Цепной пёс

      Над Хенджином будто прошло светлое мягкое облако, когда Минхо задирал его футболку, стягивая дальше к скованным запястьям. Он совершенно не сопротивлялся происходящему, лишь не много приоткрыл губы, когда ткань зацепила и потянула цепь ошейника, слегка натянув его на горле. Парень только слегка ворочался и мычал сквозь улыбку из-за потревоженного покоя, легкая прохлада щекотала кожу.              Он смотрел на Минхо без страха, в его глазах было нечто схожее с благодарностью и нежностью. Минхо задерживал взгляд на шее, ключицах, груди, животе, который уже не смотрелся настолько впалым, как был пару месяцев назад. Он наконец-то выглядел здоровым, а не потерянным уличным щенком. Налюбовавшись, взялся снимать спортивки. Ноги, нехотя передвигались, и Хенджин что-то пытался говорить. Получалось очень плохо, было схожим с бормотанием во сне, поэтому для Минхо не было необходимости как-то реагировать. Он не снимал вещи полностью, чтобы не дать Псу простор действий.       Минхо по-Хозяйски поглаживал грудь, спустился на живот, затем талию, бедра, промял ноги, запустил руку под бедро, смяв в ладони ягодицу. С губ Хенджина слетел едва слышимый стон. Минхо перекинул ногу и сел ему на живот. Он начал растирать шею своего питомца, ныряя пальцами под ошейник, натягивая стальную хватку. Жестко провел по линии челюсти, запуская руки в волосы на затылке. Все движения были грубые, напоминающие кому это всё сейчас принадлежит. — Ты так хотел внимания? Прости, Пёс, — он заглядывал в глаза своему питомцу, — Я не хотел тебя оставлять одного на долго. У меня было слишком много дел.       Хенджин что-то хотел сказать, едва шевеля губами, пытаясь сфокусировать взгляд на Минхо. — Но зачем ты сделал такую глупость пытаясь сбежать, когда ты уже сделал выбор? Еще и твой спектакль перед Саном? Будь на его место кто-то другой, то разбитым носом ты бы не отделался. — Минхо говорил тихо, спокойно, снова завораживая в свой омут.       Обхватив голову Хенджина, он большими пальцами слегка водил по скулам и вискам, за ушами. Взгляд Пса на мгновение сфокусировался на глубине глаз Минхо, и он, убрав длинную прядь челки за ухо, наклонился: — Мне бы не хотелось, но мне придется тебя наказать, — сказал ему на ухо, чтобы достать до сознания Пса. С лица Хенджина исчезла улыбка и он отвернулся, прикрывая глаза. Минхо привстал и зачесал рукой волосы Пса, открывая красивое лицо. — Не переживай. — похлопав по щеке.       Он слез с парня и перекатил его на живот под звонкий шелест цепей, повернул его голову на бок, чтобы видеть его реакции. Начал гладить руками по спине, плечам, оставлял красные полосы царапин на ребрах, смял двумя руками талию, большими пальцами проминая поясницу, чтобы расслабить мышцы. Минхо достал тюбик лубриканта и выдавил себе на пальцы, отодвинул ягодицу и двумя пальцами проник в расслабленное кольцо мышц, которые мгновенно напряглись. Другой рукой пришлось давить на поясницу: — Расслабься.       Хенджин закрыл глаза и Минхо продолжил разминать кольцо мышц, пока не почувствовал на сколько оно становится податливо и присоединил третий палец. Парень распахнул глаза, простонав в сопротивлении. Тогда Минхо сменил угол и спустя пару движений прошелся по простате. Хенджин смял руками одеяло под собой, глубоко выдохнув через открытый рот. — Ну, вот. А ты сопротивляешься…       Он еще так помассировал Хенджина изнутри, смазывая стенки, растягивая еще с минуту и достал пальцы. Минхо взял принесенную с собой анальную пробку, смазал и начал вводить. Хенджин заметно начать ворочаться от неприятных новых ощущений (будто у него был выбор избежать данное). Минхо усмехнулся и в одно движение пробка вошла полностью. Хенджин весь напрягся. — К берёт тебя с каждым разом все меньше, так что, вспоминая эту ночь, ты еще мне спасибо скажешь, — и включил вибратор на пульте управления.       