Это то, чего я хотела, для чего старалась… Так почему же я ощущаю вкус поражения?
Вечером Иво задержался в кабинете дольше обычного. Хотя с каждым днем работы становилось все больше, даже для него такой поздний час казался неприличным. Это не просто работа, Иво. Это служба, покинуть которую ты можешь только в случае смерти, пронеслось в его голове. Громкий звучный голос отца всегда всплывал в памяти всякий раз, когда мужчине хотелось закрыть глаза и послать мир к черту. Однако лишней минутки на философские размышления у Иво не было — надо было подписать пару документов, дать разрешение на ордер, распланировать грядущий прием у советника… Мартен натыкался на что-то, начинал копать глубже и находил подземные царства вместо скромной пещерки. В какие-то редкие моменты его посещала мысль, что в голове уже не остаётся свободного места для новой информации касательно мироустройства, для растущих в количестве смертельных приговоров, для бесконечной и цепкой паутины политических игр и интриг. Однако совсем недавно в его размеренные, поделенные сеткой расписания дни ворвалась очаровательная псионичка. — У вас снова кровь. Возьмите, — нарочито вежливым тоном говорит Приор, протягивая девушке пакет со льдом, однако Лу улавливает нотки высокомерия и чопорности. — А вы снова готовы помочь? — подает голос девушка. Лу ловит на себе взгляды Даниэль и Марка, напряженные и предостерегающие. — Это просто вежливость, — пожимает плечами Иво, и лоб его морщится от позыва боли из-за ранения. Но не это его беспокоит, а то, что он чувствует на языке собственную ложь. Это удивляет. Решает сменить тему. — Часто попадаете в неприятности? — Бывает, — девушка прикладывает к кровоточащему носу пакет со льдом. — В мелкие. Не как вы, — губы украшает плохо скрываемая насмешка. Сзади раздается покашливание Марка Жонсьера, но ни месье Мартен, ни Лу Рид не обращают на него внимания. Между ними какая-то своя борьба, своя игра, разрезающая напряжение в воздухе. — Это ведь дыра от пули? — Лу кивает в сторону перевязанной груди, укрытой туникой. Иво прищуривается, словно с интересом присматривается. Как может она так беззаботно спрашивать Приора о ранении, еще и сама побитая? — Да, — едва заметно усмехается. Переводит взгляд на Марка Жонсьера и, получив от него объяснения, холодно приказывает, — Разберись. Приор отклонился в кресле, скрестив руки за головой, и прикрыл глаза, позволяя приятным воспоминаниям говорить с ним. Может, в них он найдет подсказку? Имя Лу Рид, новой посвященной Корпуса Содействия Церкви Единства, периодически всплывает в документах на его столе, а мысли о ней — в его голове. Даниэль находит все, начиная от места рождения, заканчивая длиной стопы. Причастна ли она к покушению? Каждая деталь невероятно важна. Каждый вопрос предполагает ответ. И Приор получает один за другим, но как будто бы этого мало, иначе почему цепкий взгляд смелых карих глаз до сих пор он видит в темноте? Идея приходит к нему быстрее, чем он успевает ее осознать. Месье Мартен нажимает кнопку на селекторе, в дверях появляется Даниэль. Маленькая, миленькая и нежная. Совсем не как она… Иво смотрит на нее, часто моргает. — Даниэль… А впрочем, неважно. Извини, что побеспокоил без причины. — Секретарша удаляется, кивнув, в то время как Приор самостоятельно начинает искать в компьютере билеты в театр. Иво улыбнулся нахлынувшим на него воспоминаниям. Последнее время он часто улыбался, и улыбка эта уже не походила на дежурную, натянутую и фальшивую. Все больше эмоций, забытых вторым человеком в Церкви, возвращалось к нему, кожа, казалось, скоро вернет былой здоровый оттенок. Он наблюдает за ней издалека, спрятанный в тени колонны и портьеры приватной ложи. Девушка с замиранием сердца следит за актерами на сцене, грудь взволнованно вздымается, на глаза наворачиваются непрошеные слезы, однако осанка остается не менее прямой и горделивой. Иво ненадолго позволяет себе забыть о приличиях и подпирает подбородок рукой, смотря на псионичку с нескрываемом