***
— Как до меня дошли слухи о вас двоих, занимающихся перевозкой нелегалов? — это уже был настоящий Со Чанбин, который был на пределе. У него играли желваки и можно было услышать, как скрипят зубы от злости. Но это единственное, что его выдавало. Так он сидел расслабленно, откинувшись на стуле в ресторанчике полуночного Сеула. Когда уже все собирались ехать к Сынмину домой, Чан с Минхо получили смс: «Срочно нужно встретиться поговорить. Увидимся в «Быстрой курочке». Я вас жду.» Тогда вечеринка дома у Сынмина отменилась, но никто не жаловался. Джисону тоже позвонили ребята, с которыми он недавно познакомился благодаря своим IT навыкам. Это была местная мелкая гопота, но он был с ними как в одной тарелке. Оставался только Феликс, который уже готов был ретироваться после осознания, что нужно с утра в универ. Его уже еле носили ноги, поэтому Сынмин взялся вызвать такси для того, чтобы закинуть Феликса домой и потом поехать к себе. Банчан заговорил первым, выйдя из своих неприятных мыслей. Его все еще преследовало вязкое отвратное ощущение того, что он сегодня не получил то, что действительно хотел бы иметь. У него сводило все ниже пупка от одного только предвкушения. Но все обернулось не в его пользу даже с учетом того, что он готов был играть нечестно по отношению к Минхо. Пьяному Банчану было море по колено, и он готов идти по головам, если потребуется, как танк, напролом. — Подожди. Откуда ты узнал? — он еще больше напрягся. Дело пахнет не лучшим образом потому как их реальные лица уже вскрылись, когда Мистер Пак (Кабан) попросил их приехать на встречу, чтобы познакомить с необходимыми людьми в их кругах. «На нас наводили справки, что не удивительно. Но каким образом Чанбин узнал? Была ли утечка информации? Нас хотят подставить?» — размышлял Чан. — А представь, каково было мне, когда к нам в гости приехал мой дядя, который работает в полиции, и спросил меня можно ли вам двоим доверять, обрисовав минимально ситуацию?! — возмутился Чанбин, тыкая поочередно указательным пальцем на друзей. — У меня теперь роятся в голове куча вопросов и по поводу дяди, и по поводу вас двоих. Что вы нахрен затеяли? — Ты хочешь присоединиться? — Минхо сразу начал о деле потому, как все знают, насколько амбициозен Чанбин. Если бы не его амбиции, то он бы не стал вообще браться за карьеру как рэпер. Сильно большая конкуренция в этой музыкальной сфере. Как не Минхо знать об этом, будучи телеведущим музыкальной передачи. Чан вопросительно посмотрел на Минхо. В его взгляде читалось явное «Ты серьезно?». Вопрос о делах снизил градус по отношению к нереализованному развлечению. А Минхо действительно был серьезен. Особенно после некоторого объяснения от Чанбина. Его иметь в деле было бы выгодно. — Нет, я не хочу. У меня другие планы на будущее. Вы не могли рассказать об этом раньше? Потому что, откровенно говоря, это был действительно сюрприз для меня. Я, конечно, подозревал, что дядя в чем-то темнит, и теперь все это подтвердилось. А теперь по поводу вас. — он внимательно посмотрел сначала на друзей. — Когда вы это начали? И вообще, когда вы собирались мне рассказать? — Да вот буквально недавно и сразу, видимо, привлекли слишком много внимания. Мы собирались тебе рассказать, когда уже бы нормально обосновались в этой деятельности. Знаешь, чтоб не сглазить, так скажем. — объяснил Минхо. — Я думаю, что это нам на руку. Слушай, так будет даже проще. Смотри, — уже обращаясь к Банчану, — поличка не будет болтать о нас 100%. И еще — так быстрее мы сможем понять кто на нашей стороне. Сразу объявятся и те, кому не понравится, что мы вошли в игру. Разберемся по-быстрому, чтобы потом не было сюрпризов. — Айщщ… Я уже понял твою логику. — сказал Банчан. — Ты хочешь сейчас провернуть, как тогда с щенком? — его язык развязался от количества ранее выпитого алкоголя. Он смачно облизнулся, и провел рукой по животу, возможно даже не осознавая, что