***
«— Да так, одна особа на связь не выходит. Джейк звонит, пишет ему, а в ответ игнор.» Интересно, кто же этот человек с опцией «не беспокоить» и беззвучным режимом на телефоне? Конечно же, это Нишимура Рики. Напрашивается сразу второй вопрос, почему не отвечал? Наверное, следует начать с прошлого дня и размышлений про ссору с Сону. Это последнее о чём хотелось думать в ближайшее время, ведь слишком много дел навалилось на плечи. Японец пришёл в участок позже обычного, однако кабинет оказался закрыт. Он с лёгким удивлением вставил ключ в замочную скважину, отворил дверь и удивился ещё больше: плаща Сону не было на вешалке. Может, выходной у него сегодня? — Думал стажёр, снимая куртку и вешая на плечики. Следующие два с половиной часа он провёл за столом, разгребая документы и различные анализы по стопкам. Вчера он не успел закончить с ними, а сверху повесили ещё груды бумаг. Рики перебрался в основную часть кабинета в двенадцать дня, ожидая прихода Джеюна. Они сегодня вместе должны сходить на обед в любимое кафе. К их компании, кажется, и Чонвон должен присоединиться, но это не точно. Шим же пришёл в кабинет ровно в час дня. Опираясь на косяк двери, ждал Нишимуру, который натягивал куртку на чёрное худи. — Сону с нами не идёт, — произнёс он, уже по пути к выходу из участка. Ему только хмыкнули в ответ и такая реакция не понравилась парню. Если вспомнить всё вкратце и самое главное, то, когда двое уже сидели за отдалённым столиком в кафе, Джеюн начал разговор по поводу работы. Сначала просто говорил про свои нагрузки, спрашивал, как у второго дела, но получал какие-то несвязные или короткие ответы, например: нормально, ничего особенного. Однако он уже знал, что произошло кое-что пиздецки особенное. — Слу-ушай, Рики-я, — загадочно протянул вдруг кинолог, отставляя в сторону опустошённую тарелку из-под супа. Японец вопросительно изогнул бровь, глядя чётко в карие глаза. — Я вчера заходил к вам в кабинет за документами, — аккуратно начал он. — Меня за ними послал Хисын, отдал запасной ключ. Две папки лежали во второй комнате, на столах ваших больших... Шим замолчал, прикрывая ладошкой нижнюю часть лица. Кажется, в его голове сложился весь пазл, собранный из полупрозрачных частиц. — Ну? Что дальше? — И где-то поблизости стоял какой-то бокал. Длинный такой, красиво изогнутый, — теперь голос чужой звучал тише и совсем неуверенно. — Я быстро взял папки, закрыл кабинет и побежал к Хисыну. Но, когда я уже прокрутил ключ, то услышал, как что-то упало внутри... Нишимура вопросительно кивнул головой, желая услышать конец фразы. — И, скорее всего, это был бокал. И на этом стоит закончить все размышления и воспоминания. Ведь, что тут думать вообще? Всё понятно и без подробных пояснений. Сначала парень не особо понял масштаб всей проблемы, но по приходе в участок, в сам кабинет, осознание ударило в голову с неимоверной силой, соизмеримой с ударом кувалды о металл. Он даже на секунду увидел белесый свет перед собой, который пропал так же быстро, как появился. Вывод из всей образовавшейся ситуации единственный: Рики идиот. Вчера он в буквальном смысле вылил на Сону всё накопившееся дерьмо, наговорил кучу и ещё тучу неприятных слов, обвинил в том, что не было им сделано, напоследок кинув, что ненавидит его. Понимание доконало до конца, когда японец опустился на мягкий стул, глядя на пустой стол напротив. На нём даже компьютера не было, что уж про стопки документов говорить. Нишимура сцепил ладони в замок и прислонил к потрескавшимся губам. Какую же фатальную ошибку он совершил. И сейчас глаза прикрыты, а всё те же бледные губы терзали острые зубы. Вчера весь вечер и ночь были проведены в тяжёлых думах о Сону, о своих словах, сказанных ему в порыве страшного гнева и эмоционального срыва. Рики стоял напротив высоких стеллажей, замечая, что все чужие бумаги и папки исчезли в бесследном пути. То есть... Их забрал Ким. Он был сегодня здесь, в кабинете, находился в этой комнате и трогал эти полки, на которые смотрели чёрные омуты. Но почему тогда дверь была закрыта и плаща нет на вешалке? Стажёр стиснул зубы, да так, что несчастные заскрипели; сжал руки в весомые кулаки, которыми безумно хотелось разукрасить своё же лицо. Он ведь сам, самостоятельно клялся себе, что более никогда не скажет Сону ни единого плохого слова, не тронет и пальцем светлую фигурку, страшась увидеть перед собой прошлую картину. Картину, где тот стоял на расстоянии вытянутой руки, прятал виноватый взгляд в своих потёртых кроссовках, весь согнутый, будто уменьшенный в два раза. Он говорил, извинялся тихим и неуверенным голосом перед ним, вжимая голову в хрупкие плечи. Нишимура тогда возвышался, будто стоял на несколько ступенек выше, глядел свысока и так же высокомерно простил ни за что. Ким тогда ничего не сделал. Наоборот, это ему наговорили всего хорошего в первый день знакомства. Это Рики не пожал светлую ладошку Сону. Это стажёр стёр с лица лаборанта светлую улыбку, превратив её в изогнутую линию пухлых губ. Это японец собственными руками выцарапал из лисьих глаз яркие блики, несущие за собой всю искреннюю доброту. И это Нишимура заставил Кима сбежать на нулевой этаж, где всегда прохладно и сыро. Он вынудил избегать себя. И что теперь делать и говорить? Что думать сейчас? Как решить всю образовавшуюся проблему? Ведь виноват во всём происходящем он, а не Сону и расхлёбывать кашу ему. Рики смотрел пустым взглядом на чужой стол, не зная, что и придумать для решения ссоры. Понятное дело, что стоит подойти, извиниться, но... Ему слишком стыдно за себя, за произнесенные громкие слова. Японец ни в коем случае не ненавидит Кима, наоборот... Всё совершенно наоброт.***