Первый режим всегда достаточно сильный, и тело Хенджина будто прошило током, он готов был вывернуться из под Минхо, но тот начал гладить его в районе поясницы, по бокам, и уменьшил силу вибрации в два раза. Пёс выгибался и почти привстал на локтях, но обессилев, со стоном рухнул обратно и растянулся на матрасе. Было слышно его медленное глубокое дыхание.       Минхо встал на ноги, одной ногой наступив на спущенные с Хенджина спортивки, где-то в районе колен, чтобы тот меньше двигал ногами. — Будь умничкой, Пёс. Ты знаешь, что те, кто провинился должны понести наказание.       Он взял Хенджина за бедра и потянул вверх на себя, чтобы поставить раком и достал из-за пояса флоггер. Пятьдесят длинных кожаных полосок ласкали спину и ягодицы, пока не появились первые мурашки на коже парня. И тогда он начал первые легкие удары. Они были не болезненными, а легкое пошлепывание, будто ощутимое касание множества пальцев. С каждым каждый разом сила увеличивалась. Языки хвоста флоггера хлестали, оставляя белые широкие полосы, которые расходились красным цветом. Они были на спине, качались плечей, лопаток, ягодиц, толкали и цепляли вибрирующую пробку. Испуганное мычание Хенджина превращалось в стоны, когда Минхо останавливался, чтобы другой рукой огладить краснеющие участки кожи, сильно, собственнически, чтобы потом снова восстановить порку, когда тот уже и не ожидает.       Остановившись в следующий раз, он стал на одно колено, грубо взял Пса за волосы и натянул на свои бедра, чтобы тот почувствовал даже через пробку стояк Минхо, который натягивал его штаны уже последние минут 15. Поплывший взгляд Хенджина и стон, слетевший с опухших покусанных приоткрытых губ, сказал о многом. Порку нужно было продолжать. — Ммм… Хочу…       Минхо вскинул бровь, когда уже встал и снова закинул хвосты себе на плечо, чтобы продолжить начатое. Неважно чего именно хотел сейчас Хенджин, но не он должен был решать, что получить в данный момент. — Еще не закончилось наказание, малыш.       И продолжил с новой силой, под уже болезненные стоны снизу. Становилось тяжелее регулировать силу удара, спасибо тренировкам с Банчаном, у него достаточно крепкие мышцы и выносливость. Он просто снова сменил руку. Удары стали хлеще, звонче, от плечей и до бедер белые полосы не успевали исчезать. Хенджин, уже более протрезвевший, не мог предугадать куда придется следующий удар. В один момент он сцепливал зубы потому как боль уже проникала глубже как под кожу, так и в сознание, а в другой — выдавал громкий стон. Сознание металось от боли, до неприятия того, что ему это даже нравилось. А ещё — он был не один. Был человек, с которым можно было разделить эти ощущения, кто вероятно понимал, что чувствует Хенджин. Он бы хотел кончить, и даже попытался опустить одну руку к своему уже крепко стоящему члену, но браслеты и футболка это не позволяли, и он закусил губу от досады.       Минхо не упустил из внимания порыв Пса и сделал следующие несколько ударов подряд сильнее. Тот припал головой к матрасу и застонал сквозь сцепленную челюсть. Боль разрывала тело, проникая вглубь, кровь разгоняла К, вытесняя его из всевозможных уголков сознания, где прятался Хенджин. Его начала бить мелкая дрожь.       Минхо подкрутил регулятор на пульте вибропробки на более сильный режим. Пёс шумно втянул в себя воздух, закатив глаза. Мучитель ничего не говорил и Хенджин не знал сколько это уже длилось и сколько еще будет продолжаться, но он был на пределе. На переделе во всем: ему хотелось кончить, ему хотелось, чтобы прекратилась порка, тело было буквально в огне. Мелкие капли пота стекали по подбородку и его бил озноб. Было всё тяжелей стоять на локтях. Хотелось умолять остановить это, сдаться. Но собственное упрямство даже в этом его не отпускало. Он терпел.       Минхо остановился на минуту, переводя дыхание, поставил правую ногу возле талии Хенджина и, уперевшись на свое колено, нагнулся к нему, и потянул за металл ошейника на себя. — Ты понял свою ошибку? — Да… — Да, кто? — Минхо не шутил, голос был серьезен. — Да. Хозяин. — прохрипев от давления металла.       