Главное баскетбол?

— А ты волновался, — усмехнулся Луна, закрывая дверь в свою комнату. — Ты не говорил, что она настолько понимающая. Тут определённо должен быть подвох. Может она людей на досуге убивает или ещё что-то в этом духе? Не может человек быть таким замечательным. У всего должна быть обратная сторона, — убеждённо говорил Титан. — Да, нет. Людей не убивает. Если честно, я и сам не знаю, почему она такая. Но то, что она хорошая, я тебе вообще-то говорил и много раз, — проворчал сероглазый, а потом с любопытством спросил. — А какая у меня обратная сторона? Ну, кроме того, что я дрыщ и бывший коротышка с отвратительным тенорком. — Не наговаривай на себя. Ты не дрыщ, а просто худой. Рост не определяет, насколько человек хороший или плохой. А голос у тебя вполне себе милый. — Вот в том-то и дело, что голос я хочу иметь не милый, а серьёзный. Чтобы внушал доверие, а не жалость. Вот как у тебя, хочу. Или как у Земли. Они у вас похожи, — Титан почему-то чуть нахмурился, будто упоминание таланта сборной причинило ему лёгкую боль. Но складки на переносице тут же расслабились. — Твой голос тоже вполне себе вызывает доверие. Просто другого рода. Например, я уверен, что если у меня в семье кто-то умрёт, ты сможешь меня утешить. Разве этого мало? Тем более мне твой тенор вполне себе нравится. — Мне твой баритон тоже. Но если мы не сядем за учёбу, то ночевать тебе у меня придётся, не чтобы попозже уехать домой, а чтобы просто успеть доделать все лабы. — Ты прав, — печально согласился Титан. Луна рассматривал свою комнату, думая, что забыл убрать. На самом деле почти ничего. Плакатов на стенах у него отродясь не было. Низкая, зато широкая, кровать была аккуратно застелена синим покрывалом. На столе из светлого дерева не валялось никаких бумажек. На книжных полках максимум пара пылинок. Сероглазый всё ещё не был уверен, что сделал правильный выбор, решив не прятать от глаз гостя «О чём молчит ласточка», «Всё ради игры» и «Благословение небожителей». С другой стороны если Титан узнает эти книги, то наверняка и сам их читал, а значит проблем не будет. Если же не варится ни в китай-фэндоме, ни просто в ЛГБТК+ литературе, то вообще не выделит эти книги среди остальных. А если и возмутится тому, что Луна читает всякую мерзость, то пускай проваливает на все четыре стороны! Нельзя критиковать чужие вкусы, если они никому не вредят. В этой истине сероглазый был убеждён. Учиться ребята устроились на полу. Точнее Титан, скрепя зубами, читал учебник по физике, усевшись коленями на мягкий ковёр, а голову и руки закинув на кровать. Луна сначала работал за компом на полу, потом взял планшетку и стал старательно оформлять расщётку по химии. В какой-то момент сероглазый отвлёкся на вопрос. — Почему у тебя нигде не висят твои рисунки? — смысл дошёл до пепельной головы далеко не сразу. — Раньше висели. Но где-то полгода назад я психанул и порвал их. Мама потом склеила те, что ещё можно было спасти и теперь хранит их у себя. Ей мои рисунки нравятся, так что я добровольно их ей отдаю, — объяснил Луна. — А почему ты психанул? — не слишком уверенно, видимо не желая ворошить неприятные воспоминания, уточнил рыжик. — Я пока не готов это рассказывать, — сухо отозвался сероглазый. — Хорошо. Я не требую. Но если когда-то сам захочешь, расскажи. И если вдруг нарисуешь что-то, что не захочешь отдавать маме, отдай мне. Не надо рвать и выкидывать свои работы. Есть люди, которым они нравятся, — мягко, но твёрдо произнёс Титан. — Спасибо, — чуть растерянно отозвался сероглазый, а потом нежно улыбнулся. — Ты всё-таки очень хороший. Они снова сели за учёбу. Правда теперь Луна почему-то гораздо легче мог убедить себя в необходимости отвлечь Соколова от физики и спросить что-то по химии. Рыжик тоже не возражал. В какой-то момент в комнату постучали. — К вам можно, мальчики? — дружелюбно и чуть насмешливо спросил приятный контральто. — Да, конечно, — почти на автомате отозвался первокурсник. Дописал предложение и только потом повернулся к двери. — Сделать