж, никто их не тронул. Мы пытались с ними сотрудничать и узнавать полезную для нас информацию в обмен на возможность продолжать жить, вот только за последние несколько месяцев начало происходить нечто странное.       Когда мы с Фриском прибыли в замок, нас встретила принцесса Чара, что сопроводила нас в темницу. То, что я увидел там, подтвердило мои худшие опасения. В одной из камер мы обнаружили труп с разодранным горлом. Руки мёртвой женщины и рот были в крови, глаза распахнуты, зрачки увеличены, кожа покрыта чёрными пятнами. Другие люди кашляли кровью, агрессивно бились, словно одичавшие, в решётки камер, кричали, их кожа начинала покрываться похожими пятнами. За несколько месяцев до этого женщина, на чей обезображенный труп мы смотрели, начала отказываться от еды, испытывать ломающие боли, часто терять сознание, температура её тела доходила практически до сорока градусов цельсия, появился кашель, а затем и кровавая рвота, сильная потливость. Она начала вести себя агрессивно. Пятна на коже начали вызывать у неё сильную чесотку. Зрачки увеличились, и изо рта стала идти пена.       Мы перенесли тело в лабораторию, где я вместе с другими учёными провёл вскрытие. Результаты анализов и экспертизы подтвердили мои догадки. — Это результат действия вирусного заболевания. — Но каким образом оно появилось? Мы не выпускали их наружу, — Фриск схватился за голову и взвыл. — Да даже если бы и выпустили, где они могли бы её подхватить? — Они могли быть заражены до того, как спустились в Подземелье, — Альфис внимательно смотрела в микроскоп, разглядывая образцы крови. — Вряд ли, слишком большой временной промежуток между потенциальным заражением и началом действия, — был только один вариант. — Её заразили уже в камере, — принцесса сняла перчатки и нахмурилась. — На теле нет следов уколов, но, скорее всего, они успели зажить за несколько месяцев. — К тому же, вирус искусственно выведенный. Он не похож ни на одно из существующих заболеваний, — я просматривал архивы, посвящённые человеческим заболеваниям. — Отлично, теории заговора, — Фриск недовольно фыркнул. — Кто тогда его пронёс? С Поверхности уже больше пяти лет нет новостей. — Мы это выясним, но нам необходимо проверить всех, кто мог контактировать с заражёнными. Чара, помоги мне отнести книги в архив, — я взял часть документов, а принцесса вторую. Когда мы оказались наедине, она первая начала этот диалог. — Гастер, ты же понимаешь, чья это работа? — Чара помрачнела. — К сожалению, да. Мы слишком расслабились, пусть и знали о предателе. Я не думал, что он воспользуется подобным ходом. — Как он смог получить биологическое оружие? Я ничего не понимаю, — она вздрогнула и схватила меня за руки, посмотрев в мои глаза с ужасом. — Гастер, а что если этот вирус может влиять и на монстров? — Я не думаю. Когда появились первые симптомы с ними, помимо нас, контактировали, как минимум, стражи, но никаких изменений мы не наблюдаем, — я взял её за плечи и посмотрел в глаза. — Принцесса, успокойтесь. Мы сможем с этим разобраться. Я никому не позволю пострадать из-за этого. Мы проверим каждого. Что волнует меня сейчас, — мои пальцы дрогнули. На нас, монстров, человеческие болячки не имеют никакого влияния, но ведь Чара и Фриск не мы. — Как ваше самочувствие? — Я, — Чара вздрогнула и зажала рот руками, и её глаза намокли от слёз. — О, звёзды, Фриск! Гастер, мы должны срочно его проверить! Что, если они заразили его?       Её слова удивили меня и даже напугали, но заставили в то же время улыбнуться. Чара вновь открывала для меня новые горизонты. Будучи той, кто находился в зоне риска, она продолжала беспокоиться обо всех, кроме самой себя.       Мы начали исследовать данное заболевание. Вирус передавался воздушно-капельным путём. К счастью, ни у принца Фриска, ни у принцессы Чары симптомов заболевания мы не обнаружили, но моей душе было неспокойно. Предатель расхаживал где-то у нас под носом всё это время, и мы позволили ему провернуть подобное. Что же я упускаю?       