Когда Минхо отпустил Хенджина, толкнув в шею, тот даже подумал на мгновение, что все закончилось. Но нет. Мучитель встал обратно и закинув хвосты на плечо, продолжил порку еще ударов на 20. Хенджин не считал. Все, что он мог — это надрывно громко стонать от боли, буквально задыхаясь, так как Минхо его не жалел. Глаза заливало потом как Минхо, так и Хенджину. Мучитель дышал громко, но ровно, как на тренировке в зале. Хенджин для себя потом отметит этот факт, а пока он просто на выходах К потихоньку спускался в темноту своего собственного ада.       Минхо, заметив, что Хенджин расслабляется под ним, вставил рукоять флоггера поперек рта Хенджина, надавив на челюсть, возвращая его к реальности: — Держи, щенок.       Мутные глаза еле взяли фокус, и он сильней сцепил в зубах флоггер, вес которого оказался тяжелей, чем тот даже себе мог представить. Хенджину пришлось наклонить голову ниже и в бок, чтобы вся тяжесть не приходилась на челюсть.       В это время Минхо, уже был сзади Хенджина, приспустил свои штаны и боксеры, наконец дав свободу своему члену. Одной рукой, отодвигал, сминая ягодицу Пса, другой — доставал вибрирующую пробку. Хенджин с флоггером в зубах почти что выворачивался, глубоко вбирая в себя воздух. Глаза увлажнились. Это все было больно, неприятно, как для тела, так и для сознания, но что-то не давало, чтобы его член обмяк, ему нужно было кончить.       Минхо смазал себя и не церемонясь вогнал свой член по самые яйца. Влага брызнула с глаз Хенджина, задержавшись мелкими тяжелыми каплями на ресницах. Он понимал, что тот его не жалел. Специально. Так нужно было. Это наказание.       Минхо трахал его, вбивался, держа за слегка выпирающие бедренные кости. Капли пота стекали по челке и падали на поясницу, смешиваясь с потом Хенджина, который стекал по его бокам. Красная спина и ягодицы в синюю крапинку, с кровоподтеками, нещадно саднили, будто под кожей был муравейник. Зад хоть и был подготовлен после пробки, но не к такой гонке, когда Минхо просто трахал Хенджина для собственного удовольствия, для того, чтобы того унизить, использовать как вещь, как дырку, как ничто. Это разбивало сознание Пса на мелкие осколки, что-то внутри вновь рушилось, какая-то его часть. «Это только наказание. Так должно быть…» — Хенджин пытался себя убедить этими мыслями.       Минхо приобнял рукой парня, нашарив рукой грудь, и сместив угол проникновения начал бить в простату, при этом сжав, оттягивая, сосок Хенджина. Приглушенный флоггером крик, сжатые мышцы вокруг члена Минхо выдали Хенджина с потрохами. Он громко кончил, содрогаясь под ним. Вслед за ним кончил и Минхо все еще продолжая сливать в своего Пса всё, без остатка.       Тяжелое дыхание обоих сокрушало тишину, Хенджин выпустил с сцепленных зубов флоггер и просто упал на матрас, соскользнув с обмякшего члена Минхо. Тот в свою очередь просто осел на пятки, наблюдая за парнем.       Хенджин отсутствовал. Его взгляд был явно не тут, широко открытые влажные глаза смотрели в никуда, расширенные зрачки буквально пульсировали в своем собственном ритме. Минхо выключил пробку и вставил обратно в Хенджина, она влетела с хлюпающим звуком, и тот даже никак не отреагировал. Он встал с матраса, поправил штаны с нижним бельем, подхватил лубрикант с флоггером, и вышел из комнаты к себе. Одно полотенце он сразу намочил и отправил в морозилку. Сам обмылся в душе, и вернулся уже свежим, с мокрым полотенцем на своем плече и другим маленьким замороженным, достав предварительно из морозильной камеры. Его Пес лежал также на матрасе только чуть сменив позу для удобства. Он слегка дотронулся замороженным полотенцем до лопаток Хенджина, чтобы проверить реакцию — тот неприязненно втянул воздух через сомкнутые зубы и повел лопаткой, брови сошлись на переносице и сморщился нос.       «Хорошо. Возвращается», — оценил Минхо. Он на пару секунд прижимал ледяное полотенце к красным кровоподтекам на спине, отпускал, и снова прижимал в другом месте, нигде на долго не задерживаясь. Это облегчит Хенджину участь на следующий день, но все же спать ему придется несколько дней на животе. Оставив ненадолго ледяное полотенце на плечах, он взял другое мокрое и протер Хенджина с внутренней части бедер и между ягодиц, смывая лубрикант. Не много развернув туловище, он протер член и живот парня, также матрас под ним. Откинув грязное полотенце, он продолжил перекладывать ледяное полотенце, которое уже почти растаяло от жара кожи. Он оставил все еще холодное полотенце на ягодицах и собрался уже было уходить, когда Хенджин пробормотал: — Стойте. Минхо думал, что ему послышалось. — Что? — Пожалуйста не уходите, — и не много замявшись, не имея привычки так говорить, — Хозяин.       Минхо обернулся и пристально посмотрел в лицо, где зрачки почти восстановились, и были привычного размера. — Отдыхай. — кинул Минхо, развернулся и вышел, закрыв за собой дверь. При других обстоятельствах, он бы и сам остался ненадолго.       Хенджин, оставшись наедине с собой, не мог в тот момент о чем-то думать… Он просто уснул, впервые за последнее время, быстро и глубоко. Один из множества его кошмаров воплотился в реальность, поэтому дальше бояться уже было нечего. Отчего-то было даже легче. И все же, он был не один все это время. Длилось ли это полчаса или несколько часов, но это было время для него, для того чтобы он почувствовал реальность, каковой она бы ни была… Минхо ушел к себе и уставший просто свалился в постель в чем был. «Теперь подумаю о Псе только завтра, когда проснусь. А утром кстати никуда не надо…» — и он медленно погрузился в сон.

***

      Минхо разбудил звонок от Чана. — Доброе. Есть что обсудить. Ты дома? — Ммм… Да, — не веря своим глазам спросонья, Минхо окинул взглядом комнату. — Я буду через час. Минхо встал не сразу, но быстро собрал себя, чтобы начать заниматься делами.       В подвале, Хенджин уже давно не спал. Он анализировал произошедшее вчера, пытался понять себя, свое тело, и еще ему было жутко не удобно лежать с пробкой в оттраханой заднице. Он пытался лечь на спину, но ему пришлось быстро вернуть себя в прежнее положение. Вся его задняя часть: спина, ягодицы — были сплошным синяком по ощущениям. Он проскрипел зубами… «Подонок… Разве так можно с живым человеком?..» — его жутко злило все это.       В полной тишине все еще спящего дома, было слышно, как бегают коты, оповещая звоночками на ошейниках о своем присутствии, было слышно, как где-то шумела вода, пробегаясь по трубам в доме. Он, с трудом, натянул обратно футболку и спортивки. На рассвете (ему так показалось), обычно прохладней обычного, поэтому даже если все и саднило, то так было комфортнее. Из-за тишины, он почувствовал легкую вибрацию под пальцами, которые едва касались ткани матраса. Парень замер, боясь, что это снова пробка. Но это было из-за чего-то, что было снаружи. «Он так и продолжит не разговаривать со мной, как и прежде? Мне бы хотелось знать… Я не знаю даже что бы я у него спросил… Но мне так хочется поговорить хоть с кем-то…» — он кулаком отчаянно стукнул по матрасу. В кишках заурчало. «Твою мать…»       Минхо поставил вариться мясо на медленном огне и спустился в подвал. Там его уже ждал, почти скорчившись, его Пёс. Тот не сразу, но намек понял, когда Минхо остановился у двери. Хенджин собрав все силы, стал на колени, опустив голову. Он активно кусал губы, в попытках отвлечь себя от урчания в животе. Минхо усмехнулся виду, подошел и снял ошейник. Пёс протянул руки и тот взяв своего подопечного поставил на ноги и повел наверх. Он, уже будучи на первом этаже, услышал гул подъезжающей машины и приостановился, смотря через окно. Минхо не задумываясь, нащупал в кармане пульт и включил пробку. Чуть ли не с визгом Хенджин подскочил на месте, выворачивая себе руки. Дверь открылась и вошел Чан.       