интересом. Месье Мартен забыл, как он жил, живет и мог бы жить. Большим открытием для него самого оказались эти новые чувства, нарастающие с каждым лишь упоминанием юной псионички. Каждый случайный взгляд, каждое случайное касание пробуждали в нем, как в подростке, что-то новое. В отличие от Лу, он понимал, что с ним происходит и поддался этому чувству почти сразу, отчасти даже не надеясь, что у этой истории вообще будет финал. Для него самые незначительные вещи приобретали яркий оттенок, поскольку когда ты не имеешь возможности открыто разделить с человеком собственные чувства, то довольствуешься любой мелочью, с ним связанной. Иво нравилась Лу. Позже… он полюбил ее. Он был готов сказать ей, прокричать об этом, стоя на террасе недалеко от Стелы или на балконе его собственной квартиры, схватить в кольцо рук, прижать к себе и не отпускать. Но готова ли была бы она? Иво этого не знал, но хотел сделать все, чтобы посеять в девушке такое же чувство уверенности. Наверное, я в жизни столько не улыбался, сколько улыбаюсь с ней. Мысли омрачило внезапное воспоминание о приеме у советницы Сарду. Фееричное падение телохранительницы филигранно переиначили в «запланированный поиск предположительного укрытия», что вызывало улыбку, но не то, что произошло после. Звук выстрела, разлетевшийся по темному залу, отразившийся от арочных сводов, до сих пор стоял в голове Приора. Он множество раз становился свидетелем перестрелки, но именно эта застряла в воспоминаниях, как заевшая пластинка в патефоне. Лу толкает Иво к колонне, сама замедляется. Он, спрятавшись, быстро оборачивается на нее, видит, как из плеча девушки сочится кровь. Телохранительница прижимается к нему, слезы боли застилают глаза. — Сука… — шепчет она, и Иво видит, как у Лу меняется взгляд, испуг уступает место злости и ярости, какая проявляется у животных, загнанных в угол, готовых защищать себя и своих. Она смотрит в сторону нападавших, вытягивает руку. Вычурная люстра начинает лихорадочно мигать и с грохотом обрушивается на преступников, рассыпая осколки. Восхищение борется внутри Иво с испугом и холодной рациональностью. Он осматривает ближайшее окружение, хватает с пола завалявшуюся скатерть, рвет и оборачивает ткань вокруг раны Лу. Из ниоткуда появляется Стоун и уводит Приора, и последнее, что тот слышит — звуки пальбы, истошные вопли гостей и трехэтажный мат мадемуазель Лу Рид. Он очередной раз оборачивается, плевав на бдительность, и видит, как девушка собирает вокруг себя баррикады из столов и тумб, обычные слезы сменяются кровавыми, но это не мешает ей выполнять ее работу. Она отступает, бросает беглый взгляд в их сторону. В глазах страх, смешанный с решительностью, боль — с нечеловеческой яростью. По ее лицу можно понять, что в Иво она разглядела ровно то же самое. Иво вышел из-за стола, задвинул кресло. Глубоко задумался, прошелся пальцами по стеклянной поверхности стола. Брови сами свелись к переносице. Он бы хотел не вспоминать следующее, но это — то, что их сблизило, то, что послужило переходу их отношений от «начальник-подчиненная» к чему-то большему. — А, черт… — единственная уцелевшая лямка платья предательски рвется на девушке, практически обнажая грудь. Иво стоит больших усилий отвести взгляд, он снимает с себя форменную тунику и накидывает Лу на плечи, стараясь не касаться раны. — Спасибо. — Псионичка смотрит на Приора, в этом взгляде он видит что-то более глубокое и выразительное. — Благодарить должен вас я, — с этими словами Иво хочет отвернуться, но не может. Глаза девушки снова начинают заходиться кровью, она ругается, Кей протягивает еще пачку салфеток. Сердце месье Мартена тоже кровоточит, но никакая салфетка не помогла бы. Спустя время, когда Приор и сопровождение прибывает в здание Инквизиции, все устаканивается, Лу сидит на диване, укутавшись пледом, пьет травяной чай и мертвенно глядит в одну точку перед собой. Иво занимает кресло напротив, пристально вглядывается. — А вы участливый, — роняет она, переводя