***
Хоть в лагере старались особо не поднимать тему столь долгого отсутствия товарищей, иногда в разговорах всё-таки проскальзывало беспокойство. Уилл уже третий вечер готовил слишком большую порцию ужина, надеясь на возвращение отряда. И стоило всем собраться у костра, мужчина нервно подогревал еду, ожидая, что где-то издалека послышатся голоса товарищей. Лаэзель, не находящая себе места без дела, стала каждую ночь дежурить у палаток, после чего весь день не вылезала из постели. Разговаривала она разве что с Уиллом, и то за коротким ужином, прежде уйти подальше от остальных. Но и это общение было не столь радостным. — Давай сегодня я встану на дежурство? — предложил мужчина, стоило гитьянке отложить тарелку в сторону. — Тебе стоит немного отдохнуть. — Ты считаешь меня слабой? — в голосе гитьянки опасно зазвенела сталь. — Если это так, то доставай оружие, я покажу тебе, кто из нас слаб и немощен. Астарион попивая от скуки вино окинул взглядом спорящих. Без Тав и Карлах некому было прекращать такие конфликты. Хальсин не вмешивался и всё реже оставался в лагере на ночь. Их бессмертный друг проводил время в разговорах с ребёнком тифлингов, которого перед уходом притащила в лагерь эльфийка. А Астарион… его больше устраивало следить за этим спектаклем, чем прерывать его. Книги, как единственный источник развлечения, уже не могли порадовать. Всё, что они нашли в прошлых путешествиях, вампир успел прочитать, и стопки потрёпанных романов и детективов лежали бесполезно в углу его палатки. Правда Астарион помнил, что буквально перед уходом Тав оставляла в своей палатке для следующей продажи целую сумку украденных трактатов из заброшенных домов. Вряд ли она разозлится, если вампир позаимствует парочку. Тем более, кто знает, когда она с отрядом вернётся в лагерь… С этими мыслями Астарион молча отошёл от костра, где ругавшаяся парочка уже успела помириться и шёпотом обсуждала какие-то одни им известные темы. Вампир не сразу заметил, как отношения между Уиллом и гитьянкой стали более чем дружескими. Они, правда, это не особо афишировали, вот только Астарион не был слепым. Колдун всегда за ужином отдавал самые аппетитные кусочки мяса Лаэзель, а та общалась с ним не столь напыщенно и властно. А, ну и разумеется, их периодическое отсутствие на пару говорило само за себя. Уж Астарион-то помнил, как они пропадали вместе с эльфийкой. Тав… Вампир неосознанно провёл рукой по шее, словно та нестерпимо болела. Мысли о девушке в последнее время вызывали весьма неоднозначные эмоции. Не сказать, что он скучал по ней, вот только Астариону было спокойнее, когда Тав находилась в пределах зоны видимости. Так, по крайней мере, он мог хоть как-то повлиять на её решения. Кто знает, что эта девица может натворить в компании безумного мага (его рассказы о бомбе в груди до сих пор вызывали нервную дрожь в теле) и немного фанатичной жрицы. Единственная надежда на хоть капельку рассудительности в команде возлагалась на горячие плечи Карлах. И ох, вампир надеялся, что та не подведёт его ожидания. Отодвигая полог знакомой палатки, Астарион замялся. Заходить сюда, когда хозяйка скромного убежища отсутствует, было непривычно. Пусть Тав покинула лагерь уже как три дня, палатка всё ещё хранила запах эльфийки. На белом лежаке, который повидал уже несколько их ночных встреч, валялась скомканная белая рубаха. Рядом небрежно раскиданы сумки, маленькие сундучки и ножны из-под оружия на продажу. Книги, которые собирала Тав, лежали неподалеку. И Астарион даже сделал к ним шаг, вот только один незнакомый предмет привлёк его внимание сильнее. Среди сумок с запасной одеждой, стоящих в углу палатки, сверкнула серебром обложка какого-то тома. Вампир, заинтересованный находкой, не мог удержать любопытства и не взглянуть на книгу. Вот только она оказалась не сборником заклинаний или тёмных обрядов некромантов, как Астарион ожидал, а дневником. Толстенным сборником личных записок, написанных мелким и неаккуратным почерком. И видят все боги, Астарион не хотел читать. Лишь так, пролистнуть пару страниц, прежде чем убрать дневник на место. Вот только первые же строки где-то в середине томика заставили его остановиться. Среди мелких закорючек вампир заметил своё имя.***
