7 день
Ратте начал вяло открывать глаза. Будильник ещё не зазвонил. Посмотрев на него, парень увидел, что сейчас 5:34 утра. Подъём почти через полчаса, но сон быстро начал отходить от солдата. Ратте решил просто полежать, потому что встать он не мог. Матильда спала, прижавшись к нему… Муж посмотрел на свою супругу. «Она милая, когда спит», — подумал Ратте и слегка подвинулся к ней, чтобы самому заключить её с свои объятия. Потом парень начал поглаживать девушку по башне. Она, похоже, во сне улыбнулась. Вскоре прозвенел будильник и Ратте выключил его, так как находился ближе к нему. Глаза Матильды начали открываться, а потом она их и вовсе протёрла. — С добрым утром, принцесса. — сказал Ратте, улыбнувшись. — И тебе доброе, дорогой. — Матильда зевнула, но вставать не спешила. Она просто положила свою башню на грудь Ратте. Так парочка пролежала несколько минут. Потом Ратте всё-таки смог до конца разбудить Матильду, которая опять начала засыпать. Оба солдата привели себя в порядок, оделись и вышли из палатки. Парень сразу направился к главнокомандующим по вопросу его временного переезда к Поллардам, для помощи в подготовке лошади к скачкам. Генералы не сразу хотели отпускать бойца, но Ратте умело приводил им «весомые» аргументы, а также процитировал слова Джексона Полларда и его желания по этому поводу. В конце-концов, генералы отпустили парня, хотя идея им не особо нравилась. Ратте вышел от главнокомандующих и направился к Маусу, чтобы предупредить его об временных изменениях. Ближе к вечеру, после работы, парень вернулся в палатку, где его уже ждала, недовольная чем-то, жена со скрещенными руками на груди. — Почему мне не сказал? — Матильда серьёзно езно смотрела на Ратте, который понял, о чём она говорит. — Прости… Забыл. Потом и вовсе занят был. — пытался объяснится муж. — Забыл?! — Матильда была явно недовольна. Потом она вовсе повернулась к нему спиной. Обиделась… — Матильда, я… — жена его перебила. — Я разочарована и обижена. — повернула к Ратте башню супруга, всё также стоя к нему спиной. — Почему меня даже не предупредил? Уверена, что вчера у тебя это было в планах. Почему я узнаю эту информацию не от тебя, а от товарищей? — Просто… Не хотел тебя этим расстраивать… — Ратте почесал затылок и начал подходить к Матильде. — Да, виноват, что не сказал… — попытался обнять сзади. — Уйди от меня… — пробубнила девушка, но парень не хотел, чтобы это всё продолжалось. Аккуратно Ратте обнял жену, находясь сзади. Затем, в качестве извинения, поцеловал в щёчку. — Ну извини… Я не хотел тебе сделать больно… — сказал Ратте. — Козёл ты… — вновь пробубнила Матильда, но в этот раз один уголок рта начал подниматься вверх.8 день. Ипподром
Товарищи вновь приехали на тренировку Буцефала. Но Ратте в этот раз прибыл с некоторыми вещами для временного проживания у Поллардов. Вчера Боунс сказал о новом плане проведения тренировок: сегодня и завтра вороной жеребец будет тренироваться, затем день отдыха, потом снова два дня тренировки и опять отдых. И то, это ещё не окончательный план, а только проверка, как в этот раз Буцефал будет себя чувствовать. — Я за Буцефалом. — сказал Ричард, взяв в руки лейцу. — Ратте, ты со мной. Парень удивился, но не стал задавать вопросов и просто пошёл за тренером. Через какое-то время хождение, Боунс заговорил: — Ратте, сделай что-нибудь с Шансом! Иначе его заметят и весь план пойдёт коту под хвост! — Что случилось? — спросил Ратте в недоумении. — Этот рыжий всё воскресенье просто бесился, словно в него бес