По приказу Азриеля все души погибших людей были собраны и спрятаны в хранилище, которое находилось под охраной. Вместе с Чарой они оповестили монстров о произошедшем и призвали всех быть бдительными и в обязательном порядке пройти проверку, чтобы убедиться. что никто из монстров не пострадал от вируса. Все оказались чисты, но мы продолжали свои исследования. День и ночь мы работали над изучением вируса и пытались найти способ нейтрализовать его, чтобы спасти тех, кто ещё оставался жив, но поиски были безуспешны. За год мы потеряли всех пятерых, что остались после смерти первой женщины. — Почему мы не можем изучить их души? — на очередном собрании Фриск неожиданно задал тот вопрос, от которого у меня похолодело в душе. — Может, так мы найдём ответ? — Фриск, запрет на исследование душ существует не просто так. Это может быть опасным, — Азриель тяжело вздохнул. — Да вы серьёзно? — он зарычал, сжимая пальцы в кулаки. — Фриск, мы это уже много раз обсуждали, — я и сам начал раздражаться. Почему этот мальчишка продолжает этот разговор? Почему он не понимает? — Заткнись, старик! Это не у тебя есть шанс сдохнуть в любой момент от вируса, которого раньше никогда не существовало даже на Поверхности! — неожиданно он начал кричать. Я впервые видел его таким. Он выглядел напуганным, словно загнанный в ловушку зверь. — А мы, чёрт возьми, заперты здесь без малейшей возможности выбраться! Мы не можем сдвинуться с мёртвой точки банально по причине того, что у нас нет всех необходимых средств здесь внизу! Сила душ могла бы нам помочь! Может, мы бы даже нашли антидот! Да даже этот чёртов барьер, возможно, смогли бы сломать! Почему вы этого не понимаете?! — Фриск, не смей! — я сжал пальцы в кулаки. Во мне начал закипать гнев. — Ты понятия не имеешь о чём говоришь! — Это ты не понимаешь, старик! Единственные, кто сейчас находится в реальной опасности, — это не ты или кто-либо из монстров, а только мы с Чарой! Мы можем умереть в любой момент, почему ты не понимаешь этого? — Панк, старик делает всё, что в его силах! — Андайн неожиданно вступилась за меня. — Мы все стараемся, как можем! Думаешь, нас радует тот факт, что ничего не происходит? — Пожалуйста, успокойтесь! Мы сможем со всем справиться! Нам просто нужно больше времени! — Альфис покрывалась холодным потом. Ситуация выходила из-под контроля. — О, правда? — когда я посмотрел в глаза Фриска, меня охватило неприятное чувство. — Вы всё решите? Нужно лишь больше времени? А может, вам просто наплевать? — что ты несёшь, Фриск? — Старик, может ты просто ждёшь, пока мы оба сдохнем? Ты же ненавидишь людей, так с чего бы тебе париться о наших судьбах, верно? — почему ты это говоришь? Это неправда. Что с тобой? — Уверен, ты будешь только рад, когда нас не станет! — его улыбка пугала меня. — Закрой пасть, придурок! — Чара неожиданно возникла предо мной. Звук хлёсткой пощёчины заставил всех мгновенно заткнуться. Фриск упал на пол и опустил голову. — Ты понимаешь, что говоришь? Им плевать на наши судьбы? Да если бы это была правда, ни я, ни ты сейчас бы здесь не стояли! Будь всё так, как ты говоришь, от нас бы избавились, когда мы были ещё детьми! — Принцесса, подождите, — я хотел её успокоить, но принцесса жестом показала, чтобы я не вмешивался. — Фриск, послушай, — она тяжело вздохнула. — Я не знаю, что сделали люди тебе, но не ты один пострадал из-за них. Прошу, пойми уже наконец, что использовать те же методы, что и они, — это не выход, — после её слов повисла тяжёлая пауза. Фриск молча встал, потирая щёку и посмотрел на нас исподлобья. От этого взгляда внутри меня появилась какая-то тревога. — Эта ошибка, Чара, будет стоить тебе жизни.       Он покинул зал конференций, оставив нас всех в полном недоумении. Никто из нас, особенно я, не могли понять, что своими действиями пытался сделать Фриск. Внутри меня кипело раздражение и негодование. — Простите его, — принцесса Чара опустила голову. Её начало слабо пошатывать. — Просто он не хочет, чтобы кто-то пострадал, — неожиданно она сделала шаг назад и начала падать, теряя сознание. — Принцесса!       