***
Вы: Арс, привет! я тут подумал, тебе же наверняка нужны миски для котенка, и лоток, и еда. Давай завтра сгоняем вместе в твой зоомагаз? Или я могу один сходить с утра, пока с Батоном буду гулять? Арс: Привет. Да, точно. Я про это не подумал сразу. Давай вместе сходим. Тебя во сколько ждать? Вы: в 8:50 буду у твоей двери) До завтра! Арс: Спасибо и спокойной ночи) Вы: Добрых снов) Антон отложил телефон в сторону и откинулся на подушку, улыбаясь. Арсений наконец доверился ему, смог рассказать что-то такое личное, что до сих пор вызывало у него сильные переживания, и Шастун был ему за это благодарен. Попов рассказал про свое детство, несомненно трудное и тяжелое для такого чувствительного и эмоционального человека, каким он был, но о том, что было с ним потом в Питере, он не говорил. «Как он жил здесь все это время?» «Были ли у него друзья?» «И, в конце концов, кто посмел его так сильно избить?» «Кто поднял руку на этого замечательного парня?» Батон заполз на кровать и улегся вдоль Шастуна, вытягиваясь во всю длину. — И тебе спокойной ночи, Батоша, — Антон ласково погладил пса вдоль тела. — Завтра снова увижу его, но не буду больше спрашивать про синяки, если он пока не готов говорить. Когда Арсений рассказывал Антону об отце, он вскользь упомянул об ориентации, в которой его подозревал жестокий родитель, но Шастун не получил ни подтверждения, ни опровержения от самого Арсения. Как он относился к этому вопросу оставалось не ясно для Антона. «С ним нужно просто говорить и постепенно он доверится и сможет рассказать», — с этой мыслью на краю сознания Антон наконец погрузился в сон. Утро наступило внезапно, с резким звуком будильника, который Антон завел, чтобы не проспать раннюю встречу с Арсением. Быстро скатившись с кровати на пол и поднявшись на ноги, Антон почти без сил поплелся в ванную, чтобы взбодриться от водных процедур. Он умылся и почистил зубы и, выловив скакавшего по коридору Батона и надев на него комбинезон и шлейку, вышел из квартиры. Быстрый подъем на этаж вверх, звонок в дверь и вот уже перед Антоном стоял растрепанный и заспанный Арсений. Антон не смог не улыбнуться при виде такого домашнего и уютного парня. На Арсении была футболка, на которой было написано «Я перестал высыпаться», и домашние мягкие штаны. — Привет, заходи, — Арсений отошел в сторону и, не сдержавшись, зевнул. — Я немного проспал, извини. — Ничего страшного, Арс. Я подожду, — Антон улыбнулся, глядя, как из комнаты Арсения вышел крохотный котенок. — Я сейчас быстро умоюсь, оденусь и пойдем, — Антон кивнул на этот план, и Арсений скрылся за дверью в ванной. Антон вспомнил, что ветеринар вчера установил, что котенок, которого решил оставить у себя Арсений — это двухмесячная девочка смешанной породы, и начал с любопытством наблюдать, как малышка неуверенно подошла к Батону. Корги вел себя спокойно, позволяя серому с неясными пока полосками комочку его изучить, а затем дружелюбно ткнулся в котенка носом, словно здороваясь с малышкой. Антон наблюдал за этой картиной с умилением, а затем, пока Батон не начал облизывать котенка, взял девочку на руки и внимательно рассмотрел пушистое тельце, успокаивающе поглаживая большими пальцами за ушками и по шейке. — Да ты у нас такая ласковая кошечка, — проговорил Антон, баюкая малышку в ладонях. — А какая красавица! — неподдельно восхищался Антон, в момент, когда дверь открылась, и Арсений вышел из ванной, уже одетый в джинсы и ярко-синюю худи, которая так выгодно подчеркивала цвет его глаз. — Да, она такая, — он подошел ближе к Антону, разглядывая, как котенок ластится к рукам парня. Он взял девочку на руки и отнес обратно в комнату, а затем обулся, чтобы идти на улицу. — Арс, ты как себя чувствуешь? — тихо спросил Антон с беспокойством в голосе. — Синяки болят? — Все хорошо, Антон, правда, — он улыбнулся до ямочек на щеках, и Антон не знал, как усомниться в этих словах. — Мне намного лучше, а сейчас, раз Сережа дал мне возможность немного посидеть дома, будет совсем отлично. Они