Правило №4

My body is a cage — Peter Gabriel

По белоснежному потолку бегали тени, то похожие на мистических зверей, то на математические фигуры, то на горы ваты, которую кто-то по неосторожности забыл за окном. Пухлые, но ловкие соседи тьмы внезапно выпускали её на волю, чтобы захватить своим телом комнату, и тут же выгоняли её на улицу, не позволяя слишком рано вступать в свои права. Вместо неё в комнату забегали потерявшиеся лучи света, которые тотчас исчезали где-то за поворотом угла, испугавшись глубокой тишины. Они убегали обратно на улицу, где проживали жизни миллионы людей. Машины проносились мимо зданий, а в отражении их окон на работу спешили взрослые, в школу — дети, и в свои университеты — студенты, придерживая свободной рукой незастёгнутые пальто. Хотя начинался весенний день, жизнь текла в своём обычном режиме: рассвет, завтрак, дорога, стены здания, которое однажды обязательно надоест, обед, закат, проезд, ужин, ночь. С весной приходит тепло, но на душе многих остаётся иней. На прикроватной тумбочке завибрировал телефон. Бомгю, глядевший в потолок, потёр глаза в попытке сбросить задумчивость и повернулся в сторону звука. Он протянул правую руку себе за голову и попытался аккуратно стащить его с тумбочки, однако тот выскользнул, упав на пол с громким стуком. Бомгю зажмурился, оставаясь в том же положении на несколько секунд, выдохнул и только тогда перевернулся на живот, чтобы поднять причину его головной боли. Один из его однокурсников задал в общей группе вопрос о занятиях на следующей неделе. — Одна учёба… Двенадцать лет там, четыре года сям, — прохрипел парень. Он откашлялся, оставил телефон на кровати и пошарил уже левой рукой по простыне и одеялу в поисках наушников. Белый кейс, внезапно оказавшийся под ладонью, практически вылетел с кровати. Тем не менее Бомгю успел подхватить его и вставить наушники в уши, возвращаясь в прежнюю позу. — Раньше, чтобы послушать любимую музыку, приходилось часами распутывать провода, — Бомгю поднял телефон над головой и принялся листать свой плейлист в поиске подходящей песни. У некоторых людей присутствовала огромная потребность в музыке. Складывалось ощущение, что без плача скрипки или грома барабанов они не выживут. Каждый день в наушниках, каждый раз с новой песней, а иногда с одним и тем же треком несколько недель. Такие люди сами становились музыкой: неуловимой, завораживающей и опасной. Со временем из неповторимого вида искусства она перевоплощалась в жестокий наркотик, находящийся совсем рядом, но недостижимый без понимания того, что именно в ней ищут. Спокойствие, ответы на вопросы, забытые чувства или эмоции? — Я должен ещё раз всё обдумать. Бомгю заложил руки за голову и уставился в потолок, потемневший после того, как тучи закрыли небо за его окном. В последнее время пасмурная погода часто брала контроль над всем остальным и погружала город в полумрак. В наушниках переливалась мелодия, то поднимающаяся на волне вверх, то опускающаяся вниз и обнажающая потаённые мысли автора. — Выиграть грант? Это хорошая идея, но как? Субин сказал, что для этого, скорее всего, понадобится собрать небольшую команду и придумать какой-то интересный проект. Некоторые объединялись в группы, чтобы просто обеспечить себе победу. Думаю, кто-то из них делал всю работу, а другие оставались в стороне, — хотя все звуки заглушала песня, Бомгю мог слышать свой голос. — Как всегда и происходит. Но в любом случае у них была идея. А что могу предложить я? Он вздохнул. Иногда мысли в голове становились похожи на проводные наушники. Когда они были необходимы прямо сейчас, их невозможно было использовать. Все переплетения и узлы, складывающиеся из податливых проводков, на первый взгляд были настолько сложными, что даже думать о том, чтобы распутать их, казалось безумием. Понадобилось бы несколько минут просидеть на полу, чтобы наконец разобраться во всех сложностях и вернуть им приличный вид. Однако если человек начинал этот путь, в конце концов он находил решение. То же самое происходило и с потоком