Второй шанс

      Ричи вернулся в свою квартирку, не проронив ни единого слова. Прошел на кухню и вытащил бутылку. Судя по этикетке — джин. Тут же отвинтил крышку и сделал несколько больших глотков прямо из горлышка. Потом уронил себя на стул, опустил голову на руки и тяжело вздохнул.       Последние слова про день рождения вообще выбили Рида из привычного состояния. Он не понимал, что ему делать, как реагировать, что сказать и стоило ли вообще говорить. Пока он размышлял, Ричард потянулся к бутылке и сделал ещё несколько глотков.       Трупы убийц Гэвина сейчас медленно остывали, совсем скоро кто-то из обслуги их обнаружит. Естественно, убийцу будут искать, но Ричард не оставил следов. За неимением улик дело останется висяком. Всё. Финита ля комедия. Но руки Ричарда Декарта навсегда останутся испачканы в чужой крови. Как бы долго он потом ни мыл их водой. Этого уже не изменить.       Рид приказывал, просил, готов был умолять оставить эту затею, но Ричард его не слушал. И вот сейчас он уже вылакал полбутылки неразбавленного джина и осоловело пялился в стену напротив. Идиот. Он же так себя угробит. У Гэвина щемило в груди от происходящего, но он ничего не мог сделать. И от осознания этого было только хуже.       Ричард пил молча и как-то обречённо. Может, он не забыл, что Рид рядом, может просто предпочёл об этом не помнить. Рид не решался подать голос. Хуета какая-то. Он наворачивал круги по комнате, нервно расправляя крылья. Нужно что-то сделать! Вот только что?!       Ричи вздрогнул, поводил головой из стороны в сторону, то ли собираясь с мыслями, то ли пытаясь на чём-то сфокусироваться, и неожиданно выдал:       — Как ты думаешь, если тебя поместить в тело коматозника, ты сможешь жить… как человек?              Выходит, Ричард явно не забыл, что Рид теперь постоянно крутится рядом. Гэвин не поверил собственным ушам. Именно это обдумывал Ричард, пока он тут на говно исходил, тревожась о его состоянии?!       — Ты издеваешься что ли?! — выпалил Рид, нервно сжимая кулаки: хотелось настучать по этой пустой голове, чтобы мозги уже встали на место и Ричард не задумывался о всякой фигне.       — Нет, я абсолютно серьёзен.       У Ричард была суперспособность не показывать своего опьянения, по крайней мере, язык его не заплетался, но говорил он значительно медленнее привычного.       — Откуда у тебя такие мысли?       — Ну так, — Ричард неопределенно поводил рукой в воздухе, пытаясь что-то изобразить. — Ты же сейчас душа, верно?       Гэвин вытянул правое крыло и посмотрел на приглушенный свет уличного фонаря через его просвет.       — Скорее да, чем нет.       — Я много читал и собирал информацию.       — Лучше бы спал нормально, — фыркнул Гэвин.       — Так вот, — Декарт совершенно не обратил на его слова никакого внимания, видимо, собирал в кучу разбегающиеся мысли. — Считается, что люди, которые впали в кому, потеряли свою душу… ушли куда-то очень далеко и не смогли вернуться. Коматозники редко приходят в себя. Это скорее уникальное, чем постоянное явление. Я и подумал… а что, если ты попробуешь занять место ушедшей души?       Рид обеспокоенно на него посмотрел. Неужели Декарт уже допился до белочки? Сука, он ведь даже скорую ему вызвать не в состоянии. И что делать, мать его так?!       Гэвин глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, и начал говорить мягко, как с душевно больным, у которого неожиданно в руках появился нож.       — Ричи, детка, зачем тебе это? Я же умер. Смирись с этим.       Ричард потряс головой, видимо, отмахиваясь от слов Гэвина.       — Не могу. Я так хочу, что ты был рядом.       — Я рядом, — не согласился Рид. Сука, это же очевидный факт.       — Полноценно, чтобы я мог к тебе прикоснуться, — Ричард вытянул руку в сторону, где, как он думал, находился Рид, и сжал пальцы в хватательном движении. Не угадал. Рид стоял позади него, возле левого плеча, а не прямо перед ним.       