сеульский дрифт со вкусом сакуры и котом на пассажирском

— Ну че, пацаны? — Чан хлопнул по импровизированному столу из шин и доски. Улыбка на его лице сегодня гораздо ярче и в разы счастливее, чем за последний месяц. Ещё с утра он бегал, шутливо доёбывался до всех, смеялся и почти что прыгал. Младшим досталась самая большая порция его тактильности. Но нужно было дождаться, пока приедут все. Чонин опустошал свой стакан с кофе через трубочку, издавая мерзкий звук: — Может ты уже расскажешь? Крис усмехнулся и глянул на Чанбина, который немного засмущался, но перестал, как только встретился с добрыми глазами Хёнджина. — Гонкам быть, — твердо проговорил Со. В миг по всему «RACHA» разлетелся громкий шум. Яркими красками по серым стенам. Хан тут же вскочил, чуть не поломав хрупкую конструкцию. Заскакал вокруг, зарычав: «– ДА, БЛЯТЬ, ДА»! Взгляд Минхо приклеился к нему. Даже особенно хмурый Чонин очень обрадовался. Но хмурится он, скорее всего, из-за того, что сегодня в автосервис заехал Ким Сынмин. — Всё-всё, ребята! — смеялся Чан, пытаясь разлепиться из объятий невообразимо счастливого Джисона. — Вы бы знали, какой у нас список участников… — Джисон щас обоссытся, — тихо хихикнул Чанбин. Чан многозначительно глянул на Хана, шутливо делая вид, будто не в курсе. — Ну-ка говори! Давай, — снова заключил друга в крепкие объятия, больно тыкая пальцем в ребра. — Говори, Кристофер, давай! Запищал и захохотал, умоляя отпустить: — Всё-всё… Мин Юнги согласился. Хан Джисон почти поверил, что умер и попал в рай. Или у него второй день рождения сегодня. Сделал вид, будто падает в обморок, поражённый стрелой прямо в сердце. — Что за Мин Юнги? — шепнул Минхо Чанбину, пока Джисон вновь запрыгал вокруг Бана и почти верещал. — Тоже стритрейсер. Крутой чел. На прошлых гонках у него с Джисоном был финальный заезд, полный разъеб. Но, естественно, наш долбоёб выиграл. — Я могу тебе видос скинуть, — Хван тут же полез в карман. — Кстати! Сынмин, поднимайся, — подозвал к себе Чан, махнув мощной рукой. Ким поправил укороченный пиджак, который невероятно хорошо сидит на нём по мнению Яна. — Хочу представить вам, ребята, — легко приобнял за плечи. — Наш спонсор! — Блять, Сынмин, я тебя обожаю, — Хан тут же оказался рядом, готовый расцеловывать руки парня. Ян Чонин закатил глаза и попытался высосать последние капли горького айс-американо. Теперь придётся видеться с Сынмином ещё чаще… Осознает, он рад этому, но тут же становится гадко от того, что радуется именно этому человеку. Всё ещё, как и каждый божий день, его душит всё, что связывает их. Но, судя по всему, гонки состоятся только из-за Кима. Тогда спасибо. Чуть прокашлявшись: — Ещё хочу сказать, что после первого заезда жду всех участников в «Raindrop». — «Raindrop» это его клуб, — шепнул Чонин непонимающему Минхо. После ещё парочки радостных минут и громких оров Джисона о том, что он ждал этого больше, чем чего-либо (хули ты тогда молчал-то?), все спокойно сели за стол и начали обсуждать организационные моменты. Для этого и собрались. Список приглашённых участников действительно впечатляющий и на почти легендарном Мин Юнги не заканчивается, но всё же людей нужно куда больше. Хёнджину было поручено огласить о наборе в их соцсетях. Парень сказал, что сегодня разберётся с афишей и, как только закончит, сразу же займётся этим. Было видно, как горят его глаза. Ещё более важное дело: объявить, что участвует Ли Минхо. Любители автогонок наверняка должны его знать, так что притянется ещё больше народа. Тем более, это настоящий эксклюзив, очень громкое событие — профессиональный гонщик разделит трассу со стритрейсерами. Спонсорство от Ким Сынмина — благодать. Спасибо связям, а особенно его отцу, полицию удастся огородить от этих гонок. Будущее пока что всё ещё туманно, но сейчас всё должно быть под контролем. На денежный приз набрали и заебись. Эти гонки должны вытянуть автосервис из лёгкого «застоя», даже