Я не доверяю Астариону. Он притворяется простодушным, но в этот театр поверит разве что Лаэзель, которая не особо интересуется другими расами. Но я-то вижу, что за этими сладкими речами кроется нечто большее. Сегодня ночью, когда мы сидели с Гейлом около его палатки, Астарион куда-то отправлялся. Лагерь охраняла Карлах, поэтому куда он направлялся? Я хотела проследить за ним, но отделаться от Гейла не получилось. Но если этот эльф может представлять для нас опасность, лучше узнать это сразу и избавиться от него. Пусть у нас на всех одна беда, но получать нож в спину больше не планирую. Что скрывает маг, я так и не смогла обнаружить. Глупо было ожидать, что он так легко поведётся на мои улыбки и флирт и поведает, что у него на уме. А то, что в этой симпатичной головушке что-то скрывается, я даже не сомневаюсь. Гейл неоднократно пытается связаться с кем-то, вот только стоит оказаться мне поблизости, сразу же прекращает. Волшебникам нельзя доверять, Логан слишком хорошо преподал мне этот урок. Из минусов общения с магом я успела обнаружить одно — он сам не прочь залезть в мою голову. В разговорах с ним физически ощущаю, как его паразит пытается заставить моего шевелиться и, словно червяк, пытается пробраться хоть в малейшую трещинку моей защиты. Позавчера ему это удалось. Гейл слишком подробно расспрашивал о моём попадании на корабль иллитидов, и защита дала сбой. К счастью, не считая неприятной сцены в лесу, маг не успел больше ничего увидеть. Надо изучить записи отца. Возможно, магический барьер позволит защититься и от чужих паразитов. Мне нельзя подпускать никого слишком близко. Спасибо, Логан, благодаря тебе, я не повторю старые ошибки. Астарион закрыл книгу на мгновение, но пальцами всё-таки придерживал страницу, на которой остановился. Записи Тав были несколько хаотичны и больше напоминали сборник мыслей, чем хронологическое описание событий. Но вампир понял, что этот отрывок был написан ещё до той ночи, когда он решил выпить её кровь впервые, без приглашения. Но открыть дневник, чтобы прочесть продолжение сокровенных мыслей, Астарион не спешил. Врываться в чужую душу таким образом было даже хуже, чем залезать в голову при помощи паразита. Вот только и окончательно закрыть, убрать рукопись на место и не вспоминать о ней, вампир не торопился. Так и стоял, балансируя между двумя желаниями. Совсем недавно он желал залезть в мысли девушки, хотел понять, что она скрывает, о чём молчат её глаза. И вот, решение в его руках. Открой, прочти, всё узнаешь. Ведь если пролистать дневник до самого начала, возможно получится выяснить всё. Но что делать потом с этим знанием? Как говорить с Тав, если он узнает то, с чём она явно не хотела с ним делиться. И Астарион захлопнул дневник. Вот только вместо того, чтобы убрать его обратно, уйти из палатки, вернуться к себе и сделать вид, что не лез в «грязное бельё», вампир открыл томик вновь. Но в этот раз пролистал записи дальше, к более свежим запискам. Читать было стыдно, но под кожей уже стал расходиться жар, напоминающий ощущение от потребления крови. Это тепло медленно протекало по венам, словно он сделал жадный глоток рубиновой жидкости. Глаза побежали по строчкам быстрее, не давая мозгу одуматься и постыдиться собственных действий.***
М-дам. С чего бы начать запись о сегодняшнем дне? Говорить о том, как я чуть не отправилась к родителям на тот свет, пожалуй, не хочу. О вечерних событиях с Астарионом тоже не хочется. Но если я не напишу об этом, то не смогу отпустить мысли. Хотя кому вру, всё равно не получится, хоть весь дневник о нём распишу. С Астарионом тяжело. Мучительно больно и непонятно. Стоит подумать, что он становится на миллиметр ближе, так сразу между нами вырастает ледяная стена. Я делаю шаг ему навстречу, а он отступает ещё на несколько назад. Открываю ему душу, а Астарион её запирает на несколько замков. Но чего я ждала? Что он после первой же ночи признается мне в любви до гроба? (Боги, Тав, вампир и гробы… думай, хотя бы, что