Чонсон проснулся около десяти часов утра. Тело обволакивало тепло, поэтому глаза совсем не хотелось открывать. Однако пришлось, ведь рядом не лежал Чонвон и зажать в объятия во второй раз было не кого. Он без особого желания перевернулся на спину, глядя в белоснежный потолок. Такого спокойного утра давно на его памяти не было. Умиротворение растекалось по всему телу, пробираясь в кровь и успокаивая с каждой минутой всё больше. Вставать с тёплой постели тем более не хотелось, но и лежать долго нельзя. Чонвон уже на работе, а значит и ему пора сматывать восвояси. Вскоре парень всё же поднял себя на ноги и поплёлся в ванную комнату. Сначала он встал перед зеркалом и внимательно оглядел себя: синяки уже не такие серые и глубокие, как были ранее, а глаза не блестят тревожностью. По крайней мере, она затаилась где-то на дне тёмных радужек. За тщательным умыванием лица, Пак подумал, что сбежать из квартиры Чонвона как-то... Неправильно, не культурно что ли. Наверное, странно звучит, но так оно и есть на деле. Представьте, что вы с человеком не виделись долгое время — для Чонсона пара дней уже, как месяц — и наконец встречаетесь. Проводите вместе время, восполняете небольшие пробелы в общении и просто наслаждаетесь друг другом. А после ложитесь вместе спать, в одну кровать; и просыпаетесь так же вместе, находясь в объятиях любимого человека. Если проще говорить, то Пак просто не хотел покидать квартиру Чонвона. Потому что совсем скоро не будет свободного времени, которое можно было бы провести вместе. И именно поэтому он принимает решение остаться в квартире Яна, но не просто так. Парень не станет его дожидаться с пустыми руками, а приготовит кое-какой подарок. Ему хотелось чаще видеть милую и счастливую улыбку на лице Вон-и. Чонсон зашёл на кухню и первое, что бросилось в глаза — записка на столе. «Хён, я ушёл на работу. Ключи от квартиры лежат на полке в коридоре, закрой дверь, как будешь уходить. И обязательно позвони мне! Твой Вон-и.» Пусть почерк и был немного корявым, зато читался более-менее легко. От подписи внизу, на губах расцвела улыбка. Твой... — Мой, — в голос посмеялся он, обратно кладя записку. В раковине стояла кружка и тарелка, а значит, что Чонвон успел позавтракать, но сейчас волновало не это. Ключи от квартиры не давали покоя Чонсону. Он, воровато озираясь по сторонам, будто дома кто-то ещё находился, вышел в коридор. И, о чудо, на полке взаправду лежали ключи с синим кружком-магнитом, чтобы открывать подъездную дверь. Получается, Чонвон доверил ему квартиру... Пак стоял и смотрел на ключи, которые являлись проявлением полного доверия ему. В глазах отражались недопонимание, сомнение и вина. Не каждый второй будет отдавать тебе квартиру, уходя на работу. Ян ведь даже не подозревал, что в квартире, прямо в эту секунду, стоит тот самый злосчастный байкер, который в розыске уже два с половиной месяца. От одной мысли, что Чонсон и является им хотелось воткнуть эти же ключи себе в глотку. Он слишком боится разочаровать парня, увидеть в кошачьих глазах хрустальные слёзы. До страшного безумия боится вскрытия всей правды.***
Примерно в четыре часа Чонвон подошёл к кабинету Хисына. Тот ведь сказал прийти с завершённым планом, чтобы просмотреть и после устроить мини собрание. Секретарша только взглянула на пришедшего, не вставая с места, и продолжила печатать что-то на клавиатуре. Следователь два раза постучался и приоткрыл дверь. — Я всё понимаю, сегодня же пришлю вам отчёт, — проговорил директор, стоя рядом с окном. Он оглянулся назад и кивнул Чонвону, мол, проходи, я сейчас освобожусь. Через пару минут монолога какого-то голоса из трубки, Хисын тяжело выдохнул. Повернулся с закрытыми глазами, задержав дыхание. По всей видимости, звонил ему некто важный, раз речь шла про отчёты. — Закончил с планом? — Да, я готов рассказать или изобразить на листе, — ответил Чонвон, осматривая забитый бумагами стол директора. Да уж, сегодня у всех суматошный день. — Покажи на листе и говори, так проще понять, — произнёс Ли, выуживая из принтера чистый А4 лист. Ему махнули головой и начали изображать весь план действий. Спустя минут пятнадцать-двадцать рассуждений и раскадровки его, директор победно хлопнул в ладоши, слабо улыбаясь. — Хороший план, даже придраться не к чему, — протянул он, глядя на всю раскадровку. — Но я думаю, что тебе надо ещё раз съездить на то место. — Я как раз хотел попросить об этом, — проговорил Чонвон, заранее зная с кем поедет в лес. — Поедешь не один, а с Джеюном, — как он и думал. Второй набрал несколько цифр на стационарном телефоне и вызвал кинолога к себе в кабинет. — Я доверяю ему, как себе, поэтому посылаю тебя с ним. — Джейк-хён хороший и добрый, с ним нереально поссориться, — сказал неоспоримую правду Чонвон, оставаясь ждать друга у директора. — После того, как приедете сразу ко мне приходи. Расскажешь как обстановка и в случае чего вместе переделаем план. — Будет сделано. Через пару минут пришёл и Джеюн, но в кабинет заходить не стал. Помахал Хисыну в коридоре и закрыл за Чонвоном дверь. Парень рассказал, куда ехать и что они будут делать. Шим внимательно выслушал план действий, любезно предоставив свою машину, как незаметный и безопасный транспорт