взгляд на него и встречаясь с ним глазами. — А на вас действуют анестетики, — усмехается Иво в ответ, совершенно по-доброму, как будто долгое время ждал, когда девушка сможет вести себя с ним более открыто. — Допустим, но ведь, действительно, сидите тут со мной, — кажется, Лу прощупывает почву и ступает на что-то такое, что Приор еще не готов объяснить ей. — Во-первых, вы рисковали жизнью, прикрывая меня, — спокойно отвечает Иво. Лу, не задумываясь, перебивает. — П-ф-ф. Это моя работа. Мне за это платят. — Она даже не догадывается, что только что уколола Приора. — Во-вторых, строго говоря, вы сидите в моем кабинете, — Иво проводит рукой в воздухе, очерчивая помещение. — Не уходить же мне из него. — Черт, точно, — улыбается Лу, чему он очень рад. Красивая улыбка, думает Приор. А еще думает, как глупо и топорно это звучало бы вслух. — Лу Рид, — начинает Иво, псионичка отвечает ему коротким мычанием. Тон его становится более серьезным и собранным. — Спасибо за то, что оказались рядом. Пуля должна была быть во мне, — он с искренним сочувствием в глазах смотрит на плечо девушки, уже перевязанное врачом и спрятанное под пледом. На ряду с сожалением в голове проносятся совершенно неуместные, даже опошленные мысли. Как бы он хотел отодвинуть шерстяную ткань, провести пальцами по плечам Лу, поцеловать каждый участок кожи, избегая ранения… — Значит, не зря взяли, — голос девушки вырывает его из раздумий, заставляет улыбнуться. — Не зря. Определенно. Иво начал ходить по кабинету кругами, взгляд то и дело бегло возвращался к дивану, на котором когда-то эта сцена и произошла. Но однажды здесь состоялось и другое событие, которое, возможно, и вовсе перевернуло их отношения, а на подобное он и надеяться не мог. — Не, могу я и одна свалить. Ведь таким, как ты, шишкам, никто не нужен? Незаменимых сотрудников нет. — На этих словах девушки Иво сжимает мусорное ведро сильнее, чем хотел бы, что удивительно, учитывая его полуобморочное состояние. — Как у вас тут в высших кругах? Может, всем друг на друга плевать, и это норма? — взгляд мадемуазель Рид решительный и требовательный, совсем как у него, когда он только ступил на службу Церкви. — Сегодня под пулю лезть, а завтра делать вид, что знать не знаю. — Иво хочет возразить, поскольку он никогда не забудет об этом, но юную телохранительницу уже не остановить. — Я не такая. Кем я буду, если тебя завтра пристрелят или через неделю ты сам загнешься от… — Лу переводит злобный взгляд на инъектор, — что ты там себе колешь? — взгляд девушки возвращается к Иво, и вопреки его ожиданиям он не видит в нем злобы или обиды. Он видит искреннее беспокойство, понимая, что Лу не считает его своим врагом. Такое бывает редко. — Ты будешь человеком, избежавшим лишних проблем, — уголок его губ едва дергается в бессильной попытке улыбнуться. Успокоительное все еще дает о себе знать отступающей тошнотой. — Серьезных проблем, Лу, — что-то внутри него трепещет крыльями погибающей бабочки от того, что он может называть ее по имени. — Значит на «ты», — заключает Приор спустя время. Приятное чувство. — Выпьем кофе? Месье Мартену стало неспокойно. Он сел на диван, где находился во время этого знакового эпизода, но не может остаться там и минуты. Тревожность, обычно ему несвойственная хотя бы из-за регулярного приема успокоительного, тоже насторожила его. Иво стремительным шагом прошел к столу, забирая пачку документов, и вернулся, начал перелистывать их, окунаясь в бесконечный поток слов, обвинений, распоряжений и разрешений. Время течет плавно, как песок сквозь пальцы, и Приор отныне не замечает его. Он полностью растворился в работе, продумывая следующий шаг. Дело близилось уже к глубокой ночи. Иво снял форменную тунику, повесил на кресло, прошел к шкафу, взяв штоф с янтарной жидкостью внутри и стакан, сел на диван, протянув ноги. Коньяк приятно обжег горло, оставшись сладкой горечью на языке. Иво продолжил читать очередной отчет, успокаиваясь. Внезапно входная дверь порывисто