Истории для чая с плюшками

      Наверное, в каждом маленьком городишке есть такой житель, которого все сторонятся, про которого ходят разные слухи, и о котором дети рассказывают друг другу страшные истории. В городке, в котором жил Эрен со своими родителями, тоже такой был. И пусть взрослые говорили, что он герой, и что благодаря ему двадцать человек вернулись к своим семьям живыми, Эрен не был в этом уверен. Потому что герои — это высокие, сильные мужчины, которые носят супергеройские костюмы. Ну или хотя бы военную форму с кучей наград на груди.       Мистер Аккерман же высоким не был. И сильным тоже. И вообще, он передвигался в инвалидном кресле, а что за герой передвигается в инвалидном кресле? Эрен ни разу не видел на нем шлема, который помогал бы ему слышать мысли других людей, значит, он не помощник того профессора из «Людей Икс». И потом, он был слеп на один глаз, и Эрен не мог представить, чтобы настоящий герой мог бы обходиться одним глазом. И его никто не любил, а настоящих героев все любят.       Он был больше похож на злодея. Всегда хмурый и угрюмый, с жуткими шрамами на лице, он старался как можно скорей избавиться от чужого общества и прогонял любого, кто предлагал ему помощь. Он много ругался и ворчал, ненавидел детей и вообще, друзья рассказывали Эрену, что однажды к нему в дом вошел маленький мальчик, и больше никто и никогда его не видел. Говорили, что он его съел. Эрен спрашивал об этом у родителей, но они говорили, что это все глупости, и мистер Аккерман на самом деле хороший человек, просто у него испортился характер после травмы, полученной на службе. Эрен верил родителям — у него не было причин им не верить, но каждый раз забывал об их словах, едва видел дом мистера Аккермана или его самого, сидящего в кресле на крыльце с неизменной сигаретой в руке.       Каждый раз, когда Эрен проходил мимо, он замедлял шаг, вглядываясь в окна будто пустого дома, и переходил на бег, если замечал движение внутри, или если мистер Аккерман и вовсе выезжал на своем кресле на крыльцо. Было жутко и любопытно одновременно, но он не решался даже шагнуть на лужайку перед домом — так его пугала сама возможность оказаться съеденным. Страх отпускал только тогда, когда Эрен был вместе с кем-то из родителей или когда на крыльце вместе с мистером Аккерманом курил его друг, изредка навещавший его. Вот он был похож на настоящего героя: высокий, с широкими плечами, сильными руками, с красивыми волосами и в военной форме с множеством наград на груди. Однажды Эрен даже решился спросить его, откуда у него все эти награды — друг мистера Аккермана к тому моменту уже был у своей машины, припаркованной на обочине, а мистер Аккерман исчез за дверью своего дома. Военный сказал, что большую часть из них он получил благодаря мистеру Аккерману, и вообще, если бы не он и его смелость, то они бы сейчас не разговаривали. Эрен не был уверен, что тот имел в виду под этими словами, но говорил он так, будто мистер Аккерман был героем, и Эрен тогда снова подумал, что у него нет причин не верить — военные ведь не могут врать? Но все равно, как только тот уехал, а Эрен посмотрел на страшный дом — по его спине прошел холодок, и он вновь уверился в мысли, что мистер Аккерман — плохой человек.       Последним доказательством его злодейств для Эрена было отсутствие украшений на доме в праздники: ни на Пасху, ни на Рождество, ни на обожаемый Эреном Хэллоуин мистер Аккерман не украшал дом. Только злые люди не любили украшения и праздники, ведь только в праздники можно было позже лечь спать и получить подарки, а если ты не любишь подарки, то как ты вообще можешь быть хорошим человеком? Эрен был свято уверен в этом. И кто не любит веселиться в Хэллоуин? Только злые люди, и мистер Аккерман был именно таким.       