Идеальный брак

       За широким окном виднелся бескрайний ночной небосвод, усыпанный сотнями звёзд и созвездий. Там, за сразу за атмосферой, открывается необъятная галактика полная разных систем и не менее различных планет с их населением, флорой и фауной. Некое чувство мелочности настигало тех, кому судьба уготовила видеть за свою жизнь множество миров. Ведь они лишь маленькие рыбы в океане вселенной. Сейчас же под сводами прекрасного императорского дворца порхает словно мотылёк рыжеволосая Лалит. В руках у неё было два веера, шлейф которые представлял собой полупрозрачную материю, чем-то напоминающую дуновения ветра. Каждый взмах девичьей руки был отточен, грациозен. Двигалась же она со всей женской чувственностью: томно прикрытые глаза, плавные движение плеч и ног. Но в танце не было вовсе похабщины. Это не пляски в полуоткрытом наряде какой-нибудь тви’лечки танцовщицы в кантине на нижних уровнях столицы, а танец леди, скорей даже церемониальный, бесстрастный. Облаченье девушки было довольно закрытым: длинное платье из белого атласа, ярко-рыжие распущенные волосы были украшены мелкими сверкающими серебряными подвесками. Какой же хрупкой и невинной казалась в сей момент девушка. Словно снежинка, которую всё неумолимо тянет вниз, но стоит ей окончательно упасть и он растает без следа. Музыка была тихой ненавязчивой, лаконично подходя плавным движениям танцовщицы. Но некая тревожность слышалась меж нот, передавая ощущение ночного леса, в коем притаились хищники и совсем скоро он выйдет из тени, набросившись на невинную жертву. Адмиралы и офицеры, стоящие в тени, цинично наблюдали за танцем юной девы. Прекрасный цветок, который совсем вскоре будет вырван с корнем, а пока пусть пляшет юное дарование, пока может. Вдруг, мелодия умолкла, а Лалит низко припала к полу, опустив голову. И тут же резко на сцену вышли пару других девушек в уже алых нарядах и чёрных масках. Музыка сменилась на более яркую, ритмичную. Движение танцовщиц в чёрном были более игривыми, что напрочь убивало бывшую атмосферу в зале. Тогда из виду и пропала рыжеволосая танцовщица. Часть Лалит в выступлении окончена и потому девушка быстро спустилась со сцены и скрылась среди толпы. Лалит, накинув на себя лёгкую накидку, пробиралась к концу зала. Девушка боялась, что ненароком наступит на подол платья какой-нибудь знатной женщины при дворе и этим поднимет лишний переполох. Благо, всё обошлось без казусов, а девушки на сцене умело отвлекли на себя внимание. Запахи дорогих парфюмов опьяняли, стоило лишь пройти мимо. Пряное, терпкое проскальзывало в лёгкие, подобно сладкому яду, но после оставляя назойливую слащавость в груди, что по ощущениям была сродни тяжести. Лицемерные улыбки, от коих хотелось лишь блевануть где-то в сторонке, но такой вольности позволить себе никто не мог. Живым чувствам здесь было не место, ровно как и совести и состраданию для некоторых. Лалит ловила себя ни раз на мысли, что всё это будто спектакль. Они все послушно пляшут под чужую дудку, отыгрывая гениальный сценарий режиссёра. Посему девушка любила Корусант; все не настоящие, что уж говорить за искренность. Хотя, на её родной планете было не лучше..... Уилхафф Таркин наблюдал за всем этим фарсом из тени, что удивительно, так как обычно адмирал всегда был окружён большим количеством подхалимных лиц. Лалит поначалу быстренько подобралась к мужчине, говоря:       — Надеюсь, я не отвлекаю, дядя, — девушка позволяет себе легкую улыбку. — Я бы хотела спросить, как мой танец? — ехидство сверкает в зелёных глазах Лалит.       — Неплохо. Ты только за этим подошла, Лалит? — Таркин отвечает довольно скупо и строго по делу. Уилхафф даже особо и не был заинтересован племянницей: его взор был далёк и туманен. Лалит же не теряется, отходит на пару шагов, одну руку себе положив на талию.       — Хотела спросить как всё идет, дядя? — Лалит задает вопрос намеренно серьёзно, дабы родственник не увидел лукавство в её словах. Девушка чем-то напоминает маленькое дитя, которое крутится-вертится пред старшим в ожидании заветной похвалы. Юница тянулась к крепкой руке родственника, смотрела на него с неподдельным блеском в глазах. Через несколько секунд Лалит замечает, что взор родственника обращён явно не на неë. Девушка поворачивает голову и вздрагивает, когда видит в шаге от себя одного алого стражника. Девушка молчит, ждёт, пока эти несколько мучительных моментов закончатся. Глупо начинать с ними говорить самой — у элитной императорской стражи вряд ли будут к ней дела.       — Уилхафф Таркин, — начинает мужской голос, доносившийся из-под красной маски. — Его императосркое величество желает вас видеть в его личной ложе, прошу пройти за мной — голос гвардейца напомнил девушке голос дроида: такой же бесцветный без малейшей доли эмоции и чувств. Таркин тоже не подаёт вида эмоций, лишь молча делает пару шагов к стражнику, без детской радости или тени страха. Только всего на пару мгновений он подходит близко к племяннице, совсем близко и говорит тихо-тихо, дабы его услышать могла только она одна:       — Пока можешь быть свободна, только сделай что-то со своими руками, они у тебя трясутся, будто ты заражена какой-то хворью — даже будучи тихим, голос адмирала был внятным и вкрадчивым. Какое-то время Лалит смотрит, как гвардеец и дядя скрываются в толпе. Внутри навязчиво щекочет интерес от будущей встречи Улилхуфф и самого императорского величества. Лалит смутно помнит ещё милого на вид дедушкк, кой был канцлером в сенате. Они видилсь пару раз, когда Таркин брал с собой на Корусант племянницу и тогда Шив вселял стойкое чувство доверия. Сейчас образ главы первой галактической империи был практически полубожественным, им восхищались и боялись одновременно и его расположение стоило дорого. Это не то, что можно было купить деньгами и подарками, а бесприкословной верностью, немалым умом, дальновидностью, расчëтливостью. Уилхафф смог добыть, выгрызть средь сотней стервятников для себя и своей семьи место под солнцем.       «Мне бы вашу железную стойкость и спокойствие, дядя» — про себя грустно хмыкает Лалит, обнимая себя руками, будто бы пытаясь согреть своё тельце. Монотонный холод окружал всё то огромное помещение, пронизывал всё. Лалит не могла к этому превыкнуть и толком не имела желания, ей хотелось сбежать туда, где было тепло и безопасно. В детстве, юный взгляд не видел всю ту притворную столичную подоплеку, всё было до боли наивным, незамысловатым. На родной Эриаде всë ощущалось напорядок спокойней, ибо там Лалит была, всë-таки, своя среди своих, окружённая семьей. В столице же репутация была не вопросом имиджа, а, попросту, обязательным условием выживания в золотой клетке. Девушка подходит к небольшому столику, на котором средь лёгких закусок красовались несколько блестящих бокалов каких-то изысканых алкогольных напитков. Лалит ловко берёт в руки бокал. «Алкоголь в нужных количествах может снизить напряжение» — про себя думает Лалит, отпивая пару глотков. Горькое чувство полилось в лёгкие, а затем растеклось по всему телу, остовляя после себя сладкое томящее послевкусие. Пару глотков и не более. В больших количествах напиток может настолько опьянить человека, что тот может себя вести как дикое животное. На императорских балах, где были все возможные вина со всех концов галактилик, никто не напивался до потери сознания. Ведь много чего может стоить развязаный пьяный язык Сейчас же хоть в таком малом, примитивном облегчении сильно нуждалась Лалит. Она не выдержит, если за её спиной будут насмехаться, а верхушка имперского общества чует чужой страх, как голодный хищник кровь. Лалит на мгновения представила те скабрезные статьи в голонете, с её фотографией. Пугливая наивная дура из семьи видных военных — красивый повод для насмешек, а Лалит за закрытими дверьми получит выговор от родственников. Таркин никогда не применял к племяннице физическое насилие, но был суров с провинностями. Без крика, лишь своим недовольным взглядом он мог указать место нерадивого. Вдруг, внимание Лалит привлекло, как что-то белое прошмыгнуло рядом с ней. Лучик шмыгнул за толстую колону и дальше… Девушка тут же идёт следом, следуя на поводу своего любопытства. Тьма заботливо окутала Лалит. Девушка приглядывается: фигура, за коей она следит, совсем крохотная, детская. Ребёнок? Среди эха от шума и гама в зале Лалит различает детские тихие всхлипы. Девушка подбирается тихо-тихо, пытаясь рассмотреть ребёнка. Дитя словно почувствовало её присутствие и обернулось. Это была маленькая миленькая девочка в белых одеждах. Её кофейные глазки были слегка покрасневшими от слëз, а тонкая полоска губ-бантиков подрагивала.       — Малышка, что с тобой? — Лалит подаётся за маленькой девочкой прямиком в тёмноту.