желание на грани и слишком очевидно для других. Минхо в секунду строго и пристально глянул на Чана. Сейчас в его глазах пылали совсем не добрые огоньки. Его злило, что тот проболтался о его Псе при Чанбине. Эти двое — это не то что сейчас нужно. Весь сегодняшний вечер ему просто везло избежать того, чтобы каким-то образом Чан добрался до Пса, начиная с разыгрывания, где продолжать вечеринку, заканчивая встречей с Чанбином. Этого пьяного зверя нужно возвращать иногда на землю. Хотелось бы верить, что Чан понял намек Минхо. — Боже, о чем вы? Я вас слушаю и мне кажется, что я вас знаю первый день в жизни. — Чанбин звучал обиженно. — Не особо важно. У меня новый питомец дома. Говорю сразу, чтобы потом не возникало вопросов. Я приберег парня для себя. Будет моей личной игрушкой. Делиться пока не собираюсь, — он многозначительно посмотрел на друзей, на каждого по отдельности, из-под лба, прожигая внушительным взглядом. После паузы он продолжил, — По поводу нашей новой деятельности, прошу сохранять в секрете от Феликса и Сынмина. Им пока не стоит об этом знать. Им есть чем заняться, пусть учатся, танцы там, музыка… Не важно. Информация о нелегалах не должна на них повлиять. Джисон частично знает. Он делал для нас сайт «по набору персонала» для этого дела. Но надеюсь, ему мозгов хватит, чтобы не совать свой нос в это еще глубже. Я сегодня за ним наблюдал весь вечер — он даже ни разу не намекнул о наших делах. Так что разум «белки» в безопасности от подробностей. Ты заказал уже еду? — обращаясь к Чанбину. — Ха ха. Да, пока ждал вас. — им принесли соджу, которую он уже разливал по стаканам, — Ну, что? Выпьем? Поздравляю вас! За новое прибыльное предприятие! Ребята успокоились и принялись за овощи на гриле и подобные «ночные снеки». Градус вечера пошел на снижение, и прояснив теперь всю ситуацию было проще. Информации, с одной стороны, было мало от Чанбина, но достаточно для их более решительных действий. Вся эта ситуация с полицией очень удобна, когда они на твоей стороне. Также и вопросы о Минхо и Чане в их играх также пропадут на время в данных кругах. Минхо порадовало нормальное отношение Чанбина к новому делу. На самом деле даже стало легче, что он не захотел присоединиться к поставкам ребят. Прибыль будет только на двоих. А то, что тот больше ничего не спрашивал о питомце, хотя было заметно, что ему любопытно, вообще было хорошим знаком. Минхо подумал, что нужно будет как-нибудь наедине поговорить с Чанбином и рассказать немного о Псе. Но никак не в присутствии Банчана. Чем меньше у Чанбина будет вопросов, тем лучше. После завершения позднего ужина все разъехались по домам.***
За последние 2 месяца, после вечеринки в караоке и ужина с Чанбином, Минхо практически не заходил в гости к своему Псу. У него было через чур много дел: налаживание теневого бизнеса, новые сделки, универ, сессия, подготовка и открытие своей танцевальной школы. Повезло еще, что в этот период еще не было приглашений как MC на музыкальные передачи. В общем, с его занятостью он был неимоверно рад, что приобрел себе «правую руку» в виде Сана. У него была уникальная способность подхватывать все дела на лету, мгновенно вникая в суть. К тому же его корейский уже был не плох. Он не пропускал уроки и почти круглосуточное общение способствовало более быстрому изучению языка. Минхо, для полного счастья, нужно было еще как минимум часов пять в сутки в идеале, чтобы везде успевать. У него даже начались большие проблемы со сном, но все было оправдано прибылью, которую он в итоге получал. Дела шли в нужном русле. На счет Пса… Да, когда была свободная минута, невозможно было не возвращаться к нему мыслями. Он слишком мало вкусил своего любимца, и даже когда заглядывал к нему, это было буквально, чтобы проверить жив и здоров тот или нет. За ним временно ухаживал молчаливый Сан, такой себе непробиваемый конвоир. Он даже пару раз жаловался