вселился! Никого к себе не подпускал! — для большей впечатлительности Ричард начал размахивать руками. — Попробуй успокоить его. А я за Буцефалом. — Хорошо. — Ратте и тренер ушли в разные стороны. Парень шёл в дальнюю часть конюшни несколько минут. Вскоре он и вправду начал слышать Шанса. По его ржанию можно было подумать, что его режут. Так громко он ревел, что оглохнуть можно. Совсем скоро Ратте подошёл к его деннику, где тот бился и, такое чувство, с минуты на минуту мог сломать дверцу. Солдат глянул на Шанса. Он просто почему-то паниковал. Но из-за чего? — Шанс, что такое? — конь, услышав своё имя и знакомый голос, повернулся к бойцу. — Что случилось, малыш? — парень зашёл к жеребцу. Тот начал постепенно успокаиваться. Тут Ратте заметил, что нет Беатрис. — Мы её переставили в соседний денник. Он тут так бесился, что мог ей навредить. — объяснили всё рабочие, на что Ратте кивнул в знак понимания. — Мальчик, дорогой, что случится? — снова обратился парень к лошади, посмотрев ей в глаза. Рыжий просто положил свою голову на плечо двуногому, немного успокоившись. «Ты пришёл… Я… Я испугался, что сделал что-то не так… И начал думать, что ты бросил меня… Но ты вернулся… Снова…» — Шанс облегчённо выдохнул, а двуногий в ответ его начал гладить по шее и успокаивать. — Ты скучал по мне? — Ратте посмотрел в глаза коня и начал гладить его по шее, тем самым успокаивая его. Жеребец испугался чего-то. — Ты боялся, что я тебя бросил? — Шанс просто стоял на месте и глядел в глаза двуногого. Он не понимал, что тот ему говорит. — Тише, малыш… Я рядом… — обнял за шею лошадь, на что та расслабилась.Позже
Во время тренировки Ричард снова учил FV-400 ездить верхом и против Дублона. Были небольшие улучшения, но этого ещё недостаточно, чтобы конь и солдат побеждали в забегах. После тренинга товарищи готовились уезжать, немного говоря напоследок с Поллардами и тренером. — Будешь скучать по мне? — спросил Ратте у супруги. — А ты как думаешь, мой жеребец? — хитро улыбнулась Матильда, притянув к себе мужа за воротник. — Теперь ты решила на языке лошадников говорить? — усмехнулся парень. — Знаешь, не очень удивительно, учитывая то, на ком я замужем. — всё с такой же хитрой улыбкой ответила девушка. Потом последовал поцелуй. Матильда повисла на Ратте, который её прижал к себе и приподнял над землёй. Вскоре девушку позвали и потом товарищи уехали. А Ратте снова пошёл тренировать Шанса. И, сказать по честному, конь отлично справился с нагрузками. Завтра они попробуют пробежать резвым галопом. Команды в бочке Шанс выполнял почти на отлично. Жеребец быстро учился.Вечер
Ратте шёл из конюшни туда, куда неделю назад отправился Аделард после их встречи, перед этим предлагая пойти вместе с ним. Ну что ж… Боец свободен, а значит можно и навестить нового знакомого. Уже подходя к тому месту можно было услышать играющую музыку, пьяные вопли и галдеж. Зайдя внутрь, Ратте начал осматриваться. Здесь было уже достаточно народу, по большей части жокеи. Свободных столиков было не найти, так как все уже заняли. Но вдруг знакомый голос позвал Ратте по имени и солдат начал ещё внимательнее осматриваться. Вскоре он заметил машущую руку Аделарда, с которым рядом кто-то сидел. Боец пошёл к ним. — Ратте! — повторил имя британца француз, когда тот почти подошёл к столику. — Я уже и не ожидал тебя здесь увидеть! — Аделард показал на свободный стул слева и Ратте на него сел. — Я просто поговорил со своим начальством о том, чтобы остаться с владельцами Шанса на ночь. Чтобы