спустились по лестнице в парадной на улицу, и Антон тут же подал руку, чтобы Арсений смог ухватиться за него и не упасть на скользком льду. Ощутив на сгибе локтя руку Арсения, Антон кивнул и отпустил Батона на длинном поводке гулять. Так они и шли вдвоем под руку, среди спешивших куда-то утром в понедельник людей, сквозь серость питерских зимних пейзажей привычным путем, которым ходили почти каждое утро, к маленькому зоомагазинчику. Они перешли дорогу и увидели, как Сережа открывает магазин, переворачивая табличку «Закрыто» на входной двери. Антон вслед за Арсением зашел в помещение и завел с собой Батона. Сережа, услышав звон колокольчика, извещавшего о новом посетителе, вышел в проход и смешно вытянул лицо, увидев Арсения. — Арсений, привет. Ты чего тут? Мы же вчера договорились, что я сегодня за тебя отработаю, — его взгляд наткнулся на Антона, стоявшего за спиной парня, а потом переместился на пса, который по-деловому уже обнюхивал полки снизу, до куда мог дотянуться. — Привет, Серый, — Арсений снял перчатки и протянул руку для приветствия Сереже. — Я не работать, а за покупками, — он улыбнулся и повернулся взглянуть на Антона. — Мы вчера на улице нашли котенка, теперь вот нужно все для него купить: миски, поилку, еду, лоток и наполнитель. — Когтеточку еще, — добавил Антон, пока Матвиенко находился в каком-то ступоре. — Подожди, — он выставил перед собой руку. — Ты сам-то как? Когда мы в последний раз виделись, ты совсем плохой был. — Все хорошо, Сереж, я отдохнул за выходные, полечился, и мне стало лучше. Спасибо, за то, что вмешался и потом помог Оксане, и еще за то, что дал возможность сегодня отдохнуть. — Конечно, Арс, без проблем, — Сережа рассеяно почесал подбородок. — Завтра тогда еще я поработаю весь день, а потом на неделе все в силе? Ты работаешь полдня, а затем я тебя подменяю вечером, да? — Да, Сереж, спасибо большое. Теперь мне даже больше это время нужно, чтобы котенок привык ко мне и к дому, — Арсений перевел взгляд на полки с товарами для кошек и начал разглядывать. — Хорошо, давай тогда выберем, что тебе понадобится, — Сережа подошел ближе и начал снимать с полки миски. Пока Арсений отошел и выбирал корм для котенка, Антон поздоровался с Сережей и спросил: — Как Оксана? Вы же отнесли тогда Эрни к ветеринару, с ним все в порядке? Сережа задержал на лице Антона долгий взгляд своих карих глаз, словно оценивая, насколько тот близко знаком с девушкой, чтобы рассказывать, но потом пару раз моргнув, ответил: — С Оксаной все в порядке, более-менее. А у ее пса средний ушиб, но этот урод ничего не повредил, слава богу. Ты хорошо её знаешь? — задал он вопрос с каким-то подозрением. — Да, достаточно, мы познакомились на собачьей площадке, когда и Эрни и Батон еще были щенками, и вроде как подружились с ней, — ответил Антон, следя за тем, как Батон, натягивая поводок, крутится под ногами у Арсения. — А этот ее… — Сережа замялся, не зная, как назвать парня, который позволил себе поднять руку на девушку и на ее пса, и на Арсения впридачу. — Леша? — подсказал Антон. — Я знаю, что они встречались, и в субботу видимо сильно разругались. — У них было все серьезно? — Сережа отложил миски на прилавок. — Вроде бы да, они были вместе почти год. Окси рассказывала. Но не думаю, что после такого она к нему вернется, — Антон прищурился, пристальнее рассматривая Сережу. А затем как озарение, до него дошло: — Тебе понравилась Окси? Серьезный Сережа сразу же смутился и отвел взгляд. Немного помолчав, он ответил: — Да. Хочу понять, есть ли у меня шансы. Антон развеселился и, прикинув кое-что в уме, сказал: — Я тебе очень благодарен за то, что вмешался в ту драку и помог, — он бросил быстрый взгляд на Арсения, который, присев рядом с Батоном, увлеченно показывал ему собачьи игрушки, а корги восторженно смотрел на него и на новые мячики. Антон вернулся к разговору с Матвиенко и продолжил: — Думаю, я могу тебе немного помочь. Можешь дать свой номер телефона? — Да, конечно, но зачем? — Сережа продиктовал