Гэвин потер перебитый нос, как будто это движение помогало ему сосредоточиться. Как там было? Не перечим больному, а поддерживаем воспалённую фантазию? Значит, так и действуем.       — Окей, давай предположим, что это возможно… — маловероятно, в какой-то параллельной вселенной, где нет вот этого всего. Рид бросил косой взгляд на свои крылья, но не решился озвучивать эту мысль. — Но ты же понимаешь, что это буду не я?       — Это будешь ты, — упрямо возразил Ричард, взглядом скользя по комнате и случайно остановившись на Гэвине. Он, очевидно, его не видел, но случайно ли? — Душа сильнее тела. Есть огромная вероятность, что ты начнешь переделывать новое тело под себя, чтобы оно стало соответствовать тебе.       Гэвин фыркнул и опять закружил по комнате.       — Господи боже, это даже звучит как бред.       Ричард снова приложился к бутылке и уронил голову на сложенные на столе руке, развернув лицо к окну, за которым поблескивала луна.       — А то, что ты являешься купидоном, нормально звучит?       Рид скривился. Всё это пиздец как ненормально звучит. Последние месяцы его не-жизни всё происходящее — бред чистой воды. Вот будет забавно, если он сам всё это время лежит где-то в коме, и Ричи плавно подводит к этой теме.       — Где мое тело? — неожиданно спросил Рид.       — На кладбище, — Ричард усталым жестом потер голову. Наверняка она гудела. А вот не хер творить всякую дичь! — У тебя была довольно скромная церемония, но похоронили тебя со всеми почестями.       — Почему не кремировали? — искренне удивился Рид. Он вообще не любил все эти прощальные церемонии, предпочел бы, чтобы всё, что осталось от его тела, сожгли и развеяли по ветру, а не кормить могильных червей.       — Этого не указано в завещании.       Да, точно. А всё потому, что не было этого сраного завещания. Рид был уверен, что у него еще куча времени, чтобы решить все мелкие проблемы. Что ж, и здесь он проебался.       Гэвин потер лоб, почесал щёку, но дельных идей так и не появилось, тогда он зашёл с другой стороны.       — Ричи, а ты не думал, что ты так одержим идеей меня вернуть, а если это всё же произойдет, то ты просто не сможешь находиться со мной? Я же совершенно точно не буду соответствовать твоим представлением обо мне.       — Рад, что ты уже не отвергаешь эту идею, — мило улыбнулся Ричард. Сука, только в компании Рида, даже эфемерной, Декарт светлел лицом и начинал улыбаться. Не так, как раньше, но и не ходил с постной рожей робота-убийцы.       — Ты понял, о чём я, — начал по-настоящему злиться Рид.       — Понял. И мне нравится, что у тебя появились такие мысли.       — И что ты будешь делать, когда разочаруешься во мне? Не сможешь терпеть какие-то мои привычки и дрянной характер?       Ричард постучал пальцем по губам, будто в серьез обдумывал такую возможность.       — Разговаривать. Искать компромисс.       — И что-то я не заметил, чтобы этот самый компромисс ты искал, когда я тебя уговаривал слить всю найденную информацию и не пачкать свои руки!       — Гэвин, это… это другое. Невозможно сравнивать быт и вопрос мести.       — Да что ты говоришь!       — Ты не доволен моими действиями? — пьяно, но совершенно искренне изумился Ричард.       — Более чем.       — Почему?       — Потому что ты мог пострадать, придурок!       — То есть ты волновался за меня? — Ричард растянул губы в новой улыбке.       — Ну не за тех же ублюдков, что выписали мне билет в один конец.       — Со мной всё в порядке, Гэвин.       — Ага, я тоже так думал, пока меня не нашпиговали свинцом, как утку яблоками. Давай вернёмся к этому вопросу, когда ты проспишься и протрезвеешь. А сейчас иди сними уже эти тряпки и отправляйся спать. У тебя была длинная ночь.       К его огромному удивлению, Ричард его беспрекословно послушался, сходил в душ, бросил грязные шмотки в стиральную машинку и тут же же её запустил. Улегся в кровать и практически сразу отрубился. Не было ни долгого разглядывания потолка, ни поиска удобного места, ни мук совести. Ни-че-го.       