для осмотра леса. Уже сидя в авто, темы диалога перешли за грань работы, затрагивая и жизнь за участком. Кинолог поинтересовался, как дела с Джеем, на что Чонвон ответил: у нас всё прекрасно. Затем последовал вопрос о Сонхуне и второй вместо ответа закатил глаза. — Пишет каждый день: утром, днём и ночью, — проговорил он, нажимая на педаль газа и останавливаясь на светофоре. — Фотки шлёт разные, себя в том числе. Просит, чтобы я свои присылал... Много хочет. — Чего же ты так? — Усмехнувшись, спросил Ян. — Он ведь не какой-то извращенец, да и относится к тебе нормально. — Знаю, Чонвон-а, знаю, — он повернул руль влево и машина направилась в сторону леса. Следователю показалась дорога знакомой, но такие мысли поспешно были откинуты. Он ведь недавно здесь ездил, поэтому и кажется ранее известной. — Однако не стоит расслабляться с такими «хорошими». Я до сих пор не уверен, что на уме у Сонхуна не только потрахушки. Чонвон на такое промолчал. Что говорить-то? Если Шим думает так, то пусть и поступает, как хочет. Его ведь дело с кем встречаться, а кому отказывать. Однако парень не уверен, что у Пака в мыслях одна постель. Как бы там ни было, двое уже доехали до леса, остановившись на парковке. Чонвон запомнил куда надо идти, поэтому Джеюн просто последовал по пятам, оглядываясь по сторонам. Кроме них на парковке стояли ещё две машины, но поблизости людей не было. Однако на других как-то всё равно, сейчас надо осмотреть местность и проверить план на надёжность. Конечно, в данный момент не получится с точностью до ста процентов узнать раскадровку действий в деле, но хотя бы что-то. Пока Ян проверял лужайку и небольшой пустырь на всякие недочёты в плане, кинолог стоял поодаль, с кем-то разговаривая. — Я на работе, чего ты звонишь? — Зло шипел он в трубку, поглядывая на бегающего из стороны в сторону следователя. — Слишком тихо для твоей работы с собаками, — смешок прилетел с другой стороны. — Почему так грубо? Я один раз за всё время тебе позвонил. — Ты знаешь, что отвлекать меня нельзя, — гнул свою шарманку парень. — И я не грубо отвечаю. — Перестань, Джеюн-и, — уже шептал Сонхун, честно шурша в трубке. — Знаю ведь, что ты соскучился по мне, вот и злишься. — Ты не много о себе возомнил? — Чонвон обратил внимание на частые всплески руками от Шима. Однако он продолжал рассматривать все вылазки и кустики. — Я звоню тебе, потому что очень соскучился, — продолжил льстить Пак. — Я так соскучился по твоему голосу, твоим красивым глазам, встречам нашим и поцелуям твоим... — Прекрати нести чушь, — оборвал столь прекрасную речь Джеюн. Он ощущал, как щёки покрывались лёгким румянцем. Вот теперь думай правду говорил второй или солгал, чтобы время потянуть. — Джеюн, я не шучу и не несу чушь, — обиженно ответил Сонхун. Он ведь со всей душой к нему, а в ответ лишь привычная грубость. — А знаешь... У меня дела скоро. Я пойду собираться. Связь оборвалась раньше, чем кинолог успел произнести хотя бы одно слово. Телефон, в котором теперь горело только название контакта, вместо картинки с вызовом, начинал раздражать. Но Шим не был уверен, что раздражал гаджет, а не собственное поведение. Он просто не может поверить на пустом месте в такие чувственные и лестные слова, комплименты особенно. Даже если они будут сказаны Хисыном, даже если Чонвоном. Парень не может легко доверять и отвечать взаимностью на проявление любви к своей персоне. Почему? Джеюн сам не знает. И самое обидное — это то, что такое поведение ранит многих людей, желающих начать общение. Но почему Сонхун всё ещё с ним? Почему ещё не ушёл, как десятки других людей? Почему? Ян осмотрел местность, походил по всем «нычкам» и выбрал одну из самых скрытных: за тремя большими стволами деревьев, чьи сучья были длиной в несколько метров и опускались на землю и пожухлую траву. В общем, идеальное место, чтобы скрыться с лишних глаз за пышными кронами. На обратном пути Джеюн молчал, глядя только на дорогу. Однако, уже ближе к участку, он вдруг повернулся к следователю. — Ты в курсе, что Сону и Рики в ссоре? — Вопрос прозвучал неожиданно и даже странно. Парень ещё с минуту глядел на него, а после отрицательно махнул головой. — В общем, как я понял, они поссорились из-за разбитого бокала, — начал объяснять Шим. — Я не спрашивал у них, что произошло, но знаю, что Рики работает в кабинете наверху, а Сону внизу, в лаборатории своей. И сегодня я зашёл позвать их на обед. Рики согласился без раздумий, а Сону отказался, отговариваясь, что взял с собой еду. Парень сделал небольшую передышку, чтобы Чонвон хоть смог уловить тонкую цепочку логики. — Когда я с ним разговаривал, то не видел глаз, хотя Сону всегда смотрит в ответ. А когда уже уходил из лаборатории, то увидел, что пальто его весит на плечиках на шкафчике, — он многозначительно глянул в сторону парня, мол, понимаешь? — И что значит это? — На самом деле, ничего непонятно. — Ты ведь не спрашивал у них подробности. Может, у Сону дел много в лаборатории и пришлось переехать временно вниз? — Ну не знаю, — выдохнул кинолог, поворачивая на дорогу, ведущую к участку. — Это слишком странно для этих жуков. Особенно для нашего эксперта. Ты должно быть заметил, что он всегда пытался находиться рядом с Рики. Где бы они не были, Сону хвостиком за ним: задерживался из-за него, чтобы вместе домой пойти. А сейчас резко пропал с глаз, не выходит ни к нему, ни к нам, говорит мало и вообще заперся на нулевом этаже! Мне пришлось стучаться, чтобы