* Шэнь Юань *
Если Шэнь Юань не хотел, чтобы его разложили прямо в коридоре, надо было делать усилие, отрываться от сильной шеи и отодвинуть руку, что так умело ласкала член. Или можно собрать себя в кучку и попросить. Шэнь Юань потянулся к мастеру, скользнул губами по шее вверх до самого уха и прошептал: — Хочу тебя внутри! От таких слов становилось томительно сладко и бросало в жар не только щёки, но и всё тело. Мастер посмотрел на него почерневшими глазами, а потом впился поцелуем в губу и подхватил на руки. Сзади что-то зашумело — то ли стражники шли на свой обычный обход, то ли кто-то из ордена увидел главу за неподобающим поведением.* Лао Гунчжу *
До двери было ровно три шага, и их Лао Гунчжу преодолел в один. Хрустнула резко раскрытая пинком ноги тяжёлая дверь покоев главы ордена. Этот парень сводит его с ума. Губами, глазами, словами, от которых бросает в жар. Он срывал с него одежду, лишь бы быстрее прикоснуться к коже. Шэнь Юань извивался, покачивая бёдрами, обхватывая за шею и целуя, куда придётся. Это не помогало сохранить голову. Мальчишка, хватаясь тонкими руками за плечи, совсем поплыл. Он угрём выскользнул из своих одежд. — Не могу больше, хочу тебя, сейчас! Возьми меня! Им надо бы дойти до кровати, но это же пересечь целых три комнаты. А Шэнь Юань не собирался ждать. Он, как ртуть, скользнул из рук, распахнул халат, отбросил пояс и сдёрнул штаны с мастера и, глядя в глаза, положил руку на член и сжал. — К черту всё! — Лао Гунчжу тоже хотел, и никакой сдержанности не осталось. Он повалил мальчишку на спину и скользнул следом, вставая на колени между его ног. Шэнь Юань коротко стонал, гладил себя, извиваясь всем телом и призывно раздвигая ноги. Он был на грани. И Лао Гунчжу не стал его мучить, он приподнял парня под бёдра, резко вошёл до самого конца и замер, жадно глядя на изнемогающего Шэнь Юаня. А тот, влекомый волной удовольствия, приподнял бёдра, насаживаясь сильнее, одна рука коснулась груди, сжала сосок, а другая коснулась члена, но поняв, что ему чего-то не хватает, он приглашающе приподнял руки. И Лао Гунчжу склонился вниз, давая себя обнять, давая возможность прижаться и потереться всем телом. И начал резко двигаться, жёстко, сильно, неумолимо, до конца, как любил Шэнь Юань. — Я сейчас, я почти! — стонал Шэнь Юань, двигаясь навстречу. Ему не хватало капли, маленького камешка, что стронет гору. И мастер впился жёсткими губами в мягкий приоткрытый рот парня и властно скользнул языком между губ, глубоко проникая. — ДА! ДА! ДА! — закричал Шэнь Юань в голос, содрогаясь всем телом. Его крик, как всегда, плеснул ци и сорвал печати с покоев. Чего не ожидал глава Хуаньхуа, это того, что на крик прибежит не стража, а Юэ Ци. Мелкий ублюдок имел какие-то планы на его Шэнь Юаня, он и так позволил этой твари видеть, как он ласкает парня в коридоре. Наивно рассчитывал, что до мерзавца дойдёт, что Шэнь Юань его, и точка. Он что, не ушёл, он караулил?! И Лао Гунчжу взъярился — ублюдка вынесло волной ци вон. Шэнь Юань ничего не видел, после крышесносного оргазма его вырубило.* Шэнь Юань *
Шэнь Юань совершенно не знал, что делать. Вернувшись после Альянса Бессмертных, Лао Гунчжу сбрил свою мерзкую бороду и помолодел лет на двадцать, сейчас он выглядел сорокалетним мужчиной. Сильным, красивым и очень опасным. Он мог бы это игнорировать, он привык бы к новому образу мастера и перестал залипать, глядя на него, как краснеющая школьница, если бы не взгляды, которыми он провожал Шэнь Юаня, если бы не его нежность, внимательность, чувственность в постели. И к кому? К постельной грелке. Шэнь Юань плыл от этой смеси и в сотый раз говорил себе — не смей влюбляться. И понимал, что проигрывает. Каждую ночь Лао Гунчжу такое с ним творил, что всё тело ныло истомой целый день, ему хотелось кошкой потягиваться, выгибая спину под сильными, большими, жёсткими ладонями, и вообще не вылезать из кровати. Хотелось прикасаться и делать массаж, разминая твёрдые, сильные, широкие плечи. Кормить мастера фруктами изо рта в рот, посмеиваясь над его удивлёнными круглыми глазами. Ласкаться, обниматься, целоваться. Прижиматься всем телом и нырять в сильные объятия, как в любимое одеяло. И трахаться, трахаться, трахаться, вспоминая всё, когда-либо виденное в порнофильмах. «Нельзя, Шэнь Юань! — он всё ещё одергивал себя, надеясь не попасться в эту ловушку вновь. — Тобой попользуются и выкинут! Где ты, а где глава ордена. Выучись, стань взрослым и сильным! Вот твоя цель! Здесь мальчиков трахают, пока они миловидны и молоды. Тебе уже 18, ты теряешь миловидность с каждым днём. Скоро тебе дадут от ворот поворот, а там ты и сам уйдёшь — это мальчику не зазорно трахаться. Взрослый мужчина, который позволяет себя трахать — это уже совсем другое.»