открылась и в проеме показалась запыхавшаяся Даниэль. Глаза секретарши бегали из угла в угол и, встретившись с непонимающим взглядом Иво, лишь помутнели. — Месье, перестрелка в клубе «Нитро» в Термитнике при попытке обезвредить хакера. Стоун и Рид были там. Есть жертвы. Иво вскочил, опрокидывая стакан. — Это что, все? Они целы? — голос хоть и был спокойный, но резал сталью и был громче обычного. Жидкость расползлась по дивану кривым янтарным пятном. — Доклада ни от кого из них не поступало. Даниэль нервно заломила пальцы, дыхание сбилось окончательно. Иво прошел к столу, шлепая босиком по мраморным плитам. — Немедленно отправить группу в «Нитро», — Иво выудил из ящика стола шнурок и туго затянул волосы в хвост. — Откуда информация? — От Фокси. Хакера. Иво кивнул. Они нашли его, и он им помог, сообщив Даниэль. Тем не менее, сообщение от Фокси не гарантировало того, что оба человека Приора все еще живы. — Проверь, не пришел ли доклад еще раз. Если нет, отправь срочный запрос. Или позвони им в конце концов. Как только Даниэль выскочила из кабинета, Иво быстро вытащил телефон, стал лихорадочно перебирать список контактов. Руки слегка дрожали.«Лу».
Гудок. Еще один. И еще… Молчание.***
🎵 Hostage-Connor — Nima Fakhara В неоновом свете прожекторов «Нитро» мелькнул серебристый кастет, летевший точно в челюсть девушки. Та вовремя увернулась, нагнувшись. Оценивающий взгляд в поиске нападавшего — и снова она увидела серебро стали на руке. Лу резко выставила ладонь, и с ближайшего стола взмыли в воздух бутылки и посуда, раскалываясь и меняя форму в острые снаряды. Бандит отшатнулся, рефлекторно закрывая голову. Короткий взгляд в сторону — Кея схватили сзади за шею, приставили к горлу заточку, Йонас, прижимая руку к окровавленной голове, пытался встать, но безуспешно. — Ну все, сука, конец тебе! Лу перевела взгляд на пистолет, дуло которого было четко направлено на нее. Мимо пробегающий парень, на вид подросток, попавший в клуб исключительно по знакомству, случайно задел плечом Элоя, тот быстро перевел пистолет ему в спину и выстрелил. Тело споткнулось о собственные ноги и рухнуло вниз, собирая лицом разбитые осколки посуды. По футболке с быстрой скоростью распространилось красное, почти бордовое пятно. В испуге бешено билось сердце, стуча по ребрам, как боксер по груше. Взгляд сузился до аккуратного железного отверстия, внутри которого разразилась пугающая пустота и маячила смерть. К горлу подступила тошнота. — Прикольный у тебя глазок, — еле ворочая языком ответила девушка, не отрывая глаз от дула. Затем быстро посмотрела на парня и со всей силы, на которую было способно окоченевшее от страха тело, пнула Элоя в колено. Тот, заорав от боли, пошатнулся, упал, растирая ногу. В это же время Лу применила Вектор, пистолет выскользнул из рук бандита, отлетел в сторону, едва не задев убегающую в крике проститутку, и шумно разбился о бетонную стену. — Гребанная сука, — Элой сплюнул в сторону, в его руке оказался раскладной нож, блеснувший лезвием в темноте. Он надвигался на Лу медленно, словно загонял в угол. Псионичка почувствовала как щеки заливает теплой вязкой жидкостью. — Что ты скажешь на прощание, перед тем, как мы с тобой поразвлекаемся? — прорычал он, и даже грохочущая музыка не заглушала его угрозы. — Будут еще шутки, тварь? Лу ступила назад, но нога оперлась на что-то ненадежное, наверное, это была посуда, скользнула, и девушка рухнула. В руки впилась пара осколков, но она продолжала пятиться, несмотря на режущую боль, прожигающую ладони. Лу бросила взгляд на Кея. Эмпатик с обвесом на шее дрожащей рукой пытался прицелиться в Элоя, но никак не мог решиться сделать выстрел, боясь промахнуться и попасть в напарницу. Лу глянула в сторону, Йонас прислонился спиной к стене, тяжело дыша, не видя ничего и никого перед собой, терял кровь и сознание. Обычные слезы смешались с кровавыми. Как глупо мы умрем, это пиз… Мысли грубо прервали. — Элой, убери нож, сукин ты сын! Лу обернулась. В дверях стоял Фокси. Он