мыслей. Рассуждения запутывались так, что желание в них разобраться вводило в ступор. Как может маленький в своём сознании человек распознать то множество идей и чувств, перемешанные в его голове, которые имеют тенденцию постоянно меняться? Как и всегда, только первый шаг казался сложным — всё остальное зависело от самого человека. Какая по счёту играла песня, Бомгю не знал. Были ли это перетекающие друг в друга мелодии или бьющие по ушам басы — он не обращал на это внимание. Как не обращал внимания на пролетающие дни. — Сколько уже прошло? — Бомгю облизнул пересохшие губы. — Пару дней? А я всё продолжаю рассуждать. Парень вздохнул и закрыл глаза, отмахиваясь от тянущего чувства, которое появилось где-то в животе. Бомгю продолжал думать над предложением, но раз в день позволял себе снять вопрос с повестки дня. Субин просил его тщательно обдумать предложение, потому что выигрыш обещал беззаботную жизнь до конца обучения. Гранты выдавались не всем, но с каждым годом количество университетов, участвующих в подобном, увеличивалось. Студент выигрывал или получал за свои достижения грант — документ, позволяющий не оплачивать своё обучение либо в определённом проценте, либо полностью. Парень встряхнул голову, раскидав волосы по лбу, вискам и даже ушам, быстро поправил их и наклонился над столом своего друга с факультета. Студент в свитере и жилетке сидел за столом, оперевшись на кулак левой руки, и неотрывно смотрел на своего соседа, который активно жестикулировал, пока рассказывал о своих планах на будущее. Бомгю широко улыбнулся, держа руки за спиной. Кроме них троих, в аудитории присутствовала лишь пара студентов. — Кстати, ты ведь упомянул конкурс на грант? Взгляд разговаривающего парня остановился на Бомгю: — Да. Он называется «На вылет». Банально, конечно, но отражает суть. Стой, — протянул он и ткнул своим указательным пальцем в грудь Бомгю. — Интересуешься этим? Бомгю разглядел, как в глубине карих глаз разгорается пожар и чуть отстранился. Он выпрямился и пожал плечами: — Точно не так сильно, как ты. — Короче говоря, — почти крикнул парень. Его руки вновь закружились в неведом танце. А его сосед отклонился в сторону. — Университет уже, по-моему, лет шесть устраивает этот конкурс. Кстати, они решили сохранить его первоначальное название, так что о нём можно почитать где-нибудь на сайте университета. Весь смысл в том, что участвовать могут все! От студентов факультета искусств до инженеров. Но! — ударил он рукой по столу. — Победители должны пройти три этапа. Те, кто не проходят хотя бы один, вылетают, поэтому конкурс и назвали «На вылет». Первый этап — своеобразная защита проекта, выступления и так далее. То есть участники должны рассказать членам жюри о концепции своего проекта. Второй этап — презентация окончательного варианта, после которого прошедшие приступают к созданию конечной версии. И последний этап — представление самого проекта перед членами комиссии. В прошлом году на последнем этапе осталось, вроде бы, — он пощёлкал пальцами. — Шесть или пять претендентов. Бомгю кивал в такт монолога друга. Поддерживая подбородок ладонью, он проводил пальцем по нижней губе и смотрел куда-то вдаль. — А что насчёт количества участников? — он вернул взгляд к глазам друга. — До пяти, включая лидера. — То есть их может быть любое количество, но не больше пяти? — В точку! — А что получает победитель? — голос его соседа заставил Бомгю повернуть голову в его сторону. — И, если говорить обо всём подробно, то есть ли там вторые и третьи места? — Да, есть, — кивнул активный студент. — Победитель забирает себе грант почти на бесплатное обучение на весь бакалавриат, а команда, занявшая второе место, получает грант на скидку в пятьдесят процентов на обучение и, если что, бесплатное проживание в кампусе. Круто? — довольная улыбка полностью завладела лицом парня. — Спасибо, Гаон, — его сосед отвернулся к Бомгю. — Эй! Бомгю рассмеялся. — Нет, подожди… Ты же мне не ответил! Чонсу! — Гаон! — крикнул Бомгю и поднял раскрытую ладонь над головой. Тот, к