* Лао Гунчжу *
После появления у Шэнь Юаня меча он стал окончательно несносным. Совместный полёт превращался в издевательство — его ци шаловливо лезла под одежды, словно он снова не мог её удержать. Лао Гунчжу был зол, пребывание в императорском дворце стало тем ещё испытанием. Красота Шэнь Юаня в блеске принятых при дворце одежд ошеломляла, не удивительно, что все вельможи пытались прикоснуться, а то и поговорить с ним наедине. Отравление многое изменило в их жизни — их отношения стали глубже, а Шэнь Юань смог обзавестись духовным мечом и теперь стал чаще просить о совместных полётах. Сейчас он дразнил, прекрасно зная, что это отвлекает настолько сильно, что они могут и с меча упасть. Шэнь Юань баловался: он нежно касался ци как раз тех мест, от прикосновения к которым Лао Гунчжу хотелось втянуть в себя воздух, прикрыть глаза и закусить губу, а ещё лучше — развернуть зарвавшегося мальчишку и приказать проделать всё то же самое, используя шаловливый язычок и нежные пухлые губы. Но так они опять застрянут в лесу, и вместо тиши и безопасности собственной спальни их будет ждать пружинистая мягкость ближайшего высохшего болота. Надо потерпеть. Но в эту игру можно играть вдвоём. Он прижался к спине Шэнь Юаня, наклонился к самому уху и низким рокочущим голосом сказал: — Я тебя накажу. Широкие ладони уверенно обхватили талию и сжали, притягивая ближе, а потом скользнули дальше, к самому паху, и легли на бёдра, едва касаясь поднявшегося члена, так, чтобы Шэнь Юань чувствовал, какие они горячие. Шэнь Юань любил такие игры, нежные, возбуждающие, когда Лао Гунчжу делал всё сам. Он закидывал забывшегося мальчишку на плечо и уносил в постель. В глазах Шэнь Юаня плясали солнечные озорные улыбки, он прятался в подушки и закутывался в одеяла, а сам смотрел хитро и возбуждённо, пряча зарумянившиеся щёки. Мужчина становился напротив кровати и подчёркнуто медленно раздевался. Комната на закате подкрашивалась алым, словно, как Шэнь Юань, стеснялась того, что они делали. С каждой снятой частью одежд Шэнь Юань краснел всё сильнее, он ёжился, забивался вглубь кровати и прятал лицо, но нет-нет да посматривал, прикрывая любопытный жаждущий взгляд рассыпавшимися волосами. А стоило снять совсем всё, он замирал, как испуганный оленёнок, попавший в лапы к дикому зверю, но не мог отвести потрясённый взгляд от мужского достоинства Лао Гунчжу. Оставалось цепко схватить мальчишку, который и не думал сдаваться, он, извиваясь всем телом, пытался вырваться и отворачивался, стараясь спрятать довольно блестевшие глаза. Ничего не оставалось, только навалиться сверху, чувствуя, как тяжёлый возбуждённый член скользит по гладкой коже. Только зафиксированный полностью Шэнь Юань переставал вырываться, он тяжело дышал и приподнимал ягодицы, позволяя члену лежать ровно между ними. Лао Гунчжу улыбался, он медленно двигал бёдрами, так что член скользил от копчика до самой хризантемы и ниже. Он обводил членом вокруг, надавливая на середину, чувствуя, как поддаются тугие мышцы, пропуская его внутрь. Шэнь Юань замирал под ним, со свистом втянув в себя воздух, но мужчина не собирался останавливаться. Он снова выскальзывал, чувствуя, как цепляются не желающие его выпускать мышцы, и повторял движение. Шэнь Юань напряжённо молчал, прижатые руки не оставляли ему свободы, он дрожа приподнимал бёдра и стремился навстречу, но… Не так быстро, мальчишка изводил его всю дорогу. Лао Гунчжу наклонился к самому уху и говорил так, как научил его Шэнь Юань: — Ты такой мягкий и открытый. Шэнь Юань задрожал и всхлипнул. — Я чувствую, как ты дрожишь, изнемогая. Парень пытался уклониться, спрятаться от этого голоса, что пробирал до самого паха. — Я схожу с ума, когда ты так реагируешь. Шэнь Юань напрасно вскидывал бёдра, пытаясь поймать это ускользающее движение. Жестокий Лао Гунчжу продолжал дразнить, проникая только головкой, и опять выскальзывал, не обращая внимания на кольцо пытавшихся его задержать мышц, снова скользил по промежности до самых яиц. Парень пытался закусить губу и сдержаться. Хоть немного потерпеть. А мужчина говорил прямо в ухо хриплым шёпотом, а ещё нежно посасывал мочку, целовал, заставляя вздрагивать всем телом, и снова говорил смущающие, заставляющие стонать и вздрагивать слова. Шэнь Юаню совсем прекратил сопротивление, лишь жалобно постанывал, когда большая головка покидала его тело, и слегка тёрся своим давно вставшим членом о кровать. — Хочешь сейчас? — Низкий голос словно проникал под кожу и касался самого естества, заставляя сжиматься и корчиться в изнеможении. Шэнь Юань застонал. — Да, пожалуйста, да! Не могу больше! Чудесные большие глаза были наполнены слезами. Лао Гунчжу перевернул совсем потерявшегося в удовольствии парня на спину и нежно поцеловал каждый, мягко касаясь губами прикрытых век и сцеловывая капли слезинок. Но прекращать было рано, была ещё одна вещь, от которой Шэнь Юань сходил с ума.* Шэнь Юань *
Шэнь Юань надеялся, что Лао Гунчжу, наказав его так жестоко, успокоится, и вот прямо сейчас он наконец-то получит большой член внутрь, который пройдёт медленно и глубоко, раскрывая и касаясь его простаты, снова и снова. Можно просто закрыть глаза и подождать. Сейчас. Вот-вот… Но горячее дыхание коснулось нежной поверхности бедра, а затем — о боже — длинный жаркий язык коснулся его такого чувствительного входа. Шэнь Юаня подбросило, он чуть не слетел с кровати, но Лао Гунчжу держал крепко. Парень не мог оторвать глаз от столь развратной картины, а мужчина раскрыл его ещё сильнее, заставляя стонать в голос. Этого было слишком много и недостаточно. Шэнь Юань был так возбуждён, что это причиняло боль. Он был уверен, что сойдёт с ума от этого вида и желания кончить! — А-Гунчжу, пожалуйста! Я не могу, не могу больше! Мужчина скользил языком по ставшему слишком чувствительному входу и трахал, засовывая язык так глубоко, как только мог, проходясь ласкающими движениями по подрагивающим стенкам. Шэнь Юань взвыл — это было слишком, если бы не твёрдые пальцы, пережимающие основание члена, он бы уже кончил. В мозгу что-то щёлкнуло. Наказание! Лао Гунчжу сказал, что накажет его. — Прости! Прости! Я больше не буду. Пожалуйста.