***
Возможно, сейчас он вёл себя не слишком подобающе, но сейчас Дайске было плевать. Он даже бровью не повёл, когда Сузуэ нашла его в таком состоянии где-то посреди ночи. Она усадила его на скамейку и помогла более-менее прийти в себя. — Господин Дайске, — сказала девушка, садясь рядом и протягивая коробку с едой и бутылку, — прошу, пойдёмте домой. — … — Господин Дайске, мы о Вас волнуемся. Похолодало, Вы можете заболеть. — … — Прошу, господин Дайске. Уже поздно. — … — Господин Дайске… — её глаза блеснули. Она тоже плакала. Скорее всего, не так уж и давно. — Я понимаю. Вам тяжело, но… Пожалуйста, Вы сможете вернуться сюда завтра, — и вновь её встречает тишина вместо ответа. Она вздыхает, кладёт всё на скамейку и прячет лицо в руках. — Я… — её голос дрожал. Дрожал так же, как и она сама. — Я хочу помочь, Дайске. Прошу тебя. Прошу не как помощник или коллега, а как семья. Ты провёл здесь весь день. Мы места себе найти не можем. — … — Ради всего святого, Дайске! — Дайске не шелохнулся. После небольшой паузы Сузуэ встала, слегка пошатнувшись. — Прошу меня простить. Я понимаю, что прошу слишком много, — она повернулась лицом к брату, — я буду ждать. До свидания, — и быстрым шагом, прикрывая рукой лицо, удалилась.***
Камбэ понял, что уснул, только когда за горизонтом начало вставать солнце и настойчиво светило ему в лицо. Дайске нехотя открыл глаза, выпрямляя спину. Та болела не меньше, чем шея. Голова неприятно гудела, явно не делая ситуацию лучше. На кладбище никого не было. Он глянул на часы. 5:35 утра. Не удивительно. Рядом всё ещё стояла коробочка и бутылка воды. Камбэ виновато отвёл взгляд. Есть всё ещё не хотелось, но он всё же её открыл. Остывший рис с овощами. Вкус показался ему странным. Да и вообще он чувствовал себя… как-то неправильно. В голове болезненно всплывали воспоминания и глотать становилось почти невозможно. Дайске не смог заставить себя доесть. Несравнимое ни с чем чувство вины и боль вились где-то в душе. Хотелось снова упасть на землю и зарыдать. Воспоминания о Хару были свежи. Так же, как и воспоминание о том, что именно Камбэ сказал ему направляться к дому Кирай. Возможно, если бы не Дайске, то он ещё был бы жив. Голова вновь потяжелела, и Камбэ снова закрыл лицо руками. Если бы Дайске не нашёл ту бумажку, если бы Дайске тогда взял телефон, если бы сразу понял, что во всём виноват Арама. Если бы он тогда пришёл на работу пораньше… Хару мог выжить. Он мог выжить, но умер из-за Дайске. Почему. Почему? «Прошу, позаботьтесь о Дайске» Так ему Кикуко сказала? Молодец, Хару, позаботился. Камбэ тоже отличился. Каким идиотом нужно быть, чтобы не заметить такую очевидную ловушку? «Ты идиот, Дайске. Идиот», — звенело в голове знакомым голосом. Камбэ снова начал дрожать, но в какой-то момент сделал глубокий вдох, выпрямляясь и глотнул воды. Наверное, это помогло. Он часто дышал, но дрожь уходила. Тогда он услышал шаги. Неважно, каждый имеет право на посещения кладбищ. Даже в такую рань. Но шаги только становились громче, пока, наконец, их причина не остановилась совсем радом с Камбэ. И не подошла к могиле Хару. Неизвестная положила рядом с надгробием букет белых лилий и начала молиться. «Мать?» — пронеслось в голове. Удивительно, а ведь Дайске никогда не видел семью Хару. Но когда он увидел ещё три букета, лежащих на земле, всё встало на свои места. Бабушка. Камбэ прикусил губу. Как раз тогда послышался тихий голос. — Вы ведь Камбэ Дайске, верно? — старушка поднялась, отряхивая одежду. Теперь ему удалось получше рассмотреть лицо. Седые волосы были собраны в аккуратный пучок, а глаза были почти как у Хару. Светлые, полные усталости и надежды. В груди кольнуло. — Да, — коротко отвечает он, отводя взгляд. — Отлично. Вот, прошу, — она недолго роется в сумке, а потом подходит ближе, протягивая странный конверт. — Я — Като Аяме. Бабушка Хару. Незадолго до…этого дня он приходил ко мне и просил отдать Вам это, — Дайске тупо смотрит на конверт, беря его в руки. Незадолго до дня своей смерти? — Знаете, — продолжает Като, присаживаясь рядом, — он мне о Вас рассказывал. — Камбэ вздрогнул. — Ему тяжело пришлось, но Хару говорил, что Вы ему помогаете. Спасибо. Большое спасибо, — Дайске поник. Так на самом деле думал о нём Хару? После всего, что он сделал? Камбэ винил себя в его смерти, а она так просто благодарила его? Аяме кланяется и уходит, оставляя детектива наедине со своими мыслями. Чуть позже Дайске решает открыть конверт. Внутри ключи, флешка и письмо. Интересный набор. Но если Хару хочет, чтобы это было у Дайске, то он сделает всё возможное, чтобы сохранить этот странный наборчик. Камбэ не уверен, стоит ли ему читать письмо, но потом всё же решается. Первые же строчки оставляют Дайске в неверии. «Привет, Камбэ. Если ты читаешь это письмо, то я, скорее всего, уже мёртв. Но у меня есть то, о чём я хочу тебе рассказать»***