кому обращался парень, замешкался. Впрочем, через секунду он быстро встал с места, задев при этом парту, и со всей силы ударил по ладони Бомгю. По всей аудитории разнёсся сначала грохот, а после хлопок. Оба студента рассмеялись, а следивший за их безумием Чонсу просто улыбнулся. — Это круто, — подытожил Бомгю, тряся правую руку. — Вот и об этом, — Гаон упал обратно на своё место. — Сразу видно ценителя. Смех снова завладел ими. В этот момент мимо Бомгю прошла группа студентов. Он ещё смеялся, когда увидел в их рядах знакомого парня со светло-розовыми волосами. На этот раз вместо джинсовой куртки его плечи скрывала спортивная кофта на американский манер, из-под которой вытащили капюшон толстовки. А за спиной висел тот же рюкзак. Бомгю оглядел парня с ног до головы и не заметил, как уголки его губ слегка опустились вниз. Воспоминание о внезапном поздравлении на мгновение заволокло взор парня, возвращая его к размышлениям о необыкновенности этого жеста. Но Бомгю быстро вернулся в реальный мир и отправился вслед за появившейся в голове мыслью, бросив своим друзьям: — Секунду. Чонсу и Гаон проследили за другом, переглянулись и, за неимением лучшего занятия, принялись наблюдать за происходящим. Молодой парень, одетый в чёрную толстовку и штаны нежного серого цвета, пролетел по проходу между партами и остановился напротив такого же первокурсника, как и он. Лёгким движением он зачесал волосы назад, опёрся о столешницу и приветливо улыбнулся: — Так вот почему ты показался мне знакомым. Тэхён бросил на парту ручку — последний предмет, который он доставал из рюкзака, — и поднял голову в сторону знакомого голоса и порыва ветра, внезапно оказавшегося в закрытой комнате. — Здравствуйте, — слабо поклонился он. Тонкие губы человека перед ним складывались в изящную улыбку, и в самой глубине его глаз Тэхён различал мерцающую искренность. Бомгю приподнял голову, не отрывая взгляда от Тэхёна, скорчил гримасу: — Приятно чувствовать себя уважаемым человеком, но… — он фыркнул, отведя взгляд в сторону. — Не стоит. Со мной ты можешь общаться на равных, формальности ни к чему. — Хорошо, — просто сказал Тэхён. Он бросил на скамейку рюкзак. — Сонбэ. — О, хён! Рядом с парнями появились другие студенты, с которыми в комнату вошёл Тэхён. Несколько из них поздоровались с Бомгю, который ответил им какими-то забавными словами. Каждый из них посмеялся, пожелал ему удачи на лекциях, а кто-то попробовал тоже пошутить, но наткнулся на поднятый над головой кулак. В шутку, естественно. Всё это время Тэхён внимательно наблюдал за общением друзей и нового знакомого. Хотя все они встречались всего пару раз за три недели учёбы, они казались старыми приятелями. С лёгкостью произносимые слова, смех и ответы на простые шутки, свободные жесты. Вокруг парты витала доброжелательность, которая должна была затягивать в свои сети, и люди вокруг умело манипулировали настроением. — Тэхён, — повернулся к нему Бомгю, когда все расселись по своим местам. — Я забыл поблагодарить тебя за поздравление. Бомгю отвесил лёгкий поклон. Тэхён поднял руку в останавливающем жесте: — Разве это не сама собой разумеющаяся вещь? — Думаю, — Бомгю наклонил голову к плечу, — У всего могут быть исключения. Мгновения размышлений Тэхёна превратились в несколько секунд его неотрывного широкого взгляда в глаза Бомгю. Он практически не моргал, как будто не хотел упускать ни малейшей подробности. — Наверное, ты прав, сонбэ, — кивнул он. — Если так подумать, то день рождения, в принципе, исключение из правил. Это единственный праздник, который отмечают по всему миру, но не все сразу. Правильно? Тэхён развёл руки в стороны, держа на уголках губ лёгкую улыбку. Бомгю усмехнулся. В комнате всё прибавлялось количество студентов, гул разговоров начинал заглушать слова, сказанные слишком тихо. Впрочем ни Бомгю, ни Тэхён не чувствовали себя загнанными в клетку общества, которое пытается равнять всех по своим собственным меркам. Никто не слышал их разговор, и отчего-то это обстоятельство нравилось им обоим. Бомгю мог