***
Вокруг, разноцветной волной заполонив коридор, к своим гостиным шли веселые, вволю полакомившиеся на торжестве по случаю Хэллоуина ученики, обсуждая пуще прежнего и с особым размахом украшенный Большой Зал. В этом году его украсили живыми летучими мышами и, подвешенными прямо в воздухе, гигантскими тыквенными фонарями, выращенными и изготовленными лично лесничим Хагридом. Не обошлось и без всевозможных магических фокусов, вроде светящихся в темноте свечей и фейерверков из заколдованных черепов. Отдельно от остальных, но при этом в почти в самом начале гомонящей на разные лады толпы, словно не замечая всеобщего оживления, шагала маленькая, одетая в черное девочка. Слегка бледная, с темными вьющимися распущенными волосами, она лениво перебегала взглядом от одного узкого гобелена к другому: один изображал рыцаря, который, припав на колено, протягивал к прекрасной даме цветок; на другом этот же рыцарь склонил голову уже перед другой прелестной дамой, на следующем — третьей, четвертой, пятой… Глаза против воли слипались, а желудок приятно тянул и бурчал после вкусного сытного ужина. Тирис уже предвкушала как упадет в чистую, разогретую домовиками кровать, и будет спать под звук бушующей за стенами воды… до самого утра без задних ног. Нет, лучше вообще до обеда. Но ее ожидания не оправдались. Стоило только свернуть за угол, как идущие впереди ученики резко остановились и замолчали. Тирис тоже пришлось замедлиться, а затем и вовсе замереть — вперед было не пройти. Переступая с ноги на ногу и удивленно прислушиваясь, она не услышала ничего, кроме плеска и шума откуда-то капающей воды впереди. Сзади начали напирать и толкаться. — Что происходит?.. — Эй, чего столпились?! — кричали в толпе. Тирис, находясь почти в голове процессии, оказалась зажата между высокими старшекурсниками, как раз в том самом месте, где впереди можно было ощутить звенящую тишину и взволнованные перешептывания: — Это что, шутка? По случаю Хеллоуина? — Не думаю, — кто-то отозвался. — Для шутки это слишком серьезно. А сзади насладиться недовольным галдежом и ругательствами: — Эй, вы что, совсем сдурели? — Да что там такое? — Дайте пройти! — Что там происходит? — спросила, стоящая рядом девушка, очевидно староста Когтеврана, пытаясь протиснуться вперед, но у нее не получилось. Тирис привстала на цыпочки, пытаясь разглядеть причину столпотворения — студенты впереди в испуге переглядывались, указывая на кем-то заляпанную красной краской стену в конце коридора. Рядом с ней, словно на арене цирка, одиноко стоял Гарри Поттер с друзьями. Тирис сощурилась и внимательно присмотрелась — оказалось, что на стене была не просто мазня, а вполне себе читаемые слова: «ТАЙНАЯ КОМНАТА СНОВА ОТКРЫТА». — Трепещите, враги наследника! — громко крикнул кто-то. — Сначала кошка — следующими будут те, в чьих жилах течет нечистая кровь! Это был Драко Малфой. Глядя на застывшую среди толпы Тирис, он криво ухмыльнулся. Ученики впереди все как один не сговариваясь молча посмотрели на девочку, а затем, как и вокруг Гарри с друзьями, вокруг нее толпа моментально расступилась, открывая прекрасный обзор на замаранную кем-то стену. К щекам прилил жар. Она-то тут при чем? Наверняка, чья-то тупая глупая шутка! Идиоты. — Это, не я! — раздраженно выплюнула слизеринка. — А кто еще? — Не оправдывайся! — Зачем ты это сделала? Девочка прищурилась. Словно стадо баранов. Тупицы. — Не несите бред! — возмущенно воскликнула Тирис, сжав кулаки. С чего вообще они взяли, что это она? — Для чего, Бэтт? — Я же была