Гэвин уселся в кресло рядом, у него была вся ночь, чтобы обдумать услышанное. И увиденное.       Как бы Рид ни накручивал себя, но ужаснуться чужим действиям так и не смог. Вполне возможно, что он просто ещё больший псих, чем Декарт.       Ещё одной странностью Декарта было то, что он практически ничего не забывал. И, как оказалось, не отказывался от посетивших его идей.       Утром Ричард приготовил себе быстрый завтрак из двух яиц с беконом. Уселся на тот же стул, где еще ночью методично напивался, неспешно ковырялся в тарелке и расслабленно смотрел, как чаинки зелёного чая кружат в прозрачном заварнике.       — Как ты себя чувствуешь? — решил подать голос Рид. Хотелось едко, а вышло с какой-то даже заботой. Гэвин удивился сам себе.       — Ты знаешь, хорошо. С тех пор, как ты снова появился в моей жизни, всё стало значительно лучше.       Ни слова, ни полслова про вчерашний инцидент. Гэвин хмыкнул: ну конечно же, он же как новая версия Санта Клауса — создает праздничное настроение, улучшает потенцию и аппетит.       — Ты меня переоцениваешь.       — Нет, Гэвин, это ты себя недооцениваешь, — Ричард встал, налил чай в чашку и вернулся на прежнее место. — Ты, кстати, подумал над моими словами?       — Над которыми? — не то чтобы предложено вчера было много, но Рид скорее откусит собственный язык чем признается, что всю ночь проигрывал в голове, как заезженную пластинку, вчерашний день и все предшествующие события.       — Ты бы хотел снова обрести физическое тело? Я могу поговорить с Коннором, он подыщет подходящего кандидата.       — Я думал, ты проспишься и тебя отпустит, — Гэвин сам себе не хотел признаваться, что ему хотелось бы попробовать снова. Как в игре, начать проходить миссию заново. Вот только он не в компьютерной симуляции, не стоило и мечтать о подобном.       — Не отпустило, как видишь. Ну так что? — Ричард погрел ладони о чашку и сделал осторожный глоток.       — Тебе-то это на хера? — искренне удивился Рид. Он бы с таким, как он, сам не захотел бы ни делить общую территорию, ни выстраивать отношения, ни искать выходы из заведомо патовой ситуации. Но это он, а вот Ричард, похоже, тот ещё мазохист.       — Если, — начал Ричард, но мгновенно исправился, — нет, когда у меня появится такая возможность, поверь мне, я от тебя не откажусь.       — Тебя мама в детстве на пол не роняла?       Ричард отрицательно качнул головой, отпивая новый глоток чая. И что в нём может быть приятного? Как будто сено заварил.       — Мне стоило говорить с тобой с самого начала. В будущем я учту свои ошибки, — Ричард тепло улыбнулся, как будто уже распланировал их совместную жизнь до глубокой старости.       — Ты мыслишь странными категориями, — Гэвин начал мерить шагами кухню, разговаривать на такую щепетильную тему и не двигаясь он просто не мог. — И слишком взрослый для своего возраста.       Ричард расслабленно пожал плечами, как будто в этом не было совершенно ничего особенного.       — Я потерял своего любимого человека, а это накладывает определенный отпечаток.       Гэвин ощутил, как внутренности на этих словах сжались в узел и опустились к коленям. Занятно. Он мёртв почти полгода, но физиологические реакции тела совершенно не изменились.       — Ты думаешь, что любишь меня. Но это не так.       Сколько бы раз Ричард ему это ни сказал, Гэвину всё ещё сложно было в это поверить. Декарт сидел и улыбался, как мамаша, которая слушает лепет своего годовалого ребёнка.       — Нет, Гэвин, я это знаю. Так что насчёт моего предложения?       Непробиваемый засранец!       Гэвин молчал, он действительно обдумывал всё сказанное и сделанное и… глядя в красивое лицо отчётливо понял, что пиздец как хочет себе второй шанс. Дать шанс им. Вот только вряд ли его кто-то предоставит, и не стоит обманываться на этот счёт. Но сказал совершенно не то, о чем думал:       — Хорошо, давай попробуем.       Ричард так счастливо улыбнулся, как будто Гэвин положил к его ногам весь мир.       — Спасибо.