En garde, капитан Блан!

1.

Космос огромен. Космос безмятежен. Космос ударит вас по яйцам, когда вы этого не ожидаете. Капитан Блан из эсминца класса AugustD-2 осторожно маневрирует своим шаттлом в безжизненном стыковочном отсеке, грузовое судно либо давно заброшено, либо все живое на борту погибло.       Только слабые красные посадочные огни и жуткая неподвижная атмосфера означают медленное и осторожное дрейфование в темноте в надежде, что все выстроится правильно. Все кажется застывшим, а напряжение в челноке настолько велико, что кажется, что падение булавки разнесет все на миллион осколков. Этот сектор изначально удален. Ближайшая планета в месяце пути, ближайший космопорт в неделе. Это далекое пространство, и пустота заставляет кожу Блана покалывать. Что-нибудь пойдет не так здесь, и действительно конец. Грузовое судно затонуло рядом с большим скоплением астероидов, и то, как оно было спрятано, означает, что никто не хотел, чтобы его нашли.       Чтобы добраться до него, потребовалось несколько умелых полетов, ныряние за одним большим астероидом и крутой вираж, чтобы не врезаться в другой. Тот, кто доставил грузовое судно в это место, приложил все усилия, чтобы спрятать его в надежде, что никто его не обнаружит. Но так устроен космос, где бы ни шла торговля, пираты будут там, чтобы украсть то, что они считают своей справедливой долей в обход закона.        — Вправо, Габ, — бормочет Блан в тонкий микрофон возле рта, сосредоточенно скривившись, нахмурив глаза, пытаясь что-то разглядеть в тусклом свете, посадочные огни шаттла имеют разочаровывающе минимальный эффект. в чернильной черноте космоса. Шаттл дрейфует, но толчки боковых двигателей быстро возвращают его на курс. Это жесткое сжатие, и требует точности. Работа для двух человек, даже для таких опытных пилотов, как дуэт за штурвалом. По крайней мере, на корабле все еще горит несколько красных аварийных огней. Шаттл перемещается туда, где должен быть, готовясь к стыковке. Блан чувствует вкус победы. Это тот самый, Блан в этом уверен. Это будет та добыча, которая позволит ему и его команде жить комфортно в кои-то веки. Он жаждет этого. Его чувства трепещут от осознания того, что все это было правильно, он знал, что кредиты, которые он выложил за карту этого квадранта, где было потоплено грузовое судно, того стоили. Как только они получат в свои руки товары и продадут их, его команда будет жить в достатке и, наконец, сможет забронировать длительное пребывание в порту. Он готов жить хорошей жизнью.        Это были тяжелые несколько лет, и только лояльность его команды поддерживает их на плаву. Мятеж был бы на уме у кого угодно, но не у его команды. Их связь держала их сильными в тощие месяцы. Блан хотел бы, чтобы у него было меньше худых месяцев, но в последнее время так обстоят дела. Это работа, которая снова принесет им прибыль. И они будут в состоянии есть регулярно. Это было 4 недели назад, когда таинственный человек на космической станции указал на него в баре, пообещав найти всевозможные сокровища, если Блан просто последует за ним. Как только он привел кошачьего в тихое место в переулке и продал ему часть суммы — карта была просто дополнительным бонусом, которым можно было насладиться. Путешествие, чтобы добраться до их текущего квадранта, привело их через несколько отрывочных регионов галактики, огибая галактических исследователей и проходя через секторы, которые Блан знал лучше, пытаясь найти любое место, чтобы пополнить свои истощающиеся запасы. Но, наконец, они прибыли. Блана вызвали на мостик всего через несколько часов после того, как он пошел вздремнуть, а первый помощник Габриэль Агрест взволнованно сообщил об их местонахождении по интеркому. Приготовления были быстро завершены, и они покидают AugustD-2 на своем шаттле для вылазки, чтобы гораздо проще перебраться через последний кусок космоса и войти в заброшенный корабль, просто ожидающий, пока они обнаружат все сокровища, которые ждут их внутри. Голос квартирмейстера Марка вырывает Блана из его мыслей.       — Капитан, судно успешно пришвартовано. Не забудь найти мне кухонный набор, как ты и обещал. Хм? — спрашивает он, и Блан может представить себе жадный, но нетерпеливый взгляд в его глазах за очками.        — Да, да, я найду тебе что-нибудь. Любые другие запросы, с тех пор, как я путешествовал, сколько световых лет, чтобы удовлетворить только ваши потребности? Сигары, может, кофе? Ликующий смех Ансьеля снимает напряжение и заставляет Блана хихикать.       — Хм, ну, теперь, когда ты упомянул об этом, да, на самом деле. В последнее время нам не хватало развлечений. Будь хорошим маленьким капитаном и попробуй найти новые голодиски, пока будешь на борту.       Глаза Блана закатываются, но он вряд ли удивлен, особенно непокорной лексикой своего квартирмейстера. Они могут быть здесь, чтобы собрать более ценную добычу, бесценные минералы из внепланетных горнодобывающих раскопок, оставленных брошенными в трюме промышленного грузового корабля, но его квартирмейстер гонится за более простыми жизненными вещами. Это типично для человека, который ловит день «сейчас и сегодня» и не любит думать о завтрашнем дне. Что касается неподчинения, то это поддразнивание и все прочее сказано из любви. Блан тоже к этому привык. Марк был его непоколебимым квартирмейстером вот уже десять лет и абсолютно последователен в отказе устно преклоняться перед авторитетом капитана. Он и Эм на самом деле идеально подходят друг другу в партнерском поприще.        — Я буду держать глаза на затылке для тебя. — Эй, ребята, будьте там в безопасности, ладно? Голос Марка теперь звучит мягче, и Блан снова закатывает глаза, глядя направо, где Габриэль выключает шаттл после процедур стыковки. Он действует подозрительно, щелкая переключателями и нажимая кнопки, которые заставляют гул двигателей заикаться до полной остановки.        — Слышишь, Габи? Будь осторожен», — пропевает Блан последние слова, легкость в его интонации указывает на то, что он дразнит. Это заставляет Габриэля краснеть, и Блану приходится сдерживать улыбку и изображать это так, будто он совсем не находит очаровательным то, что его юного первого помощника полностью провели из-за Марка.        — Мы сделаем все возможное, Эм, — говорит Габриэль самым сладким тоном, который Блан когда-либо слышал. Кошачий, возможно, сделал это в качестве шутки, но он был не так далек, когда прикрепил табличку с надписью «Укротитель паршивцев» сбоку от койки Марка. Это того стоило, как бы ни был возмущен Габриэль, когда обнаружил это. Или как смущался младший Ансьель. Они заслужили это после того, как заставили его слишком много поздних ночей слушать, как они борются друг с другом в спаррингах «осторожно» в пяти футах от его спального места, чтобы Эм мог защитить свою девушку, когда вернется на Землю, и просто для практики. (А иными словами, Габи за такое имечко просто хотелось задушить его квартирмейстера). И капитан Блан отомстил. Любя и по-дружески. Габриэль Агрест и капитан Блан осторожно садятся на грузовое судно. Как только они покидают погрузочную площадку, где они пришвартовали шаттл, они пробираются через сцены прошлого хаоса, ящики оставлены открытыми и наполовину упакованными, повсюду видны обломки быстрого входа и выхода. В полугравитации грузового корабля оставленные бумаги, разбросаны повсюду, бесцельно плывут по воздуху. Везде витает дымка, из-за которой темные углы кажутся еще более мрачными, и все тихо, если не считать звука их дыхания в радиокоммуникаторах. Это жутко и слишком тихо. Затылок Блана начинает покалывать от страха перед тем, что может скрываться за следующим углом. Блан, возможно, посмеялся над предупреждением Марка, но это было из-за того, как приторно он и младший относятся друг к другу, а не потому, что он не принял его сообщение всерьез. Блан полностью осознает опасности, связанные с такого рода операциями. То, что они делают, незаконно само по себе. Ведь они пираты. И хотя это не самый опасный груз, который они когда-либо пытались заполучить, он и близко не так опасен, как попытки перехватить перевозчиков на их маршрутах, патрулируемых и охраняемых галактическими силами. Пиратство всегда будет опасным. И в этом случае Блан вскоре понимает, что это грузовое судно было брошено по очень веской причине.       — О, мерзко, кап, — говорит Габриэль, сморщив нос. Они только что вошли в большую комнату, разделенную различными станциями, когда-то, вероятно, использовавшуюся для ситуации типа главного моста, где многие люди работали и проводили свой день. Сейчас он стоит пустой, холодный, темный и, к сожалению, не совсем лишенный живых существ.        — Держись от них подальше, это приказ, — с гримасой говорит Блан. Стены и потолки покрыты липкой субстанцией, длинные полосы слизи стекают с пола в лужи на полу, скользкие и сочащиеся зеленым. В более липких на вид линиях слизи укрыты продолговатые стручки, которые определенно являются яйцами, расположенными группами по пять-десять стручков, некоторые крупнее других.        Какие-то из них пульсируют, выделяя больше липкой на вид слизи, другие выглядят туго натянутыми, внутри них движется что-то подозрительно похожее на жука. Если бы он не дышал через фильтр в своем шлеме, он уверен, что оно пахло бы зловонным, прогорклым. Блан предпочел бы не выяснять, какие яйца инкубируются в темноте заброшенного сосуда. Есть несколько вещей, которые ему нравятся меньше, чем космические жуки.       — Тебе не нужно говорить мне дважды, — говорит Габриэль, и даже в скафандре Блану видно, как он вздрагивает. — Жучиная ферма, Маркии-кап, — кричит он, передавая сообщение по рации Марку, чей восклицательный знак по рации заставил обоих пиратов на грузовом судне захихикать. Есть причина, по которой брюнет остался на их корабле, он ненавидит жуков. Особенно тех, которые вышли бы из яиц такого размера. Агрест и Блан разделились, но все еще могут общаться по радио, если что-то случится или если кому-то из них понадобится помощь. Если слизистые яйца — единственное, о чем им нужно беспокоиться, то операция будет быстрой: они найдут груз, доставят его в стыковочный отсек и в кратчайшие сроки отправятся в путь. Если все пойдет по плану.        