Квартира Хару встречает Дайске мёртвой… просто слишком громкой тишиной. Почему-то захотелось спросить «Кто дома?», будто этот кто-то действительно сейчас здесь. Воспоминания неприятно кольнули в груди, но Камбэ понимал, что сейчас не до этого. Он снял обувь и, мигом заглянув на кухню, пошёл в гостиную. Удивительно, но тут было гораздо мрачнее, чем когда сюда приходил Дайске. Наверняка всё дело в Хару. Он почти мог услышать его смех и вкус алкоголя с того вечера. Камбэ встряхнул головой. Нужно просто найти компьютер и можно будет уйти. А вот, кстати, и он. Лежит на столе. Дайске пялится на него, а затем коротко выдыхает и садится. В тот вечер он тоже сидел здесь. Камбэ открывает его. Учётная запись без пароля, поэтому детектив без проблем оказывается на рабочем столе. Даже тут как-то пусто. Он достаёт флешку и вставляет её в компьютер. В письме Хару говорил, что именно здесь находится его «завещание». Руки дрожат, детектив безуспешно пытается успокоиться. На флешке видео и папка. Их названия говорят сами за себя: «СначалаПосмотриЭтоАПотомОткрывайПапку», «Папка». Камбэ горько усмехается и открывает видео. Он закусывает губу, когда на экране появляется знакомое лицо. «Должно быть слышно. Слышно же?» — Хару что-то делает, смотря в экран. Камбэ снова улыбается. Хару выглядит как… Хару. Сложно представить, что он мог умереть. «Буду надеяться, что слышно, — говорит он и с глубоким вдохом смотрит в камеру. — Дайске. Прости, — и вот он снова извиняется. За что? Като делает небольшую паузу, опуская взгляд. — Я… знал, что закончится для меня… так… Проще говоря, я знал, что умру. Но всё равно туда пошёл. Глупо, правда? — Като слабо смеётся, а вот Дайске совсем не до шуток. Что это значит? Знал, что умрёт? Хару знал? Поэтому записывает это видео? Поэтому извиняется? — Но, прошу, послушай. Как и говорил, я должен тебе кое-что рассказать. В папке есть доказательства, если нужно. Но… Я не прошу тебя мне верить. Просто… Накопилось. Не хочу умирать, зная, что никто, кроме меня и ещё одного человека, не знает правды, — в голове месиво. Камбэ, кажется, начинает терять нить монолога Като. — Арама… Ужасный человек. Думаю, ты это уже понял, но, поверь мне, всё гораздо хуже. Надеюсь, что он тоже умер в тот день. Прости, сейчас не об этом, — Хару останавливается, явно пытаясь подобрать правильные слова. — Като — не совсем моя фамилия, ахаха… Это… Фамилия моей бабушки, которую я взял после смерти родителей. Наверное моя настоящая, — он делает акцент на последнем слове, — фамилия уже всплывала в расследовании. Дайске… Я… Моя настоящая фамилия — Катоцка, — и вот тут Камбэ поставил видео на паузу. Катоцка? Дом которых сгорел 17 лет назад? Говорили же… Говорили же, что умерла вся семья… Почему тогда Хару жив? И… Арама. Как Хару может желать смерти человеку, который все эти годы заботился о том, что осталось от его семьи? Что здесь вообще происходит?***
Видео закончилось. Камбэ тихо прикрыл крышку ноутбука, оставаясь в тишине. От такого количества информации всё шло кругом. Конечно, Хару позаботился о том, чтобы Дайске всё понял, но от этого лучше не становилось. Камбэ поёжился от осознания. Хару действительно знал, что он умрёт тогда. Потому что он сам и заплатил убийце. Больной идиот. Всё это… Ужасно. Отвратительно. Но в чём-то бывший напарник был прав. Всё гораздо хуже, чем Дайске вообще мог себе представить. Кирай и совершил поджог. Кирай убил семью Катоцка. Теперь всё вставало на свои места. Хару и его сестра, тоже ставшая открытием совсем недавно, вместе готовили эту странную месть. Камбэ не знает, где она и жива ли вообще, но он искренне хотел бы встретиться с ней. Узнать обо всём получше, ведь… Теперь в голове созрел главный вопрос. А знал ли Камбэ, кто такой Хару Като? Видел ли он когда-нибудь его настоящего? Кто такой «Хару Като»?