Истина рано или поздно все равно выйдет на свет, и ложь будет повержена в прах.
Эвтида пристально наблюдала за качающейся чашей древних весов, что никак не могли прийти хотя бы в равновесие. Её сердце, которое в сей момент было даже не материальным, сильно стучало. Дыхание становилось тяжелым, а её Ка была порабощена. Зал, окутанный таинственным полумраком, давил на девушку своим безмолвием. В его глубинах плясали тени, играя в игры, а воздух пропитался запахом древесных стволов и тёплым светом восковых свечей. Глаза её застыли в жестком прищуре, высокомерном и оценивающим. Она сглотнула, ощущая, как её руки сжимаются у груди в знак беспокойства. Несколько месяцев назад она бы не поверила в то, что такое возможно — что весы справедливости будут вершить над ней суд. Но сейчас Эва была уверена в том, что это не просто игра случая. Если бы Эвтида только знала, как её, хитрую до мозга костей, будут судить за прошлые поступки. А Анубис не проявит ни малейшего сострадания к своему творению. Внезапно, Эва ощутила внутреннее желание расплескаться в звонком смехе, чтобы эхо его отразилось в длинных стенах Зала Двух Истин. А после испарилось, словно капля росы на лепестке цветка, растворившись безвозвратно в тумане прошлого. Её жизнь, как и этот мимолетный миг, исчезала на глазах, оставляя лишь тень его янтарных глаз. Суровый ветер, пропитанный горечью смерти, оставлял на коже ощущение невидимых ран. Его таинственное дуновение напоминало о зловонном дыхании, исходящем из приоткрытой пасти Анубиса. Голова бога, украшенная устрашающими атрибутами, словно нарочно привлекала к себе взгляд, заставляя побледнеть от страха. Эва, охваченная жутким трепетом, вжалась в пол, не в силах противостоять. Кто сказал, что он был защитником души и покровителем в невидимом мире? Послышался посмертный скрип металла. Её сердце, раненое жизнью, перевесило перо и упало вниз, словно камень на дно бездонной пропасти. Но даже в падении была красота — как будто звёзды с небес спустились на землю и украсили тёмную ночь своим светом. — Когда судьба забирает своё, она всегда отдает что-то взамен. — Анубис заговорил загробным шепотом, и его слова пронеслись по залу, словно громовые раскаты небес. Эва с тем же трепетом наблюдала, как Амат, грозная и неумолимая, приближалась к ней, словно готовясь поглотить целиком. Её охватил ужас, когда она осознала, что оказалась перед лицом смерти. Огромные клыки блестели в тусклом свете, а глаза богини сверкали каким-то зловещим огнём. Внутри неё разом смешались ужас и счастье. Кто предсказывает новорожденному судьбу? Боги не вмешивались в судьбы людей. Только поступки и инструменты оценки в виде пера и весов определяли благочестие на последнем вздохе. Вся праведность человека зависела лишь от него самого. Перо и весы не хитрили, но не она, ведь Эвтида — синоним к слову хитрость.***
6 месяцев назад, Восточный берег Нила, наше время. Эва с жадностью опустошила бутылку воды, сжимая пластик так сильно, что он почти лопнул в её руках. Она почувствовала, как синтетика прилипла к взмокшей коже, и это вызвало у неё чувство неприязни. Девушка выругалась, кидая на подругу гневный взгляд, исполненный упрека и разочарования. — Надеть комбинезоны в пустыню, — Эва скрестила руки, подправляя платок на голове, — самая лучшая идея. Перед глазами раскинулась зыбучая пустыня, словно безжизненный океан, где ветер нёс бесконечные волны песка. Каждый порыв ветра ощущался на коже девушки, а тончайшие песчаные зёрна проникали в самые глубины её одежды, будто хотели залечь на душе. Воздух был сухим и жарким, будто на это место не вступала нога человека уже тысячелетиями. Массивный внедорожник без крыши замедлил ход возле небольшого сооружения, а затем остановился с громким скрежетом. На заднем сиденье расположился смуглый гид, который последние двадцать минут почти что дремал. Но стоило водителю заглушить мотор, как мужчина вскочил, громко кашляя. — Мы подъехали к великим Фивам, — экскурсовод восторженно поднял руки, продолжая на ломаном английском, — сейчас на месте бывшей столицы находится город Луксор… Эва не могла сосредоточиться на