Минхо, что Пёс пытался сбежать. Вероятно, Хенджин надеялся, что он не такой как его мучитель, но Сан его быстро усмирял, не нанося особого вреда. Минхо на все это приказал снова начать подсыпать тому в еду К. Как бы там ни было, щенок порадовал его тягой к жизни и свободе. Его не нужно было ломать и то, с каким презрением и злостью Пёс смотрел на него, когда был трезвый, было хорошим признаком для осуществления его плана. «У Пса прорезаются клыки», — думал он, — «главное, чтобы он понял на кого не нужно их применять». Также Минхо приказал Сану добавить в рацион Пса больше продуктов, как яйца, авокадо и шпинат для поддержания уровня витамина D в организме. Как бы там ни было, у парня начали проявляться симптомы его нехватки за 2 месяца в подвале. Ладно еще легкие судороги, их можно было спутать с «выходами» после К, но он действительно при всей своей тяге к жизни, был уже неимоверно вялым, на матрасе больше выпавших волос и все признаки депрессии, которая стояла у порога. В планы не входило угробить так по-глупому парня, так что необходимо было подстроить его к новым условиям жизни. Для Минхо содержание такого питомца было определенно в новинку, и приходилось много читать и изучать буквально сходу по факту все для того, чтобы купировать на начальных стадиях будущие возможные проблемы особенно, что касалось здоровья. «…Хотелось бы сказать, что он ведет себя порой как неблагодарная псина, пытаясь создавать проблемы, но к нему это еще придет потом. Всему свое время». Он требовал, чтобы доклады Сана, об изменениях в поведении питомца, были максимально детальными.***
Вот выдался свободный вечер. Минхо наконец-то выдохнул в гостиной, сидя в кресле, после вкусного ужина. Коты собрались на руках, борясь за любимые места на сильных бедрах. Все питомцы одинаковые — чем больше их игнорируешь, тем больше они стараются привлечь к себе внимание. Вот и сегодня его питомец Пёс решил привлечь к себе внимание в очередной раз, — «значит получит…», — размышлял Минхо. Хенджин уже был под дозой К, так что Минхо решил, что как раз будет в тему посмотреть на его новые реакции к боли. Он протянул руку к стеклянному столику возле кресла, где заранее поставил себе ведерко со льдом, стакан и бутылку бурбона. В такой редкий спокойный вечер стаканчик не помешает. Минхо откинулся, расслабившись в кресле, включив тихо музыку на телефоне. Он набирал немного бурбона в рот, перекатывал его языком. Крепкий алкоголь обжигал нёбо и внутренние стороны щек. Странно, но это было приятно, и еще, так больше раскрывался его древесный вкус с остальными нотками. Опьяняло быстрее, проникая сквозь слизистую, и уставшее тело имело все шансы снять боль и напряжение в короткий срок. Минхо только недавно для себя открыл вкус бурбона, не ожидая, что столь крепкими напитками можно наслаждаться. Он задумался о том, что Псу невероятно повезло с таким Хозяином. Минхо не отличался вспыльчивостью и был вполне предсказуем в своих действиях, он умел заботиться. Если бы на его месте был бы Чан, то возможно этот парень действительно был уже на грани того, чтобы повеситься на своем же ошейнике. Тот бы попортил игрушку в первые же дни с его нетерпеливостью и жестокостью в сексе. «На парне не было бы и живого места», — он с грустью усмехнулся, — «Чан любит кровь, хоть об этом открыто не говорит. Он, как упертый баран, не признается в этом даже самому себе. Мои же вкусы вполне очевидны в сравнении с ним. Я знаю когда можно перейти границы адекватности ради своего же удовольствия, а когда не стоит», — Минхо размышлял об этом и поглаживал Дуни (третья кошка Минхо). Она легла на грудь и топтала хозяина, мурча выпуская острые коготки. Его черная рубашка уже была в светлых волосках шерсти. Но это никогда не беспокоило Минхо. Питомцы не могут контролировать свой организм, когда им линять или же не линять вовсе. Тут дело только в хозяине, на сколько он аккуратен и ухаживает