Хенджин буквально сам подгоняя Минхо пошел быстрее по лестнице наверх, готовый взлететь в один шаг. — Минхо, тебя подождать внизу? — громко спросил, ухмыляясь Чан. — Да, — он выключил пробку, но Хенджин в лице не менялся и умоляюще смотрел на открытую дверь спальни, топчась на месте, — я скоро спущусь. Присмотри за мясом.       Хенджин сам влетел в ванную комнату, на несколько секунд замявшись. Он не знал, что ему делать. Скованные руки не дотягивались вытащить пробку. Видя, как замешкался парень, Минхо достал ключ и открыл браслет, дав волю рукам. Парень, не раздумывая вытащил пробку и быстро приземлился на унитаз, смущенно смотря куда угодно, лишь бы не на мучителя. Минхо в это время достал из шкафчика железную насадку для душа, которая служила как для клизмы и оставил в душевой. — Хорошо вымойся. Везде. Хенджин кивнул и опустил голову.       Минхо вышел и сел напротив входа в ванную комнату. Все равно он сейчас не рискнет куда-либо бежать. А еще внизу Чан. Он, поглядывая за парнем, лазил в телефоне. Сан прислал отчет о том, что приехало оборудование и тренажеры в зал и Минхо сразу оплатил доставку. И еще была хорошая новость об окончании приготовления того самого склада для осуществления другого плана. Всего лишь утро, а Сан уже был в двух разных концах города, чтобы принести в итоге хорошие новости. Как хорошо, что Чан приехал, можно было обсудить многое прямо за завтраком.       Минхо достал свежие вещи для своего Пса и оставил на столешнице возле раковины. Хорошо, что их размеры не сильно отличаются, а то, что на Хенджине порой некоторые вещи висели — не было особой проблемой. Пока что и так сойдет.       Через полчаса Хенджин был готов и, осмотревшись по сторонам, как бы не зная что делать, опустился на колени и протянул вверх руки. Минхо, не отрываясь от экрана телефона, подхватил открытый браслет и защелкнул на свободной руке, взял за цепь и потянул вверх, чтобы Пёс встал. Уже переключив внимание на питомца, осмотрел с ног до чистой головы и повел обратно в подвал. Как и обычно, Хенджин стал на колени, защелкнулся ошейник, подкрутился болтик. Хенджин что-то хотел сказать обернувшись, но так и оставил фразу неозвученной на вдохе.       На кухне от безделья вовсю хозяйничал Чан. Минхо был не против, его правая рука, Сан, сейчас отсутствовал, поэтому от помощи он не отказывался, просто присоединился к готовке. — Слушай, можно проведать твоего питомца? Так любопытно… — невзначай начал Чан.       Минхо за долю секунды поменялся и с разгона вставил нож, которым рубал овощи, в разделочную доску. Лезвие вошло на сантиметр. Он прожег Чана взглядом, готовый прямо сейчас наступать на него. — Воу! Воу! Воу! — Чан поднял руки ладонями вверх, — Потише! Какая муха тебя укусила? Ты чего?       Минхо, сцепив зубы, опустил голову, чтобы восстановить дыхание, и посмотрев исподлобья на Чана, процедил: — Слушай, я помню тебя еще тогда в караоке. Не вздумай. Лезть. К Псу. — проговорил каждое слово по отдельности, не предвещая ничего хорошего. Чан посмотрел на нож, потом на Минхо, не опуская руки. — Да понял я, понял. Мне просто действительно любопытно было что ты в нем нашел такого. Нет, я обещаю к нему не лезть, — где-то внутри все же покривив душой, — я помню, питомец твой. — Мне сложно верить твоим обещаниям, когда я вижу тот самый голод в твоих глазах, Чан. У меня есть планы на него, которые и хотел бы обсудить чуть позже. Но если ты нарушишь слово, все это полетит к чертям собачьим. Я знаю когда тебя несет. Да, и по поводу его приручения, он еще не готов для тебя, так что будь умницей, и не сломай мою игрушку. Понял? Я тогда не посмотрю на нашу дружбу. Обещаю.       Чан, конечно, был в шоке, но понял в какой-то мере позицию Минхо. В глубине души, червь сожаления заёрзал, но пришлось принять тот факт, что тот действительно не даст поиграться, пока сам не захочет. Он откровенно не понимал, что руководит Минхо, но пришлось уважить его решение. — Хорошо. Я тебя понял. Только что видел мальца мельком, можно просто его навестить? — Позже. Давай закончим с завтраком. — Минхо косо посмотрел на Чана, не много остывая. Он с трудом вытащил нож и продолжил резать овощи.       