их топливо и деньги не тратить. Они же меня обратно до лагеря отвозили постоянно. — объяснил Ратте, сев на стул. — Теперь ясно. — понимающе кивнул башней француз. — Знакомься, это Рита Мейлор. — Аделард указал на своего собеседника. Это была английская девушка модели Sherman Firefly. Возраст где-то такой же, как и у Матильды, только на год-два младше её. Внешностью она была привлекательна даже без косметики. Стройное телосложение, выразительный и уверенный взгляд. — Рада знакомству. — девушка протянула руку Ратте, который ответил на рукопожатие. — Ты ведь тот самый Ратте, да? — Да. Уверен, Аделард уже всё рассказал. — усмехнулся солдат. — Ещё как! Особенно о том, сколько ты ездишь верхом и когда начал участвовать в скачках! — ответила Рита. — Да ещё и у родителей своё ранчо! Офигенно! — Спасибо. — засмущался Ратте. — А ты откуда приехала? — Из Австралии. Там я родилась. — ответила Рита. — Серьёзно? — удивился боец. — Вроде бы британка, а родом из Австралии? — Да. Вот так вот. У меня отец британец. — развела руки в стороны. — А когда верхом ездить начала? — спросил Ратте, глотнув пиво из кружки, которую ему дал Аделард. — Где-то лет с тринадцати-четырнадцати. Обучал профессии жокея мой тренер по верховой езде. Отец с братьями и сёстрами не знали. — ответила Рита. — Ничего себе. А сколько у тебя братьев и сестёр? — продолжил спрашивать Ратте. — Нас всего шестеро детей в семье. Я самая младшая. Три брата и две сестры. Мама умерла, когда мне было шесть месяцев. — ответила Рита. — Соболезную. — сказал Ратте. — А у меня две сестры. — встрял в разговор Аделард. — А у тебя, Ратте, есть кто-нибудь? — француз сделал глоток из кружки. — Ну, есть приёмный брат Маус. Он сюда ездит на каждую тренировку Буцефала. — ответил Ратте. — Приёмный? — не поняла Рита. — Да. Мои родители нашли его посреди улиц Германии. Одного. Как Маус сказал им, он сбежал из детского дома, потому что над ним там все издевались. Бедняга был там изгоем. Причём сам не знает, почему. — рассказывал Ратте. — Ужас… — Рита показывала явное сочувствие к брату нового друга. — Мои родители его усыновили, а я со своей старшей сестрой были рады. — сказал Ратте, а Аделард чуть не поперхнулся. — У тебя сестра есть?! — удивился француз. — Была… — грустно ответил Ратте, отведя взгляд в сторону. — А что с ней случилось? — Рита не хотела спрашивать о больном, но интерес брал верх. — Упала с лошади на скачках… На моих глазах… Падение оказалось смертельным… — Ратте сдерживал наворачивающиеся слёзы, чтобы не расплакаться у всех на виду. Рита пожалела о том, что спросила у него об этом. — И-извини… Я… Не хотела заставлять тебя вспоминать об этом… — извинилась Рита. — Ничего. — Ратте вытер рукой намокшие глаза. — Она тоже была жокеем? — осторожно задал вопрос Аделард. — Да. Я всегда с неё пример брал. Ей говорили, что это дело не для девочек, что не то дело выбрала. Но она плевала на все эти слова и продолжала идти к цели! Киндж никогда не сдавалась! И мне говорила не делать так! — теперь с радостью и гордостью говорил Ратте. — Погоди! Киндж? — удивлённо спросила Рита. — Да. — ответил Ратте. — Не она ли первая женщина-жокей, которая впервые выступила в кубке Мельбурна? Киндж Райтер? — уточнила Рита. — Да. — подтвердил Ратте Райтер. — Офигеть! Я общаюсь с родственником моего кумира! — Рита заулыбалась во все свои зубы. — Ты была её фанаткой? — спросил Ратте. — Ещё как! — крикнула Рита. — Каждую её скачку пыталась прослушать по радио! Даже несколько раз на ипподроме с отцом