***
Всё чаще после занятий в танцевальном кружке троица волонтёров стала замечать за собой слежку. Слежку с явно недобрыми намерениями. Новенькая даже стала различать что за ней следят с простым аппетитом, или с другими чувствами. И именно последнее она стала ощущать почти всё время. Это сильно напомнило случай с хищницами инквизиторшами. Девушки стали сопровождать своих трёх новых подруг, держась при этом рядом и с остальными членами кружка. Гарпия заметила это, и пришлось рассказать о прошлой стычке с блюстительницами старых законов. Конечно, без особых подробностей. Мурчесса рассказала всё так, словно те фанатики напали на слишком сильных противниц и в итоге стали добычей сами. Мыши и Мурчессе просто очень повезло. А сейчас за ними вполне могут следить точно такие же дурочки, возомнившие себя святыми судьями. Раньше гарпия не встречалась с подобными фанатиками вживую, но о таких она слышала. В школе периодически появляется этот тайный клуб. Точнее, он существует постоянно. Просто наиболее активные его участницы заканчивают учёбу, и на какое то время активность этих фанатиков уменьшается. Но затем к ним присоединяется очередная амбициозная хищница, которая вместе с несколькими подружками начинает кошмарить зелёных и слабых хищниц. Пока не выпускается или не попадает в настоящий суд. Судя по предвкушающему выражению лица гарпии, она готовится к охоте на тех, кто посягнёт на её подопечных. Мышь уже поняла, что эта хищница предпочитает есть других хищниц. Тех, кто нападает на неё первыми. Слабая добыча её не интересует. Поэтому она отказалась попробовать съесть тень Мыши, когда та предложила. Не потому что она бы так не сделала хищнице приятно. Та превосходно ощущает борьбу добычи в желудке и наслаждается этими ощущениями. Ей в добыче нужно что-то особое. Поэтому ей можно доверять. Хотя, пользоваться собой бесплатно она не позволяет. Потому Мыши и подругам приходится много работать для кружка. Для дополнительной защиты трёх девушек пригласили в кузнечный клуб. Пусть не как полноценных членов, а как покупателей изделий клуба. Мурчесса предложила сделать им всем во первых амулеты для их занятий танцем живота. С эффектами защиты от запаха и загрязнений. А во вторых — такие же хвосты, как у Новенькой. Симбионты не так хороши для защиты, да и сезон их размножения всё никак не настаёт. Ехать в Лискат, где симбионты почему то активно размножаются и быстро растут — возможности нет. А главное, это постоянный и надёжный присмотр Рыжей. Пусть та и пропадает со своей ученицей и учителем кристалльных чар целыми днями на полигоне. Конечно, для всех шестерых в расписании на первом месте кружок танцев, хотя в кузнечном Мышь состоит дольше. Неожиданный интерес к клубу проявили амазонки. Воительниц привлекает возможность самим сделать оружие под руководством мастеров. Пусть это и мужчины. Пришлось и их записать. Новенькая предупредила их, что зелёные участники и участницы кузнечного для своих неприкосновенны. Нельзя даже дразнить их и намекать на желание их съесть. За такое главный кузнец может ненароком уронить на проштрафившуюся амазонку наковальню. Или свои доспехи, которые весят не меньше. Да и Рыжая там своих защищает как дракон свою сокровищницу. Воительницы только фыркнули. Кузнецы боевыми и охотничьими подвигами в Метеоре не прославились. Просто никто не осмелился сунуться туда, где под рукой у Титуса есть наковальня и несколько молотов, которыми он может метко бросить в нападающего. С их маленьким королевством огня и металла все предпочитают дружить. В первый день в клубе робеющих новеньких пристроили к нетрудному, но нудному делу. Им пришлось заняться ручной полировкой нескольких ювелирных изделий из цветного металла. Очередной эксперимент с окрашенными сплавами. Амазонками занялся Титус, опять же не слишком впечатливший их в начале. Пока