Приветик, Смерть!

      — Эй, полегче! Совсем озверел?              Прыг! Малахитовые губы недовольно скривились. Увернулась, негодяйка!              — Какого черта вы здесь забыли, дебилы?! Предупреждать надо!              Так! Сейчас вы определенно удивитесь, ибо до этого момента я показывал только свою милую сторону. Не обессудьте, я предупредил. Заранее извиняюсь за нецензурную лексику. Уверяю, материться я буду отборно. И брань — меньшее из зол. Сейчас вспыхнет спичка гнева, и все вокруг непременно воспламенится. Пых-пых! Мое тело уже пылает от адреналина. Прячьтесь! Ищите укрытие, ныкайтесь скорей. Живей, живей! Я не шучу.              Цветочная вазочка покорно взмывает в воздух — бабах! — прямиком в стену. Отличный бросок! Вазочка разбивается вдребезги. Покойся с миром. Следующая жертва — фигурка дракона. Я беспощаден. Шмяк! Хлобысь! Непрошеные гости судорожно отмахиваются от осколков, старательно уворачиваются от керамического дождя. Скотины. Свирепо зыркаю на металлический органайзер — его постигает та же участь. Бум! Брызги ручек, карандашей и маркеров разлетаются в разные стороны. Я и пальцем не шевелю, ей-богу. Честное слово, мне лучше и не шевелиться вовсе. Если я все-таки встану, то пиши пропало — несладко придется всем.              — Да угомонись ты, придурок! — жалобно шипит Тар, стряхивая с плеч крошечные осколки.              Угомонись? Да я еще и не начинал! Держусь на единственной уцелевшей нервной клетке. Я вот-вот сорвусь с места и сотру в порошок эту БДСМ-малявку. Руки-ноги к чертям поотрываю! Ух-ух-ух!              — Ан, дыши! Остынь, пожалуйста, — Мик включает охлаждающий режим. Остыть? Ага, непременно. Ангел хренов!              Дышать, дышать, дышать! Я уже заебался за сегодняшний день методично наполнять легкие кислородом! Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох. Больше не помогает. Надышался, вашу мать! Херовы квадраты! Чертова диафрагма!              — Остыть?! Ладно, эта извращенка хуйней страдает! Я еще понять могу. А ты-то куда? Кто так делает вообще? Вы пизданулись сквозь стены проходить посреди бела дня? Сука! Надеюсь, вас никто не видел, недоумки! — я крайне немилосердно луплю кулаком по столу. Тыдыщ!              Предметы в комнате опасно вибрируют. Брр-р. Если вы еще не спрятались… Очень опрометчиво, скажу я вам. Предупреждал же. Бегите от греха подальше, мой вам совет.              — Ан, тише, тише… — проникновенный шепот Мика как-то не успокаивает. Не достигает цели. Увы. Не чувствую результата. Вот бушующую ярость — да, а расслабление — ни полразика. — Нас не видели, я проследил. Все хорошо. Умоляю, перестань метать в нас вещи. Бардак же устраиваешь…              Мик заботливо сращивает разбросанные по полу осколки, помещает обратно в органайзер раскиданную тут и там канцелярию и возвращает туда, откуда швыряли. Чик-чик-чик! — и порядок. Педант фигов, ешкин кот! Да метлы миссис Нортон на этих гадов нет. Смести бы их широким махом куда подальше… Ой, бешусь, ой, бешусь.              — Хорошо? Хорошо?! Это, по-твоему, называется хорошо?! Ты перетрудился, что ли? Всегда же рассудительным был… — я крепко сжимаю столешницу пальцами и угрюмо качаю головой. Анку, пожалуйста, не переворачивай стол. Дорогой же. — Заразился от этой взбалмошной демоницы? Ты же знаешь правила! У меня здесь другая жизнь! Нельзя просто так заявляться без предупреждения!              — Я не смог отпустить Тар одну. Кому-то же надо следить за ее выходками. И мне нужно с тобой поговорить.              Оправдания! Оправдания! Оправдания! О чем тебе со мной говорить, пацифист драный? О погоде, блин? Бесит!              — Мы могли договориться о встрече. Ты же не хуй с горы. Ты, мать твою, ангел!              — Ан…              — А мне стало просто любопытно, чего ты так прикипел к людишкам. Сю-ю-юрприз! — Тар радостно вскидывает руки к потолку.              Пиздец. Приплыли. ЛЮБОПЫТНО. Ну нахер. Любопытно? Сейчас я покажу ей, где раки зимуют. Я, сука, ненавижу сюрпризы, знает же, скотина такая. Нет! Дышать по квадрату уже поздно. Пальцы еще сильнее вцепляются в столешницу — жалобный хруст дерева торжественно объявляет: спасайтесь, кто может. Ну, хотя бы не перевернул… Уже подвиг.              Я резко вскакиваю с кресла и в мгновение ока вырастаю рядом с Тар и Миком. Ангел пока пусть поживет. Первая на очереди бессовестная демоница. Крышка ей, отвечаю. Совсем границ не видит, садистка безалаберная! Сама напросилась. С меня взятки гладки. Мной управляет чистая ярость — адреналин настойчиво подталкивает к возмездию. Я буду мстить, и месть моя ни имеет ничего общего с изысканностью. Так вот. Всего лишь голые инстинкты с налетом праведного гнева. Сами виноваты, нечего было будить во мне спящего зверя. Острые зубы всегда готовы к трапезе. Кушать подано, Анку. Главное — не обляпайся. Кому оно надо, кровь со стен отмывать? Бестолковое развлечение, заверяю вас. Но вендетта требует жертв, так что…              — Сюрприз? Сюрприз, блядь! Прекрасно же знаешь, что я терпеть не могу сюрпризы, дрянь ты промискуитетная! Давай сюда свою сраную руку! Ща отгрызу к хуям! — плотоядно вцепляюсь в тоненькое предплечье и рывком толкаю Тар в свои гневные объятия.              — Нет-нет-нет! Только не грызи меня, психованный! Ты слишком больно кусаешься! — трепыхаясь, как завалившийся на спину жук, вопит Тар.              — Я и хочу, чтобы тебе было больно! — глумливо шиплю я и разеваю хищную пасть. Кусь! Приятного аппетита мне. Мням-мням.              — Мик, Мик! Останови этого обезумевшего каннибала! Он же мне реально щас руки отгрызет! Как тогда, помнишь? Когда я ему торт в форме гениталий подарила! Ай-ай! Больно! — Тар пытается оторвать меня от трапезы, отчаянно тянет за растрепанные патлы. Хех, все трепыхается. Ха-ха. Поздно. Я уже намертво прилепился.              Она пронзительно визжит, а я тщательно жую. Довольный. Неплохой такой перекус. Не сказать, что мне прямо вкусно, но отчаянные визги чрезвычайно приятно ласкают слух. Месть! Месть! Месть!              — Хватит, Ан. Прекращай каннибализм. Разок куснул и достаточно.              Мик ловко просачивается между нами, преграждает мне путь к справедливому мщению. Аккуратненько стаскивает мои цепкие пальцы с вполне съедобной конечности. Какого фига? Тар предусмотрительно отбегает подальше, а Мик сдерживает все еще тщательно жующего меня. Мням-мням-мням! Я активно работаю челюстями — перемалываю ярость. Усваиваю гнев. Чего он не дает мне довести дело до конца… Ангел чертов! С Тар не убудет. Вон уже зализывает боевые ранения, демоница бессовестная. Я что, зря старался? Кругом козлы неблагодарные… Ой, все!              — Тар, я считаю, мы заслужили. Я же предупреждал тебя. Хочешь и меня укуси? — Мик добровольно протягивает мне жилистое запястье, увешанное фенечками.              Не, так не интересно. Так не хочу. Я отрицательно качаю головой.              — Сволочь! Я даже тискать тебя не буду! До сих пор плечо ноет, — демонстративно возмущается Тар. Ага-ага, бедняжка. Тьфу ты!              — Мне и не надо, оставь при себе. Твои обнимашки — как массаж асфальтоукладчиком.              Я понемногу успокаиваюсь и начинаю понимать, сколько шуму мы наплодили. Повсюду улики. Эхо потасовки все еще витает в воздухе. Блядство! Пахнет жареным. Устало зажимаю переносицу и… дышу, блин!              — Да что ты говоришь! Сухарь сраный!              — Пиздец тебе, извращенка мелкая!              Я опять срываюсь с места и набрасываюсь на Тар. Хвать! Мгновение спокойствия было недолгим, м-да уж. Мик снова разнимает нас — я тяну Тар за руку, а он меня за шкирку. Вот такое мракобесие. Ну чего он не дает мне ее сожрать? Кочергу мне в задницу!              — Все! Прекращайте, прекращайте!              Мик! Мик! Мик! Ну, ангел, что с него взять? Это уже не пререкание, а конкретное бесоёбство. Поглядите-ка на него, как самоотверженно взывает к совести. Профессионал, не поспоришь.              — Че здесь происходит? Че за ор у тебя тут, Ан?              Полная разжопица! Этого я и боялся. Ну, где-то внутри, под кипящей лавой гнева, где еще трепыхался здравый смысл. Судя по всему, глубоко-глубоко. Ибо меня не на шутку бес попутал. Ни капли осторожности. Ни крупицы дальновидности. В край озверел. Анку-Анку, как же так? Балбесина… Представляете, какая грандиозная картина явилась озорными глазенками Луки и заплаканным очам Лидии? Я железной хваткой вцепился в розовоголовую девицу. Длинноволосый хрен — в меня. Мы дружно орем, точно на сеансе экзорцизма. Все одержимые и целеустремленные. Пытаемся отодрать плоть от плоти. Красота, не находите? Угу. Дурдом! Вот же я косячный! Ничему жизнь не учит. Да что же я буйный такой? Ничуть не в состоянии себя контролировать, когда эмоции накатывают. Дерьмо! И каким образом теперь все это расхлебывать? Хорошо хоть Мик прибрался, а заслуженное ранение Тар затянулось. И я прожевал. И не успел покусать еще. И… в сраку!              Я, Мик, и Тар замираем, будто три второсортных экспоната в музее ненужного хлама. Переглядываемся, как слабоумные упыри под кайфом. Зырк-зырк! Да что за день сегодня такой? Действительно, сранина какая-то!              Отмираю первым. Отва-а-ажно однако. Поправляю рукава веселенькой рубашки. Веселья она мне за сегодня принесла с лихвой. Надо ее сжечь в кремационной печи ко всем фаллосам Вселенной! Стоп! В ней меня не отвергла Элла… И что прикажете мне делать с этим цветастым недоразумением? То ли в рамочку повесить нужно, то ли испепелить. Эх! Как же все сложно… Срань господня!              — Да просто поспорили самую малость с моими… эм… старыми знакомыми. Кстати! Они уже уходят. Спасибо, что заглянули, — демонстрирую идиотскую улыбочку бездарного актера любопытствующим Луке и Лидии. Позорище!              — Никуда мы не уход… — щелкаю Тар по носу яростным взглядом. Цыц! Она осекается, замолкает. Я умею устрашать.              — Ты что, от нас заразился? Что за скандалы второй раз за день? — иронично усмехается Лука. — Как-то вы громковато дискутировали для обычного спора. Еще и бабахи какие-то до нас доносились. У меня у мертвой аж из ушей потекло. Вы мебелью, случаем, не швырялись?              Такого не случилось. Нет-нет-нет. Стол там, где и стоял. Я его, конечно, чудом не перевернул, но все же. Только слегка потрескался. Пустяк. Вот менее габаритные штуки, да, летали, однако Луке сего знать не следует. Не-не-не!              — По-моему, твои старые знакомые ни капли не хотят уходить… — озадаченно тянет Лидия.              Да бляха муха! Несвоевременно она в Шерлоки заделалась. Лучше бы проявила свою образовавшуюся из ниоткуда дедукцию на другом поприще. Например, потерянное кольцо нашла. Мне пофиг, чего там они не хотят — пусть валят восвояси! Уже рай и ад, небось, заскучали без этих двух работничков. Пора домой!              — Да они буквально проездом. Так поздороваться забежали… из вежливости. Занятые люди, понимаете, — я увлеченно пытаюсь отбуксировать два одеревенелых тела к выходу. Пошли вон!              — А поговорить? — растерянно шепчет Мик.              — Пришли мне ангельскую, мать ее, телеграмму! Будто никаких способов не знаешь! — шиплю питоном и толкаю, толкаю, толкаю.              — Ну, Ан, ну не прогоняй нас, — жалобно пищит Тар. — Мы че, зря приперлись? — раскосые глазки требуют сочувствия. — Ну, прости меня, я больше так не буду. Обещаю.              Какая же пройдоха! Ушлая до безобразия. Специально же погромче вякнула, чтобы все услышали. Мне явно стоит поучиться у Тар актерскому мастерству. Мелкая дрянь! Ей по кайфу, что ли, загонять меня в неловкие положения? Раскоряка, раскоряка, раскоряка! Ну-ну, я припомню. За мной не заржавеет. Мало же я ее погрыз! Ррррррррр! Я вновь начинаю беситься.              — Ан, чего ты такой негостеприимный? Люди специально к тебе ехали, старались, а ты как цербер на входе в ад. Как-то нехорошо получается. Аид бы не впечатлился от такой невоспитанности. Помилуй нас, Аид.              Голосок Луки вкрадчивый и приторный. Мед для ушей. А этому-то чудику что неймется? Мне сейчас не до сладкого. Раскоряка-срака, чтоб ее! Мракобесие! Мракобесие! Мракобесие! И снова он Аида приплетает… Зачем — непонятно. Я осведомлен о странностях Луки, но какого дьявола? Меня обложили со всех сторон. Я как мышка в мышеловке! Возмутительно! Если это заговор, то мне не нравится! Прекращайте! Я же могу здесь все разгромить… Останутся руины, руины, руины. Никакой Мик не соберет обратно. Тьфу ты!              — Ан?              Опачки! Вот и ангелочек подал голосок. Не мед, но вполне себе жидкая карамель. Э-эх! Взывает к совести, говнюк. Я вообще-то твой сородич. На меня не действуют ангельские фокусы, дорогой друг! Или действуют… Западня!              — Хрен с вами! — я тяжело вздыхаю и прекращаю принудительное буксирование.              Ой, все, короче! Делайте, что хотите. Я уныло плетусь к креслу. Плевать. Вздыхаю еще для пущей драматичности. Фью-фью! Легкие извергают гневный ветер. Негодование обжигает глотку и растворяется в воздухе. Пока-пока! Жаль, что во мне еще целая куча этого дерьма. Заводик ярости сегодня поработал на славу. Наплодил стресса. Нервные клетки валяются без сознания — истерзанные и бессильные. Пали смертью храбрых, так сказать. Разумеется. За любое счастье надо платить. Правда, не слишком ли быстро Вселенная взимает плату с влюбленного демона? Отвали от моих золотых, стервозина! Разве я здесь самый богатый? Один конфликт замяли, нарисовался второй. Получайте — распишитесь! Чирк-чирк, блин! А я, как обычно, не заказывал… Ух! Достало. Не могу больше. И испепелить-то незваных гостей нельзя, друзья же. У нас где-то зарегистрирован негласный девиз: нет спокойствию? Час от часу не легче.              Плюхаюсь в кресло безвольным мешком. Мик и Тар удаляются из дверного проема и всплывают в центре комнаты. Мнутся-топчутся-ждут. Чего? Второго пришествия? Господи Иисусе! Неужели мне еще с ними носиться надо, как с маленькими детьми? Я вот-вот зареву от изнеможения. Совсем недавно от счастья готов был нюни разводить, а теперь… Эх! Я что, папочка этим интервентам? Чего они молчат? Взрослые же сущности… Твою налево!              