В первых нескольких коридорах все выглядит хорошо, ничего необычного, все признаки указывают на человеческую команду, которая в спешке покинула корабль, разбросанные записи в научной каюте, вещи, все еще разбросанные по спальным местам, полные тесных коек и многое другое, просторные спальные палаты для офицеров. Блан находит несколько голодисков в спальном месте, некоторые из них выглядят как настоящее развлечение, Марку понравится. Он прячет их все в свой рюкзак. В столовой он обнаруживает превосходно выглядящий набор ножей и набор кастрюль и сковородок, почти не использовавшихся, что может понравиться Марку даже больше. Самонаводящаяся тележка уносит более крупные предметы к стыковочному отсеку и шаттлу. Именно тогда Блан начинает замечать мелочи. Маленькие неуместные вещи, которые кажутся более недавно потревоженными, чем остальная часть застойного грузового корабля. Продолжая движение, он спускается по нескольким лестницам, чтобы попасть на другой уровень, на этот раз менее разбросанный, как будто люди смогли не торопиться, чтобы уйти. Еще несколько извилистых коридоров приводят его к длинному пандусу, который должен вести вниз к переборке хранилища. Обещание, что он почти нашел то, ради чего проделал весь этот путь, заставило Блана ускориться. Где-то там.       Вот когда вещи начинают выглядеть подозрительно. Наспех передвинутый ящик, неуместный в других упорядоченных отсеках для хранения. Пыль, покрывающая другой контейнер, смазана отпечатками ладоней, слишком новыми, чтобы быть оставленными отбывающим или спасающимся бегством экипажем. Еще один контейнер был вскрыт со свежими отметинами на металле. Он достает свое оружие, чувствует гудение в затылке, что что-то не так. За следующим углом он находит еще несколько кубышек, только они уже сломаны. Линии липкой слизи разбрызгиваются по стенам. Блан напрягается из-за признаков недавней борьбы. В углу длинной переборки хранилища лежат сгорбленные останки обитателей капсул, инопланетных форм жизни среднего размера, которые слишком похожи на земных насекомых, чтобы помешать Блану скривиться и пробормотать:        — Космические жуки размером с бордер-колли, кап, — Марку, чей крик по радио обычно заставил бы Блана ответить чем-нибудь забавным. Но не сейчас. Не тогда, когда все беспокойство, которое он пытался держать под контролем, начинает вскипать. Здесь что-то не так. Вопрос важный и срочный в его уме. Кто убил жуков? Кто-то здесь есть.       Блан находит плотно закрытое боковое отделение с слизистым зеленым отпечатком руки на дверном цензоре, действующем как маяк, чуть ли не приглашая его внутрь. И, конечно же, он любопытный человек, поэтому он постукивает по цензору, пытаясь избежать сочащейся зеленой слизи, и дверь со свистом открывается.        — У тебя ушло достаточно много времени, — говорит раздражающе знакомый голос человека, которому он принадлежит, который выходит из темноты, как только дверь с глухим стуком закрывается. — Ты действительно не в своей игре в последнее время, не так ли? Конечно. Блан стучит пальцем по рации, закрывая передачу со своими товарищами по команде. Он не хочет, чтобы Габриэль и Марк слушали, что может произойти дальше.        — Почему это всегда ты, Маринетт? — Блан выдыхает, когда его челюсть сжимается достаточно сильно, чтобы сломать кость на шее.        — О, котенок. Мы оба знаем, что если бы не я, вы были бы очень несчастны.       — Это совсем не так, — возражает Блан.        — Цк, врать тебе не к лицу, капитан. Блан стискивает зубы, считая в обратном порядке от 10, не желая совершать убийство так рано, как предполагалось, в тот день, когда она нанесла больший удар. Он делает несколько глубоких вдохов, прежде чем побуждения к убийству утихают. Маринетт Нуар, капитан Персоны-7 и личная угроза Блана в любой день, оканчивающийся на М. Та, кого кошачий надеялся победить здесь. Ох, Блан надеялся вообще не увидеть ее здесь.        Это должно быть его работой. Он потратил все свои кредиты, чтобы получить карту. Блан сжег все свое топливо, чтобы добраться сюда. И это нужно команде. Не Маринетт со своей богатой командой на её блестящем корабле, более гладком и быстром и — не то чтобы Блан когда-либо признавал это — во всех отношениях лучше, чем собственная едва собранная буровая установка Белого кота. — Знаешь, что тебя долбит, — говорит Блан, желая избавиться от разочарования в голосе, подавляя вздох поражения, который гремит внутри него, чтобы не показывать никаких эмоций этому засранцу капитану. Он не доставит Маринетт такого удовольствия.       — Да ладно, признайся, ты просто немного рад меня видеть. Прошли месяцы.       — Месяцы? Не заметил. В чем вообще твоя проблема? — спрашивает Блан, и как бы он ни был полон решимости скрыть боль в своем голосе, глупая Маринетт должна это уловить и, как акула с каплей крови в воде, готова атаковать.       — Ай, котенок. Ваши чувства задеты? — спрашивает Маринетт, насмехаясь. — Не хотела бы этого. Не волнуйся. Я оставила тебе немного. Блан снова считает в обратном порядке, на этот раз техники глубокого дыхания ничего не делают. Маринетт думает, что он занимается благотворительностью? Она затрахала Блана, капитана собственного корабля. Люди знают его. Пираты бегут от него. Блану не нужны субпродукты, которые Маринетт сочла недостойными украсить трюм своего корабля.       — Мне не нужны твои гребаные остатки, — выдавливает Блан. Маринетт склоняет голову набок, размышляя. — Я… не назвала бы их остатками. Здесь много. Очень много. Вам будет достаточно. Блан стискивает зубы, но кивает. Она знает, что выиграла этот раунд, и должна немного порадоваться. Она подходит ближе и если бы кошачий не был в костюме, он бы с удовольствием плюнул девушке в лицо.        — Котенок, мы слишком долго знаем друг друга, чтобы так ссориться.       — Именно потому, что мы знаем друг друга так долго, мы здесь сейчас, Маринетт. И ты знаешь это.       — Я полагаю. Жаль, однако, — говорит Маринетт. Но она не выглядит особенно расстроенной по этому поводу. Она играет с Бланом, как всегда. Просто любит его раздражать и злить. Каждый раз с этим парнем.        Вдалеке кот слышит голос Габриэля. Вероятно, нашли грузовой отсек.       — Время вышло, Маринетт. — Тогда я пойду. Держи своего темноволосого щенка ищейку подальше, ладно? Ох, и Блан, — Маринетт делает паузу, ее голос на мгновение становится серьезным, совершенно другой интонации, чем ее дразнящая манера поведения раньше.        Когда она так произносит его имя, Блан слушает. — Груз… Будьте быстры в этом деле. Остальные малыши скоро проснутся.        Затем она ушла, послала воздушный поцелуй, подняв руку в насмешливом приветствии рукой в перчатке и ушла.       Кошачий кричит, желая пнуть что-нибудь, но зная, что не поможет. Мерзкие космические жуки. Мерзкая девчонка. _______________ Десять лет назад Persona-7 заполнена людьми, которые нанесут удар Блану в спину, как только он проявит хоть малейшую слабость. Белый кот не так уж мал, но он знает это, и это не просто смутный страх, который у него есть. Нет, это случилось. Много раз. Люди, которые живут этой жизнью, ищут себя, вот и все. В день, когда гибриду исполнилось 18, он оставил записку для мамы и отправился в местный космопорт. Он довольно быстро нашел должность начального уровня, порты печально известны тем, что люди ищут молодую кровь для отправки на корабли наемниками. Большая потребность в приключениях и постоянная потребность в пополнении запасов, потому что это опасный мир, космос. Блан знал, что хочет насыщенной жизни, и никогда не любил, чтобы люди говорили ему, что делать, поэтому он знал, что пиратство — его судьба. Он не думал, что у него будет столько черной работы в качестве матроса у первого помощника на этом корабле, но он это делает.       Может быть, работа была бы не такой уж плохой, несмотря на всю уборку, мытье полов, возку ящиков и организацию складских помещений, но Маринетт, первый помощник, под началом которого он работает, невыносима. Кошачий пробыл на корабле всего несколько месяцев, когда его перевели в личную команду первого помощника. И теперь Блану постоянно приходится выполнять поручения этого человека. Мелкие вещи, которые девушка могла сделать сама, но Блан думает, что она находится в каком-то масштабном эгоцентричном путешествии и не может беспокоиться о том, что делает то, что ниже ее достоинства. То, что Маринетт почти на год моложе его, не облегчает ситуацию, это просто раздражает его, независимо от того, что она просила сделать. Разве он ввязался в это не потому, что не любил подчиняться приказам? Это была довольно большая ерунда его жизни. Кот потратил невероятное количество времени, пытаясь понять, как Маринетт стала такой могущественной и заняла такое высокое положение на корабле, когда ей было всего 17 лет и она была так молода. Вероятно, дочь кого-то важного. В конце концов, кумовство последовало за цивилизацией к звездам.       Блан ненавидит ее, если интересно. Маринетт самодовольна и всегда дразнит его за его меньший рост, его более низкий ранг на корабле. Это невыносимо. Когда его заставляют работать на Маринетт, подчиняться ей, быть с ней вежливым, все это действует на нервы. Может быть, больше, чем следовало бы, но он не может ничего поделать с тем, что она — самый раздражающий человек, которого Блан когда-либо встречал. И в итоге вы пытаетесь парить в космосе в крошечной замкнутой металлической коробке с кем-то, с кем вы не ладите месяцами, месяцами и месяцами. Персоналом, разумеется, занимаются первые помощники. А Кошачий, как новый член экипажа, занимает одно из самых низких мест на корабле. Но он постоянно чувствует себя выделенным из-за всего того дерьма, которое они на него наваливают, и становится только хуже, когда его переводят работать непосредственно на Маринетт.        Блан хотел быть пиратом, а не чьим-то личным помощником. Во всяком случае, он должен быть вознагражден за то, что держал себя в руках. Он не крикун и не драчун, если в этом нет необходимости, но в Маринетт есть что-то такое, что позволяет ей залезть ему под кожу. И то, как Маринетт обращается с ним… это доходит до глубины. Как будто она думала, что они с котом будут приятелями. Но теперь, когда она знает, что это не так, она думает, что может издеваться над ним. И она делает это при любом удобном случае. — Блан-кон, иди и принеси мое белье. — Да, мэм, — говорит Блан, стиснув зубы. Когда капитан сказал ему, что готов взять его на себя, он ничего не сказал о таких черных работах. Кот хотел жить среди звезд, но здесь он приносит детское белье, кого- то, кто на год моложе его и каким-то образом обладает огромной властью на корабле. У Блана нет проблем с работой. Он просто думал, что когда он станет пиратом, он будет больше драться, больше атаковать. Но на самом деле это довольно скучно, большую часть времени. Они сейчас в путешествии, которое проведет их через сектор, который Блан