Эрен любил Хэллоуин за возможность получить сладостей на две недели вперед, и он не упускал случая обойти всю улицу, чтобы набрать побольше. Этот год был первым, когда родители позволили ходить по соседям самостоятельно, и Эрен с друзьями бродил от дома к дому, стучался в двери и собирал вкусности в свой мешочек. У них у всех уже набралась целая коллекция лакомств, когда следующим на их пути оказался дом мистера Аккермана. Внутри горел свет, но никаких движений заметно не было, и его лужайка казалась самой темной среди всех остальных на их улице.       Группка друзей Эрена толпилась на тротуаре, не торопясь даже подходить к тропинке, ведущей к дому, но и не желая признавать, что все они струсили, ведь им уже по восемь лет, и они совсем взрослые! Родители отпустили их самостоятельно собирать сладости, в конце концов!       – Ну давай, иди! – подтолкнул в спину Жан. – Это же твой папа его осматривает каждый месяц!       Папа Эрена и правда иногда заходил к мистеру Аккерману проверить его здоровье, но Эрена с собой никогда не брал, даже когда Эрен спросил, нельзя ли ему тоже пойти: с папой было бы не страшно, но тот запретил, потому что он в такие визиты осматривал мистера Аккермана, и Эрену не на что было там смотреть.       – Или ты струсил? – усмехнулся Жан, и Эрен хмуро посмотрел на него.       – А сам?       – А что я? У меня конфет больше! – Жан потряс своим мешочком, и в нем и правда было гораздо больше конфет, чем у Эрена.       – Эрен, не надо, – потянул его за рукав Армин, стоило Эрену шагнуть в сторону тропинки. – Он даже тыкву на крыльцо не выставил — он точно никого не ждет.       – Струсил! Струсил! Эрен струсил! – подначивал Жан, вырываясь из захвата Конни, пытающегося его успокоить.       – И ничего я не струсил! – возразил Эрен, вновь посмотрев на окна страшного дома. – Просто...       – Просто ты уже обделался, да? – рассмеялся Жан. – Боишься так, что ноги дрожат, а?       – А вот и нет! – Эрен топнул ногой и, отцепив от себя Армина, добежал до крыльца. – И ничего я не боюсь, – прошептал он сам себе и глубоко вздохнул, посмотрев на будто бы светящуюся в темноте выкрашенную в белый цвет дверь. До нее оставалось три ступеньки и пять шагов, но преодолеть это расстояние казалось почти невозможно. Сердце заколотилось в горле, Эрену послышалось движение внутри дома, и он едва не развернулся и не побежал к друзьям, лишь бы не попасться на глаза злому мистеру Аккерману, но Жан за спиной снова стал дразнить, и Эрен решительно взбежал на крыльцо. Он не позволил себе передумать и постучал в дверь — так сильно, что заболели костяшки пальцев. Болтовня за спиной стихла, но Эрен не посмел оглянуться, чтобы не пропустить момент, когда страшный мистер Аккерман откроет дверь — вдруг он захочет затащить Эрена внутрь и съесть? Эрену и моргать не стоило.       Дверь распахнулась — мистер Аккерман даже не стал спрашивать, кто за ней — и его фигура в кресле осветилась из коридора. На крыльце света не было и из-за этого его лицо было в тени, но Эрен будто бы видел, как светятся его глаза в темноте — такие жуткие, как у чудовищ. Эрен таращился на него и не мог ничего произнести.       – Ну чего тебе? – недовольно спросил мистер Аккерман и, дотянувшись до выключателя на стене, все-таки включил свет на крыльце.       Эрен никогда прежде не видел его так близко. Уродливые шрамы на лице были такими длинными и глубокими, как надрезы на хлебных булках, а один из глаз был мутно-белым, будто неживым, и Эрен никак не мог перестать смотреть на него.       – Ты сын Йегера, да? – спросил мистер Аккерман и глянул Эрену за спину. – Взяли на слабо? – он усмехнулся, и Эрен удивленно уставился на его губы — он будто улыбался, только из-за шрамов, проходящих и через губы тоже, улыбка выглядела устрашающе. – Скажешь чего или так и будешь молча пялиться? – он вздернул бровь, и Эрен облизнул губы, помотав головой. – Язык проглотил?       – Н... нет, – кое-как выдавил из себя Эрен.       – У меня вот костюм калеки, а ты кто? – он внимательно оглядел Эрена и вновь посмотрел в глаза — Эрен так и застыл от этого. – Коротковат ты для Джека Скеллингтона, парень, – мистер Аккерман снова хмыкнул и немного откатился вглубь коридора. Эрен уже собрался рвануть к друзьям, как увидел, что мистер Аккерман поставил себе на колени миску в виде тыквы, наполненную конфетами, и это заставило его замереть на месте. – Раскрывай свой мешок, – подъехав ближе, произнес он и взял горсть конфет из миски. Эрен помедлил, но раскрыл мешочек и подставил его под ладонь мистера Аккермана, и как только конфеты просыпались внутрь — хотел убрать его, но мистер Аккерман протянул еще горсть: – Все равно больше никто не решится, а тебе за смелость положено, – он чуть улыбнулся и подмигнул Эрену здоровым глазом.       Он пересыпал в мешочек Эрена все конфеты из миски, заполнив его почти до краев — Эрен еле удерживал его обеими руками.       – Спасибо, – улыбнулся Эрен, прижимая к груди свое сокровище.       – Не ешь все сразу, – усмехнулся мистер Аккерман и вновь откатился назад, явно собираясь закрыть дверь.       – Счастливого Хэллоуина!       – И тебе, малец.       – А вы правда военный? – в закрывающуюся дверь спросил Эрен. Теперь, когда он держал в своих руках доказательство, что мистер Аккерман тоже любил Хэллоуин, он уже не казался таким страшным и пугающим.       – Был когда-то, – подтвердил тот.       – И вы правда спасли много людей? – Эрен шагнул ближе и поудобней перехватил мешочек со сладостями.       – Давным-давно, – покачал головой мистер Аккерман.       – Значит, вы правда герой? – восхищенно протянул Эрен.       – В чьих-то глазах — может быть, – пожал плечами мистер Аккерман.       – А вы любите сладости?       – Нет, не очень, – хмыкнул он, и Эрен нахмурился:       – А что тогда вы любите?       – Есть приставучих мальчишек на ужин, – зловещим голосом произнес он и рассмеялся, когда Эрен испуганно отпрянул от его двери. – Беги уже, смельчак. Твои друзья заждались, – он махнул рукой на прощанье и закрыл дверь.       Эрен пару мгновений смотрел на нее, но, услышав голоса друзей, развернулся и побежал к ним, прижимая к груди сокровище со сладостями.       – Смотрите, сколько он дал! И кто теперь трус, Жан? – самодовольно улыбался Эрен, встречая изумленные взгляды друзей.       – А что он сказал?       – Он правда такой страшный?       – У него идет кровь из глаз?       – Ты видел в доме кости?       Эрен, утопая в потоке вопросов, снова оглянулся на дом мистера Аккермана и увидел его в окне: его голова едва была видна над подоконником, но Эрен отчетливо увидел, как тот махнул ему рукой, и улыбнулся, замахав в ответ.       – А, может, он отравил конфеты? Или держал их специально, чтобы заманить кого-то к себе и съесть? Но увидел нас и понял, что мы расскажем родителям, если он утащит тебя?       – Дурак ты, Жан, – фыркнул Эрен, отворачиваясь от дома, который больше не казался таким страшным, но и не перестал быть загадочным, и Эрен решил, что уже завтра уговорит папу навестить мистера Аккермана, чтобы поблагодарить за такое щедрое угощение. Может быть, они даже принесут ему мамин морковный пирог — он был ужасно вкусным, Эрен его обожал, и он был уверен, что мистеру Аккерману он тоже понравится. – И вовсе он не жуткий, – прерывая болтовню друзей, пробормотал Эрен и добавил со знанием дела: – И он настоящий герой! Так сказал его друг-военный — он не стал бы врать.       Его друзья забормотали, обсуждая новую информацию, и Эрен довольно улыбнулся, наблюдая за ними. Он не только получил конфет больше всех остальных — он теперь был самым смелым среди друзей и еще и изменил их отношение к мистеру Аккерману. Да он и сам герой сегодня!