чешуйчатый не попросил его передвинуть сделанную по старинному наковальню, в виде металлического клина вбитого в здоровенный валун. Шляпка этого гвоздя и служит наковальней. Судя по покрывающим валун знакам, наковальня зачарована. Титус этот валун мог бы и полностью поднять, но он всего лишь передвинул его, и так показав свою огромную физическую силу. Только тогда амазонки поняли, кому принадлежит стоящий в углу чудовищных размеров двуручный меч. Один только его клинок в два метра длиной. Это один из тех дрынов, которые ящер использует против не защищённых магией врагов. Один из, потому что обычные мечи не являются долговечным инструментом. Рыжая с ученицей пришла позже. И как раз для неё и подготовили старинную наковальню. Её пришлось разобрать, чтобы обновить чары. Чешуйчатый легко вытащил клин, который как оказалось держался в камне благодаря вставленной в углубление деревянной чушке, вдобавок окованной тремя полосами железа. Чтобы клин не расколол в итоге камень. Новая деревянная подушка, которую принесла Рыжая, вся покрыта рунами. Металлические кольца от старой плотно сели на новую деталь. Ученица магички засыпала в углубление камня мерцающий порошок вместо лежащего там ранее песка. Несколько сложных жестов спустя закреплённая в камне наковальня оказалась буквально вцементирована в основание выросшими кристаллами. А ещё несколько жестов превратили шипастый куст кристаллов в гладкую поверхность. К начавшейся затем магической ковке привлекли амазонок. У них достаточно сил и умения, чтобы встать на место младших. Рыжая специально попросила девушку иномирянку доработать наковальню, чтобы непосвящённые могли видеть в кристалле какие чары вбиваются в металл. Для всех остальных собравшихся также нашлась работа. На наковальне не большой кусок материала, а лишь основа, на которую слой за слоем наращивается металл с чарами. А для этого всем приходится готовить этот самый металл. Все полируют тонкие пластинки или вообще обрабатывают химией толстую фольгу. Вырастив таким образом пять заготовок, кузнецы продолжили ковать уже более привычным образом, придавая металлу окончательную форму разными инструментами. Хотя и не без магии. Рыжая наполняет силой огненную руну на камне, чтобы от неё металл нагревался, а сама холодная наковальня наоборот, не забирала тепло так быстро. Другое заклинание удерживает над наковальней пузырь с особым составом воздуха, чтобы металл не превращался в окалину. В итоге получилось пять новых значков клуба, все с несколькими навечно вмонтированными в металл чарами. Амазонкам естественно достались значки с подходящими именно им чарами на увеличение и без того немаленькой силы. А вот трём другим девушкам Рыжая сделала амулеты с комплектом защиты от хищников. Увы, единственное что может сделать такой амулет, это уменьшить мучения и заметно растянуть процесс. Всё же дав больше времени на спасение. Об этом Рыжая рассказала девушкам по секрету. Действенные чары защиты делать запрещено. Так что лишь чары непромокаемости по настоящему помогут им прожить после съедения несколько лишних часов. Чары, которые заставляют хищников смаковать добычу, сработают только если сами девушки будут очень напуганы. И подобное даст больше времени для тех, кто поспешит помочь жертве спастись. Большего магичка сделать не в состоянии. Разве что хвост с пахучей бомбочкой подарить. От хвостов девушки отказались. Не потому что они в действенность этого средства не верят. В последнее время на хвостатых наоборот началась настоящая охота. И дешёвые хвосты как раз лишают шансов на спасение. А ещё, даже если лиса подарит им дорогие хвосты, у них не хватит денег на замену после спасения. Даже учитывая что ремонт с перезарядкой в мастерской Огнехвостой стоит недорого, как и чистка вещей от запаха в химчистке. Её хвосты сделаны так, что после