Тирис Гортензия Бэтт

      Ночь. Холод. Дикий крик, прорезавший едва наметившуюся молочную дымку. Легкие горят, задыхаются — дыхание сбилось, как будто его и не было вовсе.       Темнота. Никаких сил, никаких желаний, нет ничего, кроме диких едва слышных, бьющихся в голове с током пульсирующей крови, мыслей — бежать, петлять так, как никогда в жизни! До боли цепляясь одеждой и руками за кусты, напролом продираясь через колючки, запинаясь о корни деревьев. К черту — на порезы. В какой-то момент Тирис оказалась перед сплошной стеной леса, которую можно было обойти лишь по склону… Страх, захлестнул с новой силой. Первобытной волной.       Где-то позади за ней гнался УЖАС. Оборотни. Их было много. Они были огромны. Они рычали, их шумное дыхание заглушало ее свистящее и хрипящее собственное. Не могла остановиться, ведь тогда бы смерть настигла ее в два прыжка. Ни единого шанса. Только упасть в колючий кустарник и ждать, пока не съедят.       В голове один за другим всплывали образы, как она умирает, как ее тело разрывают на куски. Животный страх, загнанной жертвы, беззащитной лани, пытающейся уйти от свирепых охотников. Страх так велик. До ужаса пробирает тело до костей, заранее сдирая мясо. Все глубже. Все дальше в Запретный лес. Она не думала об опасностях, таящихся в его неизведанных глубинах, как и не думала о том, как найти дорогу назад. Нет. Только бы выжить. Только бы спастись. Как же, черт возьми, страшно!       Тьма. Непроглядная. Свет на кончике волшебной палочки дрожал и уже слабо мигал, не давая возможности разглядеть, что находится впереди, да даже разглядеть корни и трещины под собственными ногами. Лес с каждым метром становился все гуще, деревья — все выше, а над землей с новой силой начал клубиться противный ледяной белесый туман. Ей — не хватало света, а… ИМ даже не нужно было видеть ее горящую, словно мишень, во тьме волшебную палочку, — они и так чувствовали ее, слышали безумное, вырывающееся изо рта и ноздрей дыхание, чувствовали запах пота и крови.       Лес сопровождал, охваченного паникой ребенка, молчанием, лишь изредка шуршал ветками ветер, а над плотными кронами где-то наверняка светила полная луна. Тупица! Идиотка! Как она забыла и сунулась в лес во время полнолуния!       Они гнались по пятам, играли, загоняли, растягивали удовольствие. Вот ступня провалилась в вязкую грязь, очередной удар о землю, колено свело от боли, руки в панике схватились за корни, вздымающиеся, словно волны, из влажной земли, в надежде выбраться.       Скоро она будет сломлена. А потом и сломана. Изодрана. И находясь в пучине этого безумия, Тирис сейчас боялась лишь одного: остаться наедине со своим страхом, хотя уже была окутана им от волос до кончиков пальцев.       И… тогда, ей показалось, что она увидела оранжевую вспышку где-то там за деревьями.       Новый рывок. Словно мотылек на свет. Не оглядываясь. Не было никаких сомнений, что это был свет.       Она надеялась на то, что ей удастся найти убежище и молилась, чтобы это оказался дом какого-нибудь отшельника, а не силки какой-нибудь твари, живущей в Запретном лесу. Но, достигнув открытой поляны, поняла, что ошиблась. Таинственный огонь пропал, словно его и не было.       Ее чуть ли не стошнило от резко нахлынувшего ужаса. Тирис огляделась. Никого. Только лес. Да и что можно было здесь увидеть в свете дрожащей едва мерцавшей волшебной палочки, когда деревья так плотно обступили поляну, что не было видно ни единой тропинки или просвета.       ОНИ были совсем близко. Там, скрытые мраком древних деревьев. Она слышала их тяжелые шаги, слышала, как они кружили вокруг. Их рык стал громче, они загнали ее в тупик. Она видела как их глаза горят во тьме, словно звезды или скорее раскаленные угли.       