цифры, не до конца понимая. — Напишу сейчас Окси и расспрошу про тебя. Если она согласится, то дам её номер тебе, а ей — твой. — Серьезно? Так просто? — удивился Сережа. — Но почему? — спросил он, пока Антон смотрел на Арсения, который уже выбрал лоток и, сгрузив в него корм с полок и несколько мячиков, нес все это к прилавку. Когда Шастун вернулся к Сереже, то понял, на что, а вернее на кого, он так долго смотрел, поэтому просто пожал плечами и ответил: — Ты показал себя хорошим парнем, поэтому почему бы мне тебе не помочь? Арсений подошел к ним и попросил Сережу набрать наполнителя для лотка. Антон тем временем написал Оксане, интересуясь для начала как у нее дела, а затем спросил о Сереже. Через некоторое время парни вышли из магазина, нагруженные пакетами с кошачьими вещами, провожаемые довольным Матвиенко, который наконец получил номер Оксаны. Арсений шел рядом, неся совсем легкий пакет, и внезапно сказал: — Я знаю, как назвать кошечку! Антон обернулся к нему и спросил: — И как же? — Булочка! Антон внимательно посмотрел на восторженного парня, а затем прыснул от смеха и закивал: — Батон и булочка — хлебобулочная семья, — он рассмеялся в голос. К его смеху присоединился мелодичный смех Арсения — Мне нравится, — сказал парень, отсмеявшись. — Ну и потом, ты ее видел, она же настоящая Булочка. — Точно! А Батон — такой батон. Они подошли к своей парадной и зашли внутрь. Поднялись сначала до квартиры Антона, привычно оставив там Батона, а затем дошли до квартиры Арсения, занося покупки из зоомагазина. Котенок вышел на звук открываемой двери и подошел к Арсению. — Привет, Булочка, — голос парня был таким ласковым, он поднял и погладил маленькую кошечку между ушками, прислонив к своей груди. — Смотри, сколько мы всего здесь тебе накупили. Антон помог разобрать пакеты, и Арсений вытащил из последнего резиновые мячики и косточку. — Передай это Батону, мы с ним вместе выбирали, — Попов протянул игрушки Антону, мило улыбаясь. — Спасибо, Арс, мы тебе очень благодарны, — Арсений покачал головой, показывая, что не стоит. — Мне уже пора, пиши, как у тебя дела, ладно? Или если что-то надо. Арсений кивнул, и Антон вышел из его квартиры, спускаясь вниз и намереваясь заняться привычными рабочими делами.
***
Неделя незаметно подошла к выходным. Сначала Арсений возился пару дней дома с котенком, затем со среды вышел на работу на полсмены и практически не видел Антона. Оказалось, что у Шастуна начался какой-то важный проект на работе и он почти все дни, за исключением их приятной утренней прогулки в понедельник, проводил в офисе допоздна. Парни много переписывались, но иногда паузы в сообщениях от Антона были настолько велики, что Арсений со вздохом откладывал телефон подальше от себя, понимая, что его сосед наверняка очень занят. Арсений занимал это время работой, приучением Булочки к лотку или просмотром уроков актерского мастерства онлайн. Тот разговор в кафе, когда он рассказал Антону о своей большой мечте и в ответ получил только огромную порцию поддержки, подтолкнул его действительно что-то делать, а не только сожалеть о своей неудавшейся жизни. В конце концов, Арсению только в марте должно было исполниться двадцать, это только начало, и нет смысла тратить столько сил и времени на постоянные мысли о своих ошибках и неудачах прошлого. Знакомство с Антоном и его псом Батоном словно дало Арсению новый глоток воздуха, показало, что люди могут быть и такими: искренними, добрыми и поддерживающими, а жизнь прекрасной и интересной. Попову вновь захотелось играть на сцене, вновь попробовать свои силы, чтобы поступить в театральный, а для этого, как справедливо заметил Антон, он мог подготовиться и подучиться. Просмотрев много разнообразного контента по актерскому мастерству из нескольких источников, Арсений со вздохом начал искать подходящую студию, где мог бы практиковаться, ведь сколько ни смотри онлайн уроков и техник, практика — это самое важное в ремесле актера. Арсений не стал рассказывать об этом Антону