Быстрые зарисовки

      Дима каждый год стоит здесь и смотрит на оболочку города, в котором когда-то кипела жизнь. Когда-то Чернобыль был живым, ярким, личным солнышком для Киева, а теперь стал безжизненным призраком. Дима всю оставшуюся жизнь будет винить себя. Потому что он потерял своё солнце, свою любовь, своего Родю.       — Дим, — Киев не ожидал услышать этот голос. Приехал всё-таки.       — Як тебе пустили? І що ти взагалі тут забув? — спросил Дима.       — Свої способи. Та й як я міг тебе кинути в такий день? — ответил Миша, подходя ближе. — И плевать на эту глупую войну.       Действительно плевать. Поэтому Дима хочет обнять брата, чтобы ощутить хоть немного поддержки от единственного, кто знает, как ему тяжело каждое 26 апреля вот уже почти сорок лет.       — Ты ел сегодня хоть что-то? — мягко спрашивает Миша, прикасаясь к спине.       — Не могу есть, — признался Дима. — И спать не могу.       — Прости, — ответил Миша, отводя взгляд.       — Я не об этом, — Дима вздохнул. — Я про Родю. Знаешь, мне иногда кажется, что он ещё жив. Как будто у меня есть шанс ему помочь.       Миша молчал, но Дима итак знал, чтобы он сказал: нужно забыть. Но Миша молчал. То ли расстраивать не хотел, то ли ругаться. Дима обхватил себя руками. Как одиноко. Раньше в самые тяжёлые моменты рядом были Родя и Миша. Только вот один сейчас мёртв, а с другим они ругаются уже неизвестно сколько.       — Дим, — снова позвал его Миша. — Можна тебе обійняти?       Дима на секунду задумался. Но раз Миша просит его даже на украинском…       — Иди сюда, — Дима притянул брата к себе.       Миша крепко прижал его. Дима уже и не помнил, когда младший брат стал настолько выше.       — Не вини себя, Мить. Ты бы не смог что-то изменить. Я и представить не могу, насколько тебе больно. Произойди такое с Сашей, я бы с ума сошёл, — шептал Миша, успокаивающе гладя по спине. — Ты такой сильный. Я горжусь тобой. Дима прижимался к брату и тихо плакал, пока Миша играл с его волосами. Это напомнило ему восемнадцатый век, когда Миша так плакал, так переживал из-за звания столицы, а Дима старался поддерживать. Дима вообще старался быть для Миши самым сильным. Не вышло.       — Пойдём, тебе нужно отдохнуть, — Миша мягко развернул Диму. — Я думаю, Родя хотел, чтобы мы вспоминали про него только хорошее и смешное. Так что, мы с тобой заварим дома чай и вспомним, как он пытался прорыть тоннель на другую сторону земли.       — Думал, что в там будут люди, похожие на нас, но другие, — усмехнулся Дима, стирая слёзы. — И что там все ходят на головах. Маленький ещё был.       — Он тогда думал, что мир — это блинчик, — Миша тихо засмеялся, радуясь, что Дима хоть чуть-чуть отвлёкся.       Дима шёл рядом с братом, полный благодарности и нежности к нему. Пусть у них далеко не всё хорошо, но они всегда готовы поддержать друг друга.