возвел руки к потолку, и столы, тумбы, диваны взмыли вверх. Элой растерянно смотрел на летающую мебель, нож выпал из рук и затерялся в темноте и осколках. Парень, что удерживал Кея, отступил и прижался к главарю. Фокси бросил беглый взгляд на псионичку, усмехнувшись. Большинство гостей успело покинуть клуб, сотрудники прятались за баром, очевидно, ввинченным в пол. Фокси снова устремил взгляд к Элою и оставшимся нападавшим, которые отходили к углу. — Нехорошо на гостей вот так, с ножом, — Фокси залился торжествующим смехом, но Лу было совсем невесело. Перезвончатый хохот пугающе звучал на ряду с громыхающей техно-музыкой среди трупов. Молодой человек сделал едва заметный выпад, будто толкал кого-то, и мебель с грохотом обрушилась на Элоя и компанию. В это же время двери клуба с треском слетели с петель и обрушились на пол сотней осколков. В зал ворвалась группа солдат в черной униформе с автоматами наготове. — Лежать! Всем лежать, руки за голову! Оставшаяся в зале горстка людей послушно опускалась на пол и принимала положение, лежа рядом с телами. Хоть люди и пытались осторожничать, осколки все равно впивались в оголенные участки кожи. Пока бойцы осматривали помещение, Кей подполз к Йонасу, проверил его. Затем оторвал от своей футболки кусок ткани и перевязал хилеру голову. Лу благодарно кивнула Стоуну, пряча голову в локтях, оседая на осколках. Спустя время, когда от клуба уже отъехали несколько машин скорой помощи, Лу, Кей и Йонас сидели в оставшейся, свесив ноги к асфальту. Единственным целым и невредим выбрался из заварушки Кей. Девушка же промакивала перебинтованными руками глаза, ругаясь от боли. Больше всех досталось, конечно, Йонасу. Он сидел с перевязанной уже врачами головой, которые констатировали ему ушиб. Потеря сознания была лишь последствием испуга, что Йонаса не особо устраивало, но он, нахмурившись, молчал. Теперь они втроем кутались в оставшийся плед, грязные, перевязанные, напуганные, но, слава Единому, живые. — Фокси исчез, — первая подала голос Лу. Она хотела задать вопрос, но фраза уже звучала как утверждение, а оно вряд ли было ошибочным. — Да, исчез, — вздохнул Кей. — Как мы и хотели. — Красиво удрал, че скажешь, — ответил Йонас, которому напарники успели рассказать цель визита в «Нитро». — Я даже не догадывался, что он телекинетик. — А ты знал его? — повернулась к нему девушка, зажатая между двумя друзьями. — Знаю, — подчеркивая настоящее время, сказал хилер. — И мог бы вам помочь выйти на него, если бы спросили. Лу уже открыла рот, чтобы возразить, но эмпатик перебил ее. — Да, могли бы, это было бы легче. Но Лу настояла, что мы не должны очередной раз впутывать тебя. Я согласился. — Если вы хотели меня уберечь, то получилось не очень, — Йонас тяжело вздохнул, прикасаясь к голове и морщась от боли. Псионичка кивнула, устремив взгляд куда-то перед собой. Мысли смешались, и всего, что она сейчас хотела — откинуться дома на подушки. Быстрым шагом к ним подошел мужчина средних лет в черной форме Инквизиции. Он оценивающе прошелся взглядом по всем троим сидящим, прочистил горло и сказал: — Мадемуазель Рид, месье Стоун, месье Бэр. Вас ожидают в главном здании Инквизиции. Лу почувствовала, как друзья напряглись. — Ваш номер жетона, месье, — нахмурился Кей. После того, как получил ответ, закрыл глаза в размышлениях. Йонас, сидящий рядом, начал нервно хлопать себя по карманам в поиске сигарет. Я бы тоже не отказалась, подумала Лу, вздыхая и предвкушая хорошую трепку от месье Приора.***