неудачного нападения хвост возможно легко восстановить, даже если его оторвали грубой силой. Рыжая давно выяснила причину этих нападений в городе. Один из недобросовестных дельцов пытается очистить этот рынок от конкурентов. Но с Огнехвостой этому хищнику тягаться не получается, он только укрепляет её репутацию. Как укрепляет репутацию и других мастерских, чьи хвосты действительно срабатывают. Рынок покидают только подделки с слабеньким перцовым спреем или не столь действенными ароматами. Ведь купленные дельцом хищники от халявного обеда не отказываются, если могут себе это позволить. Как выяснилось, духи с сильным запахом точно также отбивают аппетит многим хищникам, в том числе и тем, кому заплатили несколько монет за охоту на хвостатых в часы охоты и на территории охотничьих угодий. Хвостами с такой начинкой пользуются богатые зелёные, для которых это скорее модный аксессуар, а не средство самозащиты. Делец, возможно, не понимает назначение оригинальных хвостов, ведь его мастерская выпускает как раз не самую качественную продукцию. В его хвостах обычный перцовый спрей, да ещё и в простом баллончике. Из-за чего механизм распыления не срабатывает, а спрей чаще всего не попадает в нападающего. Рыжая догадывается, что владелец той мастерской из числа хищников, для которых перец из баллончика стал работать как приправа. Ведь в его хвостах используется спрей с самой худшей репутацией у зелёных. Рыжая никак бы не беспокоилась из-за этого любителя подделок, но он почти скопировал девиз хвостов самой Огнехвостой. Это может испортить репутацию оригинальной мастерской, а потому Рыжая готовится к ответному удару. То что раньше было частью текста в немаленькой инструкции, превращается в большой рекламный ролик, с сравнением устройства и эффективности настоящих хвостов и самых распространённых подделок.***
Неприятная слежка не прекращается. А в самом танцевальном кружке нарастает небольшое напряжение. Хищницам там очень понравилось между танцами садить зелёных себе на колени. Особенно тех, с кем практикуется танец живота. Только Мышь при таких посиделках нервничает. И на других смотрит с беспокойством. Не заметить это слишком сложно. Три девушки уже почти привыкли к новым подругам, да и нэко тоже спокойно сидят на коленях у более крупных хищниц. Им приглянулись амазонки, хотя пришлось обзавестись амулетами, чтобы не пропитываться их потом каждый раз. Только Мышь никак не может расслабиться, как это делают остальные. В итоге ей пришлось рассказать, что же её так беспокоит. — Не подумайте, что я против возникшего между нами всеми доверия. Я боюсь несколько иного. Я боюсь, что съедение кем-то из вас перестанет быть таким же ужасным, как съедение кем то другим. — А что такого? Когда я сижу с медведицей, особенно после танца, такие мыслишки мне в голову действительно закрадываются. Ща я прекрасно знаю, что если она меня съест, приятного в этом для меня будет очень мало. И так перед каждым танцем приходится долго внушать себе, что она меня не съедает. — Вот этого я и боюсь. Боюсь что не захочу бороться, если попадусь знакомому хищнику. Боюсь, потому что хочу именно этого. Хочу чтобы меня съел кто-то, кому я небезразлична. Не прямо сейчас, конечно же. Но вот прожив свою жизнь до конца, действительно не так уж и плохо стать обедом для кого-то сильного и красивого. — Да не обращайте внимания. Она опять по своей подруге тоскует. И по любому поводу переживает за троих. Мышь, может пока не будем по ночам школу патрулировать? — Вы что? — Да мы волонтёры. Все трое. Четверо, если считать Барсика. Если нас кто сожрёт во время патрулирования, жизни этой хищнице не дадут остальные. Минимум раз в неделю будут ей в завтрак слабительное подкладывать, подбрасывать горчичники в постель и бельё. И это ещё самое безобидное, на что способны медики и волонтёры. — Я