не волноваться, что другие начнут расспрашивать про его день рождения, а его собеседник мог уделить внимание одному человеку, а не компании сразу. — Кажется, я понимаю, почему ты взял курс «психологии общения», — протянул Бомгю. Тэхён слегка приподнял брови. — Ты такие фразочки используешь, что мурашки по коже. Однажды твой партнёр превратится в наждачку. Тэхён рассмеялся, недоумённо глядя на парня: — Что? — Что? — Бомгю огляделся по сторонам. В аудиторию зашёл преподаватель и громогласно объявил о начале лекции. — Приятно познакомиться, Кан Тэхён. Иногда будем видеться, — парень в спешке наклонился поближе к Тэхёну. — Мне тоже приятно, Чхве Бомгю-сонбэ, — кивнул он в ответ. В следующий момент Бомгю уже нёсся до своего места позади Гаона и Чонсу, а Тэхён наконец садился за свой стол. Смотря в спину уходящего к началу аудитории парня, Тэхён пытался слушать преподавателя, который напоминал студентам о предмете их прошлой лекции. Из года в год многие студенты выбирали в качестве дополнительного курса «Психологию общения» — курс, рассчитанный на обучение молодых и амбициозных людей этике общения и его тонкостям в различных сферах и странах. Для некоторых он становился визитной карточкой в крупные компании, для кого-то — ключом к их социальным навыкам, а для кого-то просто дополнительными часами в расписании. У каждого факультета и каждого курса были свои требования к количеству изучаемых студентами дисциплин, которое не могло быть меньше, но желательно должно было быть больше рекомендуемых. Основные предметы с самого начала стояли в расписании, а дополнительные выбирали сами студенты. Это могли быть курсы, совершенно не связанные с профилем их образования, или, наоборот, раскрывающие какие-то направления обучения. Их могло быть несколько или всего один. Тэхён, как и Бомгю, остановился на «Психологии общения». Кан Тэхён пытался слушать преподавателя. Но постоянно ловил себя на мысли, что постоянно возвращается к вопросу, который возник у него после появления перед ним Бомгю. Какой парфюм использует этот парень? Лёгкий шлейф тянулся за ним, словно изящная шёлковая лента, обвивая собой каждого человека, проходящего мимо. Он ощущался невесомым прикосновением к кончику носа, которое исчезало в тот же миг, как человек переставал обращать на это внимание. Спиртовой отзвук в запахе практически отсутствовал, потому что всю славу забирал кофейный привкус. Такой же запах царит за стойкой у бариста, когда он готовит кофе, только с небольшой оговоркой. Он не настолько ярок. Но и не воздушен. Тэхён впервые сталкивался с подобным и никак не мог отвлечься от той мысли, что кофейный одеколон и Чхве Бомгю совершенно несовместимы. В это время Бомгю смотрел на стол и вырисовывал на нём странные фигуры, чем-то схожие с теми, что он наблюдал на потолке в своей комнате. Да и думал он всё о том же. Что его душа может предложить жюри, и на что он сам может пойти, чтобы одержать победу? В голове проносились мысли о талантах, способностях и прошлых достижениях, и понемногу начиналась складываться целостная картинка. В следующий раз он услышал о конкурсе на общем собрании первокурсников его юридического факультета. Из спортивного зала, где проходило собрание, он вышел с новыми идеями и представлениями о проектах участников. — Когда студенты слышат слово «проект», они пугаются, — куратор ходил взад-вперёд перед рядами первокурсников и жестикулировал, — Думают, что от них требуют научной работы или, что ещё хуже, проекта, полезного для общества. Не надо так думать. Всё намного проще. Потому что члены комиссии хотят увидеть таланты. Вы хорошо танцуете? Танцуйте! Вы пишете невероятно сложные, умопомрачительные коды для сайтов или игр? Пишите! Вы сочиняете пьесы? Сочиняйте! Даже если вы просто хорошо рассуждаете и умеете исследовать сложные темы, это может помочь вам придумать концепцию проекта. У вас огромный простор для творчества. Единственное, о чём вам действительно стоит задумать, так это о «смысле» вашего проекта, — он сделал характерное движение пальцами, — Для