в переписке, выбрав для себя другой путь, и смиренно ждал выходных, когда наконец сможет осуществить задуманное. В субботу утром у Арсения снова была смена в магазине. Он встал с кровати, покормил Булочку, поиграл с ней, пока пил чай на кухне, и ровно в 8:30 вышел из дома. Было уже немного непривычно, что Антон вместе с Батоном не ждали его у входной двери, было странно идти одному на работу, впрочем, он ловил себя на этом ощущении всю неделю. Но сегодня у Антона был выходной, и он не пришел, чтобы погулять с Батоном и провести немного времени с Арсением. Уже зайдя в магазин и включив всю технику, Арсений наконец понял, почему он испытывал это странное ощущение. Он скучал. Скучал по Антону с его заразительной улыбкой, растянутой на все лицо, по доброму взгляду зеленых глаз, по смешным рассыпающимся во все стороны непослушным кудряшкам на его голове, по их разговорам, по шуткам, по голосу, по поддержке, которую Шастун всегда излучал, только войдя в помещение. Арсений скучал по нему. И, конечно, ему не хватало игривого Батона с умными глазами, словно этот пес понимал все лучше людей, только молчал, давая им возможность самим понять, что между ними происходит. «А что между нами происходит?» — подумал Арсений и встревожено замер с пачкой корма в руках, который он выкладывал на полки. — «Этот человек за такое короткое время стал мне очень близок, стал моим другом, и я уже не представляю, как я раньше жил. Будто в кошмаре», — Арсений поежился и тут же услышал звук сообщения на телефоне. Он достал его и, разблокировав, открыл сообщения от Антона: Антон с Батоном: Привет, Арс! Я сегодня проспал нашу утреннюю прогулку, извини Хочу загладить свою вину Антон с Батоном: Ты же сегодня в 15:00 заканчиваешь? Вы: Привет. Ничего страшного, да в три. Вы: Как на работе дела? Закончили с проектом? Антон с Батоном: С проектом, да, закончили наконец. Я вчера, точнее уже сегодня, домой вернулся в полчетвертого утра, всё правки последние доделывали( Вы: Ого 😨 ну надеюсь на выходных хоть отдохнешь Антон с Батоном: Я зайду тогда к концу твоей смены? Я возьму Батона и вместе сходим погулять? Вы: Хорошо, буду ждать 😊 Антон с Батоном: Супер! Тогда увидимся возле магазинчика) Арсений отложил телефон и выдохнул уже спокойнее — все-таки Антон не пришел утром потому, что устал на работе и проспал, а не потому, что Арсений ему наскучил и надоел. И уже с заметно улучшившимся настроением, Попов открыл магазин и начал привычно работать. Время тянулось долго, но вот, наконец, колокольчик на двери звякнул, извещая о приходе самого желанного посетителя. Арсений встрепенулся за кассой и вышел навстречу Антону, улыбаясь. Впрочем, впереди высокого парня несся почти игрушечный на его фоне корги, сразу же начиная ластиться к Арсению. — Привет, Батон, — Арсений наклонился и погладил пса. — Я тоже очень соскучился, — он почесал корги за ушами и поднял взгляд на Антона, что остановился в паре шагов от него. — Привет, — Арсений смущенно улыбнулся парню и шагнул в его сторону, не давая себе лишний раз подумать и раскрывая руки для объятий. Он обхватил Антона и прижался к нему, ощутив через мгновение, как к его лопаткам прикоснулись прохладные ладони. На Антоне был пуховик, но это никак не мешало Арсению обнимать парня, вдыхать запах возле его шеи — что-то еле уловимое, слегка пряное, с нотками яблок, щедро разбавленное свежим запахом мороза с улицы. — И по тебе я соскучился, — на грани слышимости прошептал Арсений в воротник куртки Антона, а тот лишь прижал его к себе ближе. Из подсобки вышел Сережа, уже пришедший на свою смену и только что переодевшийся в форму, и слегка прокашлялся, привлекая к себе внимание. Парни медленно отпустили друг друга, и Арсений сделал шаг назад, оборачиваясь на застывшего в дверях Сережу. — Я пойду переоденусь, ладно? — спросил Арсений у Антона и, не дождавшись ответа, отправился в подсобку, светя красными кончиками ушей даже со спины. Быстро скинув с себя форменное поло и тонкие джинсы, Арсений натянул свою