с вами на банкете! — Не ври! — О-она ведь и правда была с нами… — неуверенно вставил кто-то. Толпа притихла. — Да… но ты ведь опоздала, — наконец, задумчиво сказал какой-то Пуффендуец. Тирис резко повернулась в его сторону, — тот отпрянул. Раздались смешки. — Да, точно! Тебя ведь не было в начале! — воскликнул какой-то высокий Гриффиндорец. Толпа недовольно зароптала пуще прежнего, словно рассерженный рой пчел. — А ведь и правда… ее же не было. — Я видел как она входила, когда Дамблдор уже закончил речь. — Да, я тоже. — И я… — Эй… это не я! — пытаясь перекричать общий галдеж, впрочем безуспешно, Тирис упорно пыталась оправдаться. — Меня вообще не было в этом крыле! Но ее не слушали. — Решила пойти по его стопам…? — какой-то старшекурсник бросил многозначительный взгляд на надпись. — Это не я! — снова выкрикнула Тирис. В душе копилось недоумение, обида и злость. Она бросила беспомощный взгляд на слизеринцев — те оживленно шептались и ухмылялись, поглядывая на нее. Да, от них ждать хоть малейшей поддержки — бесполезно. — Да брось… — Я-я… тренировала заклинание по трансфигурации… поэтому опоздала… — Не ври! — Кто это, если не ты! — Кто следующий? Тирис хотелось закричать, чтобы эти люди опомнились. Она не могла понять, почему они так себя ведут. — Как ты посмела! — Как и он загремишь в Азкабан! — Бедная кошка! — Теперь попляшешь, живодерка! — Тебя исключат! — К-кошка? — растерянно переспросила Тирис, внимательно посмотрев на стену. И только сейчас она заметила… горло моментально сдавили в невидимых тисках, а к голове прилила обжигающая волна, вздыбив волосы у корней, — там, сливаясь с темной каменной кладкой, изначально принятая за какую-то грязную тряпку, вниз головой висела любимая кошка завхоза, подвешенная за хвост к скобе факела. Бедное животное не подавало признаков жизни и мерно покачивалось на легком сквозняке. Слова готовые вырваться застряли в груди, Тирис судорожно вздохнула. От раздражения и гнева не осталось и следа, лишь растерянность и ужас, а зажатые в кулак руки задрожали. — Убийца! — Убийца! Убийца! — Вся в отца! — Папаша оценит! — Что и требовалось доказать! — Убийца! — …загремишь в Азкабан! Едва вспыхнувшие слабые оправдания потонули в хоре голосов. Барабанные перепонки вибрировали и разрывались от усиливающегося от стен эха, Тирис растеряно посмотрела на троицу, стоявшую ближе всех к надписи — они молчали. Лишь Гермиона открывала и закрывала рот, косясь на Гарри словно хотела что-то сказать, но не решалась. — Что тут такое?! А? — Аргус Филч грубо растолкал взволнованную толпу, но при виде Миссис Норрис попятился и в ужасе схватился за голову. — Что с моей кошкой? Что? — завопил он, выпучив глаза. И тут он заметил одиноко стоящую, как на арене цирка, Тирис. — Ты! — взвизгнул Филч. — Ты…! Бэтт! Чертова убийца! Да я тебя… — Успокойтесь, Аргус! Тирис трясло как в лихорадке, она, широко раскрыв от ужаса глаза, впилась немигающим взглядом в куцое, подвешенное к факелу костлявое тело. Она не понимала, кто вообще мог сотворить такое?! А краска на стене — кровь? Ее затошнило. Толпа недовольно роптала, то усиливаясь, то становясь тише, словно рывками работающий неисправный мотор, отдаваясь где-то глубоко внутри, напоминая стук ее собственного хаотично бьющегося сердца. Тирис не понимала, почему так испугалась. Сейчас ей хотелось лишь оказаться как можно дальше от этого места, от этого коридора, от всего этого кошмара. И это еще сильнее усугубляло страх. Ей было страшно, но она не могла ничего с собой поделать. Это чувство