раскрутить, а ещё помогут набрать как можно больше денег, чтобы откупиться. После Чан с Чанбином будут разбираться с полицией и их шантажом. Бан всё ещё надеется. Бросить Чанбина и его любимое дело Чан не сможет — это его друг, брат. Никто в «RACHA» не сможет просто взять и забить на его ситуацию с отцом, они будут бороться до последнего. Пока каждый не окажется за решёткой, но даже тогда не оставят попытки. — Нет, смотри, — посерьёзнел Джисон, тыкая карандашом в исписанный лист. — Тогда уж четыре этапа. Минхо продолжал наблюдать за ним. Нравится смотреть на то, как естественно Хан выглядит в автосервисе, при деле. Как горит этим. Хмурится, когда раздумывает о чем-то, коротко бьёт карандашом по пухлой нижней губе или кусает кончик. Дёргает ногой, стучит пальцами по дереву. Очень ритмично, иногда даже кажется, что это похоже на любимое R'n'B Ли. Хотелось бы увидеть, как чинит машины, но ещё успеет. Джисон всегда выглядит живым, но в этих стенах ощущение жизни в нём умножается в несколько раз. Это так красиво, что у Минхо слезятся глаза и почти сносит крышу. Он красив куда больше, чем избалованные вниманием картины в Лувре. Или картины любой другой пафосной галереи, куда изредка заглядывал Минхо, желая просветиться или сделать вид, что желает просветиться. Джисон очень похож на граффити. Что-то уличное и дикое, что-то противозаконное и громкое, что-то, на что обычные люди вечно не обращают липкое внимание, только знающие могут понять. Мелкое слово «хуй» на кирпичной стене в подворотне или невероятный рисунок, дополненный другими. Вот он — Хан Джисон. Хочется зацеловать его. Ли боится делать подобное в открытую, но сейчас, да, прямо у всех на глазах он зацеловывал бы, пока не умер. Но Джисон не горит желанием — Минхо не лезет. Еле держится и ни за что не полезет, пока точно не убедится во взаимном желании. — Плохое число, — хихикнул Чанбин. — И че тогда, пять делать? Бин тяжело вздохнул и глянул на Чана. — А мы вытянем? — тихо. — Вытянем, — влез Сынмин. — За деньги не переживайте. За полицию тоже. Минхо залип в лист с планом, глядя уже даже не в него, а просто в воздух. Видел пролетающие мимо пылинки. И ведь лёгкие всё ещё наполнены запахом квартиры Джисона. Утром пыль точно так же летала около кровати, подсвеченная лучами из-за приоткрытых штор. Кажется, он даже не успел до конца проснуться, всё ещё лежит там. И никак не хочет отпускать тот момент близости. Это бесценно. Джисон открылся ему, рассказал об уродливом прошлом. Минхо обязательно постарается показать ему, насколько это важно. Спустя пару часов обсуждения деталей гонок, все оказались очень вымотанные. Даже дату смогли выбрать и она очень удобно совпала с днём рождения клуба Сынмина, так что у афтерпати теперь ещё больше причин состояться. Чан крутил в пальцах притупившийся карандаш, раздумывая о рисках. Ким уверяет, что полиция будет сидеть ровно, но зная о поступках старшего Со… не по себе. Чанбин резко встал из-за стола, глядя на измученные лица друзей, готовый что-то сказать, но дверь в СТО неожиданно раскрылась. В проходе показалась девушка с длинными розовыми волосами, на ней одно из любимых ею платьев: желтое, с белыми цветами. — Здравствуйте, — с лёгкой улыбкой. Долго ждала, когда сможет подарить её своим. Все успели только охуеть. Хан и Ян тут же побежали навстречу Лили. А вскоре у стола остались лишь Чан, Сынмин и Минхо. Последний ещё явно не знает, кто она такая, а Ким недостаточно близок, но Чан… он просто стоит, глядя на кучу людей, перегородивших выход. — Лили, ты бы знала, как я скучал, без тебя тут просто ад, — ласково проговорил Чонин, щекой прижимаясь к плечу подруги. — Окей-окей! Ой, ребят, отпустите меня! Она сцепилась взглядом с Баном на несколько секунд, но быстро отвела взгляд на сумку с подарками. *** Стоя перед огромной асфальтной площадкой, которая когда-то служила парковкой умершему торговому центру, в нос бился прохладный