дверь открыли! Джеюн даже рукой по рулю ударил, отчего Ян вздрогнул. Надо же, чужие проблемы так разозлили его. Однако, если честно говорить, второму по бо́льшей части было как-то всё равно. Своих проблем на работе хватает, а другие пусть сами разбираются. Если к нему придут за советом, то он, может быть, и скажет что-нибудь дельное, но это навряд ли. У каждого своя голова на плечах. — Знаешь, мне кажется, что лучше уточнить либо у Рики, либо у Сону, что произошло, — сделал вывод Чонвон, спешно выходя из машины. — Безусловно, поведение их странное, но зачем говорить о ссоре, если до конца не знаешь всё? Шим нажал кнопку на ключах, закрывая машину, и опустил взгляд вниз, к серому асфальту. Тот прав, лучше узнать в чём проблема, а после разбираться в них. Сегодня уже не получится всё разузнать, поэтому миссия «Бесплатная-помощь-от-Джеюна» откладывается на завтра. Чонвон поблагодарил друга за помощь, на что тот отмахнулся и улыбнулся, мол, да не за что. Они разошлись в разные стороны, однако совсем скоро ещё раз встретятся, только уже на собрании. Следователь вернулся в кабинет Хисына спустя сорок минут, когда время пробило без десяти шесть. Перед тем, как зайти в помещение, он остановился перед дверью и набрал номер Джея, оставаясь снаружи ожидать ответа. На удивление, трубку взяли почти сразу. — Привет, Чонвон-и, — прозвучал бодрый голос по ту сторону. — Приветик, хён, — ответил он, улыбаясь. — Я звоню тебя предупредить, что опоздаю с работы. Дел, как всегда, много, а времени в обрез. — Без проблем, — послышалось тихое шуршание. — Я заберу тебя, только напиши во сколько точно. — Чего это вдруг забираешь? — Парень присел на мягкий диванчик напротив стола секретарши, которой уже не было на месте. Он залез пятерней в тёмные волосы, чуть оттягивая корни; глаза машинально закатились от расслабления. — Секрет, Чонвон-и, — загадочно протянул Пак. Его губы украсила фирменная ухмылка, пока Чонвон уже представлял радостное лицо. — Так ты у меня дома? — В ответ громкое «угу». Следователь тяжело выдохнул, вспоминая, что генеральная уборка проводилась где-то неделю назад. Затем он сказал, что обязательно напишет и будет ждать его возле участка, завершая вызов. Он постучался в дверь и зашёл в кабинет. Хисын же стоял около стола и с хитрой улыбкой уставился на Чонвона. — Джей забирает? — Объяснил странный взгляд тот. Ян отвёл глаза, сминая пальцами рукав рубашки. Зачем так стесняться от одного вопроса? — Да, — сдавленно ответил он, улыбаясь всё той же дурацкой улыбкой, которая принадлежала исключительно Джею. Ли хмыкнул, в последний раз убеждаясь, что к его мнению не прислушались. Непонятно только плохо это или хорошо... Мужчина выслушал всю обстановку на месте и размышления, что план сработает и без корректировки, одновременно думая, что накручивать себя и других подозрениями нет смысла. Если следователь видит в своём возлюбленном невиновного, то зачем говорить обратное? Мало ли, что думает Хисын: не он ведь встречается с Паком. — Хорошо, тогда надо объяснить всё Рики, Сону и Джеюн-и, — произнёс директор, забирая со стола стационарный телефон. — Ты скажешь план действий, а я обязанности на завтра. Ян покорно кивнул, отходя с середины кабинета поближе к столу. Ли в то же время быстро набрал номера троих, вызывая к себе одной и той же фразой. Следователь сначала не понял: зачем им, в столь современном участке, разговаривать по стационарным телефонам? Сейчас ведь инновационный век, везде крутые гаджеты, а они как по старинке общаются. Как выяснилось чуть позже, почти что во всех участках находились именно такие виды связи. А почему выяснить не удалось: Хисын упорно молчал (он сам ответа не знал, так приказали делать). Через несколько минут в комнату вошли трое вызванных. Рики первым, Джеюн вторым, а Сону последним. Они поздоровались с Хисыном и встали напротив двоих. — Я позвал вас не просто так, — начал он, разводя руками и на секунду прикрывая глаза. Усталось так и сочилась из голоса его и плавных, неспешных движений. — Сейчас Чонвон расскажет вам весь план действий на завтра, по поводу байкеров, — ладонь указала на неподалёку стоящего парня. — Завтра у вас всех много работы. Особенно у тебя, Рики, — обладатель имени поднял глаза и как-то подозрительно спокойно отреагировал на предупреждение. — Сону, если вдруг завтра пойдёт что-то не так, то придётся вызывать твоих помощников. Не уверен, что байкеры приедут ровно в половину четвёртого, от них неизвестно, что можно ожидать. — В общем, план заключается в... По-большей части рассказ плана касался Нишимуру, однако Шим слушал с не меньшим интересном. Только Ким стоял, потупив глаза в пол и изредка шёркая ногами. От внимательного кошачьего взгляда, наблюдавшим за лицами троих, не скрылись частые не взаимные переглядки с профилем лаборанта. Однако сейчас не время для решения чужих проблем. Свои бы сначала уладить. — Кстати, Чонвон, — после окончания довольно долгой речи следователя, Хисын перевёл внимание на себя, — возле участка могут стоять журналисты. Они приедут по просьбе главы, чтобы показать нашу, точнее, твою хорошую работу. В общем, не пугайся их. Парень кивнул, в какой раз убеждаясь масштабу своего дела. — Ты можешь быть свободен, — немного поразмышляв, проговорил директор, кинув взгляд на дверь. — Завтра в восемь чтобы был на месте. Решим, кто поедет с тобой, кроме Рики. — Так точно, — на выдохе ответил Ян, двигаясь к двери. Поклонился перед выходом