Мы доставили Чару в лазорет, где в срочном порядке провели досмотр и привели её в чувства. Когда она очнулась, то лишь сказала, что потеряла сознание из-за переутомления, ведь последние ночи проводила без сна, изучая литературу о человеческих болезнях. Вот только мне слабо в это верилось. Через споры, но я смог заставить Чару ходить на ежедневные осмотры, чтобы следить за её состоянием. Что же с Фриском? Через несколько дней после этой ссоры, я застал разговор между ним и принцессой в саду. Они плели венки из золотых цветов. — Прости, что ударила тебя. — Всё нормально, я бы и сам себя ударил в тот раз. — Значит, ты подумал над моими словами? — Чара улыбнулась и погладила брата по голове. — Разумеется, я же не идиот. Вот только не думай, что вы смогли меня переубедить во всём. — Фриск, почему ты так хочешь провести опыты над душами? Этот интерес у тебя проявился ещё задолго до барьера. — Потому что магия — удивительна, Чара, — Фриск нахмурился. — Вы и представить себе не можете, что она таит в себе. Магия способна менять этот мир, саму реальность, поэтому её нужно изучать. Возможно, в ней мы найдём ключ к идеальному миру, даже к примирению с Поверхностью, а вы этого не понимаете! Да, мои мотивы не совсем чисты, но, в первую очередь, я хочу этим заниматься, чтобы помочь нам всем, — Фриск опустил голову. — Я хочу хоть что-то сделать, внести свой вклад. Вы с Ази столько всего сделали для королевства, а что до меня? Я до сих пор ничего не добился. Ты и представить не можешь, как сильно меня это злит! — Фриск, ты ошибаешься, — Чара обняла его. — Но ведь из-за меня все мы здесь, — кажется, слышу слёзы. — Если бы в тот день я просто был с вами, этот ублюдок бы не поймал меня. Из-за меня погибли те люди, я убил Картера и Клариссу! Из-за меня мы в ловушке! — Фриск! — Чара хлопнула его по щекам и посмотрела в глаза. — Послушай, твоей вины не было в этом всём! Ты думаешь, что ничего не сделал, но ошибаешься! Если бы не твои труды вместе с Альфис и Гастером, нам бы не удалось так много узнать о ядре, решить проблему с импортозамещением и, тем более, сплотить монстров! Фриск, ты уже внёс огромный вклад, и я горжусь тобой! Мой дорогой братец, если бы тебя не было рядом, мы бы не смогли так долго держаться. Я не в силах была бы продолжать жить, — она грустно улыбнулась, погладив его по щекам. Её глаза были мокрыми от слёз. — Я счастлива, что ты мой брат, и горжусь тобой, Фриск. — Чара, — Фриск обнял её и зарыдал. — Прости меня, прости! Я не хочу тебя потерять! — Никогда не потеряешь, — она обняла его и улыбнулась.       Я решил уйти, оставив их наедине. Слова принцессы предали мне сил. Мы должны двигаться и работать дальше. Плевать на эти мелкие склоки. Только все вместе мы сможем добиться успеха. «Принцесса, я не подведу вас», — я улыбнулся и сделал глубокий вдох. — «Маг, Смерть, Судья — гарант победы Короля. Я сдержу своё обещание. Никто из вас не пострадает. Мы защитим вас, своё королевство и все наши надежды».       Будь проклят тот день, когда я почувствовал себя уверенным в собственных силах. Насколько наивным и неразумным успел стать этот скелет? Гастер, ты просто идиот, раз думал, что успеешь всё изменить, что ещё есть время.       В один из поздних вечеров я всё ещё не спал, проводя время в лаборатории. Все уже давно разошлись по домам, пока всё моё внимание было приковано к внутренностям последнего умершего от болезни человека. Я пытался с помощью повторной экспертизы узнать возможные новые сведения. На лёгких у трупов начали образовывать гнойные наросты, что свидетельствовало о мутации вируса. Рассматривая их под микроскопом, я обнаруживал микроэлементы, нейтрализующие вирусные микроорганизмы. Это всего лишь теория, но, возможно, они являются ключом к созданию вакцины.       Неожиданно двери лаборатории распахнулись. — Отец, кто-нибудь, помогите! — крик Папируса заставил меня подскочить и выйти к нему. — Папирус, что случилось? — когда я увидел эту картину, меня охватил ужас. — Я не знаю, ей стало плохо, и она начала кашлять кровью! Магией не получается её исцелить! — на его руках была принцесса Чара.       Она была болезненно-бледной, обливалась холодным потом, кашляла кровью, дрожала и была без сознания. Температура близилась к сорока градусам, сердцебиение и пульс нестабильны. На коже начали появляться тёмные пятна. Чара была заражена.       