было ей знакомо. Чувство безвыходности перед необъяснимым. Тем, в чем ее в очередной раз пытались обвинить. То, к чем у она была не причастна. Девочка даже не заметила, как за ее спиной возник Дамблдор — в сопровождении нескольких профессоров, он прошагал мимо и осторожно снял Миссис Норрис со стены. — Идемте со мной, Аргус. Вы тоже, мистер Поттер, мистер Уизли, мисс Грэйнджер, мисс Бэтт. Тирис беспомощно посмотрела на профессора Снейпа, но тот даже не взглянул на нее, — он буравил тяжелым взглядом резко притихших при его появлении слизеренцев во главе с Драко Малфоем. Локонс, тем временем, как и всегда сияя улыбкой, подошел к Дамблдору. — Мой кабинет ближе всех, господин директор, сразу вверх по лестнице. Пойдемте ко мне… — Благодарю вас, Златопуст, — кивнул тот. Собравшаяся толпа молча расступилась, провожая процессию взглядами десятков глаз. «Ведут словно на казнь», — подумала Тирис. На нее смотрели как на опасную сумасшедшую, пытаясь отступить как можно дальше, когда она проходила мимо.***
Едва они вошли в темный кабинет Защиты от Темных Искусств, как со стен, кто куда, побежали сонные портреты Локонса с накрученными на бигуди волосами: «— Что вы себе позволяете?», — кричали они. Снейп презрительно фыркнул, а мальчишки-гриффиндорцы, несмотря на подавленную атмосферу, не удержались и вовсе прыснули со смеху. Живой Локонс тем временем, смущенно улыбаясь, зажег на письменном столе свечи и направился было уже за скатертью, как Дамблдор уже успел положить на его дубовую столешницу мертвую кошку — Златопуст с отвращением поморщился, но промолчал, так и оставшись стоять с блестящей небесно-голубой тканью в руках. Большая часть кабинета, кроме ярко освещенного стола над которым склонился Дамблдор и профессор МакГонагалл, осталась погружена во мрак. Гарри, Рон и Гермиона переглянулись и уселись на стулья подальше от света. Тирис, стараясь не смотреть на преподавательский стол, осталась стоять у входа, прислонившись спиной к незанятому фотографиями Локонса кусочку стены и, обхватив себя руками, пыталась унять дрожь — но, как назло, она лишь усиливалась. Снейп отошел в тень, его губы кривила едва заметная усмешка. Тянулась одна бесконечно долгая минута за другой. Локонс, смирившись с оскверненным дохлой кошкой столом, бросил скатерть и начал возбужденно расхаживать по кабинету, то и дело косясь на девочку и высказывая одну нелепую догадку за другой — сидевший рядом в кресле Филч, беспомощно прижав руки к лицу, всхлипывал после каждого предположения. В конце-концов, Златопусту все же надоело делать вид, что Тирис здесь не при чем — он резко подошел к слизеринке и, положив руку ей на плечо, трагическим торжественными голосом выдал: — Тирис, Тирис, Тирис, — он прицокнул, — это я виноват. Прошу меня простить! Все взгляды присутствующих, в том числе портреты самого Локонса в бигудях, недоуменно уставились на Златопуста и хотевшую слиться со стеной девочку. — Я же говорил вам, что слава неверная подруга. Вы таким образом хотели заявить о себе? Напомнить, что что-то значите? — он сочувственно улыбнулся, сверкнув жемчужно-белыми зубами. — Вам показалось, что ваша популярность сходит на нет? Тирис от неожиданности открыла рот. Чертов придурок. Что он несет? — Вы решили пойти по моим стопам и стать куда более известной? Но знаете, все же метод… который вы выбрали, весьма… Хм, неоднозначный. Филч за его спиной громко всхлипнул. — Пожалуй, вам стоит подумать об изменении тактики. — Локонс горько усмехнулся. Тирис не зная, что ответить, молча