Закончив с готовкой и завтраком, они принялись обсуждать дела. Приняли единогласное решение по поводу новой поставки нелегалов и последующего шоу. Старая ментовская морда хочет «хлеба и зрелищ» — значит получит. Минхо рассказал свой план по поводу замыливания глаз конкурентам и по поводу дополнительного заработка. Чан с достоинством оценил его. Обычно в делах он был генератором идей, но касаемо хитрых планов — Минхо было нереально переплюнуть. Это вызывало уважение, и Чану в какой-то мере действительно стало не много стыдно за свое несдержанное поведение. Необходимо было реабилитироваться в его глазах. Их совместное дело за 2 месяца уже принесло хорошую прибыль и может приносить еще больше. Не хотелось бы рубить сук, на котором сидишь. — Зал готов к использованию. Сегодня приехали последние тренажеры и груши. Официальное открытие сделаю на следующей неделе. — Минхо протянул один ключ от помещения Чану. Для тебя двери открыты в любое время суток. Я ближе к открытию найму охранника и дам тебе знать. Чан молча кивнул, сосредоточившись. Что-то еще витало в воздухе. — Да… И у меня есть дело к тебе, для меня обязательное в осуществлении этого плана…

***

Банчан, после рассказанного, со всей серьезностью принял предложение Минхо. «Гребаный гений… Такое придумать… Хах… Он более сумасшедший, чем я себе представлял», — почесал затылок. -Ну? Так можно теперь спуститься к Псу? Я уже пообещал, что пальцем его не трону, — заранее предупредив агрессию Минхо. — Ладно… Думаю, не заблудишься. Я пока тут приберусь.       Чан спустился к парню в подвал. Открыв дверь, он увидел парня, который растянулся звездочкой на животе и тяжело повернул голову на звук открытой двери. На вид, было последствием выходов К. Он не спеша подошел к матрасу и присел на корточки. Наклонив голову на бок, начал рассматривать парня: от все еще влажных прядей и до пят, периодически останавливаясь на открытых участках кожи. Хенджин невольно напрягся. Он не сразу вспомнил лицо этого человека рядом. Скорее узнал по крупному телосложению, широких плечах и голосу. — Привет, Пёс. Теперь ведь так тебя зовут? Парень, подбоченившись, отполз ближе к стене, сделавшись на вид совсем маленьким. — Ты почему не отвечаешь? Я же с тобой разговариваю.       Хенджин, открыв рот, повертел головой по сторонам, не зная, отвечать этому человеку или нет. Ему это позволено или нет? Он после вчерашней ночи и наказания готов переспросить 20 раз что можно, а что нельзя. Его спина и задница просто были сине-фиолетовым месивом, кишки крутило до сих пор, но уже было нечем опорожняться — это было отвратительное ощущение. — Ммм… Наверно, да. Пёс — я слышу чаще всего. — тихо и осторожно проговорил он, с недоверием смотря на «мучителя номер 2». — Меня зовут Банчан. Можешь звать меня просто Чан. Приятно познакомиться, Пёс. — он протянул руку в дружеском жесте. Хенджин посмотрел на руку опешившими глазами, не пожав тому в ответ. — Может хоть лапу в ответ протянешь? — открыто вслух засмеялся Чан. — Вот Минхо умора, конечно. Чего он тебя Псом назвал то? Вы с ним в пет-плей играете?       Банчан потянулся рукой к мокрой пряди черных волос, чтобы убрать с лица Хенджина, но тот резко дернулся, наступив на цепь от ошейника. Он кашлянул, сморщившись как от боли и поправил ее, чтобы снова не наступить. В этот момент футболка сползла с плеча и Чан увидел пятно синего, в фиолетовую крапинку, цвета, которое вероятно уходило в район лопатки и ниже. — Ты вчера был наказан? — он убрал руку, чтобы снова не напугать мальца, в глубине души, подавляя желание сделать обратное. Хенджин быстро поправил футболку, и заламывая кисти, кивнул в ответ. — За что ты был наказан? Не переживай, я не запрещаю тебе говорить. — Я… Я пытался сбежать, — как бы Чан его не убеждал, но ему казалось, что если он посмотрит на Банчана лишний раз или будет много говорить, то будет наказан еще больше, чего ему бы точно сейчас не хотелось. — Ухты! Да ты смельчак! А как хотел это провернуть? — Чан веселился как никогда. — Я… — Хенджин глянул на дверь, потом продолжил снова опустив голову, смущаясь, — Я думал, что смогу соблазнить Сана, ослабив его бдительность, чтобы потом… вырубить и сбежать… — Сана?! Ха ха ха! — Чан уже не сдерживал басистый, раскатистый смех. — Он же 100% гетеро, до мозга костей! Ну и умора! Ты вероятно его еще и попросил что-то сделать с собой?       