футболку, теплые штаны и мягкую серую толстовку, сунул ноги в зимние ботинки и захватил с крючка свою куртку. Он вышел в зал и увидел, как Антон с Сережей о чем-то негромко разговаривают, и подойдя ближе разобрал, что Матвиенко рассказывал, как он с Оксаной ходил гулять вместе с уже выздоровевшим Эрни. Как только Арсений подошел, Антон тут же обратил свой взгляд на него, и под действием этих зеленых глаз Попов ощутил, как кровь прилила к щекам, заставив их порозоветь. Ему было приятно внимание Антона, ему нравилось быть рядом с этим парнем, с ним он чувствовал себя живым и свободным, способным на что угодно, поэтому он мягко улыбнулся, поймав взгляд этого особенного человека на себе. — Ты готов? — спросил Антон, когда Сережа наконец закончил свой рассказ и отправился за стойку с кассой. — Да, пойдем, — Арсений из-за плеча Антона помахал Сереже. — Пока, Серый, до встречи. Они вышли друг за другом на улицу, и, спустившись с крыльца, Арсений обернулся к Антону: — Пойдем сегодня гулять по моему маршруту? — Давай, — Шастун улыбнулся и протянул в сторону Арсения выставленный локоть, и тот по привычке зацепился за него. — Веди нас, — радостно добавил Антон, и Батон громко гавкнул, соглашаясь с его словами. Арсений улыбнулся, покачав головой, и повел их по своему излюбленному маршруту. Еще до того, как Арсений поселился в квартире на Петроградке, он часто приезжал сюда гулять и знал разные маршруты, переулками и мостами ведущие к полукругу Кронверкского проспекта, а затем мимо Петропавловской крепости через Биржевой мост на стрелку Васильевского острова. Но так как на улице стояла зима, весь задуманный путь пешком они не могли бы пройти, поэтому оказавшись на Васильевском острове, Арсений потянул Антона мимо Кунсткамеры и корпусов СпбГУ на остановку трамваев на Среднем проспекте Васильевского острова. Они уселись в полупустом вагоне трамвая, который повез их в сторону Финского залива. Батон улегся на пол под их ногами, и Арсений, сидевший ближе к окну, протянул руку и нерешительно коснулся ладони Антона, лежащей между ними. Шастун улыбнулся ему мягко и раскрыл ладонь, переплетая их пальцы. Было что-то романтичное в том, чтобы в зимний морозный день сидеть рядышком на одном сидении на двоих, касаясь так невинно и искренне руками, и смотреть сквозь запотевшие стекла на мелькающие перед глазами исторические улочки под стук колес и звон трамвая. Арсений отвернулся от окна, где мимо проплывал изящный готический шпиль лютеранского собора, и поймал взгляд зеленых глаз справа от себя. — Куда мы едем, Арс? — Увидишь, — Попов хитро улыбнулся, не желая раньше времени раскрывать свои карты. Через несколько остановок они вышли на улицу, и Арсений вновь повел за собой Антона, нетерпеливо потянув за локоть. Наконец, они вошли через странную конструкцию, которая явно была чем-то вроде объекта современного искусства на территорию общественного пространства. — Добро пожаловать в Севкабельпорт! — воскликнул Арсений, загораясь при взгляде на огромные абстрактные фигуры, которые украшали пространство перед входом в главный павильон. Антон удивился такому месту и шел вслед за Арсением, который как пулеметная очередь выдавал факты об этом месте и о всяких выставках и мероприятиях, которые здесь проводили. — А еще я хотел тебе кое-что показать, — внезапно застенчиво и намного тише проговорил он. — Хорошо, — согласился Шастун и, вновь безгранично доверяясь, пошел вслед за Поповым. Сердце Арсения обдало какой-то теплой волной, но вместе с тем там было и предвкушение, ожидание и совсем капелька страха, когда он показал Антону небольшую художественную студию, где преподавали актерское мастерство. Они пришли к началу открытого урока, куда могли прийти любые желающие и зрители, а новички и постоянные посетители курсов могли показать свои таланты. — Я приходил сюда на этой неделе и меня приняли на эти курсы. Я им понравился, представляешь? — шепотом сказал Арсений, доверяя свою сокровенную тайну самому близкому для него другу. — И