за животным. Подвинув кошку немного вбок, Минхо расстегнул пару верхних пуговиц. Было жарко и от бурбона, и из-за погоды. Вновь и вновь память его возвращала к своему питомцу в подвале. В штанах становилось тесно. «Кхрмм», — он прочистил горло из-за своей мгновенной нетерпеливой реакции. «Нельзя быть таким… Таким ебательным, как этот щенок», — Минхо раздраженно закатил глаза, — «Он, вероятно, в своей святой наивности, до подвала вообще не осознавал на сколько он может быть привлекателен для любого гендера». Он лениво закинул руки за голову и потянулся, растягивая позвоночник. Сегодня в танцевальной школе пришлось попотеть за другого преподавателя, еще и учеба… Допив стакан бурбона, он сдвинул с себя котов и поднялся к себе в комнату. Минхо взял лубрикант, флоггер и игрушку. Он заправил рукоять плети сзади за пояс и легко ступая по ступенькам, пошел вниз. «Наверно он чертовски уже за мной соскучился…»***
Все эти 2 месяца слились для Хенджина в несколько непрерывных лет неизвестности. Единственным человеком, кого он видел, кроме Хозяина — был Сан. Когда к нему приходил Минхо, то он приказывал встать на колени, брал лицо в руки, крутя им туда-сюда, осматривал, кивал сам себе и уходил. Каждый раз он чувствовал себя животным на выставке, к которому даже в рот лезли, чтобы проверить наличие крепких зубов. Минхо крутил его как хотел в такие моменты, с совершенно сосредоточенным выражением лица, будто пытался найти изъяны. Порезы на боку и ладони быстро зажили и более не беспокоили. От той ночи на складе остались только пара шрамов на теле и собственный котел в преисподней разума, где он варился в своих кошмарах. Кроме единственной фразы приказа, к нему вообще не обращались, не общались. Хенджин же молчать не хотел. Он говорил. Он просил. Он кричал до надорванных голосовых связок. Он бормотал, разговаривая сам с собой. Особенно часто так происходило перед тем, как его начинал брать К. Тогда Хенджин начинал напоминать себе кто он, где он, кем был ранее, говорил о семье, о брате. Он боялся, что сойдет с ума, если забудет о своем прошлом, потому что перспектива его будущего была ужасна. Мысли о семье действовали немного успокаивающе. Он взывал к своей памяти, чтобы не забыться в бесконечном ровном потоке жизни в подвале, когда ты даже не знаешь на улице день или ночь. По Сану и Минхо это не всегда было понятно. Его сон сбился с режима, не было понятно он спал только час или все сутки напролет. Ко всему прочему, было ужасно неприятно и унизительно, когда на него смотрели пока он был в туалете или в душе. Пару раз он даже огрызался, что может помыться и сам, без лишних глаз. Это никогда не приводило ни к какому результату. Легче морально также не становилось. Когда он не был под К — он был оголенным нервом, дерганным, вспыльчивым. У него начала проявляться зависимость от наркотика, особенно морально. С К он мог уплыть от ужасной несправедливой реальности очень далеко. Это был его личный спасательный круг в этом море, где была жизнь по какому-то глупому расписанию, где его «выгуливали» в туалет и вели обратно, где была еда и вода, где он просто существовал как нечто не похожее на жизнь человеческого существа в наше время. Он уже и сам не знал кем себя считать в данных условиях. Еще и Минхо его несколько раз называл Псом. Хенджин думал похожа ли его жизнь на жизнь собаки? И мог признаться, что отчасти да. Но к собакам и то лучше относились, с ними играли, общались. Когда его мысли приходили к этому, то у него шли мурашки и передергивало от того, что он понимал как с ним будут играть, и это только дело времени. Его гетеросексуальность била тревогу, когда в памяти всплывали отрывки из памяти первой ночи в этом доме, и все, что было после. Радовало, что Сан его не трогал. Он, вероятно, был у Минхо кем-то вроде верного подручного. Хенджин уже отчаивался, что он не может привлечь внимание ни Минхо, ни Сана. Он даже в