смотрела на профессора. Щеки пылали не хуже центрального камина в Большом зале. Вдруг все… поверят этому… идиоту? Но Златопуста уже было не остановить. — Господа! Беру на себя всю вину и ответственность, за причиненные неудобства. — он виновато склонил голову, золотой локон на его голове элегантно свесился на лоб. — Девочка, очевидно, решила привлечь к себе внимание. Заявить о себе. — Тирис попыталась что-то возразить, но тот не дал ей даже начать. — Да-да, вы наверняка хотели сказать: «Ему легко говорить, ведь он знаменит» или «Он всегда в центре внимания». Это не совсем так. Да, я весьма популярен, но я не из тех, кто любит привлекать к себе лишнее внимание. — Рон громко фыркнул, но Локонс видимо не понял, что означает этот смешок. — Да, да, мистер Уизли. Он горько усмехнулся и крепче сжал плечо слизеринки. — Ох, Тирис, если вы хотите, чтобы вас любили, вам, конечно, надо быть предсказуемой и делать то, что от вас ожидают, но… не подобное же! Подумать только! Убить кошку! На лице девочки уже вполне можно было жарить яичницу. — Тирис-Тирис. — Златопуст демонстративно вздохнул и разочаровано покачал головой. — Вы должны сказать нам правду, иначе вы погубите не только себя, но и меня. И… я хочу, чтобы вы знали, я сам во всем виноват! Я должен был быть более внимательным к вам. Вы должны были рассказать мне о своих намерениях, а не таить это в себе. Но я не смог вас понять, и сейчас уже поздно что-то исправить. — Златопуст тяжело вздохнул, он был расстроен тем, что не мог найти нужных слов, чтобы объяснить девочке всю глубину ее вины перед ним. — У всех коллег, я чистосердечно прошу прощения, мне жаль, что моя слава довела до таких печальных последствий. Бедная Миссис Норрис, мы будем скор… — Она жива, Аргус. — задумчиво произнес Дамблдор, Локонс завис на полуслове. — Она просто оцепенела. — Жива? — еле слышно переспросил Филч. С плеч Тирис словно свалилась бесконечно тяжелая гора. Жива. Захотелось истерически смеяться. Не удержав эмоции, слизеринка едва слышно всхлипнула, как только Локонс, резко потеряв к ней интерес и отпустив плечо, размашистым шагом направился к миссис Норрис. Снейп же наоборот внимательно посмотрел на девочку. Тирис еще раз всхлипнула и отвернулась, прикрыв мокрые от слез глаза и пытаясь унять готовое выскочить из груди сердце. Неважно. Главное, что эта блохастая тварь жива. Даже если никто не поверит в ее невиновность… она жива. Ее вряд ли исключат за какую-то надпись на стене. Хотя… В ушах продолжало стучать и звенеть. Не просто надпись. Кровавую надпись! — …Вот кто знает! — Филч ткнул грязным пальцем в слизеренку. Тирис вздрогнула, вынырнув из собственных мыслей. — Она первокурсница, Аргус, — деликатно возразил Дамблдор. Стоявшая рядом Макгоногалл промолчала, однако не сводила подозрительного взгляда. — Вы видели надпись на стене! Враги наследника! Кто еще это может быть, если не она?! — Ученику первого курса такое не под силу… — Это точно она! Вы же знаете, КТО она! Вы слышали, что кричали другие ученики?! До ее появления в школе ничего подобного вне происходило! — брызжа слюной и краснея вопил Филч. — Вы ведь видели, что она написала на стене! — Кажется, я и правда не припомню, чтобы видел мисс Бэтт в Большом Зале в начале торжественного ужина. — Локонс снисходительно улыбнулся. — Вот! — взвизгнул Филч, вскочив с кресла. Длинные куцые патлы разметались, отчасти прилипнув к покрасневшему заплаканному лицу. Тирис даже стало жаль его, кошка, по-видимому, была для него всем, как и… Оул для нее. — Она… она видимо