словах гида. Ибо её разум был разорван на куски из-за головной боли, словно бурный поток, который сносил всё на своем пути. Она уже несколько раз прокляла себя за то, что покинула пляж у отеля. Ибо заменить бескрайние просторы моря на познание древней архитектуры и культуры было ошибкой, о которой она теперь сильно жалела. Девушка заслуживала отдыха, хотя бы за два года непрерывной работы. На протяжении двух лет дни и ночи слились в одно ужасное проклятие. Каждое утро она просыпалась в темноте, окруженная серыми стенами Эдинбурга, который казался ей зловещим и угрожающим. Дождь, что не прекращался неделями, лил как из ведра, и вода текла по улицам, словно река, забирающая всю радость. Она мечтала об одном — покинуть этот город, забыть всё, что произошло здесь, и начать новую жизнь где-то далеко отсюда. Девушка жаждала свободы, свежего воздуха и ярких красок. Но где бы она ни была, в её сердце всегда оставалась боль и тоска. Но Эва продолжала жить, каждый день наигранно улыбаясь окружающим и борясь со своими мыслями и эмоциями. Она ходила по улицам Эдинбурга, притворяясь, что все в порядке, но глубоко внутри её душа кричала о помощи. С самого раннего детства Эве выпало столкнуться с жестокостью жизни. Её мать была далека от материнской любви и внимания, а отчим, который не вызывал у девушки ничего, кроме отвращения и дрожи по всему телу, был единственным светилом в глазах женщины. Однако, для Эвы он был чёрной дырой, поглощающей всё вокруг. Падчерица была лишь тенью на его пути, не заслуживающей ни малейшей крупицы любви. Спасение от этого адского мира стало главной целью для ещё юной девушки, и она смогла достичь её. Несмотря на трудности, которые ей пришлось преодолеть, она не желала возвращаться в прошлое. Даже серый Эдинбург с крохотной комнатой на отшибе города был для неё райским уголком по сравнению с тем, что ей довелось пережить. Со временем, характер Эвы укреплялся, словно железо, закаленное в огне кузницы. В её душе не осталось места для беззащитной маленькой девочки, которая была когда-то. Она похоронила её глубоко внутри, защищая разум от боли и обид. Но даже с таким непреклонным характером, каждый раз, когда кто-то случайно касался её, она вздрагивала, словно вспоминая о тех днях, когда сердце было ещё мягким и ранимым. Около семи человек неуклонно двигались к входу в очередную гробницу, несмотря на жаркий зной, который окутывал их волнами. В то же время, Эва медленно протискивалась в самом конце, желая как можно скорее укрыться от палящего солнца пустыни. Прошёл лишь второй час экскурсии, но девушка уже ощущала себя выжатой до последней капли сил. Перед глазами раскинулись однообразные стены, увешанные непонятными иероглифами, которые создавали зыбкое ощущение ряби в её взгляде. Воздух был насыщен запахом формалина и химических реагентов, что смешивались с затхлостью и грязью. Группа замерла у двери, и Эва не сдержала вздоха, уткнувшись ладонями в колени, чтобы облегчить напряжение в своих ногах. — А эта гробница эпистата Яхмоса, — с превеликим удовольствием воскликнул мужчина в феске, — он был выдающимся охотником на шезму, незадолго до правления Менеса Второго. — Кто такие шезму? — вдруг спросила Эва, облокотившись о стену гробницы, но тут же откинулась обратно. Теперь вся её правая лопатка была в непонятной саже. Гид начал увлеченно рассказывать, Эва, слушая его, ощущала, что её голова начинает кружиться, словно она лишилась кислорода. Однако, это было не единственное чувство, которое овладело ею. Внутри зародилось необъяснимое ощущение, что отталкивало её от реальности. Привкус смерти, который она почувствовала в воздухе, только усилил эти ощущения. Сжимая губы, она едва улавливала слова мужчины, стараясь не поддаться этому отвратительному чувству. — Насколько надо быть глупым, чтобы верить во всю эту ересь… — пробубнила про себя девушка, отчего получила слабый толчок в бок от подруги. Внутри маленькой комнаты дышать было еще сложнее, быстро осмотревшись, туристы начали выходить. Но Эва больше не могла сдерживаться, резкая боль пронзила её виски. И девушка зажмурилась, отставая от остальных. Стены