🎵 The Interrogation-Connor — Nima Fakhara Иво стоял к ним спиной, прямой и напряженный, как натянутая струна виолончели. Заговорить первым никто из троих псиоников не решался. Лу оценивающе наблюдала за ним, хотя от волнения засосало под ложечкой, под бинтами потели ладони. — Я мог бы выслушать доклад завтра, но в этом деле замешаны посторонние лица. И погибли гражданские, — наконец Иво повернулся к ним, сжимая спинку кресла, однако голос резал сталью. — Вы должны были вычислить хакера и убедить его приостановить деятельность. Половину работы за вас сделала мадемуазель Вейсс. Отправляя вас двоих, лучших моих людей, я ожидал исключительного профессионализма, аккуратности и вдумчивых решений. Ну технически с заданием-то мы справились… — Месье Бэр же тут вообще не причем, зачем вы его вызвали? — подала голос Лу, прежде рассматривая узоры на мраморном полу. Сейчас она перевела смелый взгляд на Иво и тут же об этом пожалела. — Затем, мадемуазель Рид, что месье Бэр косвенно замешан во многих деяниях Инквизиции, в ваших, если быть конкретным. И в сегодняшнем деле в том числе, — Иво пронзил Лу жестоким и строгим взглядом недовольного начальника. Она уже испытывала на себе такой, когда они с Марком чуть не погибли в пожаре в Лаграсе. — Как вы правильно заметили, замешан Бэр косвенно. Более того, он получил серьезную травму… — на этих словах девушки Йонас предупреждающе сжал ее забинтованную руку, бросая встревоженный взгляд. — Месье получил серьезную травму, да, а кто-то погиб, — от внимания Иво не ускользнул жест хилера, но он продолжал сверлить взглядом Лу. Девушка сдалась, потупив взгляд на собственных ботинках. Ноги ужасно ныли, она не помнила, когда последний раз присаживалась. Усталость, накопившаяся за весь день, который теперь казался бесконечным, так навалилась на нее, что Лу закрыла глаза и пошатнулась. Кей придержал ее за локоть, глядя в глаза Приору. — Перестрелку инициировал я. Один из… — Кей сделал паузу, подбирая подходящее слово, — группы узнал Лу. Я почувствовал это. Столкновения было не избежать. — Крайняя неосторожность. Оба депремированы. Да ну нафиг, опять? Повисла тишина. — Позвольте я скажу, месье Приор, — начал Йонас. Месье Мартен кивнул, — Рид и Стоун рисковали жизнями сразу как только вошли туда. Это опасное место. Очень. И ваше задание, с позволения, могло остаться невыполненным, а вы могли лишиться, как вы сказали, двоих лучших людей. Они справились со своей работой, минимизировав риски и оказав помощь пострадавшим, — Йонас с благодарностью в глазах посмотрел на Кея. Тот кивнул. — Минимизировав риски? — медленно спросил Иво, бровь выгнулась вверх в недоуменном вопросе. — Помимо того, что клуб оказался усеян трупами ни в чем неповинных людей, лица моих сотрудников были зафиксированными уже сотрудниками клуба и выжившими посетителями. Лу закатила глаза. Ей стало нехорошо, но она продолжала стойко держаться, уже без помощи Кея. — Нехорошо, — вторил ее мыслям Кей. Иво в согласии кивнул. — Вам троим следует ненадолго пропасть из всеобщего поля зрения. Месье Бэр и месье Стоун проживают ближе к Центру, но вы, мадемуазель Рид, в сердце Термитника. На данный момент это может быть смертельно опасно для жизни. Я настаиваю на том, чтобы вы на какое-то время переехали сюда, в главное здание Инквизиции. Лу почувствовала, как сердце пропустило удар. Девушка прислушалась к своим ощущениям и удивилась. С одной стороны, ее принуждали, требовали сменить место жительства, что претило ей, несмотря на то, что это ее прямая служебная обязанность — подчиняться приказам Приора. С другой же стороны, Лу пробовала на вкус это новое чувство «жить в Центре, в такой доступности от Иво». Она смотрела на него, строгого и требовательного, а внутри сердце металось от нежности к нему. Вопреки эмоциям девушка спросила: — Какое-то время это на сколько? — Пока рандеву вашего фоторобота не завершится, — Лу настолько хорошо знала лицо Иво, что заметила, как уголки его губ дернулись в беззлобной усмешке. Лу кивнула. Приор еще недолго продержал их у себя и дал вольную. Вейсс поймала девушку в коридоре, чему та удивилась. — Дани, такой поздний час, — Лу взглянула за окно, — и ты еще здесь. — Служба не терпит. Я хотела сказать, Приор распорядился перевезти твои вещи и байк. — Тебе? Лично? — Лу недоверчиво взглянула на Даниэль, но та лишь улыбнулась. — Да, разрешил взять с собой пару ребят на всякий… разный случай. Дай ключи, пожалуйста, и отправляйся отдыхать. Псионичка выудила ключи из