со всеми, а после в буквальном смысле побежал по коридору, набирая смс Джею. — А вы остаётесь, — приказным тоном добавил Хисын. Затем встал напротив троих, опираясь поясницей о стол, прожигая глазами дыру в каждом. Только Шим в вопросе изогнул бровь — он до сих пор не понимал, что здесь забыл — остальные безэмоционально смотрели. — Я всего лишь скажу ваши обязанности на завтра. — Джеюн-и, завтра едешь хвостом за Чонвоном. Я очень волнуюсь по поводу всего плана. Безусловно, он хорошо составлен, но рискованность... Чонвон слишком молод и энергичен для таких опасных преступников, — выложил половину (там даже четвертинки не было) всей тревожности. — Возьми с собой две натренированные собаки и жди неподалёку от места кипиша. — Хорошо, хён, — кинолог махнул головой и вскоре ретировался из кабинета. — А для вас двоих прекрасная новость! — Слишком резко воскликнул Ли, вновь раскидывая руки в стороны и улыбаясь из последних сил. — Сону, ты, наконец-то, в ближайшие две недели получишь кабинет себе. Рики, совсем скоро у тебя будет свой кабинет! Поздравляю! Японец внешне улыбнулся самой фальшивой улыбкой, что имелась в его мимике. Внутри что-то с громким звоном треснуло, сломалось вдребезги и упало на самое дно ледяного сердца. Поздравляю! И, вроде бы, он должен радоваться. Должен улыбаться по-настоящему, а не кривить истерзанные зубами губы. Должен подпрыгнуть на месте от радости, а не стоять солдатиком напротив ликующего директора. Он должен, но не может сделать ни единого действия. Украдкой посмотрел на Сону и, кажется, то самое сердце сломалось на две части. Он стоял всё так же: склонив голову и спрятав глаза в своём белоснежном халате и бледных ладонях. Ни одна эмоция на лице не промелькнула, не оставила яркий след в виде лучезарной улыбки. Губы плотно сжаты, аж до побеления, а пушистые ресницы дёргались от каждого моргания. Нишимура лишь за секунду запомнил все бледные и до удивления худые черты чужого лица. Потому что в следующее Ли отпустил их домой. Ким в прямом смысле вылетел из кабинета, молниеносно спускаясь по лестнице. Японец побежал за ним, стараясь не издавать много шума. Быть может, сейчас получится поговорить, объяснить все свои слова? Единственное, что он услышал сквозь шквал своих мыслей — громкий стук закрывающейся двери на нулевом этаже. Рики остановился посередине серой лестницы, глядя на железные ледяные перила. Хотя, как можно объяснить все его слова?***
Чонвону было интересно, чем это шуршал Джей в трубке, учитывая, что единственная вещь, издающая похожие звуки — мусорный пакет. Примерно в половину четвёртого Пак переоделся в свои вещи, взял ключи, спокойно лежащие возле зеркала, и вышел из квартиры. Следовало хорошенько подготовиться, чтобы сделать уютный и в то же время запоминающийся сюрприз Чонвону. Он сел в машину и поставил ориентир сначала на свой дом, после на продуктовый и цветочный магазин. Напоследок надо было заехать к одной девушке, делающей сладости на заказ. За полчаса Чонсон успел съездить к себе, сменить прошлый образ на светлую рубашку, тёмные галстук и брюки, в руках держа пиджак. Потом поспешно заехал в огромный торговый центр, в котором, к слову, ранее купил Чонвону красивые часы с двусмысленным намёком. Зашёл в продуктовый магазин, взял два кусочка мяса для стейка, спагетти, приправы, соусы, зелень, на всякий случай фруктовый чай, который так любит Ян. Затем долго стоял у большого раздела с алкогольными напитками. Решился всё же взять вино, которое находилось и дома, припрятанное наВы 17:01 Добрый, я заеду чуть раньше в 17:20.
Он закрыл чат и убрал телефон в карман брюк, открывая стеклянную дверь в небольшой магазинчик. В поле зрения карих глаз сразу появилась невысокая миловидная девушка, приветливо улыбающаяся новому клиенту. — Здравствуйте, вам собрать букет или вы оформляли заказа? — Спросила базовый вопрос Нана — так гласил розовый бейдж на левой стороне груди. — Здравствуйте, оформлял заказ на имя Пак Джей, — она кивнула и быстро подошла к высокому столику. Открыла ноутбук и ввела имя. Улыбка, что украшала её лицо стала ещё ярче и шире. Девушка кинула озорной взгляд на Чонсона, скрываясь за одной из дверей. Вскоре она вынесла трясущимися руками от тяжести цветов букет. Парень быстро забрал один из подарков себе, за что ему сказали «Спасибо». — Вашей девушке очень повезло, — произнесла Нана, продвигая вперёд терминал, чтобы чёрная карточка клиента смогла оплатить сто и одну розу. Чонсон промолчал, кусая изнутри щёки, в попытках скрыть улыбку. Он вышел из магазинчика и только тогда смог улыбнуться в открытую, приближаясь к машине. Букет был тяжёлым, даже более пышным и тёмно-алым по сравнению со всеми представлениями. Пусть сто и одной розой никого уже не удивить, хотелось надеется, что Чонвону хотя бы понравятся цветы. Пак помнил, как он рассказывал о том, что любит почти все цветы, но в жизни получал только букетов пять. Теперь ситуация с подарками перешла в надёжные руки, и вскоре она исправится, выйдет до уровня ежедневного преподношения цветов. Ему просто хотелось видеть счастливую улыбку на губах и сияющие глаза Яна. К девушке, которая приготовила предпоследний подарок, путь оказался долгим. По дороге ещё и расстроенный Сонхун позвонил, жалуясь на неудачу от судьбы в виде любви к Джеюну. Друг посоветовал забить на него, однако в ответ получил благодарное «Нахуй иди с такими советами», а после ещё и долгие гудки. Он сбросил вызов только из-за