сегодня на день открытых дверей мне предложили выступить с монологом. Я очень нервничаю и поэтому хотел бы, чтобы среди зрителей было хоть одно знакомое лицо, — он опустил взгляд и немного пожевал губу. — Даже не так. Я хотел бы, чтобы это был ты — тот, кто в меня поверил. Прости, что сразу не сказал. — Арс, это же потрясающе! Я так рад за тебя, у тебя все обязательно получится, я даже не сомневаюсь. А я буду очень счастлив видеть это своими глазами. Спасибо, что позвал меня, и тебе совсем не нужно за это извиняться. Услышав такие теплые и искренние слова, Арсений заулыбался, а затем, обняв парня, сбивчиво пролепетал, что ему пора за кулисы — готовиться перед выходом. Арсений немного нервничал, повторяя про себя слова монолога. Для выступления он выбрал монолог мистера Дарси из романа «Гордость и предубеждение» с признанием в любви и теперь, прокручивая в уме сцену из экранизации, где мистера Дарси сыграл блистательный Колин Ферт, слегка успокаивался, повторяя выражения лица и интонации. Через несколько минут, которые для Арсения прошли как в тумане, его вызвали на сцену, где он сразу же зацепился взглядом за знакомое лицо Антона, на котором блуждала подбадривающая улыбка, и, глядя практически ему одному в глаза, начал свое выступление. Арсений проговаривал заученные слова, смотря в зеленые глаза, которые внимательно следили за ним из зала, отыгрывал эмоции, чувствовал своего персонажа и растворялся в нем. Слова его героя словно приобретали вес, смысл, когда Арсений, отдаваясь актерской игре, вкладывал в них свои собственные порывы души. Говоря слова любви со сцены, он ощущал под ребрами теплые свернувшиеся клубком собственные чувства, те самые, которых ему так не хватало. Он окончил свое выступление и на мгновение небольшой зал погрузился в тишину, но затем Антон первым встал со своего места и громко зааплодировал. Вслед за ним остальные зрители так же захлопали, и с громко бьющимся сердцем Арсений широко улыбнулся и поклонился, облегченно выдыхая. Он скользнул за кулисы и уже через несколько минут вышел в коридор, где его ожидал Антон вместе с корги. — Арс, это было что-то невероятное, — Шастун налетел на него с объятиями, от которых сердце забилось быстрее. — Ты такой талантливый, ты так хорошо передал характер мистера Дарси и его гордость, которые борются с чувствами, просто великолепно! Ты настоящий актер и ты обязательно поступишь в театральный! — Арсений бегал счастливыми глазами по восторженному лицу, слушая Антона и на мгновение задержался на его губах, таких улыбчивых, таких притягательных. Он опустил глаза, пытаясь разобраться в собственных чувствах и желаниях, а когда снова поднял, увидел, что Антон так открыто смотрел на него и улыбался самыми кончиками этих своих невозможных губ. Но вдруг сбоку послышались шаги и к ним подошел мужчина-организатор, чтобы обсудить выступление Арсения и его будущие планы. Попов тихо извинился перед Антоном и попросил подождать его, слишком поздно осознавая, что сейчас был тот самый подходящий момент, и он его упустил. Спустя пятнадцать минут Арсений освободился и, выйдя обратно в коридор, с какой-то необъяснимой тревогой начал искать глазами высокую фигуру Антона. В холле было не так много людей и, окинув их быстрым взглядом, Арсений не нашел того, кого искал. Он прошел до конца коридора и в самом углу увидел сидящего на подоконнике Антона, который поглаживал пса, что-то тихо ему говоря. Внезапно нахлынувшая радость уже не удивляла Арсения. Он поспешил к ним, понимая, что это уже так привычно, но каждый раз так приятно видеть, что Антон ждет его, что он искренне улыбается, когда замечает его и так тепло обнимает, словно это для них двоих самое что ни на есть привычное состояние. — Ну как, тебя же взяли? Что сказали? — услышал Арсений приглушенный голос Антона где-то в свою макушку. — Да, мы обсудили график репетиций, и что мне было бы интересно изучать, — ответил Арсений, не разрывая объятий. — Теперь буду три дня в неделю по вечерам ездить