Нет, нет, нет! Тирис, резко сорвавшись с места, предприняла отчаянную попытку взобраться по склону — колотила ногами, утопая в хлюпающей грязи, пока не упала на землю, задыхаясь, чувствуя во рту металлический привкус.       Это конец. Перед ней возвышалась стена из бурелома, поросшая мхом и лишайником, высотой больше десяти футов. Как в дурацком шаблонном фильме. Бежать больше некуда. НЕКУДА! Сзади послышалось злорадное рычание и повизгивание. Зверский волчий хохот.       Она оглянулась, как раз вовремя, чтобы в свете едва видимого свечения волшебной палочки увидеть, огромных человекоподобных волков — они были похожи тех, которых она видела на магловских афишах фильмов про оборотней, но реальность была куда как страшнее. И… они были реальными!       Стая подкрадывалась, терпеливо обступала, окружала. Их шерсть топорщилась клочками, оскаленные морды, обнаженные огромные клыки. Они не собирались ее отпускать — хотели ее крови, ее плоти, ее жизни. Ждали и предвкушали мучительную смерть. Ей не спастись. Но и сдаваться она не собиралась. Но, что она могла сделать?!       Один из волков поднялся на задние лапы. Больше своих сородичей, пасть широко раскрыта и заполнена белой вязкой, в тусклом свете, слюной. Обнажил огромные клыки… и резко рванулся вперед, ПРЯМО К НЕЙ, с силой попытавшись ударить мощной когтистой лапой. Но Тирис увернулась, прижавшись спиной к шершавому камню. Еще удар, в лицо брызнула кровь, заливая и пачкая растрепанные волосы из рассеченного осколком лба, отколовшегося от валуна. От неожиданности она на мгновение потеряла равновесие и упала на колени, тут же получив еще удар, на этот раз, уже лапой в бок, от которого она отлетела в сторону и, ударившись о стену, сползла по ней на пол. Словно резиновый мяч.       И, не давая опомниться, — он снова ринулся на нее. На этот раз ноги Тирис скользнули по сырой земле, попятившись назад, она запнулась и упала на спину.       Бесполезная волшебная палочка выскользнула из пальцев и откатилась в сторону, забирая с собой единственный источник света, — огонек на ее конце задрожал и погас. Мир вокруг погрузился в кромешную тьму.       — Нет! — закричала Тирис, пытаясь отползти. — Нееет!       Крик эхом разнесся по лесу. Их было много, так много! Их не пугала ее кровь, не пугали и крики. Они были голодны. От невозможности что-либо изменить — сводит живот.       Застонав, Тирис попыталась снова подняться, но не смогла. Дыхание с хрипом вырывалось из груди. Девочка беспомощно зарылась пальцами в сырую землю, не видя ничего вокруг. Тело холодное, липкое. Она лежала на земле, вдыхая сырой зловонный воздух, а вокруг — тьма.       Почувствовала, как он приближается к ней. Как мшистая земля прогибается под тяжелыми шагами. Вот его когти впились в левое плечо, вот на своем лице она ощутила горячее дыхание. Как в замедленной съемке. Сердце колотилось, как сумасшедшее, где-то в самом горле, а в голове билась только одна мысль: «Я умру». Тирис попыталась закричать, но теперь даже не смогла издать ни единого звука. Горло сжалось. Клыки в дюйме от лица. Клыки, которые она даже не могла разглядеть в темноте.       Вязкая слюна попала на одежду, залила лицо. Волк, наклонился к шее на которой быстро-быстро билась жилка, готовясь со смаком вонзиться в нежное горло. Она зажмурилась.       И в тот момент что-то произошло. Оборотень резко отпрянул, а саму Тирис словно погрузили в… горячую ванну. На секунду даже показалось, что ее целиком залила ее же собственная горячая пульсирующая кровь.       Она почувствовала, как что-то сильное, горячее, наполненное жизнью, накрыло ее с головой. Это было тепло. Тепло, которое так приятно щекотало замерзшее тело, заполоняло каждую клеточку, пробиралось в самое сердце. Это была не просто иллюзия. Это была энергия, мощь, сила. Она была такой огромной, что ее хватило бы, чтобы сокрушить все вокруг.       Перед плотно закрытыми веками вспыхивали мириады маленьких огоньков, как будто прямо ей в лицо направили яркую настольную лампу.       