шутки? Когда Пак стал таким ранимым? Как бы там ни было, Чонсон подъезжал в двухэтажному дому. Время перевалило за половину шестого вечера, а обещал он заехать в 17:20. Не смотря на это, вышли к нему почти сразу. В руках женщина держала довольно большую коробку розового цвета с прозрачным верхом. Парень поблагодарил её за вовремя сделанный заказ, отдавая деньги наличными. Пришлось сверху положить пару тысяч, ведь приготовить за полтора часа с двадцать маленьких десертов... Трудно. Особенно, если этой сладостью является клубника в шоколаде. Уже без десяти шесть Пак примчался к дому Чонвона. Оставались несчастные десять минут, до окончания рабочего дня, а он только букет нёс в руках до квартиры. В такой ситуации желательно было, чтобы следователь задержался на полчасика, как минимум. Не без труда открылась дверь в тёмную от отсутствия света квартиру, ведь цветы оказались слишком пышными и нормально не хотели в руки ложиться. Через семь минут тяжкой борьбы и поиска вазы, букет остался стоять на полу в ванной. Когда пакет с едой и коробка нежно-розового цвета лежали на столе, телефон Чонсона негромко завибрировал. Звонил Чонвон, чтобы сказать об опоздании с работы. Весь выстроенный план, словно по минуте был предугадан из мыслей парня. Если ещё удастся навести порядок на кухне и в гостиной, после приготовления ужина, то вообще шикарно будет. Примерно в половину седьмого Чонсон приводил в порядок немного потрёпанный диван, кладя несколько подушек в ряд. Телефон неподалёку тихо пиликнул, оповещая о новом смс. Вон-и 18:50 Я освободился, можешь приезжатьВы 18:50 Скоро буду.
Готовил и убирался в двух комнатах Пак в одежде, которую дома надел, поэтому через пару минут уже сидел в машине, не теряя времени на сборы. Забрать Чонвона, по правде говоря, с начала не входило в его планы, только сюрприз был назначен. Однако на улице оказалось холодно и ветрено или ему так показалось, но Ян точно бы замёрз. Если бы сейчас Чонсон уже не стоял рядом с участком, выйдя на улицу и дожидаясь Чонвона, то все будущие события могли бы пойти в совершенно другом порядке. Совсем скоро железная дверь открылась с протяжным скрипом. Её отворил следователь, уже ярко улыбающийся дальнему силуэту на парковке. За считанные секунды он преодолел расстояние между собой и Джеем, напрыгивая с объятиями. — Привет, хён, — пробормотал куда-то в шею он, стискивая спину холодными ладонями. — Вечер добрый, опаздун, — на Пака тут же уставились наполненные фальшивой раздражительностью глаза. Он только посмеялся, двигаясь ближе к двери пассажира, чтобы открыть. Чонвон буквально запрыгнул — машина для него была слишком высокой — на сиденье, а Джей сел на водительское место. Дорога до дома прошла за спокойным разговором, обсуждением дел, которые нужно сделать по приезде домой. Пак кивал на обозначения каких-то задач на вечер, заранее зная, что они не исполнятся. Вечерняя дорога на сегодняшний день была забита машинами, поэтому пришлось немного постоять в пробках. Людей же на дорожках ходило совсем небольшое количество, хотя у многих уже наступил конец рабочего дня. Зима близилась с неимоверной скоростью, проявляясь в первую очередь в погоде. Об этом говорили чуть запотевшие стёкла задних сидений, ведь внутри царили тепло и уют, а вне завывал ветер и пробегал холод. Чонвон украдкой посматривал на Джея, в какой раз убеждаясь, что достался ему чересчур заботливый парень. Таких ещё поискать надо, а он к нему сам пришёл. Бо́льшую часть поездки следователь разглядывал за окном довольно высокие тротуары, голые и не рослые деревья, людей, идущих домой. В общем, на всё обращали внимание кошачьи глаза, даже на маленьких животных, быстро бегущих по своим делам, или шествующих домашних за хозяинами. К многоэтажному дому двое доехали за пятнадцать минут. Ян, как обычно, вышел из машины, спрыгивая вниз и хлопая дверцей. Он говорил о трёх любимых собачках, которые тренировались у Джеюна. Пак внимательно слушал его, попутно думая с какого времени загадочно сказать: «Закрой глаза». И принял решение уже в лифте, когда Чонвон приблизился к нему вплотную, отыскав ладонь для согревания своей, продолжая рассказ. Второй только улыбнулся, переплетая тонкие пальцы с собственными. — Поэтому мне больше всех нравится Юн, — завершил монолог парень, открывая квартиру запасным ключом. — Милая она, если нравится тебе, — нервно подытожил Джей, заходя за Чонвоном в квартиру. Он помог снять куртку, повесил на крючок и побыстрее выскочил вперёд, чтобы всё продолжало идти чётко по плану. — Закрой глаза, Чонвон-и. — Что? — С оттенком тревоги переспросил он. — Зачем? — Сюрприз, — ответили ему, вставая за спину и самостоятельно накрывая глаза ладонями. В полном неведении его довели до закрытой двери в кухню. Там пришлось убрать своеобразное накрытие с глаз, чтобы отворить её. В ту же секунду, как открылись двери, Чонвон произнёс только «Ох..». Глазам его предстала невероятно красивая и ламповая картина. Стол, на котором утром лежала записка, был накрыт красивой скатертью бордового цвета, чьи края обрамлял пошив золотого цвета. На нём покоились длинные бежевые свечи, поставленные в такие же золотые укрепления, — чтобы воск не капал — уже зажжённые; две тарелки со стейком и спагетти, которыми пахло уже на всю квартиру; бутылка вина стояла чуть поодаль от стеклянных бокалов. — Джей-хён..., — только и смог произнести Чонвон, проходя вглубь кухни. — Сегодня какая-то важная дата? Мой день рождения