сюда. — Ты молодец! Я так тобой горжусь! — Антон ближе перехватил его, бережно поглаживая по спине. Арсений благодарно прижался в этих объятиях, топя в радости все свои тревоги и досаду за упущенный идеальный момент для поцелуя. Он отпрянул через несколько мгновений и, стараясь побороть смущение, перевел разговор на совсем другую тему: — Ты не проголодался? Я знаю тут отличное место с шавермой. — Давай возьмем, — Антон тут же согласился. — Но только съедим ее с видом на залив? — Хорошо. Там правда, наверное, холодно, зато красиво. Они вышли из павильона на улицу, где был небольшой уличный фудкорт. Летом тут было еще больше кафешек и киосков, а сейчас остались только те немногие, которые находились в зданиях бывших цехов и зимой отапливались. Арсений завел их в дальнюю неприметную забегаловку, в которой и зала для посетителей толком не было — только пара стульев напротив окна, и парни оба заказали себе по фирменной шаверме. Они вышли на улицу, держа в руках по горячему свертку из лаваша в фольге и пакете и, обойдя главное здание, оказались на небольшой деревянной веранде с видом на Финский залив. — Тут очень красиво, — сказал Антон, рассматривая деревянный настил на предмет возможности на него присесть. — Сейчас, подержи, пожалуйста, — Арсений протянул Антону свою шаверму и достал из рюкзака сложенный в несколько раз плед. — Я захватил его с собой на случай, если мы все же захотим тут посидеть, — он положил плед, сложенный в четыре раза, и из него получилось неплохое сидение на двоих, вот только сидеть надо было очень близко. Арсений уселся первым и забрал из рук Антона еду, чтобы тот тоже смог сесть на пол веранды и свесить ноги вниз. Батон сначала попытался выпросить себе кусочек еды и, попробовав немного, довольный улегся рядом с Антоном, положив мордочку ему на колени. — Какой сегодня удивительный день, — проговорил Антон, поглаживая корги, пока Арсений жевал шаверму. — Ты замечательно выступил, и теперь будешь учиться тому, что тебе нравится, мы в очень красивом и необычном месте. А эта шавуха, — Антон сделал очередной укус и, пережевав, проглотил, — просто божественна. Я правда вкуснее не пробовал. Арсений улыбнулся и, отведя взгляд от залива, повернулся к Антону и заметил, что тот перепачкался в соусе. В этот момент Арсению пришла в голову одна мысль, и его сердце тревожно-сладко забилось, предвкушая. Голубые глаза чуть расширились, и он тихо, но так, чтобы Антон услышал проговорил: — Можно? — протягивая пальцы к лицу Шастуна. В зеленых глазах напротив искры веселья рассеялись без следа, уступая место какой-то серьезной сосредоточенности и ожиданию. Арсению казалось, что прошло несколько минут, хотя на самом деле он ощутил только пару болезненных ударов сердца, прежде чем до его слуха донеслось тихое: — Тебе можно всё, — и кончики пальцев прикоснулись к нижней губе, аккуратно стирая с нее остатки соуса. Зеленые глаза стали темнее, насыщеннее, зрачки расширились в ответ на это прикосновение, и в следующее мгновение Арсений ощутил, как его собственное лицо поглаживают чужие пальцы. К этому нежному, едва заметному касанию хотелось прильнуть, и Попов не отказал себе в искушении потереться щекой о ладонь Антона, ощутить хоть на миг его тепло. Он снова взглянул в глаза парня рядом и увидел в них только безграничную мягкость и доброту. Сам того не осознавая, Арсений подался вперед, в следующую секунду наконец ощущая, как чужие губы на пробу, без какого-либо напора коснулись его губ. Антон целовал его, и от осознания этого, а еще того, как нежно он это делал, давая возможность выбрать отстраниться или же ответить, Арсения размазало. Он приоткрыл губы, отвечая на поцелуй так же мягко, не углубляя его. Это было касание чистой нежности, от которой в груди болезненно сжималось и сладко расслаблялось все еще до этого момента одно не распознанное чувство. И только когда Антон, разорвав поцелуй, прикоснулся своим лбом ко лбу Арсения, до Попова наконец дошло. Это чувство в его груди оказалось влюбленностью.