Четыре пары разнокалиберных глаз взирают на меня вопрошающе. Почему запрещено демонстрировать магию перед людьми? Сейчас телепортироваться бы куда-нибудь на вершину Джомолунгмы. Подальше от сверлящих взглядов и нарисовавшихся проблем. Сюрприз так сюрприз! Да ебаться-сраться!!! За мат я сразу извинился, не осуждайте. Вы же не снобы какие-то. Думали, я не умею ругаться? Ага. Как же.              — Лука, Лидия! Та, которая с розовой башкой — Тар, чувак с шикарной гривой — Мик. Будьте знакомы.              Мне даже лениво пошевелиться и почтительно указать уважаемых гостей. Сдулся! Всего себя к хренам издышал. Тоже мне, медитативные практики. В задницу их…              Лука добродушно хихикает. Протягивает ладонь Тар, на секунду тормозит и удостаивает и Мика рукопожатием. Тот отчего-то также тормозит, но после лучезарной улыбки Луки с тормоза снимается. Хрень какая-то. Ну да не суть. Может, Мику боязно контактировать со смертными, а Лука тупо фенечки разглядывал. Лидия приветливо кивает. Затем скользит оценивающим взглядом по Тар. Щурится-щурится-щурится! Изучает, словно витрину в ювелирном.              — Знаете, милочка! — Лидия заводит старую шарманку. Сто пудов оценила темно-обнаженно-кожаный прикид. Готовьтесь слушать льстивую музыку изо рта дивы. Ля-ля-ля. — Я тут на днях костюмчик пошила, будто для вас. Не желаете глянуть. У меня неподалеку ателье. Сядет, как влитой, — она деловито обводит низенькую фигурку Тар указательным пальцем. Пальцем без оков любви. Чуется мне, драма покинула нас не навечно. Увы. Правда, сейчас и без того геморроя хватает. Все потом.              — Звучит заманчиво, — навостряется взбалмошная демоница. Ага-ага. Ей, как водится, лишь бы куда-то нос сунуть. Да и принарядиться она всегда тут как тут.              — Пошли, я тебя еще и отменным кофе угощу. Не таким, как в этой дыре, — Лидия берет Тар под локоть и ведет к выходу.              Бдым! — дверь резко распахивается и на пороге возникает громадный шкаф с ирокезом. Приветик, Шейн! Ты как раз вовремя, а то мои бедовые потусторонние друзья еще не перед всеми успели засветиться. Опять вздыхаю. Почему бы и нет… Дышу — значит живой. Вселенная меня еще не выкурила. Я не умудрился повторно разгневать Владыку. Су-у-упер! Здорово. Класс! Утешаю себя как могу, блин.              — Эм-м…              Шейн замирает в проходе и заинтересованно разглядывает пятерых чудил в комнате. День замри-отомри какой-то! А компашка-то какая разношерстная… Оторви и выбрось! Кто в коже, кто с недовольной рожей… Последний я. Ха-ха.              — Шейн, это мои старые знакомые. Патлатый — Мик, розовоголовая — Тар. Решили меня навестить. Как любезно с их стороны, согласись? — я строю глумливую гримасу старым знакомым.              Мик пожимает плечами, мол, не специально он. Белый и пушистый, ага-ага. Тар вообще по барабану. Поди уже в мыслях наряды примеряет… Вдох. Вдох. Вдох. Выдох. Выдох. Выдох.              — Здарова! Я Шейн! — он протягивает свою увесистую лапищу Мику, салютует Тар.              Тадам, бля! Вот все и перезнакомились. Вот так встреча! Люди, ангелы, демоны тусуются в похоронном бюро, словно так и надо. Типа ничего особенно, все более чем обычно. М-да уж. Проходной двор какой-то! Миссис Нортон, хотя бы меня смахни куда-нибудь, ну, пожалуйста… Херушки!              Пока я предавался самозабвенным мытарствам, Мик уже успел увязаться за Шейном, Тар и Лидия слинять прочь, а Лука покурить и припереться обратно. Теперь он стоит надо мной и сканирует любопытными глазенками. Возможно, ищет признаки жизни, ибо я притворяюсь мертвым. Сижу, не шевелюсь, прожигаю взглядом диван. Я — предмет интерьера. Отвалите! Я кресло — и точка. Хреново, что с Лукой такие фокусы не прокатывают. Он же и покойника воскресить способен, если постарается. Я уверен. Настолько упорный и… упоротый, ешкин кот! Ему бы эту энергию да в сверхъестественное русло! Владыка бы соплями изошел от продуктивности этого чудика. Вероятно, награду какую-то дал бы. Ну, премию точно! Вот и сейчас мы с Лукой, видимо, играем в кто кого. Он настойчиво сканирует. Я молчу. Сканирует. Молчу. Сканирует. А-а-а-а-а-а! Да нет у меня никаких тайн, господин детектив!              — А со столом что? — невозмутимо спрашивает Лука. Пфу-у! Блин, не додумался под шумок избавиться от последствий своего зверства. Дурак!              — Сломался? — невинно пожимаю плечами.              — Как скажешь. А ты сам цел?              — Вроде.              — Ну, если че, я подлатаю, — Лука лукаво подмигивает и начинает заливисто хохотать.              Странный. Странный. Странный.              — Ладно. Живые отнимают слишком много энергии. Пойду латать Веронику. Она хотя бы молчит, как рыба. Хотя… Все по парочкам разбились… А мы что, хуже? Пойдешь со мной, Ан? Тебя-то я, так и быть, потерплю, — Лука по-рыцарски протягивает мне руку. Галантный кавалер, едрить!              