воздух. В автосервисе постоянно жарко, а летом можно сразу вешаться, ведь вентиляторы нисколько не спасают. Но здесь, в пригороде… — Ща-ща, Джинни, — Со проворачивает ключ и слышит родной шум мотора. — Ща я тебя выебу. — Ну пизди-пизди, — хохочет Хван, сидя на чёрном мотоцикле. Далее едва ли можно разобрать, он надел шлём и закрепил его, щёлкнув застёжкой. Дружно припарковались близи старта, кто-то из компании решил оставить машину в автосервисе, точно зная, что сегодня не поедут. Хан вот, как всегда, просто от тачки своей оторваться не смог, но: «– сегодня не поеду, у меня воздержание до гонок»! А сейчас сидел на капоте своего красного Ниссана, прямо на десятке странных наклеек, крича какие-то подбадривающие слова парням на старте. Чан тянул сигарету, уже несколько раз закашлялся из-за каких-то тупых шуток, а рядом с ним стояла Лили, боком упираясь в свою розовую БМВ m4, которую она до безумия обожает. Когда-то очень давно самой пришлось красить корпус в идеальный оттенок. Минхо успел отметить, что он очень схож с цветом чупа-чупсов, по которым успел соскучиться. Спасибо другу из Японии, у него в съёмной квартире теперь стоит целая упаковка таких и можно дальше пытаться бросить курить. Сынмин с Чонином отошли, кажется, минуть десять назад, но только что вернулись. Наверняка снова разбирались друг с другом. Ян когда-нибудь обязательно решится довериться и бесконечные разборки прекратятся. Встали около машины Криса. Минхо около Джисона, никуда не отходит и вряд ли попробует. Вчерашнее не отпускает, отчего лишь сильнее тянет. Так сильно, что готов отчаяться на коленях. Чонин бегает от Кима, который пытается защекотать, снимает всё на видео по просьбе Хвана. Это видео будет не для соцсетей, это для личной коллекции самых тёплых воспоминаний. На чёрный день, когда из глубокой прямоугольной ямы будет видно только серые тучи. Хёнджин и Чанбин давно залупались друг на друга с этой дурацкой гонкой тачки и мотоцикла. Всем очевидно, кто выиграет, но Хван не сдаётся, отстаивая честь своего драндулета. Это всё флирт, они ещё и на желание играют. С их стороны слышится громкий хохот, пока играют моторами. По большей части, слышно именно Хвана. — Да хуярьте уже! — кричит Чан. Смех. Очень много смеха. Светлого, доброго и очень-очень счастливого. Этот смех похож на солнечный отблеск конфетти, падающих словно с неба. Давно таких дней не было. Время летело незаметно, пока сердце терялось в муках и тьме. Но сейчас — наконец-то! Просвет, обещающий собой только хорошее. Все очень надеются на это. Стараются не думать о своих или общих проблемах. У всех за плечами только тяжесть, огромные валуны, цепями прикованные к ногам, рукам или шее. У каждого свой ад внутри. Кто-то, как Хёнджин и Чанбин, узнают, что их ад схож и вот он уже общий. Они не слились, ни в коем случае, нашли собственный отклик в жизнях друг друга. Есть Сынмин, ничего особо не прячущий, но о необходимом в курсе те, кого посчитал близкими. Он из другого мира, где нет проблем с социализацией, чувствами или насилием. Чану не пришлось за грудки тащить его из тёмного угла мрака и бессилия к свету. Он всегда был на свету. У Чана нет своего ада. Джисон бы сказал, что он сам ад, это по-дружески, с любовью. Чан хороший парень из хорошей семьи, но он видел ад в других, настолько абсцессный и ужасный, что, словно гадкая инфекция, успел сквозь чужие глаза пробраться в сердце. Поэтому Бан помог Джисону, поэтому помог Чонину и поэтому настороженно приглядывается к Минхо. Крис знает, что такое «хорошо» и хочет показать это другим. Минхо ничего не прячет. Он просто не говорит. Не видит надобности, всё равно это слишком личное безумие, чтобы попросить кого-то взглянуть. И кого вообще волнует? Зачем? Прошлое не изменится, даже после разговоров и обсуждений оно будет терзать. Кому надо — заметят. А есть кто-то, как Чонин и Джисон — нежелающие показывать, что внутри. Предпочитают делать