вам чай? — заботливо уточнила сероглазая женщина. — Давай я лучше сам, — решил парень, вставая. — Сиди. Учись. Если бы мне было трудно, я бы не предложила. А так я и сама иду на кухню, так что, какая разница. Парой кружек меньше, парой кружек больше, — отмахнулась обладательница таких же пепельных, как и у Луны волос. — Если тебе не сложно, то да. Я бы не отказался от чая, — вернулся на место сероглазый. Потом повернулся к Титану. — А ты будешь? — Ну, если можно, — не слишком уверенно согласился рыжик. — Можно-можно! — заверила пожилая леди. — Только скажи какой. Потому что вкусы своего сына я знаю, а вот твои нет. — А у вас есть разные, — уважительно восхитился Соколов. Луна не выдержал и рассмеялся. Причину этого приступа веселья можно было понять только увидев насколько много разных сортов чая есть в этой двушке. Под них вообще-то выделен целый навесной шкаф. Зелёные глаза смотрели озадаченно. Женщина в дверном проёме тоже улыбалась. — Я что-то не то сказал? — наконец не выдержал Титан. — Нет. Просто я чаеман со стажем. И у меня не просто несколько. У меня больше полусотни разных чаёв есть, — объяснила сероглазая и кивнула на своего сына. — Вот он из них умеет готовить двадцать. Золотце моё, прекрати так невежливо ржать. Ты смущаешь своего гостя. — Простите, — проскулил Луна, медленно успокаиваясь. — Я конечно знал, что кофеманы знают только два вида чая, чёрный и зелёный, но впервые вижу, чтобы человек удивлялся наличию разных чаёв в доме, — попытался оправдаться будущий психолог. — Все люди разные, — пожала хрупкими плечами леди в дверях. — Так что ему сделать? — Чёрный, с мелиссой, мятой, лавандой, ромашкой и базиликом. Думаю такое сочетание придётся ему по душе, — решил Луна. — Хорошо, — кивнула женщина и тихо скрылась, не забыв закрыть за собой дверь. — Ты ещё и чай готовить умеешь? — удивился Титан. — Да. Вообще я в плане хобби гораздо хуже Земли. Лет десять не мог определиться с тем, чем хочу заниматься в свободное время. Перепробовал кучу всего. Довольно поздно остановился на том, что любимый вид спорта всё-таки самое главное из увлечений, — смущённо признался сероглазый. — Почему ты говоришь, что это хуже? — не понял рыжик. — Потому что успеха добиваются те, кто, выбрав путь, идут до конца. А я не то, что до конца. До середины каждого из выбранных путей не доходил. Потом судорожно возвращался назад и переходил на другую дорожку. Детский сад, а не решительность. — Зато ты разносторонне развитый, — утешительно произнёс Соколов. — И кому я такой разносторонне развитый нужен? — горько усмехнувшись, спросил Луна. — А разве мало людей, которые тебя любят? — возмутился Титан. — Ну, кроме мамы, прям стопроцентной уверенности у меня ни в ком нет. Марс, когда я попросил его помочь мне отобрать у тебя мячик, отказал. Земля вообще по-свински поступил. Про Венеру и говорить нечего. Меркурий со мной общается только чтоб с тренером поменьше контактировать. Фобос и Деймос… ну ты сам видел, — перечислил сероглазый. — Возможно, это слишком поспешно, но вообще-то, я тебя люблю. Ты мне нравишься. А два человека, которые тебя любят, это уже не мало, — заканчивал рыжик почти шёпотом, потому что и сам понял что сказал. На некоторое время оба замолчали. — Ты тоже очень нравишься мне как друг. И я тебя тоже по-дружески люблю, — наконец смог сказать Луна, заливаясь краской. — Чёрт… другу такое говорить гораздо сложнее, чем маме. — Сёстрам мне тоже такое легче говорить, — согласился Титан. — А у тебя сколько близких людей, которые тебя любят? — несмело уточнил сероглазый. — Ну, по идее сёстры. Возможно мама. Если честно, я никогда не думал о подобном, — признался Соколов. — Может оно и верно. Я иногда перебарщиваю с рефлексией, — пожал плечами Луна. — А ты когда-нибудь приготовишь мне чай? — зачем-то спросил Титан. — Ну, если захочешь и ещё придёшь к нам в гости, то скорее всего. Мама далеко не всегда дома. Она очень занятой человек. — Если пустите, приду, — тут же кивнул рыжик. — Пустим, — улыбнулся сероглазый.