чего вы стараетесь? Для кого? Какая польза от вашего танца? Кому будет интересно читать ваше исследование и для чего им это пригодится? И так далее. А теперь… Всем удачи! Бомгю распрощался со своими друзьями, которые отправились в столовую, а сам нашёл холл со столами. Скидывая на один из них пальто с рюкзаком, он открывал в мессенджере диалог с Субином и лихорадочно структурировал в голове хаос из мыслей. Субин не успел ответить другу, что может поговорить с ним, как его телефон зазвонил. — Мне кажется, я придумал кое-что! — услышал он вместо приветствия. — Хорошо. Рассказывай, — Субин поудобнее перехватил телефон у уха. — Ты сказал, что иногда участники объединялись в группы, да? — Угу. — А что если создать свою музыкальную группу? Например, кто-то будет писать музыку и играть на инструментах, кто-то писать сами песни, ну и останется найти певца. Пока что я придумал не так много, как хотелось бы, но нам сказали, что приём заявок закончится через две недели. Он вообще начался только вчера. — И записалось уже около трёх десятков претендентов. О чём вам ещё сказали? Может быть, я могу что-то рассказать? Бомгю вытянул ноги под столом. — Сказали про то, что из себя представляет проект и как над ним работать. Но я бы послушал о каких-нибудь внутряках конкурса, — парень хитро улыбнулся. — Ага, обязательно, — безэмоционально протянул Субин. — А что насчёт ценности проекта? — Пока мы сидели в зале, я об этом только и думал. Если я хочу создать группу, то, наверное, надо вложить что-то в её концепт или в песню, которую она будет исполнять. Тогда хотелось бы услышать что-то… Глубокое. Западающее прямо в душу. Наподобие песен Пэк Йерин — Мне нравится. Похоже, этот конкурс тебя прямо зацепил. — Это ты зацепил этот конкурс за меня. Если бы ты мне о нём не сказал, я бы и не узнал о такой возможности начать жить беззаботно. За это спасибо, — Бомгю откинулся на спинку стула, положив одну руку на сгиб локтя той, которой он держал телефон у уха. — Пожалуйста. Я рад, что ты не отказался от моего совета. Кстати, а какую роль себе заберёшь ты в этом проекте? — Напишу песню? Секунда молчания. — Так просто? Парень вздохнул: — Я ещё подумаю над этим. В тот момент, когда Бомгю собирался начать свой монолог о сложности всего проекта, он услышал на том конце трубки шорохи. Парень закрыл рот и прислушался. — …Я вас познакомлю, чтобы ты удовлетворил своё любопытство, хён. — Субин, ты там с кем-то? — с расстановкой произнёс Бомгю. — И это нисколько не мешает мне общаться с тобой. Помнишь, я рассказывал об одном студенте, которому помогал утвердить клуб? — Помню. — Это он. Из-за того, что он часто заглядывает к своему другу и ко мне, он уже успел стать «своим» в нашем штабе. Как-нибудь я вас познакомлю, потому что вы точно стоите друг друга. — Если такое говорит Субин-хён, значит так оно и есть. Хотя он плохо разбирается в людях. Субин ничего не ответил, а Бомгю рассмеялся. Когда его смех сошёл на нет, он продолжил незаконченный диалог: — Я подумал над тем, что стоит поработать с Факультетом изящных искусств или попросить помощи у клубов. А пока что оставляю тебя со «своим» студентом. — Он, кстати, как раз оттуда. Несмотря на то, что лучшие друзья могли разговаривать часами, останавливаясь то на одной теме, то на другой, телефонный разговор быстро завершился. Бомгю опустил руки на бёдра и так и остался сидеть в этой позе в пустом холле. У большинства ещё шли занятия, но именно эта часть здания считалась наименее многолюдной. Аудитории находились далеко, да и рядом с ними можно было найти место получше этого. Бомгю говорил с Субином об уже зародившейся идее, однако кое-что он не упомянул. Он до сих пор сомневался. Блеск приза за первое место и желание показать свой талант ослепляли человека, как лань в свете фар. Каждый здравомыслящий человек понимал это, но не каждый имел смелость признать, что сам подвержен этому. Бомгю закинул голову назад и наткнулся взглядом на белый потолок. — А если не получится? Впрочем, о будущем нельзя говорить что-то конкретное.