однажды на охоте съела кого-то из волонтёров. — Призналась медведица. — Не в патруле, она попалась ночью, и я её даже не узнала. Но всё равно потом целый год от мелких медицинских неприятностей житья не было. За патруль медики со света сжить могут. — Я тоже слышала про один случай. Школьные хулиганки поймали патруль волонтёров и сожрали их. И за это им официально запретили приближаться к медицинскому кабинету в школе. Более того, в городской больнице после выпускного их несколько раз направляли к ветеринарам для осмотра или лечения. Насколько помню, это продолжалось до тех пор, пока они не переехали из Датиана. Очень многие хищники уважают лекарей и медиков, а они в свою очередь, пока находятся на службе — считай под защитой богини. — Всё равно, я в эту старую традицию не верю. — Это потому что никто и никогда не помогал гарпиям. У вашего вида очень плохая репутация. — Да… Мои предки добивали и жрали своих раненых и заболевших. Они были падальщиками. Окончанием пищевой цепочки, пропастью позади вершины. И пусть я гарпия только на половину, я такая же. — Можете считать Мышь таким же специфичным хищником, как и вы сами. Похоже она как раз проголодалась. Ей бы сейчас кого-нибудь исцелить или от боли спасти. Девочки, если вдруг этой ночью у кого будет удачная охота, может маякнёте дежурящим хвостатым волонтёрам и потом притворитесь что у вас проблемка с слишком буянящей внутри добычей? — Тьфу на тебя, Мурчесса. Не шути ты так. — А что не так? У тебя такая же проблема с Голодом. Просто добыча другая, как и симптомы. Ты же по хорошему питаешься чужой болью. Ну да, если наш патруль будет удачным, для тебя это будет так себе обед. Но хоть что-то, чтобы силы поддержать. В конце концов я не прошу специально идти охотиться в эту ночь. Я лишь прошу, чтобы тебе позволили хоть немного утешить ту несчастную, кого всё равно ждёт встреча с богиней. — Так то оно так… Но не лучше ли не знать, что ещё кого-то из знакомых съели и заживо переваривают другие знакомые? — Ну да. Только так кто-то не получит своё утешение перед концом? Разве не за этим ты и подалась в волонтёры? Не, синяки с царапинами тоже надо лечить. Особенно на занятиях всяких кружков рукоделия. Сколько раз всякие неумехи себе пальцы пришивали и об сковородки обжигались? Но главное всё же помощь хищникам с их первой добычей. И помощь этой самой добыче, что иначе доставляет им боль. Гарпия улыбнулась, когда Мышь таки села на колени медведице и прислонилась к её животу. А затем попыталась скрыть покрасневшие уши, когда желудок той после сладкого дополнения к танцу издал очень громкий шум. Шум так явно намекающий на предстоящую охоту. Медведица вздохнула и сказала что её цель для охоты выбрана, и время настанет завтра после заката. Новенькая вздохнула, они и так ходят в патрули чаще остальных и лазят по самым глухим уголкам Сакуры. Судя по уверенности медведицы, добычу она не сама поймает, а ей её доставят. Она же решила отвлечь Мышь от неприятных мыслей. Хотя и не совсем правильно. Она спросила, что та чувствует во время танца живота, когда находится внутри. — Это наверно странно, но во время танца почти всё там очень приятное. Не знаю, может это просто восхищение более сильным существом, но когда при движениях танца вокруг сжимается горячая гладкая плоть, мне это очень нравится. С мёдом и сливками запах внутри тоже вполне приятный получается. Иногда сжимает так, что всё тело немеет, и голова от нехватки воздуха кружится. В такие моменты дыхание и сердцебиение хищника становятся такими убаюкивающими. Даже кажется, что я давно переварилась и растворилась в этом всём. Боль, страх, все мучения уже позади. Остаётся лишь покой… А потом я снова дышу, мне жарко и душно. И нужно продолжать танец, показывая всему миру снаружи, что я всё ещё живая. — Как думаешь, а для добычи этот танец будет