спортивной сумки, Даниэль попрощалась и уехала. Кей сделал то же самое, пообещав поговорить на следующий день. Йонас выскользнул из кабинета Приора Инквизиции последний, Лу остановила его рукой. — Ты как? В норме? — Да, все ок, — взгляд парня метался, наконец остановился на встревоженных глазах подруги. — Твой начальник предложил мне работу. У девушки округлились глаза. — А ты что? — Сказал «подумаю». Несколько секунд напряженного молчания повисли между старыми друзьями, и Лу внезапно прыснула от смеха. Усталость, страх и тревога, что мучили ее последние сутки, вылились в поток истерического хохота. — Поверить не могу, — смеялась Лу, — ты сказал самому Приору Инквизиции «подумаю»? — Да-да, сказал, — Йонас с неловкой улыбкой на губах потрепал волосы подруги, — давай, харе уже. Иди отоспись в своей королевской кровати телохранительницы, сумасшедший был день. Едва успокоившись, Лу нырнула к другу в объятия. Они давно не стояли так просто, чувствуя тепло и свет друг друга, а этого очень не хватало. — И правда сумасшедший.***
🎵 From Past to Present — Jeremy Soul Сон не шел. Лу ворочалась с боку на бок, глаза слипались от усталости, но даже она не навевала забытья, поэтому девушка привстала, оглядывая свою комнату. Новое жилище, хоть и временное, уже стало привычным, однако она ни разу не оставалась тут на ночь. Ну как, оставалась, конечно, но не в этой комнате… Псионичка не выдержала — встав, пошарилась в шкафу, который ломился исключительно от блузок, брюк и вечерних платьев, выудила свои старые джинсы и не очень приглядную рубашку. Одевшись, она выскользнула из комнаты. Лу стояла на балконе здания Инквизиции, куда сотрудники частенько выходили курить. Она не была исключением. Оперевшись о перегородку, юная псионичка наблюдала за ночным Центром элитарного Нью-Пари. Он сильно отличался от того же Термитника, где сегодня она стала злостным нарушителем закона и порядка и куда путь в ближайшее время ей был заказан. Термитник весь в своих грязи, распутстве и внешнем безобразии был родным. Но, к удивлению девушки, и Центр не казался чуждым. Здесь она долгие часы, если уточнять, большую половину суток, проводила на работе, погрязшая в расследовании, опасности и… чувствах. Лу поднесла к губам сигарету, бесцельно щелкая зажигалкой. Чувства… чув-ства… Лу в мыслях пробовала слова на вкус, казавшиеся ей доселе чужеродными. Она любила мать, любила ребят из социальной группы. Все они были семьей. Но Иво Мартен, Приор Инквизиции, Палач, Иво Зола — это совсем другое. Мужчина не вызывал у нее бабочек в животе, как у глупой наивной школьницы, он задевал ее гораздо сильнее. Он перебирал струны ее души так ласково, нежно и умело, как перебирал струны виолончели. Девушка ощутила на губах привкус коньяка, какой она отпила из его стакана совсем недавно. Вспомнила их первую ночь, огонь, горящий в глазах Иво, свое отражение в нем. Она горела вместе с ним, горела желанием и любовью, о которой боялась сказать и себе, и ему. Ты занимаешь мои мысли. Ты заполняешь собой все пространство. Я хочу касаться тебя, вдыхать аромат твоей кожи, видеть страсть в твоих глазах и нежность вместе с ней. Не хочу делить тебя или раздавать себя. Хочу сгореть с тобой, взяв за руку. Девушка щелкала зажигалкой, но никак не могла высечь огонь. Перевязанные руки хоть и не сильно пострадали, но все же мешали. Дуновение холодного ветра взбудоражило ее, она, переступая с ноги на ногу, продолжала свое занятие. Какая страшная, безумная ночь… Неожиданно перед ней оказалась мужская рука, открывшая крышку другой зажигалки, блеснувший в свете нью-парижских огней серебром. На ветру затрепетало пламя, как будто исходящее от свечи. Лу подняла глаза. — Иво? Сигарета едва не выпала изо рта. Мужчина кивнул на зажигалку. Лу, чуть нагнувшись, прикурила и затянулась, облегченно выдохнув. Девушка бросила беглый взгляд на Мартена. Тот стоял перед ней, очевидно, в «домашнем» инквизиторском облачении — шелковой черной тунике, завязанной шнурком, таких же штанах и