всегда хотел увидеть, и они были приклеены к мониторам, когда они приближались к космической станции. Они собираются провести ночь на станции, пока пополняют запасы, и на этот раз Блан сегодня вечером не дежурит. Последние три ночи он был привязан к кораблю, загружая ящик за ящиком в трюм корабля, в то время как другие люди ходили в бар и развлекались. Вот почему он сбежал из дома ради жизни среди звезд. Он хочет быть свободным, чтобы делать все то, что он хотел сделать так давно. Не имеет значения, если он технически слишком молод. Бармены обычно знают, чье удостоверение личности спрашивать не следует, и когда экипаж «Персоны-7» заходит в порт, за ними обычно следует хаос и безумие. — О, Блан, и ты принесешь мой ужин в мою комнату. Запрос поступает по рации, которую включил кошачий, поскольку он в шлюзе, очень занятый очисткой блевотины какого-то несчастного члена экипажа. Судя по всему, размазанные по металлическим стенам, он едва успел снять шлем, как потерял содержимое желудка после особенно взрывоопасного выхода в открытый космос. К счастью для него, замок стекла уже был закрыт. Блан действительно предпочел бы не удовлетворять просьбы Маринетт, как будто он ее слуга, но он не хочет потерпеть увольнение на берег. Даже ставшая капитаном «Персоны» — она тот же неприятный человек, но она управляет своим кораблем, как настоящей военной операцией, что действительно приводит к некоторому уровню успеха, которого могут только желать другие безрассудные капитаны на ее месте, но с этим вниманием к иерархии порядка приходят наказания для членов экипажа более низкого ранга, осмеливающихся нарушить субординацию. Блан научился на горьком опыте, когда провел несколько темных и ужасающих ночей на гауптвахте после того, как поймал отношения с Маринетт, конечно же, с Маринетт. И именно она пришла и забрала его после сорока восьми часов одиночества в кромешной тьме. — «Ты выглядишь как дерьмо», — сказала она. Кот был не в настроении разговаривать, просто протиснулся мимо нее и быстро вернулся на свою койку. Он не забыл ни самодовольный тон Маринетт ни раздражающую ухмылку на ее лице. Конечно, она все время где-то пропадала, потом возвращалась то хромая, то еще хуже, что он бы о ней покрасочнее выразился, но он не пробыл на корабле и шести месяцев, а Маринетт уже решила, что Блан — ее любимец, с которым можно связываться когда угодно. Ага. Да пошла эта девчонка.       Блан подходит к столовой, оглядываясь в поисках Д’аржанкура, повара на Персоне. Заметив высокого долговязого мужчину, он подходит к нему.       — Капитан попросил меня принести ей обед, — говорит он, лишь слегка нахмурившись, когда лицо человека расплывается в ухмылке, обнажающей отсутствие нескольких зубов.       — Ты ее лакей месяца, а? — спрашивает он, подняв брови.        — Это я, — пожимает плечами кот, с таким же успехом он мог бы признать, что он ее мальчик по вызову.        — Последний парень продержался недолго. Следи за собой, — говорит Д’аржанкур, передавая поднос с едой. Больше еды, чем Блану выдают за неделю. Эта девчонка. Что Д’аржанкур имел в виду под своим «предупреждением»? У Блана не было возможности спросить его, потому что, к сожалению, все на корабле заняты своими делами, и как только повар передал поднос, его позвали на кухню за чем-то другим. Так что кошачьеиу остается только гадать, что он имел в виду под своим комментарием, пока он блуждает по лабиринту коридоров к спальным местам и аккуратным маленьким рядам офицерских кают.        Он нажимает на датчик, чтобы получить доступ к каюте капитана, ненавидя то, что она не позволяет ему войти, он должен ждать в коридоре, как идиот, с подносом еды для молодой девушки. Как она стала офицером-капитаном в таком юном возрасте? Что стало с ее предыдущими «холуями»? Список вопросов о Маринетт продолжает расти. Наконец дверь открывается, Блан моргает от того, что видит. Маринетт стоит в дверях, ее волосы только что вымыты и еще влажны. На ней только халат вместо формы, ее грудь выглядывает из глубокого V-образного выреза одежды. Она просто слабо пристегнута, настолько свободно, что кажется, что халат может полностью развязаться, если она будет слишком много двигаться. У Маринетт худощавое, жилистое телосложение, но линии ее тела определяются мышцами, которые говорят Блану, что она проводит в спортзале как минимум имперского класса гораздо больше времени, чем он. Через мгновение, которое длится слишком долго, чтобы чувствовать себя комфортно, Маринетт, проморгавшись со своим:       — Что ты делаешь здесь так рано, кон? — отступает и дает место, чтобы войти в комнату.       — Ты что, заболела или что? — спрашивает Блан, ставя поднос, поворачиваясь и обнаруживая, что Маринетт так же странно смотрит на него, ее взгляд прикован к нему, но ее мысли где-то в другом месте, выражение ее лица тоже далеко.       — Нет, чувствую себя прекрасно. А ты? — спрашивает она, изогнув бровь. Блан пожимает плечами и отряхивает руки о штаны, всегда чувствуя, что не совсем знает, что сказать Маринетт или что она хочет получить от их общения. Девушка указывает на место на койке.       — Не хотели бы вы присоединиться ко мне? — спрашивает она подходя к подносу и снимая крышку, обнажая еду внутри. Маринетт сформулировала это как вопрос, но нет сомнений, что это был приказ. Уф. Он не хочет принимать приглашение, но он знает, что его отказ будет воспринят как оскорбление.       