таким же приятным? — Когда закончится первая фаза и пока не начнётся пятая. На пятой твой желудок и без танца будет давить и ломать кости. А потом это будет очень болезненно… Хотя, так можно сократить седьмую… — Я знаю, слышу каждый раз. Может, мне получится так утомить свои мышцы, чтобы на пятой моё тело не смогло так жестоко обращаться с добычей? — Если бы. Кости ломать не сможет, значит будет душить и топить. И с целыми рёбрами это будет продолжаться долго и ещё более мучительно. Слишком хорошо знаю медицину и то, как всё это работает. Потому и боюсь… — Не стоит продолжать. Я и так понимаю, рассказала уже… Не скажу, что меня совесть мучает из-за этого. Но будь моя воля, я бы делала всё это без боли и мучений. — Например, укусом в сердце? Где то есть мир, где это самое правильное съедение… Вот ведь, дурные мысли в голову лезут. Представляю как твои клыки входят в чьё то хрупкое тело, и это очень красиво. Ну чисто как у вампиров. Пфф… И я даже могу сделать так, что это не будет ни больно, ни смертельно… Я ненормальная, да? — Не. Я таким заниматься не стану. Вкус крови я не выношу. И ты вполне нормальная, в этом плане. На самом деле многие подумывают о таком. Иногда. Зубы у хищников не только для красоты… Кстати, не хочешь сегодня со мной потанцевать? Тигра говорила, что ты намного крепче остальных. Она во время танца вообще силы не сдерживала. У тебя какой то секрет ещё припрятан? — Да не, я действительно несколько крепче нормы. Все высокоуровневые авантюристы так или иначе усиливают себя. И я в команде таких штатным целителем работала. Так что тоже усиление получила. Но ты всё же поосторожнее. У тебя мышц больше чем у Тигры. Можешь и крылья мне помять. — Помнёшь их. Они у тебя гибкие, как угодно складываются и гнутся. — Не. Не как угодно. Вывихнуть запросто. Тем более, в них мышц маловато. Даже с усилением мало. Танцовщицы начали готовиться к танцу. Мышь разделась до купальника, а медведица наоборот покрыла живот и грудь обтягивающим материалом. Иначе шерсть полностью скрывает участие в танце партнёра. Мёд и сливки отправились в пасть, а затем медведица облизала вставшую перед ней на колени Мышь. Это не просто удобная поза перед поглощением, но и возможность немного помолиться. Всего полминуты, необходимые для нанесения слюны. Возможность полюбоваться ухоженными зубами Мыши сегодня не нужна. Да и медведица понимает, что нужно поскорее начать танец. Насладиться вкусом добычи она сможет через день. Оказавшись внутри, Мышь перевернулась и вновь встала на колени. Теперь уперевшись головой в верх желудка. Расслабленные до этого мышцы напряглись и выдавили лишний воздух, обхватив всё тело горячими упругими складками. Заиграла медленная ритмичная музыка, всё вокруг девушки начало раскачиваться, сжиматься, скользить по телу. Когда музыка доходит до нужного момента, Мышь посильнее нажимает на стенку желудка перед собой руками и проводит сверху вниз. Затем она встаёт с корточек на колени и поднимает руки. Желудок медведицы сжимается, немного выгибая тело девушки назад. Давление увеличивается, это напряжение мышц живота заставляет появиться отпечатку всего тела девушки на животе медведицы. Лучше это получается только у троллихи или Мурчессы. У первой живот мягкий, а у второй — очень тонкий. Напрягая мышцы живота и желудка медведица может сдвигать добычу вверх и вниз, покачивать из стороны в сторону, заставлять изгибаться. Мышь то сжимается в совсем плотный шарик, то вытягивается и растягивает живот хищницы. Танец заставляет зрителей представлять движения и позу девушки внутри. И этот танец на удивление быстро утомляет именно хищницу. Хотя, для девушек долго танцевать тоже очень тяжело. Всё вокруг разогревается слишком сильно, и появляется риск потерять сознание от перегрева. Благодаря амулету Рыжей Мышь выходит из пасти медведицы