вид, будто ничего не было или открываться по выбору, тут уж кому повезёт увидеть то, что у них внутри происходит. Хан чуть проще, возможно, потому что пробовал психотерапию когда-то. Он старается открыться и много анализирует. Чонин выбирает закрыться. Ад Чонина — само-саботаж. Из посторонних знает только Чан, но судьбы этих двоих до больного схожи. Вспоминается день, в который произошла глупая драка. Очередная, конечно, в тот год они постоянно дрались и ругались. Это был первый год Чонина в «RACHA». По большей части, провокатором всегда был именно он. У него до сих пор язык слишком длинный и ядовитый, но Хан почти научился мириться. Первый кулак прилетел в лицо после перекидывания говна друг в друга, очень по-детски. Ян, свойственно самому себе, на обыкновенную просьбу передать ведро, кинул им в спину Джисона, «– нахуй пошёл». «– Кто, блять? Я нахуй пошёл»? «– А ты че хуёво слышишь»? Первым ударил Чонин. Разбил Хану губу. Разнять их смогли только Чан и успокаивающие слова Лили, Чанбин сам чуть не отхватил, а Хван даже и не пытался лезть, он-то не дурак. Разняли, провели воспитательную беседу, двое сделали вид, что услышали. Джисон первый пошёл мириться и нашёл Яна в плачевном состоянии. Он буквально рыдал, изредка прерываясь на то, чтобы затянуться. Тогда он всё время курил, пытался откинуть жизнь до СТО, но цеплялся дрожащими губами за сигареты с привкусом того, что принято называть домом. Но так оказалось потом. О блядстве, порошках, иглах и ножах первым узнал Чан, а вторыми они стали друг для друга. Говоря честно, именно это Чонин и ненавидит в Джисоне. То, что видит в его глазах собственное отражение в антураже вечной карусели безумия. Один взгляд в сторону Хана и ощущает то, от чего со всех ног бежал и всё ещё бежит. Драки прекратились, но плеваться ядом Чонин вряд ли когда-либо сможет перестать. — Эй, — Минхо отвлекает Хана от начала гонки. Улыбка быстро пропала: — М? Что такое? — Ты очень красивый, — наклоняется и шепчет в ухо. Следом выпрямляется, перекатывая во рту розовый чупа-чупс, и видит, как Хёнджин с Чанбином стартуют под весёлые возгласы. А Джисон нет. Он продолжает удивлённо смотреть на Ли и даже не чувствует, как быстро краснеют его щёки. От тёплого шепота по по прохладной коже пробежали мурашки и очень хочется повторить. Очень. На языке оседает мнимый сладкий привкус сакуры на мосту. — Ты… Что такое говоришь?.. — в попытке успокоить бьющееся сердце и оторвать взгляд от невозмутимого Ли. — А в чём я не прав? — поворачивается и смотрит прямо в глаза, отчего Джисон смущается ещё сильнее. — Не знаю… С чего вдруг? — Весь день хотелось сказать. То, как самодовольно он улыбается, зная, что Хану понравилось, кажется, нравится ему ещё больше сладкого шёпота. Он его поцелует прямо сейчас, если не оттащить за километр. Но мимо удачно проскакивают Ким с Яном, который бьётся спиной о красный капот, в попытке спастись от щекотки. И вот внимание Джисона с громкими матами уходит к бедному Ниссану. *** Очередная затяжка: — Ты даже не предупредила, что возвращаешься. Чан выглядит очень веселым во всей этой счастливой канители вечерней гонки, но звучит крайне серьёзным. Надел маску, чтобы издалека их с Лили разговор никто не принял за то, за что не нужно. — Планы поменялись. — Досиживать отпуск в Сеуле будешь? — На работу возвращаюсь, — вот она эмоции не умеет прятать. Скрестила руки на груди и стиснула зубы. — Дома как? — Так же. Твоя мама привет передавала. Бан медленно повернулся к ней, выдыхая дым вбок, не дай бог в сторону Морроу — её цитрусово-цветочные духи не хочется перебивать такой дрянью. Отмечает на её коже совсем австралийский оттенок загара, который наверняка получила случайно. Она печётся о бледности. — Скажи, — металлический полуприказ. — Почему вернулась так рано? — Соскучилась, Крис, — наконец решается и смотрит на него большими черными глазами. — Я соскучилась по тебе. Дружба детства как прикрытие.