начали плыть перед глазами, а на фоне появилось неясное свечение, напоминающие огонь от факела. Девушка чувствовала, что ещё секунда и она потеряет сознание. Ноги её подкосились, и Эва упала на старые каменные плиты, лишенная жизненной силы. Внезапно наступившая прохлада окутала всё вокруг, словно накрывающийся пеленой туман. Воздух стал лёгким и свежим, приятно обдувая нежную кожу. Но когда она открыла глаза, перед ней возникло нечто невообразимое — прозрачная мужская фигура, будто из иного мира, парила прямо в воздухе. Её голубоватый оттенок создавал ощущение нереальности и мистики, напоминая дух, явившийся из прошлого. Эва вздрогнула, пытаясь сдвинуться с места, но её тело, словно зачарованное, отказывалось слушаться. Неведомый силуэт продолжал стоять перед ней, напоминая затаившегося охотника, готового в любой момент нанести удар. Одежда незнакомца была старой и потрепанной. Присмотревшись внимательнее, Эва вздрогнула от ужаса. Она обнаружила одеяние, принадлежавшее древнему миру, о котором она слышала только в легендах и мифах. Сердце её забилось быстрее, когда девушка осознала, что видит перед собой странное свидетельство прошлого. — Эва, приди в себя, — она стукнула себя по щекам, истерично рассмеявшись, — не надо было допивать последний коктейль. Девушка продолжила прожигать неизвестного острым взглядом, до сих пор думая, что всё это плод воображения. Нежный ветерок игриво шептал в лицо Эвы, когда вдруг она почувствовала, как чьи-то губы приблизились к её уху. Неожиданно для себя она услышала монотонный голос, который словно проникал в самое её существо. — Чёрная душа полюбит чужестранца, чья родина находится на периферии. Тогда воды Нила окрасятся в красный, а весь Египет поработит тьма. Она успела заметить только пряди роскошных ярко-красных волос, что таинственно мелькнули перед ней. А глаза, в которых метались блики оттенка красного апельсина, были сравнимы с самой смертью.***
Неожиданные касания нарушили покой Эвы, заставив её тело напрячься и вздрогнуть. Наваждение, как и пугающий голубой силуэт, исчезло, но девушка не могла успокоиться. Чья-то ладонь на её плече давила, не давая возможности свободно дышать. Эва резко отшвырнула руку, пытаясь встать на ноги, но тело её было словно парализовано, а измученный стон сорвался с губ. Наконец-то она полностью разлепила глаза, и в то же мгновение миндалевидный разрез приобрел форму круга, отражая весь скрытый ужас и испуг. Перед девушкой возвышался незнакомец, почти обнаженный, и в руках у него горел факел, отбрасывая яркие отблески на слегка мускулистый торс. Сердце Эвы замерло от неожиданности и страха, но она не могла отвести глаз от этого мужчины, который оценивающе оглядел её, кривя губы в презрительной ухмылке. — Ты кто? — вырвалось из уст Эвы. И она тут же прижала ладони к губам, не веря собственным ушам. Её речь прозвучала настолько необычно, что Эва была поражена. Казалось, слова, которые она произносила, были не из этого мира. Они звучали как древние мантры, наполненные таинственными звуками и тонами. Но настоящий ужас охватил девушку, когда она осознала, что понимает каждое слово неизвестного ей языка. — Я, конечно, думал, что ты слегка ненормальная, Эва, — проговорил мужчина, звучным и спокойным голосом, — но теперь убедился. Эва взглянула на незнакомца. Одежда его отличалась от привычной — ткань была более лёгкой и воздушной, а металлические вставки на плечах до ужаса выделялись. Но главное, что поразило девушку, были его глаза — они блестели, словно раскаленный янтарь. Коричневые волосы мужчины слегка вились, будто пляжный песок под лучами солнца. Она поймала себя на мысли, что слишком долго рассматривает незнакомца, подмечая детали его внешности. Он сидел на корточках и с интересом оглядывал Эву. — Не помню, чтобы ты был в нашей группе, — и вновь девушка удивилась, когда слова вырвались из её рта, — и почему ты полуголый? Мужчина, скрывая свои мысли за схитрённо поднятыми бровями, выдохнул и слегка покачал головой. Внезапно он встал, протягивая свою ладонь к девушке, которая все еще сидела на холодном камне. Его движения, как и он