Вероника должна умереть. Ха-ха. Здравствуйте, Пауло Коэльо.              — Как благородно, — иронично ухмыляюсь я и поднимаюсь из кресла.              Угу-угу. Все по парочкам. Загляденье, мать их! Охренеть, по каким очаровательным парочкам! В шикарном ателье экстравагантная дива наряжает извращенную демоницу. На уютной кухне благоразумный ангел помогает вспыльчивому панку. В святыне святых чудаковатый человек гримирует бездыханный труп бок о бок с демоническим прислужником смерти. Просто отвал башки! И когда моя потусторонняя жизнь успела смешаться с земной? Где-то между раем и адом прекрасная душа с огненно-рыжими кудряшками разливает терпкий алкоголь крылатым и рогатым. Элла… Я уже до одури соскучился, а мракобесие все продолжается… Ой, все!       

***

      Знаете что? Я заманался. Вот, чистосердечно вам признаюсь. Ну слишком уж хитровыдумано происходящее для моей демонической натуры. Насадите меня на пику! Откровенный бедлам творится. Ни больше ни меньше. Ка-а-авардак!              Например, Лидия и Тар! Они спелись аки пташки одного вида. Чирикают, вторя друг дружке, будто в брачный период. Чирик-чирик-чирик! Приклеились — не разлепить! А какой фурор они вызвали у неподготовленных к сему зрелищу скорбящих… Просто нечто! Лидия все-таки принарядила Тар. Принарядила так принарядила. Да и про себя не забыла. В дуэте они вообще взрывоопасная смесь. Ну, представьте себе, не поленитесь. Миниатюрная тетя с розовым ежиком и малахитовыми губками рядышком с достаточно высокой блондинистой тетей с помадой цвета кленового листа осенью. И нет, вы не подумайте, это фигня. Я же только начал описывать. Вот это вот все с напылением бала-маскарада в разгар Хэллоуина. На Тар новенький костюмчик. Нет, не из латекса. Но! Каркасный воротник в стиле королевы Медичи сражает наповал. Подтверждает негласный статус Тар. Богиня садо-мазо во всей красе!              Кружево! Кружево! Кружево! Полупрозрачное плетение облегает маленькую стройную фигурку словно вторая кожа. Лидия, судя по всему, искусная паучиха. Сплела достойную сеть для падких на нестандартные прикиды. Я молчу про туфли-копыта, про шипованный ошейник на шее и капельки страз на веках, подчеркнутые розовыми ресницами. И все черное-черное-черное. Неудивительно: Тар не носит ничего светлее крыльев летучей мыши. Такие дела.              Охре-е-енеть! Гляньте-ка, для Тар наша дива побрякушек не пожалела. Несправедливость! Впрочем, Лука ни камушка у нее не брал. Он не такой. Но у Лидии продолжают мелькать в сознании неприятные мысли. Досадно. Надеюсь, ее скоро отпустит. Так. Я тут о прикидах, а не о гадких недоразумениях.              Лидия! Сама дива от Тар далеко не ушла. Ага-ага. Конечно. Не в правилах роскошных женщин уступать кому-то драгоценное внимание. Да им и делиться так-то не с руки, но, видимо, сегодня роскошная женщина соизволила сделать исключение. Чудеса! Возвращаемся к сути. Я же тут пытаюсь еще и наряд Лидии описать. Эх, покорно поддался чарам всеобщего смятения… Отвле-е-екаюсь. Никудышный демон!              Серебристые заколки гроздьями повисли на платиновых прядях, будто коалы на эвкалипте. Браслеты в форме змей оплетают обе худощавые кисти до локтей. Темно-бордовые жилетка и брюки из струящегося шелка развеваются от плавных движений и, само собой, под пяткой вырос высоченный каблук. Принарядились новоиспеченные подружки так, что тянет перекреститься. То ли от восхищения, то ли от шока. Прекрасно понимаю изумление окружающих. Представили? Теперь хрен развидите. Великолепно! Живите с этим. Хе-хе-хе. Не все же мне в одну харю офигевать. Не обижайтесь, я не со зла. Сорян.              К тому же это еще не все. Нет-нет-нет. Мик и Шейн! Тоже спелись. Я крупно охреневаю, честное слово. Ангелочек старательно помогает нашему Императору Плиты и Ножа. Подносики рьяно поправляет, от пустой посудки молниеносно избавляется. Туда-сюда. Туда-сюда. Туда-сюда. Так и мельтешит перед глазами своей лощеной гривой. Ну, педант хренов, говорил же. Не, я, конечно, в курсе, что Мик прется от кулинарных штучек, но… Я шалею с этого представления. Верните деньги за билеты немедленно! Агась. По обыкновению, хрен там ночевал. Ой, все!              Вот Лука молодец. Лука золотко. Правда, не без заковырок, ну да ладно. Кого сия мелочь волнует? Чудик спокойненько себе таскает закуски и не отсвечивает. Потрудился, побесился, устал — и паинька. Умница-разумница просто. От него сегодня меньше всего проблем. Хоть шоколадку ему беги-покупай! Короче, заковырки никого не волнуют. Меня так точно. А вот то, что мои тамошние друзья мило воркуют со здешними, — поражает еще как. Пиф-паф! Я сражен пулей недоумения. Вон, жмуриком сползаю с подоконника, у которого тусовался, страдальчески упиваясь возмущением.              