свое время стал бойкотировать еду, чтобы хоть кто-то с ним хотя бы словом обмолвился. Он сходил с ума находясь один на один со своими мыслями, со своими кошмарами. Его жизнь без социализации была похожа на обычное существование призрака. Дело доходило, что он уже почти убедил себя, что сможет повесится на своем же ошейнике, но в действительности не смог на это решиться. На трезвую — он метался в раздумьях обо всем на сколько позволяла цепь, под К его метания были то от кайфа, то от кошмаров. А еще и абсолютное безделье. Хенджин не занимался все это время ничем, чтобы как-то скоротать время, у него особо и вариантов не было. Он был совершенно потерян и на краю чтобы вступить болото под названием «депрессия». Покусанные ногти стали стандартным дополнением к его внешнему виду. Поэтому он и пытался хоть как-то привлечь внимание. Не зря говорят, что человек — существо социальное. Без общения — человек начнет сходить с ума. Хотя, с другой стороны, Хенджин даже был и рад в какой-то мере, что его не трогали пока что. Его попытки сбежать пару раз также не увенчались успехом. Первый раз он надеялся, что сможет ударить Сана, так чтобы тот отключился и бежать куда глаза глядят. Но Сан был всегда настороже, он не рисковал лишний раз и был бдителен по отношению к Хенджину и возможных его выходок. Сану было достаточно знать, что тот пребывает в подвале не по собственной воле и будет делать все возможное, чтобы выбраться. Еще ему меньше всего хотелось подставлять свое руководство, если не дай Бог парень все-таки сбежит. Это вызвало бы много проблем, Сану в том числе. Тогда Хенджину не удалось с локтя вырубить Сана. За что был быстро впечатан в стену, получив пару тумаков. Пёс тогда еще дергался, пытаясь вырваться, скалился и даже плюнул Сану в лицо, закипая от злости и отчаяния. В другой раз Хенджин пытался соблазнить Сана. Ему чертовски не нравилась идея, но попробовать стоило. А вдруг Сан тоже гей или какой еще извращенец. Хенджин тогда сидел у стены и царапал цемент на соединениях между кирпичей уже отросшим ногтем. Безделье сводило с ума. Открылась дверь и вошел Сан. Как всегда в костюмчике, опрятный такой, вылизанный. Хенджину было даже противно смотреть на него, потому что сам был который день в одной и той же футболке и спортивках, даже без нижнего белья. Он быстро оторвал себя от стены и направил все свое внимание на Сана. Тот резко остановился и Хенджин начал свое представление. Он медленно провел своими скованными в наручниках руками по груди, шее, невзначай задирая футболку и задержался на губах. — Хочешь их попробовать? — он начал пальцами трогать, тереть нижнюю губу, мысленно ненавидя себя за подобные блядские действия и слова. От неприязни ко всему подобному, что было для него совершенно противоестественно, прошлись мурашки по коже, его слегка передернуло. Он остановился только для того, чтобы языком смочить губы. С придыханием он поднял руки вверх, так чтобы зубами взяться за цепь между браслетами. Смотря на Сана с вызовом, Хенджин медленно встал на колени, широко разведя ноги, одной рукой сминал губы, прикусывал палец, когда как другая рука гуляла по его груди и горлу. Затем он уже двумя руками медленно спустился ниже по футболке, отклонившись немного назад, завернул ее слегка наверх, открывая живот. Его руки спустились к поясу спортивок, подхватив их большими пальцами. Он провел ими по линии резинки, чуть отодвигая от кожи. Затем спустился руками ниже. Он начал медленно гладить свой член поверх спортивок, обрисовывая его под тонкой тканью. Он притворно закусывал губу, закатывая глаза, и начал легкие движения бедрами вверх-вниз, намекая. С его уже отросшими растрепанными волосами, заправленными за уши, с таким зазывающим взглядом снизу вверх, он смотрелся откровенно блядски. Сан еще с минуту наблюдал за этим представлением, с абсолютным безразличием на лице. Некоторую заинтересованность выдавало