сам, были уверенными. — Заметь, про твою одежду я такого не сказал. — незнакомец усмехнулся, всё ещё ожидая, когда Эва вложит свою руку. Девушка была готова ответить, но внезапно почувствовала себя странно. Вместо привычных свободных брюк на ней были непонятные тряпки, которые одеждой то сложно было назвать. Эва сжалась, когда её грудная клетка начала вздыматься от напряжения. А затем подпрыгнула на месте, словно пытаясь избавиться от этого странного наряда. Истерически закрывая тело руками, она старалась спрятаться от чужих глаз, но быстро поняла, что попытки её были бесполезными. Оливковые глаза девушки остановились на стенах, которые выглядели намного новее и чище, чем несколько минут назад. Иероглифы на них были чёткими, вырезанными совсем недавно. В воздухе больше не ощущалось противного запаха химических веществ, ранее наполнявшего крохотное помещение. Но взгляд Эвы был прикован к саркофагу, что неподвижно стоял перед ней. Крышка его была сдвинута, и она даже думать не хотела о том, кто покоился внутри. Эва внезапно вскочила, охваченная желанием выбраться из проклятого места. Но едва девушка сделала первый шаг, как тело стало тяжёлым, готовое вот-вот упасть. Но чужие руки подхватили её, и это напугало лишь сильнее. Все вокруг казалось смешанным и хаотичным. Она почувствовала, как отчаяние захлестнуло её, заставив дыхание стать тяжёлым и неровным. Эва не знала, что происходит и кто коснулся её. Мозг девушки работал на полную мощность, пытаясь понять, что к чему, но всё было так странно и непонятно. Она вновь чувствовала себя беззащитной и уязвимой, как маленький ребёнок в огромном мире. Эва закрыла глаза и сжала зубы, пытаясь справиться с волнением и страхом, которые захлестнули её. — Не трогай меня! — громко, почти что во весь голос, крикнула Эва. Мужчина замер, однако продолжил удерживать девушку за талию, чтобы та не упала. В глазах незнакомца читалось непонимание, он развернул её лицо к себе, вглядываясь в глаза. Затем, нежно и бережно, приложил тыльную сторону своей ладони к женскому лбу. — Успокойся. — мужчина обхватил плечи Эвы, помогая ей присесть. Он чувствовал, как вся её кожа подрагивала под его прикосновениями. — Думаю, тебе просто не хватает воздуха, можешь не записывать. Я быстро закончу, и мы выйдем, ладно? В его голосе звучало нечто умиротворяющее, что заставило Эву расслабить плечи и откинуть голову назад. Она ощутила, как холодный камень пронзил её спину, и попыталась взять контроль над своим дыханием. Эта реакция была ей знакома — каждый раз, когда тень прошлого охватывала её разум, она старалась отвлечься и сохранить ясность мышления. Девушка закрыла глаза и вдохнула глубоко, пытаясь удержать над собой контроль. Незнакомец склонился над саркофагом, настолько увлеченный работой, что казалось, будто он забыл о всём остальном. Внезапно, его руки потянулись к древней гробнице, и он полностью погрузил их в её глубины. От этого действия Эва, находившаяся поблизости, не смогла удержать восклицание удивления. Мужчина медленно повернулся, а бровь его вопросительно выгнулась. — Там что, мумия? — удивленно и абсолютно серьезно спросила она. — Нет, лепешки и кувшин с пивом. — саркастично ответил незнакомец. Будь Эва в прежнем расположении духа, то обязательно выкинула бы что-нибудь в ответ. На дрожащих ногах девушка приблизилась к античному саркофагу, медленно вытягивая шею, чтобы увидеть всё самой. И если мозгом она была готова обнаружить нечто подобное, в реальности же всё оказалось намного сложнее. Мертвец выглядел, как обычный мертвец. Никаких мух не жужжало вокруг него, лишь покровительственная тишина окутывало когда-то живое тело. Но было кое-что особенное, что привлекло внимание девушки — каждый кусочек плоти был замотан в бинты. Ткань в некоторых местах была пропитана таинственной жидкостью, и это вызвало у Эвы лишь едва заметную неприязнь. Она уже видела трупы, лет пять назад, на первом курсе медицинского, а после её отчислили за неуплату обучения. Эва в глубине души понимала, что её таланты не простираются до медицины. И если между медициной и мудростью не было большой разницы, то хитрость и