практически идеально сухой. От неё лишь немного пахнет мёдом. Точно также получается и у остальных. Разве что двое нэко и сама гарпия после танца выглядят немного помято. Шерсть мыши наоборот почему то приглажена очень хорошо. На этот раз получилось отработать все движения даже амазонкам. Медведица поблагодарила Мышь за танец и сказала, что она сегодня работала мышцами на три четверти силы. Больше она не стала давить, чтобы не делать больно. Когда как остальным и четверти многовато. Мышь удивилась, но Мурчесса объяснила что с ростом усилия давление внутри хорошо нарастает только в начале. Тело внутри не твёрдое, и мышцы не могут полноценно приложить своё усилие. Как ни напрягай живот, девушка в желудке будет тонуть среди остальных органов. Медведица, как и остальные хищницы с сокрушающе сильными животами прекрасно чувствует пределы прочности любой добычи. Очередное благословение богини.***
Новенькая сделала запись самых удачных занятий танцевального кружка, чтобы и продолжающая работать под прикрытием лисичка Амброзия смогла исполнять новые номера. Она договорилась с гарпией, что та попробует научить танцу живота заочно. Точнее, поспорила. Для лучших результатов пришлось поиграть одновременно и с заклинанием искажения, и с заклинанием эластичности тела. Как у всех пользующихся искажением хищников, желудок лисички по сравнению с общим размером живота совсем небольшой. И когда Аурум или кто-то ещё внутри, внешне это почти незаметно. Но после подбора заклинаний результат получился очень красивый. Особенно в исполнении гибкой стройной девушки. На одном из таких выступлений к Амброзии вновь присоединилась госпожа Защитник. Кролика она узнала даже с изменённой внешностью. Но танец ей понравился намного больше. В этот раз для неё в тайном клубе добычи нет. Но ангел свою добычу приняла ещё во дворце. Лисичка удивилась реакции ангела на продолжающуюся борьбу этих нескольких человек. Та почему-то злится на них, и при этом не позволяет им просто пройти положенные семь фаз. Она исцеляющими чарами возвращает их с седьмой фазы на конец четвёртой. И судя по подсчёту, уже в пятый раз. Как оказалось, это убийцы и похитители детей. Преступники, для которых прощения быть не может. Ангел защищает установленные в Датиане порядки, и к своей добыче она не испытывает жалости, как и большинство хищников. Но доброты и сострадания она всё же не лишена, как многие думают. Она — мудрый и сильный правитель, а потому без жестокости она обойтись не может. Но когда в этом необходимости нет, о людях она заботится совсем не для политического рейтинга. Для хищников в Датиане правила и законы порой строже, чем для их добычи. И ангел старается сделать свои земли настолько безопасными для всех, насколько это возможно в мире разумной добычи и таких же разумных хищников. Танец живота очень впечатлил ангела. Да и способ освобождения вновь уменьшившегося кролика тоже понравился. Лично она совсем не против, когда хищник выпускает добычу, если это не охота для утоления Голода. Аурум настоящий счастливчик, раз для него живот его возлюбленной не становится могилой. И она даже просит, чтобы Амброзия научила её этому танцу. В целом танец живота для добычи не зависит от размеров хищника. Танцевать так можно вместе и с очень маленьким партнёром. Но для выступления на публике добыча для хищника должна быть крупной. Танец очень неприличный для тех, кто воспитан в соответствии с старыми и классическими правилами этикета. Вот только для танца партнёр должен быть добровольцем, иначе правильных движений добычи внутри добиться трудно. Одно дело когда проглоченному всё доставляет удовольствие, и совсем другое — когда впереди лишь мучения и смерть. После танца и почти часа непринуждённой беседы, в которой ангел смогла перестать быть правителем и высшим хищником, и став характером