прошёл и твой тоже... Что за повод? Сразу тысячи вопросов обрушились на голову парня. Однако тот только улыбнулся, останавливаясь рядом. — Я просто захотел сделать тебе сюрприз, — он смотрел чётко в шоколадные глаза, которые в лёгком недоверие бегали по смуглому лицу. Хотя, о каком недоверии могла идти речь? — Ты.., — задумчиво протянул Чонвон, по-хитрому поджимая розовые губы и хмуря брови. Переглядки не прерывались, казалось, что если кто-то из двоих отведёт взгляд, то мир рухнет. — Я? — В тон продолжили ему, не зная чего ожидать. — Прекрасный и самый-самый заботливый хён. После столь быстрой фразы, Ян потянулся к Паку, немного приподнимаясь на носочках, чтобы точно найти своими губами чужие. Однако на этот раз он оставил не детский чмок, а задержался, чуть сминая шершавые губы. Тот даже опешил от такой скорости, но уже по привычке положил ладонь на талию, ненароком притягивая к себе. Чонвон только рад такой близости. Ох, как же ему хотелось проводить с Джеем больше времени, но работа не давала исполнить едва сдерживаемое желание. И вот сейчас он, наконец-то, может целовать до тяжёлой отдышки, запустить пальцы в жёсткий волос, не больно ущипнуть. Мог делать всё, что вздумается, и парень ничего против не имел бы. Наоброт, тот исключительно «за» инициативу с его стороны. Первым прервал поцелуй Пак. Всё-таки надо было поесть нормально, а не кидаться друг на друга, чтобы насытиться сполна. — Лучше попробуй ужин, который я приготовил, — томным голосом проговорил тот, отодвигаясь назад. Ян за секунду вернулся обратно в реальность, будто сонно оглядывая тарелку с аппетитной едой. — Ты успел приготовить сам? — Конечно, такое в магазине не купишь, — хмыкнул Джей, не отрицая своих навыков в кулинарии. — На десерт ещё один сюрприз будет. Парень попытался спрятать довольную улыбку за уже наполненным вином бокалом, но не смог. Все подарки и сюрпризы от его объекта любви, но от него ничего. Только поцелуи и объятия. От таких мыслей стало не по себе. Чонвон на секунду перестал жевать идеально прожаренный стейк, рассматривая маленькое пламя свечи. И откуда он всё это достал? В квартире его нет такой красивой скатерти и свечей. Купил что ли? — О чём задумался? — Отвлёк внимание на себя Джей, мельтеша ладонью перед глазами. — О том, какой сюрприз мне тебе устроить, — выдавил улыбку парень, пряча взгляд в своей порции спагетти. — Чонвон-и, мне просто захотелось порадовать тебя. Увидеть улыбку не твоём лице, — Джей предполагал, что следователь может подумать о стоимости всех покупок, но какая разница? Почему ему не всё равно? В ответ молчание, которое говорит о многом. Он умеет молчать в нужное время и с нужной интонацией, как бы странно это не звучало. Однако сейчас Ян просто думал о приближении нового года, а там и разные подарки в голову приходили. Они ведь вместе будут новый год встречать, надо хорошенько всё продумать, уже сейчас. Чонвон не думал, что смотрит на слишком далёкие события. — Как же божественно ты готовишь! — Воскликнул Чонвон, радостно пережёвывая последние спагетти. — Я же говорю, надо съехаться, чтобы ты мне готовил, а я обнимал и целовал тебя. — Своеобразный у тебя способ говорить спасибо, — произнёс Джей, хмыкая. Он ловко подхватил бокал и выпил парочку глотков напитка. — А ты как будто против такого выражения благодарности, — съязвил тот, немного отпивая сладкое вино. И здесь Пак не промахнулся с выбором: алкоголь оказался вкусным, возможно, даже слишком. Это был второй бокал за прошедшие полчаса. — Может, пойдём в гостиную? — Как будто невзначай предложил парень, глухо постукивая пальцами по столу. — Сегодня у тебя был напряжённый и длинный рабочий день, следует отдохнуть. Ян молча кивнул, но сначала сказал поместить тарелки и вилки в посудомоечную машину, чтобы самостоятельно не возиться в раковине. Через пару минут техника уже протяжно загудела, оповещая о начале своей работы. Джей, забирая с собой бутылку вина, вышел после Чонвона, несущего два бокала. На губах расцвела лёгкая улыбка: он ведь ещё не знает, какой сюрприз ждёт в гостиной. Раскрыв две дверки, следователь в них же и застыл — сзади идущий чуть не наступил на пятки. В комнате так же горел один торшер, подсвечивая всё, что нужно. На кофейном столике покоилась нежно-розового цвета коробочка, а за ней, на высокой тумбочке, стоял букет, сделанный из пышных роз. Немного затормозив мозгами и ногами, Чонвон наконец прошёл вглубь. Поставил бокалы на столик, даже не посмотрев на коробку, и подошёл к цветам. Глаза его засверкали от восхищения и непередаваемой радости, пока Джей за спиной продолжал ухмыляться, разливая вино по вытянутым ёмкостям. Ян наклонился ближе, касаясь кончиком носа, красных роз, что отливали в приглушённом свете торшера алым цветом. Казалось, будто на каждую из ста и одной случайно попала капелька чьей-то крови — настолько они были кроваво-алыми. Однако это нисколько не мешало обнюхать все цветы, легонько провести пальцами по нежным лепесткам и в конце развернуться к Паку. Тот уже стоял с двумя наполненными бокалами. — Хён.., — в какой раз за вечер влюблённо протянул он. Свинцовые ноги понесли к парню, пока глаза застилала тонкая плёнка из-за слёз счастья. — За какие заслуги ты ко мне пришёл? Чонвон взирал в глаза напротив, замечая, что привычный кофейный цвет изменился на глубокий коричневый. Он поставил уже надоевшие бокалы на стол неподалёку, не прерывая переглядки. Джей ждал словесной или тактильной