только то, что он наклонил голову немного на бок. Ему хватило одного шага, чтобы схватиться за цепь на браслетах и резко дернуть на себя. Хенджин, ошарашенный неожиданным рывком, распластался на половину по матрасу, на половину по холодному бетонному полу, впечатавшись в него носом, цепи на ошейнике хватило по длине для подобного жесткого приземления. Он до крови прокусил губу. Сморщив нос и сведя брови от боли, стало понятно, что нос он тоже разбил, с него пошла кровь. Тяжело было разобрать что болело больше. Если Хенджин хотел как-то привлечь и отвлечь внимание Сана, чтобы тот не ожидал нападения, снизив его защитные реакции, то он провалился полностью. Если он хотел как-то скрасить свой очередной монотонный день, то у него это получилось. Теперь несколько дней у него будет болеть половина лица: нос, губа и подбородок; а также будут болеть запястья, которые практически были вывернуты, резким рывком, скованные наручниками. — Бля-я-ять… Мммм… — сквозь болезненный стон только и выговорил он, разворачивая лицо на бок, проведя щекой по небольшой лужице крови, и принимая, что это был полный провал. Сан все еще держал Пса за цепь на браслетах, поэтому нормально оторвать голову от пола он смог только сделав упор на локти. Ему пришлось еще некоторое время наблюдать, как капает кровь с носа. Сан снял ошейник и так и протащил Хенджина за цепь до двери, под аккомпанемент из звуков, что означали явную боль и маты. Только потом он, взяв за плечо, поднял на ноги парня и, подталкивая, повел в ванную комнату. Вечером Сан, смущаясь и краснея, на ломаном корейском пытался рассказать Минхо во всех красках, что вытворял Хенджин. Пришлось из-за недостатка словарного запаса некоторое показать на себе. Минхо искренне улыбался со всей ситуации. Его забавляло то, на что щенку пришлось пойти ради свободы. Он сам начал «двигать» блоки в своем разуме. Сан также не упустил рассказать о своих собственных действиях, на что Минхо одобрительно кивнул. — Ты все правильно сделал. Не беспокойся. Только не переборщи в следующий раз. Я не хочу портить такое сладкое личико. «Судя по тому, как краснел Сан, вероятно Хенджин слишком хорошо вошел в образ. В следующий раз будет тот зритель, который оценит по достоинству подобный спектакль», — смеялся про себя Минхо. Последняя ночь, когда Минхо одел ошейник, Хенджин мало что с нее помнил. Только обрывки. Но его подсознание отчетливо запечатлело в памяти ощущения. Было тепло, хорошо, безопасно, было нечто что радовало и нечто что возбуждало, он помнит то объятие, хоть и не помнит причину его. И он помнит, что Минхо сказал называть его Хозяином. В какой мере он уже начинал думать, что он даже сейчас бы согласился быть изнасилованным, чтобы как-то добавить красок в его жизнь и не быть в депрессии. Монотонность его теперешней обыденности убивала. Вообще он был бы рад, если бы Минхо с ним поговорил, может как-то успокоил. Или пусть даже говорил бы как бы он его насиловал, но хотя бы было хоть что-то, какой-нибудь диалог, что давало бы сил на жизнь, хоть была бы даже все та же ненависть к мучителю. С воспоминаниями о Минхо, Хенджин сейчас проваливался в очередной свой приход, расплываясь в улыбке, пока тонул в мягком матрасе. Он думал, как было так хорошо, если его сейчас кто-то обнял, пусть даже он.***
Минхо открыл дверь комнаты в подвале. Он с хищной ленцой медленно подошел к лежащему на матрасе парню, присел на корточки и наклонив голову заглянул в лицо. Хенджин был в блаженной неге и вероятно не совсем здесь, возможно в полудреме. Волосы Хенджина разметались по одеялу, он просто закинул руки под голову и лежал открытый всему хорошему в этом мире. Когда он открыл глаза, то Минхо понял, что нет, это все-таки действие К. «Прости, малыш, но хорошего сегодня будет мало», — подумал про себя Минхо, «но я постараюсь, что тебе было приятно. Ты так пытался привлечь мое внимание, что я буквально польщен…»