Как я так просчитался? Каким образом недосмотрел? Сегодня ведь всё было в порядке во время планового осмотра! Почему? Мне удалось сбить температуру и привести в норму пульс и сердцебиение. Чара даже пришла в себя, но это была катастрофа. — Как давно появились первые симптомы? — это был первый вопрос, что я задал, как только она открыла глаза. У меня не было морально сил, чтобы посмотреть на неё. — Гастер, вы не виноваты, — осипшим и хриплым голосом она еле выговаривала слова. — Отвечай на вопрос! — впервые я кричал при разговоре с ней. Чувствовал себя отвратительно. Почему? Почему это произошло? Всё должно было быть совсем не так!       Этот день должен был стать особенным для неё и моего сына. Папирус собирался сделать ей предложние, которое пришлось отложить из-за ситуации с вирусом. Он пригласил её на свидание, всё подготовил и был так взволнован и рад этим утром. Принцесса, ты не должна была оказаться здесь сегодня. Всё, чем вы оба должны были быть заняты — это объятиями друг друга, своими чувствами. Ты не должна была попасть на эту койку. — Два месяца назад, — её слова окончательно что-то сломили внутри меня. Я не сдержал слёз. — Но мне хотелось верить, что это просто усталость. — Чара, это не шутки! Почему ты не сказала ничего? Я бы ночами не спал, но нашёл способ тебе помочь! — Гастер, мы не можем создать вакцину уже больше года, — принцесса горько усмехнулась. — Я пока ещё жива, но сомневаюсь, что продержусь долго. Простите меня, — она положила руку на моё плечо и закашлялась. — Но я не хотела, чтобы вы в пустую тратили на меня время. Вам нужно сосредоточиться на барьере. Фриску не грозит вирус, я уверена в этом. Прошу, позаботьтесь о нём. — Нет! — я сбросил её руку со своего плеча. — Я отказываюсь верить в этот бред! Что ты вообще несёшь? Предлагаешь мне сдаться! Если ты действительно та принцесса Чара, наш великий Посол, которого я знаю, то не смей говорить мне подобного! Она никогда не сдавалась, чего и я не собираюсь делать! Мы не позволим тебе умереть! — на глазах принцессы образовались слёзы. — Простите, — я обнял Чару. — Простите, что подвожу вас. Я не хочу умирать. Пожалуйста, помогите мне. Я не знаю, что мне делать.       Я и Папирус провели всю ночь в лаборатории, наблюдая за принцессой. Ей удалось заснуть, а мы и глаз не сомкнули. На следующее утро всё королевство знало о случившемся. Помимо самых близких, все монстры королевства приходили, чтобы узнать о самочувствии принцессы. Они приносили цветы и подарки. Фриск, Папирус, Альфис и даже Санс начали буквально ночевать в лаборатории. Азриель стал нашим постоянным гостем. Каждый день мог стать последним, но мы не теряли надежду.       Изучая образования на лёгких умерщих людей, я пришёл к выводу, что из них у нас есть возможность создать вакцину. Так как Фриск имел имунитет к вирусу, мы использовали его кровь для её синтеза. На протяжении трёх месяцев он каждый день проводил с принцессой. Тестовые образцы помогали ослаблять действие вируса, что давало нам больше времени на создание вакцины. Мы все были как на иголках. Единственное, что помогало моей душе сохранять хоть какой-то покой и веру в лучшее — это Папирус, что каждый день был рядом с принцессой.       Принцесса Чара постепенно теряла возможность свободно передвигаться по лаборатории и большую часть времени проводила на больничной койке. Сидя за столом, я в какой-то момент заснул, пока меня не разбудил тихий смех принцессы. — Гастер женат на своей работе. — Чара, пожалуйста, давай сегодня без шуток, — Папирус улыбнулся, накрывая мои плечи одеялом. — Он старается ради тебя, как и все мы сейчас. — Я знаю, прости. Шутки — это всё, на что я способна сейчас, — она грустно улыбнулась. — Ты можешь ещё кое-что, — Папирус улыбнулся, взяв её за руки. — Верить в себя и в нас. — Спасибо, Папи, — она обняла его. — Прости, что наши свидания проходят только так. Хотелось бы мне придумать для тебя что-то особенное. — У нас впереди целая вечность, Чара. Мы ещё всё успеем, а пока давай сосредоточимся на том, чтобы ты выздоровела. — Тук-тук, — Чара грустно улыбнулась. — Ты серьёзно сейчас хочешь испортить столь трогательный момент шуткой? — Тук-тук, — она муркнула, целуя его в скулу. — О, звёзды, ладно. Сдаюсь, — Папирус тяжело вздохнул. — Кто там? — Вечность. — Что вечность? — Готов ли ты разделить со мной вечность? Быть рядом со мной каждой своей косточкой, пока пыль не разлучит нас? — что это? Почему я плачу? — Принцесса, — Папирус тяжело вздохнул. — Это мои слова, — он улыбнулся. — И это твоя самая лучшая шутка.       