Хенджин подтянул к себе колени, смущаясь, униженный, осмеянный. Ему так хотелось закричать, чтобы этот человек ушел прямо сейчас, но он знал, что тот уйдет только тогда, когда сам захочет, и скорей всего взяв то, что захочет. Ему было страшно думать об этом. Хозяина рядом не было. — Ладно… Слушай, я чего пришел вообще? — он почесал плечо, — Тут у моего друга есть планы на тебя некоторые. Я думаю, тебе потом понравится предложение. Ты это, главное — не бойся. Он не собирается тебя убивать, да и не увечит тебя, хотя я и сам иногда сомневаюсь в его адекватности. Я смотрю, он за тобой хорошо ухаживает… — Отпустите меня! — перебил его Хенджин, у которого голос дрогнул от накопившегося отчаянья, — Пожалуйста, отпустите! Я не хочу тут находиться! Я боюсь! Меня ждет семья, брат! Я хочу домой! У нас есть деньги, если захотите еще большую сумму, то найду, заработаю, украду! Отпустите только!       Банчан став на колени на матрасе, слегка притянул к себе парня, не сильно прижимая в районе спины. — Тише… Тише… Мы не сможем тебя отпустить по многим причинам. Тише… — Хенджин сжал в кулак часть штанины Чана, всхлипывал, но не плакал, — Тише… Ты же знаешь. Твой Хозяин постарается дать тебе хорошие условия, если ты будешь молодцом. Тише…       Хенджин уткнулся в плечо мучителя сцепив зубы, сильно зажмуривая глаза, пока тот одной рукой обнимал, а другой гладил по волосам.       Чан улыбался насколько чертовски мило это было. Минхо работал над парнем отлично. Действительно, это было кропотливой работой. Он не мог не оценить. — Какие у тебя вопросы? Что ты хочешь еще знать, Пёс? Хенджин отвернул голову в сторону, не особо решаясь… — Ну, же? Я же не укушу тебя за это, как видишь. — У меня есть шансы на свободу когда-нибудь? — все нутро Хенджина сжалось в ледяной ком от неведения, от того, что он может услышать не тот ответ, который бы хотелось. — У каждого есть шансы. Всегда. Даже у тебя. Кто знает, как повернется ситуация в будущем. — он похлопал парня по затылку, приободряя. — А пока веди себя хорошо, не пытайся сбежать, подставляя нас и подставляя себя под пулю. Банчан не ждал от него ответа, и не нужно было. Он сказал все, что нужно было. И еще — парень теперь будет больше доверять ему, это пригодится в недалеком будущем. — Это всё? — в ответ Чану была тишина. — Было приятно познакомиться, Пёс. — он отпустил парня и уже вставал, чтобы уйти. — Хенджин. Чан остановился и обернулся. — Нет, уже нет. Тебе лучше забыть об этом имени, Пёс. Хенджин, закусив и поджав нижнюю губу резко отвернулся в сторону, но промолчал.       Послышался звук закрываемой двери и Хенджина прорвало. У него случилась первая истерика за последнее время. Но это была та моральная ломка, когда вроде бы и получил облегчение ответами, но принять их было сложно, хоть и было жизненно необходимо. Поэтому он, склонившись над матрасом, сквозь слёзы бил кулаками перед собой, не в силах сделать ничего другого, кроме как принять новую реальность. Только фраза о том, что свобода в будущем возможна, не давала действительно завыть от душевных терзаний. «Ыыыы…» — выдыхая сквозь стиснутые зубы, — «Скоро придёт этот, Хозяин, принесёт еду. Надо собрать себя до кучи. Я не на столько слаб, чтобы быть перед ним постоянно зарёванным. Я не хочу показывать слабость… Боже, как же взять себя в руки?..» — Хенджин старался преодолеть и этот момент. Маленький огонёк надежды казался чуть ярче, даже при таких обстоятельствах…