пишешь) Да как я вообще могла о чём-то желать, когда речь идет о нём? Видно же, как он притворяется, как ему выгодно получать от меня кровь, как удобно находиться в нашем отряде под защитой. Но как дура, заметив его обеспокоенный взгляд, подумала, что ему не всё равно и открылась. И что в итоге? «Ты же взрослая девочка, дорогая». А голос такой равнодушный, такой холодный. Даже его кожа теплее, чем слова. И как же было проще, если бы в душе поселился не этот равнодушный вампир, а Гейл. Он открылся, признался в своей слабости, рассказал о болезни. Выслушивал, когда мне было плохо и даже перестал лезть в мою голову, пытаясь найти ответы на вопросы. Вот только у него был сегодня шанс, который упустил. Вместо того, чтобы высказать всё, признаться в том, что я ему неравнодушна открыто, маг решил промолчать. Осудил взглядом и словами, предупредил насчёт Астариона в сотый раз, но ни разу не сказал о главном — о себе и своих желаниях. А ведь они есть. Это заметно и по его взглядам, которые он бросает на меня. Вот только потом все эти невысказанные чувства Гейл засовывает под маску доброжелательности. «Я твой друг, Тав, и желаю тебе только лучшего». Тьфу, разумеется. Поэтому пусть не удивляется, что я выбрала другого. Которому не нужна, конечно. Как будто история с Логаном меня ничему не научила. Астарион закрыл дневник и отвел взгляд в сторону. Он сомневался, стоит ли продолжать чтение. Чувства Тав к нему и раньше лежали как на поверхности, вот только читать о них было неправильным. Словно он грязными руками раскрыл её грудную клетку и стал ковыряться в органах, рассматривая их и анализируя. Даже для такого порочного существа, как он себя считал, это было слишком. Стала бы Тав читать его дневник, если бы он существовал? Раньше Астарион уверенно ответил, что нет, вот только сейчас не был столь уверен. Знал ли он её на самом деле? И сейчас вот, в его руках возможность раскрыть для себя эту эльфийку целиком и полностью. Обнажить тайны, как недавно он делал это с ее телом. — Ещё одна запись, и всё, — твёрдо пообещал себе вампир, открывая дневник на случайной странице. Вот только вместо очередной записи, касающейся его, Астарион наткнулся на нечто новое. Взгляд пробежался по строчкам молниеносно. Дочитав до конца записи, он вернулся к началу, чтобы изучить запись вновь. Увиденное не укладывалось в голове. Хранитель, странные сны, уговоры использовать личинки, чтобы повысить свои силы. Всё это Тав описывала сбивчиво, словно сама не могла отделить реальность от фантазии. И весь пересказ странного сна девушка заканчивала не менее таинственной фразой. Если я соглашусь, то сделаю шаг назад и вернусь к прошлому. За всё придётся заплатить. Верно, Логан? Возможно, если бы не шум у костра, Астарион продолжил бы чтение. То, кем являлся этот неизвестный «Логан», уже не на шутку заинтересовало вампира. Тав об этом не расскажет сама, а записи скорее ответят на все вопросы. То, что это был не просто знакомый, Астарион не сомневался. Вот только звуки голосов снаружи становились всё громче. И хуже всего то, что среди говорящих мужчина чётко услышал эльфийку. — Где он? — встревоженный голос Тав заставил вампира поспешить. Дневник он бросил между сумок неподалёку. Кто знает, в какой момент эльфийка решит зайти в палатку и застанет его. — Астарион! — голос позвал совсем близко, и мужчине пришлось выйти наружу. Открывая полог, вампир уже по запаху понимал, Тав стоит рядом. От вопросов, что он делал в её маленьком убежище явно не сбежать. Вот только девушка ничего не спросила. Лишь встревоженным взглядом осмотрела фигуру вампира и вопросительно подняла одну бровь, явно удивленная его неожиданному появлению. Но, судя по напряжённому лицу, сейчас Тав было не расспросов. — Тебя ждет Рафаил. Прости, мы выполнили условия сделки без тебя, — она виновато посмотрела в глаза Астариону и тут же постаралась объясниться. — Он сказал нам убить его старого врага, а взамен объяснит, что скрывается в твоих шрамах. Пойдём, не будем заставлять его ждать. Астарион кивнул, подавляя в себе желание возмутиться. Он хотел заключить сделку с Рафаилом самостоятельно, но Тав опять решила всё за него. Вот только в этот раз у её действий оказался положительный исход. Уже отходя от палатки, вампир заметил, что девушка заглянула внутрь своего «жилища», явно что-то проверяя. И ужасающая мысль холодом коснулась затылка. Дневник он убрал совсем не туда, где тот лежал до этого. И глупо надеяться, что эльфийка не заметит это «волшебное» перемещение.***