Может это был просто ночной кошмар? Страшный сон, который, наконец, закончился? А сейчас пришло время проснуться с наступлением рассвета?       Ничего не понимая, Тирис открыла глаза, но тут же зажмурилась от ослепительного света, заполонившего воздух. Тьма расступилась. Казалось, ночь — сменилась днем.       На глазах непроизвольно выступили слезы, но они не мешали разглядеть, что происходило вокруг. На деревьях играли яркие всполохи пламени, а прямо перед ней застыли ярко освещенные волки-оборотни. В ярком свете они выглядели еще омерзительнее. Но… они были… напуганы. Они в растерянности отступили, не зная, что делать.       Тирис, широко раскрыв глаза от изумления, смотрела, как языки пламени пляшут на их шкурах. Свет заполонил все: в нем купались деревья, трава и даже листья на них. Земля будто была живая. И она тоже светилась. Света было столько, что казалось, он заполнил всю землю, все пространство между высокими плотными кронами деревьев и землей. И этот свет был наполнен жизнью. Она видела, как в нем танцевали и кружились маленькие огоньки-искры и всполохи. Казалось, что они были живые. Это была жизнь. Это был свет ее жизни. И свет лишь увеличивался.       Приподнявшись на локтях, Тирис обернулась. Из чащи леса на возвышение бурелома медленно вышел волк, грациозно переступая тонкими длинными лапами. Казалось, что его рыжая шерсть целиком состояла из всполохов пламени, а невероятно длинный трепещущий хвост — напоминал шлейф кометы. Его свет… ослеплял.       Он был солнцем. Самым настоящим солнцем. И лишь невероятно длинные изящные лапы — угольно-черные, словно под коптившиеся, нервно переступали, танцевали на сопревшей тлеющей и дымящей листве. Тирис открыла рот. Волк остановился, его янтарные ярко-желтые глаза смотрели прямо на нее.       Огненная волчья пасть раскрылась, обнажая тонкие длинные изогнутые клыки, а затем из горла вырвался низкий, вибрирующий звук, — неземной вой. Кожа моментально покрылась мурашками, а волосы встали дыбом. От неожиданности Тирис вскрикнула, но тот не обратил на нее никакого внимания.       Он спас ее? По телу пробежала дрожь. Оборотни сзади были все еще были опасны, но сияние этого волка сдерживало их. Она чувствовала, что они не нападут, пока он здесь. В ее душе что-то оборвалось, по телу прокатилась удивительная волна облегчения, а тело наполнилось жаром — словно пылающий вокруг огонь наполнял ее силой, разливался в груди, перетекал в руки и ноги. Он был таким ярким, таким теплым, таким живым. Словно все ее существо впитывало его, впитывало каждую крупицу его света. Чувство, что ей чудом удалось избежать смертельной опасности. Чувство безопасности. Чувство, что она под чьей-то защитой. Это чувство отпечатается навсегда ее в душе, останется с ней на долгие годы.       В воздухе поплыл такой любимый с детства запах костра и пламени. Пожарище приближалось, а оборотни отступали и пятились назад, понурив головы, словно олени перед хищником.       Наконец, жалобно заскулив, они сорвались с места и скрылись в спасительных тенях непроходимой чащи. Они бежали, но не от огня, а от его хозяина. Ночь столкнулась с солнцем. И… ночь проиграла, даже не вступив в схватку.       Тирис продолжала завороженно смотреть. Огонь уже так близко. Чрезмерно близко. Уже лизал кожу, обжигал лицо. Его сила текла через нее. Это было похоже на то, как если бы они стали единым целым.       И, наконец, … все закончилось. Огненный волк, грациозно припав к земле, совершил длинный прыжок и пронесся мимо, словно комета, скрывшись в чаще леса вслед за оборотнями. Он двигался удивительно быстро и легко, уносил с собой свет и пламя. Тьма вновь сгустилась вокруг. Надежда померкла.       Руки подкосились, и Тирис упала на землю. Облегчение было таким сильным, что на глазах выступили слезы.