Слёзы сами потекли по моему лицу. Я продолжал притворяться спящим, боясь разрушить ту атмосферу, что возникла между ними. Моя душа болела, но при этом что-то тёплое разливалось внутри неё. Осознание одного единственного факта было чётким и ясным. Что бы ни случилось, я не могу позволить ей умереть. Не только ради своего сына или кого-либо ещё, но и самого себя.       С момента нашей первой встречи я всегда пытался понять, чем отличается Чара от людей, которых ненавидел всей своей душой? Почему она заставляла меня сомневаться, видеть то, что никогда раньше не замечал, открывала новый мир. Что произошло со мной? Почему этот ребёнок так сильно засел в моей голове? Что в ней особенного? — Гастер, возможно, я схожу с ума, но, если для меня ещё не всё потеряно, — принцесса грустно улыбнулась, лёжа на больничной койке. — Когда я выздоровею, мы с Папирусом хотели бы пожениться. Ты не мог бы провести для нас церемонию?       Старый дурак, для тебя она уже давно не была человеком. Я признаю это слишком поздно, но рад, что наконец-то смог осознать. Принцесса Чара не просто человек с душой монстра, а часть моей семьи. Моя драгоценная ученица, надёжный партнёр, верный друг, невеста моего сына, Посол и принцесса нашего королевства, и для меня она также, словно родной ребёнок.       Не могу поверить, что, дожив до своих лет, буду переживать больше всего на свете за жизнь человека и бояться, что могу его потерять. Это такая ирония судьбы? В таком случае, это было слишком жестоко с её стороны.       Чары не стало в тот день, когда мне наконец-то удалось схватиться за прогресс в создании вакцины. Обнаружив верные цепочки соединений и антитела, я поспешил к принцессе, чтобы рассказать ей эту новость, но все мои надежды рухнули в тот момент, как только распахнулась дверь.       Её мёртвое тело с разодранным горлом лежало на полу в луже собственной крови. Осознание увиденного происходило очень медленно. Меня охватил шок. — Нет, — мои руки задрожали, в горле встал ком, а душа замерла. — Нет, нет, нет! — перед глазами всё поплыло. Я подхватил принцессу на руки. Её глаза были закрыты, а губы украшала умиротворённая улыбка. — Чара! Пожалуйста, нет!       В моей голове до сих пор стоит звон от собственного крика, а глаза болят от слёзы. Мы не успели. Чара умерла, и нас даже не было рядом с ней в этот момент. Моё сознание ненадолго опустело. В голове все звуки стали приглушёнными. Всё, что я видел за пеленой слёз — это тонкая ручка принцессы, покрытая кровавыми расчёсами. «Подождите», — и в этот момент мною было замечено нечто важное.       Когда мои подчинённые отвели меня прочь от её бездыханного тела, что-то щёлкнуло внутри моего черепа. В опустевшей душе что-то загорелось. Что-то, состоящее из ликования и ядовитой ярости. Принцесса оставила нас, мы подвели её, но до самого конца она продолжала заботиться о нас и помогать нам даже после смерти. «Чара, даже в самый страшный миг ты боролась до конца. Обещаю, твоя гибель не пройдёт напрасно. Тот, кто сделал это с тобой, поплатится. Даже если мне это будет стоить собственного праха, я отомщу за твои страдания. Принцесса, мне не удалось сказать вам этого при жизни, и очень жалею об этом, но спасибо. Спасибо вам за то, что вы появились в моей жизни».       Она оставила мне самую важную подсказку в нашем расследовании и таким образом передала эстафету, показывая, что доверяет мне. Имя предателя. «Ну, конечно, и как я сам этого не понял?» — горькая усмешка появилась на моём лице, когда эта крыса со слезами на глазах появилась предо мной и заключила в объятья, словно пытаясь утешить меня. — Почему? Почему всё так обернулось? У нас ведь почти получилось, — думаю, что ты знаешь ответ на свой вопрос, Фриск.