— Уйди. Пожалуйста, — не поворачиваясь к зашедшей в палатку фигуре, попросил вампир. Вот только девушка не послушалась, а наоборот присела на лежак, облокачиваясь о подрагивающую от накатывающей ярости спину. — Тав. Я не в настроении общаться. — Можешь ничего не говорить, — ответила она, но позу не изменила. Напротив, откинула голову назад, положив её на дрожащее плечо. — Но нет смысла держать это в себе. Твои чувства понятны. Где-то в глубине груди прозвучал рык. Звериный, опасный, предупреждающий. Но Тав даже не шелохнулась. — Мы найдём его и убьём первее, — пообещала она так легко, словно говорила не об его хозяине, а о таракане. — Ты не один. Я рядом. –Ты хоть понимаешь, что все это значит, Тав? — Астарион горько усмехнулся. — Я был не просто отродьем. Игрушкой. А инструментом, чтобы мой мучитель, силы которого мне никогда не достичь, стал ещё сильнее. Он убьёт меня и проведёт ритуал. Я никак не смогу этому помешать. Эльфийка вздохнула. Её громко бьющееся сердце прошло через тело Астариона, словно это его давно мёртвый орган вновь стал гонять кровь по венам. — Ты один, может, и не сможешь. Но мы вместе. Ты, я, ребята. Мы не дадим этой твари забрать тебя и провести задуманное, — девушка сделала небольшую паузу и продолжила. — Поверь в это, пожалуйста. Астарион покачал головой и отодвинулся от девушки, поворачиваясь к ней лицом. Взгляд Тав беспокойно прошёлся по каждой чёрточке его лица, словно она пыталась прочесть его как книгу. Вампир молчал, позволяя ей продолжать этот безмолвный анализ. В голове и так крутились слишком громкие мысли. Полчаса назад Рафаил сообщил ему «радостные» вести касательно рисунка на спине. Открыл правду, заставил ненавидеть бывшего хозяина ещё сильнее. Вот только теперь, когда знания находились в руках Астариона, дальнейший план никак не вырисовывался. Он по-прежнему хотел убить Касадора, вот только теперь в голове по соседству с местью поселилось мерзкое липкое отчаяние. Хозяин не просто издевался всё это время над ним, готовил его как свинью на убой, чтобы стать сильнее. Астарион с самого начала был всего лишь разменной монетой на пути к могуществу. Снова словно предмет, который используют. — Ты знаешь больше, чем он хотел, — Тав заговорила вновь. — И у тебя есть то, чего нет у него. — Возможности ходить под солнцем? Хочу тебя разочаровать, дорогуша, он может вновь нанять охотников-людей и выйти на меня, — вампир грустно улыбнулся. Но эльфийка покачала головой. — Друзей. Соратников, — Тав сжала руку Астариона, пытаясь передать ему уверенность. — Мы справимся. Ты убьёшь его и станешь свободным. — Если не превращусь раньше в тварь с щупальцами, — голос вампира уже звучал спокойнее, что явно обрадовало эльфийку. — В таком случае задушишь его ими и сожрёшь его мозг, — то ли пошутила, то ли серьёзно ответила она, поднимаясь с лежака. — Отдыхай, завтра нам нужно возвращаться обратно. Испытание Шар не ждёт. — Нас? — Астарион вопросительно поднял бровь и взглянул на девушку. — Я не ослышался? Тав кивнула и едва заметно улыбнулась. — Не ослышался. Ты пойдёшь с нами вместо Гейла, — ответила она уже у выхода из палатки. — Чтобы я была точно уверена, что никто в моё отсутствие не роется в моих вещах. Астарион осёкся. Он ждал, что рано или поздно эльфийка поднимет эту тему, и уже подготовил в голове разумные ответы на возможные вопросы. Вот только весь план треснул, как разбитое зеркало, от одной лишь фразы: — И да, — открывая полог, Тав повернула голову к вампиру, — если ты хочешь узнать человека, то лучше спрашивай, а не лезь в чужой дневник. Тем более в мой. Он заколдован, и, если хоть кто-то чужой открывает его, на прочитанных страницах остаётся метка. Это тебе так, на будущее.