была! — Ого. — у Ратте глаза уже были широко открыты от таких новостей. — Ага. Жаль, что в кубке Мельбурна пришла только семнадцатой. — сказала Рита. — Она планировала выступить и во второй раз. Даже в отборочном забеге победила, но всё, увы, перечеркнуло падение… — грустновато сказал Ратте, но решил эту тему направить в другое русло. — Но даже если бы Киндж снова проиграла, то она бы продолжала принимать участие в Мельбурне, пока не победила бы. — уверено сказал Ратте. — Я её знал очень хорошо. Она так бы и сделала. — Надо же. А меня все родственники пытались остановить, особенно после последнего моего падения. — сказала Рита, как-то грустно смотря в сторону. — Тоже говорили, что этот спорт не для меня. Что побед мне не видать… Что никогда не буду победительницей… — Хех… Мой отец и сестра всегда мне говорили одни слова на этот счёт. Могу поделиться. — сказал Ратте. — Давай. — согласилась Мейлор.Германия, 1923 год Ранчо «Pferdeangriff»
— Не дай им обмануть себя, сынок. — начал говорить Ратте его отец, ведя того за руку по конюшне. — Не надо, чтобы они считали нас победителями, а мы сами. — Добивайся своих целей, Ратте. — повторила все слова отца старшая сестрёнка Киндж своему брату, усадив его на ящик возле забора левады.***
— То есть, продолжай заниматься тем, что любишь, не обращая внимания на негативные слова и мнение окружающих по этому поводу? — сказала Рита, как поняла. — Да. Если тебе это нравится и ты горишь этим, то кто они такие, чтобы указывать тебе? — ответил Ратте. — Спасибо, Ратте. И вправду эти слова помогают не сдаваться. — поблагодарила Рита собеседника. — Слушай, Ратте, — обратился к другу Аделард. — вот я много кого из жокеев спрашивал, что главное во время забега на лошади. Каждый отвечал по-своему: кто-то, что главное — это сила, другие — верно направлять лошадь, третьи — техника езды. Вот ты, как опытный жокей с кучей забегов за плечами, что скажешь на этот счёт? — Ну… На самом деле все эти спектры важны, но самое главное другое. — Ратте специально сделал паузу, чтобы помучить ожиданием своих собеседников. — Ну и что же? — первой не выдержала Рита. — Понимаете, скачки — это такой вид спорта, где вместе работают и лошадь, и всадник. — начал объяснять Ратте. — Они должны работать в команде, как одно целое. Чтобы всё было именно так, нужно чувствовать свою лошадь… Нужно уметь читать сам трек, будто это открытая книга, которая лежит перед тобой. Ещё надо быть терпеливым. Не бежать в первое появившееся окно, а ждать. Ждать момент, когда стоит пустить лошадь во всю. Нужно почувствовать, когда лошадь будет готова к рывку. — закончил Ратте. Два друга-жокея слушали его с открытыми ртами. Нет, они конечно знали, что нужно иметь терпение, крепкую связь с лошадью и тому подобное. Но теперь для них обоих это стало иметь… Более широкое значение что-ли? Оставшийся вечер прошёл у ребят хорошо. Они разговаривали о скачках, лошадях, о своей повседневной жизни и т.д. Ближе к 8 часам вечера Полларды забрали Ратте вместе с Боунсом и Франсуа к себе домой на ночлег. Выделив комнату солдату, хозяева накормили его. Хотя, Ратте особо не ел. А если быть точнее, всего брал понемножку. Ему всё-таки надо как-то похудеть к грядущей скачке несмотря на то, что он всего лишь на 10 килограммов превышает норму. Вес в 50 килограммов — идеальный. Плюс, Ратте будет вне тренировок на Шансе делать всякие физические упражнения. Главное, чтобы правая нога в ненужный момент не подвела… В принципе, и спина тоже… Ратте больше всего этого боится…