реакции на свой предпоследний подарок, однако увидел только влажные глаза. — У тебя аллергия? — Ян остановился в нескольких сантиметрах от лица Пака, глядя с непониманием. — Какая аллергия? С чего ты взял? — У тебя глазки на мокром месте, — он аккуратно преподнёс палец к густым ресницам застывшего парня, смахивая скопившуюся влагу. Ещё несколько минут они простояли в тишине. Чонвон потихоньку начинал покрываться румянцем, а Джей тревожно оглядывал уже красные щёки и уши. Господи, неужели и вправду аллергия на розы? — Какой ты глупый, — в конце концов прошептал следователь, посмеиваясь, резко опуская голову и руки кладя на плечи крепкие. — Это я от счастья. Пак тоже тихо начал смеяться, ладонями своими накрывая предплечья Чонвона. И вправду, он чересчур заботлив. — А-а! Моя любимая клубника в шоколаде! — Неожиданно и радостно воскликнул парень. Руки в ту же секунду оказались на полупрозрачной крышке коробки. Джей присел на диван, хлопая по месту, чтобы и парень, сгорбленный над подарком, опустился. Он послушно сел рядом, кладя к себе на коленки маленькие десерты. Практически все были с разными украшениями, лежащие либо в нежно-голубой бумажной формочке, либо в нежно-розовой. — Я помню, как ты говорил о том, что зуб сломал о тангулу и твоя любимая сладость с тех времён — клубника в шоколаде, — парень затаил дыхание, глядя на то, как тонкие пальцы подхватили один десерт, преподнося к чуть раскрытым губам. Ему показалось, что на моменте касания розовых губ молочного шоколада, время замедлилось, превращаясь в тягучую карамель. Однако Чонвон в реальности быстро запихнул клубнику в рот, начиная жевать с довольным лицом. Джей даже не заметил, как собственные губы тоже растянулись в улыбке. — Как фкусно, — зашепелявил он, прикрывая ладошкой нижнюю часть лица. Глаза его сщурились от всех испытываемых эмоций. Таким радостным давно он себя не чувствовал, особенно рядом с кем-то. У Джея в то же время сердце стучало в сотню раз быстрее, качая кровь по венам с ненормальной скоростью. В животе начинали порхать бабочки, будто разрезая внутренности на мелкие кусочки. Какой же Чонвон всё-таки прекрасный, милый и самый-самый красивый. — Нравится? — Даже не особо понимая, что именно нравится из всего подаренного, спросил Пак. Хотя удовольствие было видно и по широкой улыбке розовых губ. — Конечно, к чему такие вопросы! — Как и ожидалось, воскликнул Ян, высвобождая из маленькой формочки ещё одну клубнику. Наверное, прошло десять минут, а может и целый час со времени, когда двое перекочевали с кухни в гостиную. Они долго разговаривали, много смеялись; распивали бутылку вина неспеша, чтобы почувствовать всю сладость на губах и языке. Чонвон почти лёг на Джея, придавив к дивану одной ногой, а рукой иногда касаясь плеча или ладони, по очереди брали мини десерты, разговаривая о всём на свете. Обсуждение зашло за типы личности, когда в разморенный разум Яна слегка ударил предпоследний глоток вина, придумывая один очень интересный план. Больше говорил Пак, так как эта тема для него была интересной. Для второго тоже, но интереснее всего было узнать реакцию на свои движения. Он взял ещё одну клубнику из коробки, пока парень говорил про свой МБТИ. Однако рассказ прервался на моменте, когда его глаза встретились с кошачьими. В них плескалась пугающая хитрость, резко обволакивающая с ног до головы. Всё те же пальцы держали клубнику за маленький хвостик, медленно преподнося к джеевским губам. Парень в то же время видел только глаза Яна, вводящие в непонятный транс. Очнулся он на моменте, когда что-то сладкое коснулось собственных губ. Чонвону... Захотелось покормить его? Господи, как же хреново звучит, а на деле лучше выглядит(?). Пунцовые щёки и замешательство вызвали на губах хитрую улыбку. И, казалось бы, всё, план выполнен, что ещё надо? Но опьяневшему разуму Чонвона недостаточно простых переглядок, разговоров и посиделок рядом, как бы касаясь друг друга в открытых местах, но совсем не в том плане, в котором хотелось бы. Он первым подался вперёд, перед этим стреляя в карие глаза немым предупреждением. Окончательно Пак очнулся во время поцелуя, инициатором которого являлся Чонвон. Да ещё не простого, а сразу с языком. Джей, для обоюдного удобства, раскрыл губы шире, чуть наклоняясь вперёд, переставая моргать, чтобы не пропустить ни одной эмоции на лице рядом. Ладошка Яна легонько коснулась сначала коленки, затем фантомной дорожкой добралась до бедра. Он сам уже горел от смущения: пунцовые кончики ушей явное тому доказательство. Пак не спешил, руки при себе держа, однако следил за каждым движением второго. Вдруг Чонвону просто захотелось первым проявить инициативу? Может, поэтому он сейчас с таким наслаждением проводит языком по его нёбам, ряду зубов и губам. Последним уделялось особо внимание: сначала чуть шершавый язык скользнул по верхней, затем плавно прошёлся по нижней, собирая уже скопившуюся слюну. Ровно на секунду Чонвон оторвался от парня, глядя в глаза в поисках обнадеживающего блеска. И он нашёл его, заметил мелькание на самой глубине кофейных радужек. Точка невозврата укоренилась именно в тот момент. Обратного пути не было. Ян прикрыл глаза, разыскивая джеевские губы, пока тёплые ладони уже покоились на талии, медленно поглаживая через одежду. Звонкий чмок отразился волной мурашек по всему телу у двоих. Пак потянул второго на себя и самостоятельно приблизился, чтобы точно не дать путь к отступлению. Его губы накрыли