Если пират хочет подняться по служебной лестнице сам. Кот колеблется, что Маринетт уже должна принять за оскорбление, потому что она пожимает плечами, бормоча: — Как тебе угодно. Делая вид, что ты лучше меня, ты далеко не уедешь, понимаешь?       — Да, эм, конечно, я присоединюсь к вам. Спасибо, Маринетт-кап, — говорит Блан, присаживаясь на край сиденья, пытаясь казаться уютным и небрежным, чего трудно добиться, когда внутренности делают полные сальто, а в голове звучит сигнал тревоги. Все в этом неловко и странно. Блан ждет, пока упадет второй ботинок.       — Ты поел? — спрашивает Маринетт. И тогда он понимает, что на подносе две тарелки, два набора посуды. Она это спланировала? Это не имеет особого смысла. — Блан-кон?       Он сидит. Он довольно быстро понимает, что у нее больше навыков общения с людьми, чем у него на мизинце, и чувствует себя не в своей тарелке каждую секунду за ужином. Однако Маринетт использует свои навыки общения с людьми как меч, и она знает, что сказать, чтобы разозлить.        — Когда вы поднялись на борт, вы, похоже, не знали, как выполнять приказы. Теперь ты научился? — с ухмылкой спрашивает Маринетт. Блан хмуро смотрит на тарелку с едой, которую он только ковыряет.        — Я пришел на борт, чтобы стать пиратом.       — Пираты, которые знают, как играть в эту игру, гораздо успешнее тех, кто является обычными анархистами, вы знаете?       — Ну да, я не люблю подчиняться приказам людей.       — Я заметила, — комментирует она с кривой улыбкой и пожимает плечами. — Тебе когда-нибудь говорили, что ты выглядишь как сердитый котенок, когда злишься? В улыбке Маринетт скрыта глубина, и если бы кошачий присмотрелся достаточно внимательно, то понял бы, что Маринетт ждала, когда он ошибется, как акула ждет, когда ее жертва устанет.       Он бормочет, прежде чем вытереть рот тыльной стороной ладони и встать.        — У меня увольнение на берег. Если бы меня освободили, — говорит он, стараясь не дуться, но не думает, что ему удается сдерживать раздражительный тон в голосе.        — О Блан, не опускайся до этого уровня. Детрит отправляется в отпуск на берег, распутничает, пьет и играет в азартные игры.       Белому Коту не очень нравится, когда его называют детритом, но это именно то, чем он хочет заниматься во время увольнительной на берег. Блан думает, что распутство, выпивка и азартные игры звучат как сногсшибательная ночь веселья.        — Мы пираты, — говорит Блан, — вот что мы делаем? Он говорит как вопрос. Маринетт странно кривится, будто он маленький мальчик и ей его безумно жаль, дергает явно раненым под халатом плечом и вдруг смеется, хихикает всем телом, что действует прямо на нервы.             — Нет, пираты обогащаются, грабя. Но пьянство и блуд? Вы потеряете себя в этом. Разве ты не хочешь добиться успеха?       — Я добьюсь успеха, — хмурится Блан. — Вы освободили меня? — спрашивает он снова, на этот раз более твердо. Маринетт ровняет его взглядом.       — Ты никогда не получишь того, чего хочешь, если будешь действовать таким образом. Я не какой-то лаконичный матрос, Блан, ты должен тщательно выбирать свой путь. Принижать себя до вечеринки, как обычного преступника, для других людей. Знаешь, однажды я стану адмиралом. Ты можешь получить все это, если останешься со мной.       — Это мятежно, — предупреждающе говорит Блан. Маринетт снова смеется, и ему хочется ударить кулаком по стене. Почему ей всегда приходится так открыто над ним смеяться? Он ненавидит это.       — Уверяю вас, это не мятеж, — наконец говорит Маринетт, сдерживая смех. — Все, что я хочу сказать, это то, что если вы нацелились на звание капитана, вы должны думать о своей репутации.       — Послушайте, капитан-кап, если вы хотели подняться по служебной лестнице, вы должны были присоединиться к галактической армии, — ее снова дергает, как от боли, — похоже, это больше ваш стиль. Пиратам плевать на «репутацию».        — Ты действительно в это веришь? — спрашивает Маринетт, Блан тут же задает себе вопрос — внутренне, конечно. У нее есть умение, сила, которые всегда заставляют его сомневаться в себе.       — Может быть, я просто лучше разбираюсь в пиратах, а вы ошибаетесь? Маринетт-кап, — задним числом произносит кот, полностью игнорируя мерцающую ярость в голубых глазах Маринетт, разворачиваясь на каблуках и выходя из комнаты без должного увольнения. Он беспокоится всю оставшуюся ночь, зная, что сказал слишком много. Она выглядела действительно взбешенной.       