босиком. Холод собачий, ветер еще… Лу кивнула на сигарету. — Будешь? — вопрос сорвался с губ сам собой. Она уже хотела отвернуться, чтобы не продолжать неприлично глазеть на него, но ответ, который она никак не ожидала услышать, все-таки получила. — Давай. Лу опешила, но достала из кармана пачку и протянула ему. Иво наугад выбрал сигарету, поджег и глубоко затянулся, переводя взгляд на город. Вопреки ожиданиям, не кашлял и не чертыхался. Чем еще он меня удивит… Разве что если умеет управлять вертолетом, говорить на всех языках былого мира и готовить суши… — Не в первый раз, да? — девушка постаралась звучать безэмоционально, чтобы не выдать глубокого любопытства и интереса. — Да, не в первый, — Иво взглянул на тлеющую сигарету, сбросил пепел. На губах заиграла ухмылка, какая обычно бывает у людей, предающихся приятным воспоминаниям. — Во время учебы сбегали с парнями во внутренний двор и курили. Делились историями, секретами, сплетнями и сигаретами. Неполезный метод социализации, конечно, но… — Иво помолчал, задумавшись. В глазах, еще более темных в неярком свете фонарей, затаилась тоска. — Как же все просто было тогда… Иногда скучаю по тому времени. Лу поежилась от холода, взглянула на босые ноги Приора и прижалась к нему, делая затяжку. — Почему иногда? — Потому что будь я сейчас кем-то другим, я бы не встретил, например, тебя, — Иво затянулся и выдохнул дым в сторону от Лу. Какое-то время они провели в тишине. Только редкие машины летели по пустым дорогам, одинокие прохожие бесцельно бродили внизу, такие маленькие, словно муравьи. Докурив, оба бросили окурки в пепельницу, но продолжили стоять, прижавшись друг к другу. Иво, не отводя взгляда от небоскребов Нью-Пари, приобнял Лу за талию, пробуждая в ней что-то такое, что невозможно описать словами. Чувство неповторимой близости и искренности. Девушка решилась выговориться, раз уж и он с ней был откровенен. — Мы убили столько человек сегодня, я сбилась со счета, — кого Лу имела в виду под «мы», себя с Кеем или себя с Приором, она и сама не понимала. Но на себе тяжесть вины ощущала однозначно. — А что, ты думала поставить этих уродов в угол? — Иво взглянул на Лу, в этих глазах она увидела строгость и серьезность, но уже не по отношению к ней самой, как было в кабинете. — Кей успел набросать отчет, я прочитал его и обо всем знаю. Девушка вспомнила грязные ухмылки нападавших, взгляды, руки. Вспомнила свое жалостливое, почти бессильное «Пожалуйста, не надо. Мы же ничего не сделали». Лу закрыла глаза, тяжело вздохнув, в попытке выкинуть из головы звуки выстрелов, шум разбитой посуды и запах крови, металлическим вкусом оставшийся на губах. Мы просто выполняли свою работу… — В угол, не в угол, какая разница теперь уже, — псионичка покачала головой, вдохнула свежий воздух. — Обижаешься, что лишил тебя премии? — Иво попытался усмехнуться в попытке разрядить обстановку, но вышло скудно. Лу повернулась, глядя ему в глаза. — Ты запер меня здесь, — девушка окинула взглядом балкон Инквизиции, перевела взгляд вниз, указывая на Центр. — Только под предлогом опасности, будь я в Термитнике? Иво слегка растерялся, но она знала его лицо достаточно хорошо, чтобы уловить фальшь. Она слишком много времени проводила в его кабинете, на мероприятиях и… в постели, чтобы выучить его эмоции и выражения лица. Лу могла их перебирать, как картотеку в старых доштормовых библиотеках, любоваться ими и трепетать. — Стал бы я тебе врать… — Но и всей правды, видимо, не сказал, — вопреки смешанным чувствам, что вызывало у нее грядущее заточение, Лу усмехнулась. На это Иво ответил тяжелым молчанием. Лу поняла, что ступила на какую-то странную, запретную территорию. Мужчина лишь сильнее сжал свою руку на ее талии. Лу почувствовала усталость. Тяжесть собственных грехов с каждым разом, как ей казалось, убивала в ней чувства, но сегодня почему-то все было иначе. Девушка обернулась к Приору и порывисто обняла его, прячась лицом в шелковой тунике, пропахшей ароматом кедра и его кожи.