Как карта ляжет

      Серёжа рухнул в пропасть. Это кроткое нет, всего три буквы, три ужасных буквы, и у него оборвалось сердце. Он всхлипнул и сполз по двери вниз, всё ещё сжимая в одной руке кожанку Олега. От неё пахло его духами. Всё, что отделяло его от этой чёрной пугающей бездны отчаянья, это три жалких буквы. Одно слово. Нет.       По щекам рыжего потекли Слёзы, и Игорь поджал губы. Теперь ведь с этим придётся разбираться, хочет он этого или нет, но засыпать с мыслью, что он позволил человеку умереть, хотя мог что-то сделать, он спокойно не сможет. Хотелось взять отпуск и уехать куда-нибудь в глухие леса, потеряться там нахер и больше не выходить на связь. Собирать по болотам клюкву, сушить Иван-Чай и жечь по ночам костры.       Громкие всхлипы и судорожные вдохи вернули его в реальность. Рыжий выглядел так, словно задыхался. Игорь подсел рядом с ним и заглянул в глаза — те были широко раскрыты, лицо исказилось гримасой ужаса и боли, руки, прижимающие к груди куртку, словно окоченели. Сергей продолжал сипеть. Зрачки в панике метались по комнате, будто в поисках чего-то. Игорь потряс того за плечи и попытался позвать по имени, но Серёжа его словно не слышал. Он продолжал плакать и задыхаться.       Перед глазами стояла темнота, бесконечная, всепоглощающая и холодная темнота, от которой Олег постоянно его защищал. А сейчас его не было рядом и не будет больше в будущем тоже.       Серёжа стало так горько и страшно… Он не мог найти выхода из этого места: вокруг было так темно, что он не видел даже собственного тела. Ему казалось, что с каждой секундой он уходит от света всё дальше и дальше, теряя связь с реальностью. Это как падать в бездну, только ещё страшнее. Ведь он не знал, что его ждало внизу, лишь чувствовал: что-то страшное, что-то, после чего он больше никогда не будет прежним.       Игорь похлопал рыжего по щекам, но тот никак не отреагировал. Приступ астмы? Не похоже. Думай. Какой-нибудь… сердечный приступ? Вроде люди не так себя вели. Думай! Аллергическая реакция? На что? Почему сейчас? Думай. Это началось после явно шокирующей новости о возможной смерти его лучшего друга. Игорь ведь сам сказал, этот человек — константа в жизни Сергея. Скорее, паническая атака, про существование которой Игорь не так давно узнал от Юли. Ничего умнее, как сбегать за корвалолом, Гром не придумал. Сначала он дал Разумовскому понюхать флакончик и только потом влил ему в рот рюмку с разведённым водой корвалолом.       Из забытья Серёжу вырвал обеспокоенный грубый голос Грома. В нос ударил резкий неприятный запах. Тьма перед глазами начала медленно рассеиваться, теперь вокруг всё просто плыло из-за слёз, во рту стоял неприятный горький привкус чего-то травяного. Горло саднило, как после глотка водки. Серёжа сипло вдохнул воздух и закашлялся, когда остатки жидкости попали «не в то горло».       Игорь легонько похлопал его по щеке, заставляя сфокусировать взгляд на своём лице.       Перед глазами всё плыло. Серёжа всхлипнул и немного расслабился, позволяя и телу и голове забыться. Следующее, что он помнил, это как держал в ладонях теплую чашку чая, сидя на мягком диване с накинутым на плечи пледом. Куртка Олега лежала рядом, и Серёжа с облегчением выдохнул.       От чая приятно пахло. Даже удивительно, как после такого посредственного (хотя и не самого худшего) кофе этот ведун заварил настолько ароматный и определённо качественный чай.       — Нравится? Это тётя Лена подарила на День Рождения, я его почти на пил даже. Серёжа перевёл расфокусированный взгляд на Грома, расположившегося на диване рядом, и кивнул.       — Ты как? — Игорь неловко почесал затылок.       — Норм, — буркнул Серёжа, делая маленький глоток чая.       — Ну… хорошо тогда…       — Угу.       На него вдруг с новой силой накатили воспоминания. Олег умрёт, если поедет служить. Серёжа с трудом сделал вдох. На грудь вновь как будто упал огромный валун. Тело начало покалывать от холода.       — Что мне сделать, чтобы этого не случилось? — Все силы Сергея ушли на то, чтобы ровно задать этот вопрос. Он поднял взгляд на Игоря и посмотрел ему в глаза. С надеждой, мольбой и страхом.       Он боялся услышать, что это произойдёт в любом случае, что бы он ни делал.       — Ну… — Задумчиво протянул Гром и снова почесал затылок.       — Что.мне.сделать? — Уже настойчивее и с нотками угрозы, граничащей с новой волной истерики, спросил Серёжа, до побелевших костяшек сжимая в руках кружку с чаем.       — Это его куртка, да? — Игорь указал на кожанку, и Серёжа медленно кивнул, не спуская тяжелого немигающего взгляда с ведуна. — Слушай, прозвучит странно, но я могу её одеть? На минуту. — Разумовский вновь настороженно кивнул.       Игорь не медля натянул на себя кожанку, отмечая, что она ему, вообще-то, как раз. Закрыл глаза и сосредоточился на собственных ощущениях.       Первое, что он увидел, это рыжего через несколько лет. Он сидел на диване в офисе, кажется, и прижимал к груди эту самую кожаную куртку. За огромным панорамным окном открывался вид на город, в небе раскинулся поразительной красоты закат — словно кто-то устроил наверху огромный пожар; стены офиса, картина, статуи, сам Разумовский и эта проклятая куртка окрасились в красный.       На полу у ног Сергея валялась похоронка. Он горько плакал и трясся всем телом, шепча себе под нос сбивчивое: «Олежа, как же так? Олег…».       Игорь нахмурился и вновь закрыл глаза. Это один из вариантов будущего. Тот, в котором он не вмешается, а в другом…       Осенний дождь, заставший прохожих врасплох, центр Питера, солнце, упорно пробивающееся сквозь тучи, брусчатка в лужах, женский смех.       Темноволосый крепкий мужчина в кожаной куртке под руку с девушкой, девушка Игорю знакома, у девушки красные волосы.       Игорь сдержал вздох.       Юля смеялась искренне, мужчина, выглядящий на первый взгляд хмуро, посмотрел на неё и — к удалению Игоря — его губы тронула лёгкая нежная улыбка.       — Юль, у тебя же волосы крашеные, потекут же щас от воды, — обеспокоенно пробормотал Олег, снимая с себя куртку и натягивая её над головой девушки.       — Олеж, у меня стойкая краска! — Она весело ему улыбнулась.       — Ну… всё равно, зато хоть голова сухая будет. — Ответил он, и Юля с нежностью посмотрела на покрасневшие щёки на первый взгляд грубого и непробиваемого Олега.       Волков смущённо отвёл взгляд и ускорил шаг, чтобы успевать за поразительно ловкой и быстрой Юлей. И как она так не каблуках?..       Игорь открыл глаза и поспешно снял с себя куртку, осторожно положив её на диван рядом с рыжим. Тот не сводил с него напряжённого взгляда, ожидая хоть какого-то ответа. Его слегка потряхивало от нервов. Гром устало потёр переносицу и сел на диван рядом с ним.       Ну и кино, надо же. Как интересно сложится будущее, если он всё же вмешается. Игорь возвёл глаза к потолку: «Юль, во что ты меня этим спором втянула-то, а?»       — Тебе особо делать ничего не придётся, — наконец, заговорил Игорь. — Всё само случится, если их только подтолкнуть.       — Кого? — Серёжа растерянно моргнул, явно неудовлетворенный ответом ведуна. Обязательно так непонятно говорить?..       Игорь встал с дивана и взял с тумбочки шахматную доску, поставил на диван между ним и Сергеем и принялся расставлять фигуры.       Серёжа в недоумении молча наблюдал за действиями Грома.       — Ладно, давай по порядку, — сказал он, поставив на своё законное место последнюю фигуру — чёрного слона, и поднял на Разумовского взгляд. — Но для начала: сыграем? Ты умеешь?       — А… ну да… вроде как… да, умею.       Игорю нужно было успокоиться и разложить мысли по полочкам. Если он собирался вмешиваться в чью-то судьбу, нужно было делать это предельно осторожно. Буквально с ювелирной точностью, который он никогда не мог похвастаться. Впрочем, этот Сергей Разумовский тоже должен будет сыграть свою роль. И не самую последнюю.       — Тогда ходи первым, — Игорь подтолкнул к нему доску. — У тебя белые.