уз-знала, что я с… с-сквиб… Недавно Поттер узнал! Мог всем растрепать! — Я не… — начал было Гарри, как Филч зарыдал. — Я… я… — начала заикаться Тирис, — это не я…! Она прикрыла глаза. Не поддавайся, не поддавайся. Ну, же. Успокойся. Давай же. Успокойся. Каждую дрожащую клеточку тела заполняла обида и гнев, последний придавал ей сил и, как это не парадоксально, помогал хоть немного сохранить ясность. Она должна быть сильной. Просто должна. Тирис сжала кулаки и, собрав все остатки самообладания, с показной уверенностью выплюнула. — Я не трогала ВАШУ кошку. — отчеканила она, презрительно вскинув голову. Филч подавился от неожиданности. — Меня не было в начале банкета, потому что я тренировала заклинание по трансфигурации, — девочка бросила быстрый взгляд на Макгонагалл, — у меня на занятии утром оно не очень хорошо получилось. Кровавый Барон может подтвердить! Он видел, что я пришла в Холл возле Большого Зала совершенно с другой стороны! Дамблдор пристально посмотрел на напуганного храбрящегося ребенка, но та не отвела взгляд. Если хочет покопаться в ее мозгах — что ж, прекрасно, пожалуйста! Ей нечего было скрывать. Она действительно, совершенно потеряв счет времени, засиделась в пустом кабинете, отрабатывая не получившееся накануне заклинание — упрямая спица артачилась и отказывалась менять свою форму. В конце концов Тирис примчалась в Большой Зал, сильно опоздав к началу торжества по случаю Хэллоуина. Она торопилась как могла, так как очень боялась, что ее могут не пустить на праздник, но… так или иначе, опоздала. В Большом Зале к ее появлению было так весело, так ярко горели разноцветные фонари, и все смеялись… — Я не знаю, что еще сказать, — выдавила она. — Господин директор, позвольте мне, — взгляды присутствующих, наконец оторвались от слизеринки, — мы, конечно, можем обвинить мисс Бэтт, однако… — Снейп вышел из тени, в его черных глазах зловеще плясали огоньки свечей, Тирис заметила, что Гарри съежился, и не зря… — Поттер и его друзья тоже были на месте происшествия и… насколько я понимаю, оказались там раньше всех, возможно, конечно, вполне случайно. — профессор улыбнулся, как будто сам не веря своим словам. — Но вот что странно: для чего вообще они поднялись в этот коридор? И почему они ушли с праздника привидений? — Северус! — возмущенно воскликнула Миневра. — Все привидения нас там видели… — трое друзей начали оправдываться в один голос. — Да, но почему вы все-таки вы ушли? — пренебрежительно бросил Снейп. Тирис с благодарностью посмотрела на него. — И так вовремя оказались в этом коридоре? — Мисс Бэтт, можете быть свободны. — тихо сказал Дамблдор. — Директор! Моя кошка оцепенела, — завопил Филч. — Девчонка должна понести наказание! — Но ее вина не доказана. — отрезал Снейп, Макгонагалл поджала губы. — Да, вы, несомненно правы! — поддакнул из угла Локонс. Тирис облегченно прислонилась затылком к прохладной каменной стене. Кажется ей верят, пусть и не все. — Вашу кошку мы расколдуем, Аргус, — успокаивал директор Филча. — Приготовим снадобье из мандрагор и оживим Миссис Норрис. — Это снадобье сделаю я, — не унимался Локонс. — У меня огромный опыт! Я могу с закрытыми глазами приготовить живую воду из… — Позвольте, — холодно возразил Снейп, — но, по-моему, в школе я специалист по зельям. Воцарилось неловкое молчание. — Вы свободны, — отпустил Дамблдор учеников и те чуть не бегом поспешили убраться из кабинета. Гарри искоса взглянул на притихшую заплаканную Тирис, — та закусив губу задумчиво направилась в сторону подземелий.