врачевания — вещи несовместимые. Но эта мумия не была похожа на все остальные, что когда-то лежали в пыльных гробницах древнего Египта, а после и в музеях. Её поверхность была гладкой и непорочной, как будто обряд мумификации провели совсем недавно. Она не хранила в себе следов человеческой истории, которая тянулась на протяжении нескольких тысячелетий. — Эта же мумия эпистата Яхмоса? — с трудом вспоминая рассказ гида, спросила Эва. Мужчина странно посмотрел на девушку, но всё же кивнул. — И…и сколько ей лет? — Я не погружался в вашу историю так сильно, — не отвлекаясь от работы, ответил незнакомец, — но судя по состоянию, не так уж и много. Эва усмехнулась, кусая ногти. В её голове разыгрался настоящий хаос, словно тысячи бабочек взлетали и падали одновременно. Девушка ещё раз посмотрела на мужчину, а после развернулась, направляясь к выходу. Шаги её были неуверенными, будто она шла по грани пропасти. Но Эва знала, что это было необходимо, чтобы сохранить свое спокойствие и разум, ей нужно было убраться отсюда как можно скорее. — Куда ты пошла? — крикнул мужчина. — Там темно, я не буду помогать тебе, если ты расшибешь себе лоб, Эва. Но ей было всё равно. Единственным желанием девушки сейчас было вновь увидеть привычную пустыню и старый внедорожник. Проход был слишком узким, и Эве казалось, будто нечто маленькое ползёт по ногам. Паранойя полностью охватила её, она остановилась, пытаясь успокоиться. Но стоило ей открыть глаза, как темнота вновь надавила на неё. Ведь чем больше девушка отдалялась от гробницы, тем темнее и сложнее становилось идти. В конце концов Эва просто застряла посреди узкого прохода, совершенно одна. — Да чёрт бы побрал эту экскурсию! — она пнула ногой по стене слишком сильно, отчего на её плечи упала каменная крошка. Эва вскрикнула, теряя равновесие, и в тот же момент упала всем своим весом на левую ногу. — Почему ты не можешь просто постоять на месте? — из глубин коридора эхом отдался знакомый голос и Эва выдохнула. Её взгляд встретился с теми же янтарными радужками, которые слабо освещались языками пламени. И это наполнило её душу хоть каким-то умиротворением и спокойствием. Под светом яркого факела окружающее пространство раскрылось перед глазами девушки, заставив её взглянуть на свою ногу. Кожа на ней была содрана, а из раны, которая была засыпана грязью и песком, сочилась алая кровь. Вздохнув сквозь боль, Эва приподнялась, сжимая зубы, чтобы не выдать свою слабость. — У меня может быть заражение, — процедила девушка, хромая, — не уверена, что песок в гробнице чистый. Нужно выйти как можно скорее. Мужчина приподнял свои густые брови, его взгляд мгновенно изменился. Теперь он смотрел на Эву с нескрываемой гордостью. Незнакомец внимательно слушал каждое её слово, делая неизвестные для девушки выводы у себя в голове. — Что? — проворчала Эва себе под нос. — Почему ты так смотришь на меня? Мужчина молча опустился на одно колено, приблизив факел к щиколотке девушки. Он пристально изучал рану, наклонив голову. Сердце Эвы колотилось в груди, когда она почувствовала, как его взгляд скользнул по её ноге. Она отдернула её, не дав ему коснуться своей кожи. — Удивлён, что ты знаешь про то, что если в рану попадёт грязь, то будет заражение, — незнакомец приподнял голову, смотря на девушку снизу, — а ты не такая глупая, оказывается. Эва окинула мужчину своим тупым взглядом, не обращая на его слова никакого внимания. Она решительно двинулась вперёд, но шаги её были приостановлены мрачным и злобным голосом, который пронзительно раздался в тишине. — Ливий, — из тени вышел огромный силуэт, отчего Эва тяжело вздохнула, — Эвтида, — теперь перед девушкой возвышался человек в странной белой накидке, — почему не на месте? Какая к чёрту Эвтида? Он ко мне обращался? Накаченный мужчина выделялся своей необычной внешностью. Его белоснежная кожа, лишенная пигментации, была словно холстом, на котором отчетливо вырисовывались мускулы, напряженные и готовые к действию. Высокий рост и широкие плечи подчеркивали его силу и мощь, а густые брови и ресницы сливались с безупречной белизной кожи. И взгляд его был пронзительным