И к тому времени, когда он возвращается в свою комнату, у него не так много времени, чтобы подготовиться, прежде чем они состыкуются и проведут ночь в баре. Блан молод, и у него достаточно денег, чтобы попасть в неприятности в грязных уголках межзвездной космической станции, которую часто посещают пираты. Он пытается забыть о столкновении с Маринетт и о надвигающемся облаке вечного ожидания в списке всего дерьма, чтобы хорошо провести время. После той ночи все меняется. Понятно, что кошачий перегнул палку, и теперь Маринетт хочет заставить его заплатить за свою дерзость. Она не сразу втягивает его в неприятности. Но в ту ночь динамика изменилась, и в следующие несколько месяцев они более откровенно сражались друг с другом на Persona. Блан скажет что-нибудь или сделает что-нибудь, чтобы Маринетт набросилась на него еще более резко, и Блан начинает понимать, почему люди, на которых Маринетт зацикливается, долго под ней не держатся. Когда на них нападают трио пиратских военных кораблей, которые устраивают засаду посреди фактически нигде, дальние уголки одного сектора, а другой сектор охвачен гражданской войной, которая делает пространство вокруг него чрезвычайно опасным, Блан, наконец, добирается до просмотра битвы. Вот это настоящее пиратство. Взрывы и сирены, повсюду срабатывают автоматические шлюзы, он так же напуган, как и воодушевлен. Как Мари не увидела корабли на радаре?        Скопление астероидов прикрыло засаду, и они были перед ними в считанные секунды, и у них было мало времени, чтобы среагировать, прежде чем они оказались в центре тотальной битвы. Кот и другие матросы разбегались, удерживая корабль где могли, чтобы предотвратить его полное разрушение. Они несут несколько потерь, и двигатель серьезно поврежден. Десять членов их среднего экипажа убиты. Из-за повреждения двигателя они ищут одну из планет, охваченных ожесточенной гражданской войной, чтобы отремонтировать корабль, вылечить своих раненых и перегруппироваться. Это был близкий вызов. Блан не пострадал, но усердно восстанавливает поврежденные части корабля, затягивая болты и заменяя панели и провода, которые разорвало на куски.        На вторую ночь они там, многие члены экипажа все еще перевязаны и болеют, ходят слухи, что юному капитану Маринетт исполняется 18 лет, и она устраивает вечеринку «совершеннолетия» (несмотря на все ее травмы, когда девчонка, к ее чести, почти в одиночку (не считая квартирмейстера и техника) отбила их флагман) в одном из местных пабов планеты, на которой они находятся, в которой общение и веселье сосредоточены вокруг алкоголя, бича вселенной. Блан, несмотря на то, что последние несколько месяцев они не в ладах друг с другом и не могут обменяться больше чем одним словом, не раздражаясь, очень хочет присутствовать.        Это грязное место, от которого обычно Мари воротит нос, она слишком прилична для такого захудалого места, как это. Темные и грязные, с запотевшими окнами, дешевая выпивка и шумная вечеринка, местные жители, пострадавшие от гражданской войны, и команда Персоны, зализывающие свои раны после битвы, в которой они едва выжили, атмосфера становится немного расстроенной и безумной, и чем больше люди пьют, тем безумнее. В темных углах есть карточные игры, люди ускользают, чтобы переспать, и много-много выпивки. Местные жители и экипаж Персоны свободно общаются. Есть чувство вынужденного счастья, как будто беззаботные вибрации могут исчезнуть в любой момент, что заставляют всех бросаться на вечеринки изо всех сил сегодня, потому что они могут не добраться до завтра.        Оглядываясь вокруг, кажется, что все здесь. Не капитан, отмечает Блан. Может быть, Маринетт была права, когда сказала, что капитаны должны думать о своей репутации. Оглядываясь вокруг, он вдруг замечает парня, исчезающего в задней комнате вместе с Маринетт, вот где она! Но рука мужчины крепко сжимает плечо девушки, как будто он заставляет ее вернуться туда.        Встревоженный кошачий бросается ей на помощь, думая, что Маринетт подвергается нападению. За исключением того, что это совсем не идет хорошо.        Войдя в комнату, он ничего не видит, темно, и его глазам нужно время, чтобы привыкнуть. Затем он видит, как мужчина толкает Маринетт, загоняя ее в угол.        — Давай, детка, все будет хорошо, — говорит мужчина, слова невнятны и тихи, как мурлыканье, отчего Блан чувствует себя сально, в нем пульсирует раскаленный докрасна гнев от того, что этот подлец лапает капитана, когда она явно пьяна и явно не может принять лучших решений.        Блан вырывает парня от Маринетт, он может быть выше кота, может быть, у него больше мускулов, но Блан почти не пил, и мужчина тает в стене рядом с ним, когда кулак сталкивается с его челюстью с громким треском.        — Убирайся, — рычит Блан. Мужчина бросает один взгляд на юношу и плюет на пол перед ним, осторожно сжимая челюсть и выходя из комнаты. Дверь громко хлопает в тишине, которая осталась позади.        — Какого хрена ты это сделал? — Маринетт рычит, и теперь, когда кот может рассмотреть поближе: — Он… напал на тебя! — говорит Блан, но как только он это делает, то замечает красные, припухшие от поцелуев губы и яркую отметину на шее под своим фонариком, он втягивает воздух в легкие. Может быть, он просто полностью неправильно истолковал ситуацию?        — Нет, ты, глупый маленький человек, я пыталась отдохнуть немного, а ты заблокировал меня! Впрочем, чего я ожидала? Понимания? Заботы? От тебя? . . . Хоть сама себя рассмешила. Маринетт говорит злым и полным ярости голосом: — Если бы ты просто вел себя хорошо, но нет, ты слишком «хорош» для всего этого, не так ли?       Блан не может ответить, шок заставляет его замолчать. Значит ли это, что Маринетт не раздражалась на него все это время?       — Что вообще это значит? — спрашивает он, снова чувствуя себя не в своей тарелке, он никак не может понять, как Маринетт на самом деле относится к нему.       — Ты предлагаешь занять его место? — говорит она с дерзким взглядом, от которого кошачий снова втягивает воздух, а растерянность заставляет его сделать шаг назад. Маринетт вздрагивает от его отдачи, проводит рукой по лицу и вздыхает.              — Ничего, это ничего не значит, — говорит она. — Ты ведь и не мог понять… Ох, Блан-кон, я просто хотела отдохнуть. Но мне не позволено даже получаса! Конечно… И даже в мой день рождения, раз в несколько лет…       Блану не нравится, когда она не раздражает, ее голос звучит слишком аутентично для их обычной динамики, несмотря на то, что Маринетт обычно заставляет его чувствовать себя комфортно в их уже сложившихся ролях.        —… извини, капитан Маринетт-кап, — кивает он и выкрикивает: — Отдохнуть?! Но не таким образом!       — Кто это решает?!       — Сейчас это решаю Я! Ты пьяна и ничего решить не можешь! А ЭТО опасно! — поворачиваясь всем телом к выходу, кот вновь смотрит в ответ гневно, он не может помочь своим мыслям и словам.       — Опасно?.. — и ее голос становится холодным. — Опасно — это когда я шесть раз не могу дозвониться до тебя! С ножом у шеи! Потому что ты ОЧЕНЬ занят поиском такой важной для тебя гайки! И выворачиваю проклятый руль сломанной рукой, вынужденная думать, чтобы твои драгоценные гайки не раскатились все! Пока я креном прохожу через протонные лазеры! Вот Это ОПАСНО! Но ты так умен, что можешь подвергать всю команду риску, потому что у тебя нет времени починить мне рулевую консоль!!! А я ведь уже просила. Нет?! Я думала… Думала, что ты выше этого. Блан-кон!       — Маринетт-кап… — он пытается поймать ее руку. — Прости… Я… МАРИ! Она захлопывает за собой дверь и Белый кот тихо шепчет: — С днем рождения. Он облажался. Действительно.       Вскоре после этого они уплывают к звездам и месяцами путешествуют по небу, где эта ночь кажется запретной темой. Блан и Маринетт не могут найти правильный ритм, и когда они оказываются в другом порту после долгого путешествия, Блан находит лучшую возможность на лучшем корабле и более высокое положение. Он хватается за эту возможность, планируя уйти той ночью. Сразу. Он не чувствует большой лояльности к своему времени на Персоне, особенно, когда он провел большую часть года, выполняя дерьмовую работу за едва достаточный паек и не такой хороший процент доли, чтобы делать что-либо, кроме как выживать в космосе. А еще есть проблема с Мари, которую он пытается игнорировать, но она вырисовывается в его голове как еще большая, неразрешимая проблема.        Конечно, он наткнется на Маринетт на выходе, едва не столкнувшись с девушкой в коридоре.        И, конечно же, она останавливала его и спрашивала, что он делает, куда идет. Понятно, что кошачий уходит, у него на плече висит большая спортивная сумка, и вид завершенности вокруг него, волосы развеваются с его лица, он идет так быстро, что почти убегает. —       Значит, ты уходишь? — спрашивает Маринетт, хотя уже знает ответ.       — Ага. Увидимся, кап, — говорит Блан, не думая, что ему нужно объясняться с кем-либо, особенно с Маринетт, которая абсолютно ничего не сделала для их динамической работы на любом уровне.       — Ну, прежде чем ты уйдешь, я должна сказать тебе, что всегда думала, что ты лучше этого, Блан-кон.        — О, ладно, тогда я принимаю это близко к сердцу, — с усмешкой говорит кот.       — Мы могли бы — должны были быть — друзьями, знаете ли. Ты слишком милый для сурового пирата. Вот почему я попросила тебя, — говорит Маринетт с оттенком того дразнящего тона в голосе, которым Блан всегда думал, она высмеивает его, но со дня рождения капитана он не может не задаться вопросом, не означает ли это что-то еще.       — Просила обо мне?        — Да, я, эм, просила о тебе у дяди, — пожимает плечами Маринетт, как будто это общеизвестно.       — Вот как, ты капитан… твой дядя? Значит, дядя это бывший капитан — Тео?        Мари смеется. В этом есть острый край, который кажется неправильным.       — Если бы вы только знали, — фыркнула она. — До свидания, котенок, успешной жизни. Будь осторожен, космос большой, и если ты не будешь внимателен, он поглотит тебя.       Блан хмуро качает головой, в его глазах замешательство. Он снова закрепляет свой рюкзак и уходит к погрузочной площадке и грузовому шлюзу. Маринетт смотрит, как он уходит, и позволяет печали поселиться вокруг нее аурой. Кот всегда был с ней таким колючим, они начали не с той ноги и так и не поняли, как разговаривать друг с другом за десять месяцев совместной работы. И теперь возможность чего-то, что она почувствовала в другом мужчине, как потенциальном капитане, была исключена.        Она надеется, что он выживет. Она не шутила. Ожидаемая продолжительность жизни таких космонавтов не так высока, как у тех, кто благополучно остается на планете. И она могла быть просто надоедливым ребенком со слишком большой властью на корабле, который финансирует ее дядя, но она всегда была очарована кошачьим мальчиком и всегда думала, что в конце концов они разберутся со своими терками. Думая, теперь она никогда не узнает. Она старается не позволять себе слишком долго пребывать в меланхолии, но если бы кто-нибудь присмотрелся к ней поближе, то увидел бы, что свет не возвращается в ее глаза, когда она довольно долго улыбается пустому мостику с Персона-7.