Хотя, чего это я? Было бы в разы запутанней, случись у них вражда. Блин, сейчас бы садануться в Большой каньон камнем вниз и лететь, лететь, лететь, словно Белоголовый орлан, — только не к облакам, а… ну, вы поняли, в общем. Я не на шутку задрался жевать себе мозги. Такая заковыристая ситуация образовалась. Обнадеживает одно — еще пятнадцать минут и гости разойдутся. Юху! Напрягает — ровно то же самое. Почему? Да потому что! Мы останемся вшестером, каждый со своей парочкой, блин. Сиамские близнецы недоделанные! Нервно хихикаю. Попадос! Вот наверняка же новоиспеченные приятели просто так друг от друга не отлепятся… То ли радоваться, то ли плакать — хрен его разберет. Владыка, не подскажешь, что к чему? Ой, да и ладно. Сам разберусь. Сейчас только усы приглажу и в путь — галопом на разборки. Пфф-ф! Демон закатывает глаза и откланивается. Анку-Анку, куда намылился? Не сбежишь же. Тьфу ты!              Пятнадцать минут неминуемо истекли. Никто и не сомневался, так-то. Вот он, момент истины! Вот он, вот он, видите? Ломится сквозь преломления в намагниченном от моих метаний между добром и злом пространстве. Недовольно топает ножками и хмурит густые брови. Прямо себя обрисовал… Хе-хе. Так я сейчас и выгляжу. Хмурый и недовольный. Бубню под нос и ерзаю, как перед походом к стоматологу. А что? Допустим, демоны тоже остерегаются врачей. Разве нельзя? То-то же! Всякое бывает. Анку, харе плодить бред! Свожу брови еще домиковитей. Ха-а…              Итак, как я и предполагал, никто и не собирается расставаться. Сдружились, бляха! Все мои остервенелые взгляды благополучно проигнорированы, бубнеж не расслышан. Итог? Мы дружненько тащимся в ближайший парк. Романтика! Сношать всех и вся! Нет-нет, я не в буквальном смысле, не подумайте лишнего. Уток кормить мы плетемся — ничего криминального. Не позволяйте себе вульгарных мыслей, выкиньте в урну. Бяка! В кормлении уток я-то и рассмотрел романтику. Потому что сразу же вспомнил про Эллу и наш роман в никуда. Вот с ней бы я с удовольствием покормил уточек багетом, который пру в шоппере вместе с бутылочками красного сухого и уцелевшими закусками. Такая вечеринка намечается. Своеобразная. А оно мне надо? Э-эх.              Лидия все чирикает о побрякушках с Тар. Чик-чирик. Шейн рассказывает Мику о нюансах приготовления соуса к рыбе. Бла-бла-бла. Мы с Лукой шагаем следом. Тешит одно — Лука тоже не понимает, какого черта сегодня произошло и почему продолжает происходить. Мы с ним поймали одинаковую волну. Впрочем, против уток он ничего не имеет.              Слава небесам! Дотопали. Я уже замучался рассеяно брести за неразлучными парочками. Лидия и Тар оккупируют ближайшую лавку, Лука проносится мимо скоростным поездом прямиком к пруду. Шейн и Мик заботливо расстилают пушистый плед на зеленую травку. Нежданный-негаданный пикник к вашим услугам, твою налево! Я сходу всучаю Мику шоппер с нашим ужином. Забирайте, хреновы энтузиасты, мне не надо!              — Ты вообще-то утверждал, что по делу приперся. Поговорить вроде как намеревался. Какого хера? — сердито шикаю на Мика и сверлю его прищуренными гляделками.              — Успеем, — бессовестно отмахивается он. Возмутительно!              Воинственно фыркаю, спешно утаскиваю багет и проваливаю куда подальше. Ну нафиг! Пусть хозяюшки тут сами разбираются, раз проявили такое рвение. Пикник! Пикник! Пикник!              — Чего притих? — разламываю багет, вручаю половину Луке.              — А ты? — ухмыляется он и отщипывает кусочек хлеба.              — Да все как-то сумбурно. Истерика Лидии, непредвиденные гости, работа и так… по мелочам.              Кстати, Лидия до сих пор недоверчиво косится на Луку, но сейчас она занята болтовней с Тар и не зацикливается. Хотя бы какой-то бонус от нахального визита. На том спасибо.              — А в целом ты как? Ты сегодня странный. И буйный. Еще ни разу не слышал, чтобы ты так орал, — бульк! Аппетитный кусочек падает в воду.              Кто бы говорил… Странный, ага-ага.              — Нервишки шалят, — коротко пожимаю плечами.              — Смотри на уток. Утки прикольные. Успокаивают, — Лука лучезарно улыбается и делает бульк-бульк-бульк. Кормит.              Я смотрю. Завороженно наблюдаю, как желтые клювики энергично захватывают лакомство, как прозрачные капли стекают с перьев, как преломляется изумрудная гладь воды. Красиво. Действительно успокаивает.              — Вот бы с ними побултыхаться! — внезапно восклицает Лука. Я вздрагиваю. Псих. Ненадолго он притих. Ненадолго.              — Умоляю, не лезь в воду. Я манал тебя оттуда выуживать, поплавок фигов. Я еще не забыл, как ты когда-то на неделю свалил на пляж Колорадо. Откуда такая любовь к воде? — рассеяно чешу висок.              — Да не люблю я воду. Просто иногда порываюсь утопиться.              Я округляю глаза и ошарашенно таращусь на Луку. Припадочный…              — Шучу-шучу, — ржет он, — обожаю эти твои детские реакции.              — Ой, в балду тебя, — я мягко подаю его плечом.              Вероятно, утки почувствовали, что их подкармливают ебанашки — прости господи! — встрепенулись. Ага, такие и багет отравить могут, ну, чисто по приколу, чтобы посмотреть на мертвые пернатые тушки в пруду. Пиздеж! Мы не такие. Опять-таки, простите за мат. Сами понимаете, у меня сегодня тяжелый день. Насыщенный донельзя. Архангела мне в задницу!              — А как там на любовном фронте? — Лука переминается с ноги на ногу и снова бросает хлебный мякиш взбудораженным уточкам. Жрите, пернатые товарищи!              — Ну… все классно, — невольно улыбаюсь, нечто внутри делает так же. — Я признался Элле, и меня не послали.              — Ну и супер! — Лука ободряюще хлопает меня по спине. — Говорил же, все получится. Ты нормальный чувак.              — Спасибо.              Мы даем друг другу пять и наступает благословенная тишина. Лишь ветерок колышет листочки на деревьях, лишь буль-буль-буль и кря-кря-кря. Только попробуйте меня исправить. Типа, Анку, мол, тишина — это когда звуки отсутствуют. Цыц! Я знаю, что такое тишина и что говорю. Мы с Лукой стоим в блаженном безмолвии и бросаем кусочки багета в пруд. И мне замечательно. Мне прекрасно. Наконец-то с небес соизволил спуститься момент всеобъемлющего умиротворения. Благодать! Жаль, почти весь багет скормлен, а это значит — пора возвращаться на пикник. Хорошего, как обычно, понемножку. Э-эх. Облом. Так бы и стоял себе целую вечность, а если бы на месте Луки топталась Элла… Можно было бы и храбро умереть от счастья. Удовлетворенным и преисполненным. Что-то меня занесло на повороте мысли. Да уж, Смерть меня ни в какую не желает отпускать… Мечты — опасная штука. Невидимые кольца на безымянном пальце срастаются металлами. Я небрежно отмахиваюсь от минутного наваждения. Брысь!              Лидия и Тар скинули свои изя-я-ящные туфельки, примостились на распластанном по травке пледе. Сидят-ждут. В руках бумажные стаканчики, на лицах нетерпение. Дамы изволят пить вино. Да побыстрей! Видимо, жажда замучила. Угу, бесспорно, горлышко пересохло от бесконечной болтовни. Ну а как иначе! Столько чирикать без остановки. Это ж надо кучу слов и рвения. Чирик-чирик-чирик. Канарейки под экстази, твою налево!              Шейн искусно откупоривает желанную бутылочку. Мик протягивает мне и Луке по стаканчику. Какой заботливый, ну шизануться. Сама любезность. Стереотипный ангелочек, блин. Я ехидно фыркаю, но стаканчик принимаю. Ну а что? Вино ни в чем не виновато. Я тоже хочу хлебнуть горячительного для легкости шага. Впрочем, Мику уже давно пора выложить, чего он там обсудить со мной собирался. Имею право гневаться. Аж на Землю без приглашения приперся, падлюка. За Тар присматривать удумал, видите ли. Ага-ага, так я и поверил. Как выразился бы Лука: пизди-пизди, приятно слушать. Небось, у самого любопытство в пятой точке засвербило, вот и подорвался за компанию. И он еще в отделе Совести горбатится… Как не стыдно? Ой, да ладно. Что я все об этих наглецах… Накручиваю раздраженные извилины, будто спагетти на вилку. Круть-круть-круть! Пустое все! У меня есть события поважнее. И поприятнее. Элла! Какие же красивые у нее кудряшки… Хех, вежливая улыбка сменяется идиотской. Лю-ю-любовь!              — Готово! — торжественно объявляет Шейн.              И снова слышится очередное буль-буль-буль! Только теперь багет и уточки к нему непричастны. Винишко! Ура. Я сразу же присасываюсь к стаканчику. Пф-ф, поворот! Оказывается, мне до такой степени не терпелось накатить? До усрачки? Да уж. Демона-алкоголика тут еще не хватало, блин. Ой, в жопу! Я не святоша, так-то. Я никогда не брезговал выпивкой. Вспомнить хотя бы тот самый день, когда я сотворил чудо. Угу, тот роковой, после которого меня выперли из ада. Правильно. С бодуна я был со знатного. Хе-хе. Ностальгия.              — Отойдем? — Мик поправляет шикарную гриву и поднимается с пледа.              Да неужели! Не прошло и года!              Я согласно киваю. Происходит рокировка. Партнеры меняются парой. Обхохотаться можно.              Мы топаем по мощеной тропинке в сторону лавочек. Подальше от остальных. Сейчас в студию ворвутся секретные разговорчики. Или что там. Я без понятия, что Мику от меня надобно. Судя по всему, хорошенькой трепки, но он уже ее благополучно избежал. Уже поздно. Увы, разочарования случаются.              — Во-первых. Зря ты так взбеленился. Мы просто не успели тебя поймать в нашем кабаке. Может быть, если бы состыковались, Тар бы и не приспичило сорваться на Землю. Ты уж не держи зла, — Мик плюхается на лавку, перекидывает ногу на ногу. Деловой какой, вы поглядите!              — Ты мне зубы не заговаривай, великодушный мой. Тар — та еще заноза в заднице. Не надо ее выгораживать, — я присаживаюсь рядом и скрещиваю стопы.              — Короче, о тебе постоянно сплетничают. Ты бы как-нибудь поаккуратней. Ты же реально зачастил. Раньше такого за тобой не водилось. Как эта рыжая девица появилась, все изменилось. Наши всякое говорят… Ты случайно не влюби…              — Молчать! Не твоего ума вопрос. И мне плевать, что там говорят эти недоумки, — я презрительно морщусь.              — Хех, значит, влюбился, — шумно выдыхает Мик. — Да уж, чего-то традиционного от тебя ожидать и не следовало, — он рассеяно улыбается и скользит взглядом по кустам вдоль тропинок.              — Ты че, ради вот этого сюда приперся? Я тебя сейчас реально прибью, если да! — я яростно пихаю его коленом.              — Не заводись, Ан. Я просто волнуюсь за тебя. Я ничего не имею против твоего выбора. Но, пожалуйста, будь осторожней, — Мик пристально смотрит на меня. — Пообещай.              — Кто бы говорил! Ничего что вы среди бела дня сквозь стену прошли?              — Все было чисто. Я проследил.              — Бля, ща точно врежу! — угу, в моих пороховницах еще остался порох. Я до сих пор раздосадован. Ну ненавижу я сюрпризы!              — Тише-тише, — хихикает Мик и поднимает ручки кверху. Размахивает белым флагом, блин. — Мы же друзья. Прекращай зверство и не переводи тему. Пообещай.              — Ладно-ладно. Я буду осторожным, словно обосранный Владыкой. Доволен? — я пыхчу-пыхчу-пыхчу, а Мик все улыбается. Говнюк!              — Ага.              Я закуриваю сигарету, лениво откидываюсь на лавку. Мик задумчиво теребит фенечки на запястье. Мы вдвоем запрокидываем головы и созерцаем сумеречное небо. Красиво, но достаточно любоваться! Пора решать вопросики, а то все вино выпьют без меня. Негоже!              — Так и чего ты приперся в итоге? — опускаю локоть на колено и подбираю ладонью подбородок. Я весь во внимании.              — Появился новый слух. Он гораздо скандальнее других. Так что будь готов к еще большему ажиотажу вокруг себя. Поговаривают, что Он хочет тебя вернуть в ад, — Мик доверительно глядит на меня.              — Херня! И я никуда не собираюсь возвращаться. Мне и здесь хорошо. Да и про меня постоянно всякую чушь пиздаболят. В сраку! — я небрежно пожимаю плечами.              — Но… поговаривают, что эта инфа пошла от Изра.              Кто такой Изр, вам знать не нужно. Сообщу только, что он правая рука нашего главного. Они с Владыкой, как говорится в засосе. Ангел с огромными крыльями, так сказать. Это я образно, не забывайте — нет у нас никаких перьев, нимбов, рожек и копыт. Брехня все, как и новый слух. Вот наверняка. Даже не стоит забивать себе мозг. Пустое.              — Ой, его тоже в сраку! Мик, ты же сам прекрасно знаешь, сплетникам лишь бы повод найти. В сраку! — я красноречиво хлопаю себя по коленям. Пам!              — Да, но… Короче, я предупредил.              — Спасибо, — одариваю Мика теплой улыбкой, — но мне это все по боку. Мне нравится на земле, и по первой Его прихоти я не намерен срываться с места, словно собачонка. Да и доказательств нет. Слухи! Слухи! Слухи! Я привык. Нечего раньше времени напрягать булки.              — Хех, ты как всегда… — Мик изумленно качает головой. — В любом случае, береги себя. И да, я тебя понимаю. Я успел за сегодня проникнуться. Люди, они такие… настоящие, что ли. Тар вообще в экстазе, хотя всю жизнь считала людей недалекими.              Ага, недалекими… Мягко стелешь, Мик. Она их прям безмозглыми мешками с костями называла с завидной периодичностью. Мик, Мик, Мик… Сама деликатность.              — Тогда давай возвращаться. Там вино во всю уже хлещут. Напомню, вы и так задержались, вам скоро валить. И больше никогда не приходите без предупреждения. Я серьезно. Сожру и не поморщусь, — я бесцеремонно тыкаю Мика в грудь пальцем.              — Пошли, — все с той же улыбкой произносит он, и мы встаем с лавки.              Слухи… Да кого они волнуют, когда зверство в крови сошло на нет, а ты находишься в компании друзей? Никого. Пусть себе болтают всякую ересь — мне плевать. На пушистом пледе наслаждаются жизнью трое людей, два демона и один ангел. Разве не волшебно? Да, мракобесие и не думает заканчиваться, но мне ультрафиолетово. Рядом со мной друзья, у меня в стакане вино, а где-то там язвит посетителям Элла, которая приняла мои чувства. Все прекрасно. Не вижу смысла паниковать. Я все еще счастлив. Спасибо за наказание, Владыка.              Такой я благодарный… Очуметь!