и уверенным. Пока девушка думала, первый мужчина мигом закрыл её собой, устало разминая свою шею. — Саркофаг был вскрыт, — намного серьезнее чем до этого, начал, как Эва поняла, Ливий, — а часть льняной ткани срезана. Тот кто проник внутрь заранее знал, что нужно делать. Девушка с недоумением взирала на двух мужчин, чувствуя, как её мозг начинал плавиться от происходящего. Все вокруг казалось ей чужим и непонятным, а сама она ощущала себя на грани истощения. Стиснув зубы, она решила отобрать факел у Ливия и покинуть это проклятое место как можно скорее. Однако грандиозный план был нарушен, когда сильная рука мужчины резко схватила Эву за запястье. Девушка вскрикнула от неожиданности, а нарастающая тревога заставила её грудную клетку сжаться. Она оглянулась, чтобы увидеть, кто стал причиной этого нападения, и увидела перед собой высокого мужчину с белыми волосами и глубокими глазами. — Разве я разрешил тебе идти? — ни один мускул мужчины не дрогнул, пока он сквозь зубы выплёвывал слова. Он смотрел на неё строго и непреклонно, словно готов был лишить её свободы в любой момент. Она попыталась вырваться из его хватки, но он держал крепко, не давая возможности уйти. Женское сердце забилось еще сильнее, и Эва не выдержала. Эмоции переполняли её, девушка тяжело вздохнула, поднимая гневный взгляд. — Отпусти меня! Кто вообще позволил тебе так бесцеремонно хватать девушку за руку? — крикнула Эва. — Мне больно, и на разрешение твоё мне плевать. Внезапно, на лице, ранее таком угрюмом и мрачном, появилось выражение искреннего удивления. Брови, которые до этого были сильно сжаты, теперь поднялись вверх, образуя длинные складки на лбу. Губы раскрылись в легком недоумении, словно мужчина совсем не ожидал услышать сказанное девушкой. — Видимо, ты совсем страх потеряла, Эвтида. — холодно проговорил незнакомец, оценивающе оглядывая Эву. Она практически ощутила, как заледенела кровь в её венах. А дыхание сбилось, когда она почувствовала себя маленькой рядом с его огромной фигурой. — Мы закончили. — спокойно произнёс Ливий. — Если позволите, эпистат, то я пойду, нужно ещё разобраться с тем несчастным. И да, мне понадобится писарь. Рука Ливия легла на предплечье девушки, он сжал губы в твердую линию, бросив на эпистата раздраженный взгляд. Эва чувствовала, как ощущение утопления грызло её кости, когда вся кожа горела под чужими прикосновениями. Наконец-то хватка ослабла, и девушка блаженно выдохнула, отходя от мужчин как можно дальше. До сих пор находясь под впечатлением, Эва всё же нашла в себе силы сдвинуться с места. Она подняла затуманенный взгляд, концентрируясь на расплывчатых силуэтах перед собой. Теперь у неё не было никакого сомнения в том, как сильно Ливий и некий эпистат ненавидели друг друга. — Идите. — отмахнулся эпистат, а после развернулся, направляясь вглубь гробницы. Ливий смотрел на то, как мужчина скрылся в глубине коридора, выдыхая. Он прикрыл глаза, а затем как-то бессильно взглянул на девушку. — Идешь? — он указал факелом в сторону выхода, положив одну руку к себе на бок. — Куда? — удивленно спросила Эва. — Мне нужен писарь, — Ливий усмехнулся, — и если память мне не изменяет, то ты находишься в Фивах именно поэтому. Когда вихрь эмоций, бушующий в груди девушки, утихомирился, она наконец-то смогла осознать всю глубину и серьезность ситуации, в которую попала. В тот момент не было никаких сомнений в том, что временные промежутки её жизни переместились, подобно костяшкам на шахматной доске. Эва поняла, что это не она сошла с ума, а мир вокруг неё начал вращаться в другую сторону. Как только Эва вышла на свежий воздух, то ощутила, как вся её последняя надежда рухнула, словно хрустальный замок, разрушенный натиском времени. Вместо безжизненной пустыни, которую она так желала увидеть, перед глазами девушки открылся вид на массивные и величественные сооружения, возвышающиеся перед ней. Эва огляделась вокруг с сожалением и разочарованием. Ведь всё, что она видела, казалось ей слишком новым и не потрёпанным временем. Этот день стал для Эвы негласной точкой отсчёта, из которой пошло всё прочее понимание и непонимание.