Сломленные

По карнизам барабанил дождь. Металлическая симфония грусти. На диване, удобно развалившись, сидела Оливия. Амели подумала, что Сомбра слишком часто посещала ее в последнее время. С другой стороны, ее общество ненадолго отвлекало. А причины для беспокойства были. - Что-то не так. Деловито проговорила Оливия, когда днем ранее они с Амели летели на очередное задание. - Жнец пропал. Совсем. Даже по моим каналам. И... - Что «и»? Сердце Амели пропустило и без того редкие пару ударов. - И Мойра тоже была на днях встревожена. А уж она-то всегда была в курсе дел. - Мойра? Удивилась Амели. - Ну да, а что тебя удивляет. Она, как и ты, следит за мужчиной, который ей не безразличен, только вот Аканде держит ее в курсе дел. Они не особенные поклонники вашего дуэта. И я не о работе сейчас. - Постой, что? Ты сказала, Рейес Мойре не безразличен? В смысле она что, влюбилась? Оливия хмыкнула. - Ну а что, только тебе можно? - Я не влюбилась. - Ой, хорош. - Стоп. Ты сказала, он пропал. - Да, так и есть. Теперь он вообще сам по себе. Никто не знает, где он. Амели прокручивала в голове этот разговор и пыталась представить, каковы будут для нее, вернее для нее и Габриэля, последствия чувств Мойры. Амели было тошно осознавать, какой сильной она теперь была. И вместе с тем, она все еще была чужой марионеткой. А Габриэль. Такая же марионетка? А ведь он даже не догадывается о чувствах Амели. Ведь она была так холодна с ним последнее время. Да что последнее время, всегда. Болтовня Оливии, как всегда, вывела Амели из оцепенения. - Да ты не слушаешь! - Что, прости? - Я говорю, Рождество на носу. Босс сказал, что в этот уикенд выходной. Все могут провести пару дней вне базы. Только осторожно. Кто попадется врагу, будет разбираться с этим сам. Амели вспомнила свой дом. Поместье Гийяр. За последние годы не стало ее родителей. Они не смогли пережить того, что на них навалилось: их дочь объявили убийцей и затем она пропала. Только недавно Амели вспомнила о них, но делать что-либо было поздно. Теперь же она поедет в Гийяр и навестит их могилы, обязательно. Когда Оливия ушла, Амели долго сидела в тишине. А затем подступили слезы. Неужели она потеряла Габриэля? Боль то затихала, оставляя место надежде, то разворачивалась всеми своими щупальцами и заползала в потаенные уголки души девушки. Она даже не может позволить себе эти рыдания, потому что на утро все всё увидят, и Мойра потащит ее на прочистку мозгов. Она сидела, обнимая себя изящными руками и старалась удержаться на краю своего сознания, не впасть в отчаяние. Ожидание висело мрачной тучей. Амели была на взводе. В прошлой жизни ей помогала расслабиться горячая ванна с солью и ароматом миндаля. Она решила, что побалует себя и сегодня. Сидя в горячей воде, в роскошной ванне, стоявшей на золоченых ножках посреди ванной комнаты, Амели наблюдала как струйки пара поднимаются вверх от воды и от ее кожи. Ее волосы были высоко убраны и от влаги завивались возле лица. Горячая вода грела кровь Амели, и ее щеки слегка порозовели. Она провела губкой по коже. Губка была грубовата, и Амели убрала ее. Провела рукой по плечам, ключицам, груди, спустилась к животу. Она уже не мылила себя, а ласкала. Ладонь другой руки девушка положила себе на шею и начала нежно но сильно массировать ее. Когда она начала себя трогать, мысли о Габриэле заполнили ее голову. Она так давно не мастурбировала. В этой новой жизни вообще ни разу. И теперь ее фантазии заполнял Габриэль. А она думала, что станет вспоминать в таких обстоятельствах Жерара? Амели попыталась вызывать в воображении образ мужа. Попытки оказывались тщетными. Лицо Габриэля и его смуглая кожа не оставляли места никаким другим фантазиям. Она почувствовала как мучительно тянет низ живота. Вода не лучший союзник в таких делах, и Амели вылезла из ванны, сев на ее краешек. Пена стекала по ее коже, оставляя бледные дорожки. Ее пальцы легли на половые губы. Прозрачная влага тут же коснулась их. Она расположила руку так, что ее ладонь касалась клитору, а пальцы вошли во влагалище. Амели закрыла глаза. Она представила как разрывает на Габриэле одежду, как он подхватывает ее на руки и швыряет на кровать. Он возвышается над ней, разводя ее ноги в стороны и глядя своими пронзительными глазами в ее глаза. Его прекрасное тело блестит от пота, вены на руках, которыми он держит ее ляжки, подтягивая ее ближе к себе, чтобы ему было удобнее резко в нее войти, вздуваются и она любуется этим завораживающим рисунком. Он входит. Она ввела два пальца, добавила третий, четвертый. Ее пальцев недостаточно, чтобы сформировать его длину и полноту, но воображение работало за нее. Дыхание участилось. Она ласкала себя еще несколько секунд и с удивлением поняла, что вот-вот кончит. Когда наконец оргазм накатил мощной волной, ей пришлось закусить запястье на второй руке, чтобы не закричать. «Боже, да, Габриэль», - шептала она. И больше всего на свете хотела, чтобы он был рядом. От осознания того, что он неизвестно где и неизвестно жив ли, спазм рыдания подступил к горлу. Ну нет, он выберется. Повторяла она себе, но сердце ее болело. *** Куда все бегут? Что это с ними? Общие коридоры и зал сборов, уже украшенные к Рождественским праздникам, гудели как муравейник. Амели поймала кого-то за руку и спросила: - Да что за суета? - Как? Ты не знаешь? Твой напарник вернулся. - Напарник? - Вдова, ты реально такой тормоз? Рейес здесь. «Рейес здесь». Он здесь! Амели поспешно отвернулась, чтобы скрыть волнение.