соответствовать своей внешности, она договорилась с Амброзией, что она попробует стать её партнёром в этом танце. Так, как это происходит для кролика, хотя и почти без зрителей. Ей понравилось, что Дар богини может не только сделать лисичку очень привлекательной добычей, но и для её собственной добычи превратить обычно очень пугающее в нечто прекрасное. Слишком редко подобное приятно не только для хищника или окружающих его зрителей. Амброзия для подготовки к этой встрече передала Защитнику жезл, с помощью которого она накладывала чары на кролика перед выступлением. — Тут кроме двухступенчатого искажения ещё чары есть. Непромокаемость защищает от агрессивной среды в желудке. Даже остатки кислоты могут подпортить Ауруму шерсть. Чары от укачивания и для дыхания это тоже мера предосторожности. Как и защита от ядов. — А зачем последняя? — Если случайно, вынужденно или намеренно попытаться выпить желудочный сок, он не навредит внутри. Не уничтожит чувство вкуса, не спалит горло и не разъест внутренности. Воздушный пузырь с защитой от яда спасёт лёгкие от брызг и испарений. Да и непромокаемость на удивление эффективно мешает переварить плоть. — С таким набором и третья фаза сильно растянется, и на пятой почти ничего не будет… — Будет. На третьей сверхчувствительность будет причинять боль. А на пятой этот набор не спасёт от вывихов, переломов, удушения и утопления. Да и срок действия у всех чар кроме искажения не больше шести часов. Да и в целом, вмешиваться в установленный богиней порядок не стоит. Одна знакомая жрица говорила, что какое нибудь воскрешение или запасное тело это возможность несколько раз за жизнь пройти через испытание съедением. И богиня за такое может даже отблагодарить. А вот если добычу накормить наркотиками или лишить жизни до седьмой фазы, это уже плохо. За такое можно и пары благословений лишиться. — А та жрица — иномирянка? — Да. Но Артемида ей благоволит, даже когда она принадлежит другим божествам. — Может, она и воскрешать умеет? — Может, но не до такой степени. Без тела никак. Да и если останки после седьмой фазы будут… Богиня своё скорее всего не отдаст. В общем, вернуть к жизни можно только пока душа ещё в этом мире, и есть куда вернуться. Потом возвращать нечего, можно лишь дать новую жизнь, и такое мало кому по силам. Встреча с Защитником подошла к концу. Девушки попрощались, как и раньше пообещав не слишком болтать об этой встрече. Назойливых поклонников у ангела и во дворце хватает. Это знакомство немного пугает Амброзию. Становиться кем то приближенным к правителю в планы лисички не входит. Даже если это будет роль живого украшения для дворца и слуги, с которой можно поговорить не о делах. Но всё вполне может привести именно к этому. Даже совершенный ангел может себе позволить такие крошечные злоупотребления властью и положением. Подобное вполне может закончиться тем, что высшая хищница позволит своей природе взять верх над разумом. Но как раз это лисичку не пугает. Ангельское очарование делает съедение Защитником по своему желанным. Аурум испытывает те же чувства. Он счастлив с Амброзией, но маленькая частичка его души жалеет о том, что он не стал добычей для ангела. После возвращения домой Амброзия позвонила Рыжей и спросила, возможно ли записать формулу заклинания маяка перерождения в большой старинной книге? Идея безумная, но что если эту магию анонимно подарить правителю Датиана? Рыжая ответила, что на бумаге такие чары не изобразить. И инструкция по их воссозданию займёт томов десять. Но вот в особом волшебном кристалле создать изображение можно. И инструкция как раз в не слишком большой том поместится. Тем более, такое изображение маяка перерождения само по себе очертаниями напоминает ангела. Магичка этой идеей буквально загорелась. А Амброзия порадовалась, что идея не оказалась полной глупостью.