At the campside I adore your body

Выходные прошли быстрее чем девушки могли того осознать. Конечно, без ночных созвонов не обошлось. Пару раз Йеджи даже не выдерживала и все же звонила младшей во время рисования. Та каждый раз улыбалась и ставила телефон с видеозвонком на мольберт, красуясь в когда-то белой разрисованной красками футболке, в таких же потертых, используемых как палетка, джинсах и с собранными в пучок волосами, что напоминали Йеджи осьминога и часто смешили. Рюджин выглядела так по-домашнему. Без макияжа и стильного наряда, она так и манила Хван приехать и просто обняться с такой кажущейся ей милее всех девушкой. Когда Рюджин отошла на полтора метра, чтобы посмотреть на картинку с перспективы, она расплылась в довольной ухмылке. – Кажется, тебе нравится то, что ты видишь? – реагировала на Шин старшая, находясь в неведении о том, что же изображено на полотне. – А как по-другому, там же ты, – Рюджин улыбнулась шире и Йеджи не смогла не улыбнуться в ответ, затем опуская голову и пытаясь состроить серьезное лицо. – Я уверена, что ты рисуешь меня голой. Ты не можешь отправить это на выставку, ты ведь знаешь? – Да, к сожалению, но это не для них, – Рюджин кинула смешок. – Повесишь в комнате, чтобы думать обо мне перед сном? – Какая прекрасная идея! А кто меня знает, может так и сделаю? – Шин издевательски пожала плечами и Йеджи недовольно ругнулась. Ее лицо было похоже на обиженного котенка. Рю посмеялась, откладывая кисть и беря в руки телефон. – Ладно, я закончила. Соскучилась по мне, котенок? – Шин отошла к кровати, падая на мягкую постель и расслабленно смотря в экран. – Была бы я рядом, точно шлепнула за наглость. – Приходи и шлепай сколько влезет, – нахально смеялась младшая, но уже минут через семь после разговора с Хван, девушка сладко уснула, еще какое-то время радуя Йеджи своим сопением. Во вторник, после презентации своих работ куротору за день до события, ловко избежав представления картин друг другу, девушки прибыли на выставку. Куратор быстро украла Рюджин, уводя ту и спрашивая ее о работе. Странно посматривая на обеих, она успела кинуть комментарий о том, как обе работы девушек порадовали ее и станут действительно главными экспонатами вечера. Почему она так странно улыбалась? Шин правда выставила ее обнаженной? Если так, ей не жить. Пройдя вглубь выставочного центра с десятком работ ее однокурсников, Хван наконец обнаружила свою и стоящую бок о бок с ней работу Рюджин. Полотна стояли на двух больших мольбертах в самом центре арт-пространства и были окружены кучей незнакомых людей и парочкой однокурсников. Перед старшей предстало восхитительное зрелище. На полотне среди темного пятна разных тонов черного и синего рисовалось ее отражающее яркое свечение неоновой палочки лицо. Продолговатые линии были искусные и аккуратные. Рюджин выводила их часами? В ее лисьих глазах горел по-детски наивный огонь. Словно это был первый раз, когда она увидела фейерверк. Так бы Йеджи описала этот взгляд. Скулы и линия челюсти были острыми и четкими, а волосы будто благословило пламя. Но главное было другое. Это была та палатка. Это был тот день. День, когда они впервые доверились друг другу. В память внезапно ворвался их диалог и фразы, улыбки и дразнения, их первый и до жути приятный мокрый поцелуй после яростно громыхающей ссоры вперемешку с грозой. Горячие и желанные прикосновения всю ночь, тяжелые вдохи и сдержанные стоны. Шум дождя и гром, который можно было сравнить с тем, что происходило в их временном пристанище. То, как всю ночь Рюджин держала старшую в объятиях, заснув у той на ключицах и согревая своим телом. Должно быть, все это стало прямым вдохновением этого безумно красивого произведения. По сердцу постепенно разливалось тепло и сладостная магма, заполняя собой всё. – Это так прекрасно, – раздался знакомый шепот, словно отражая мысли Хван, девушка повернулась ловя силуэт завороженно смотрящей на ее картину Рюджин. Сейчас младшая выглядела точно также, как и старшая смотря на неоновое свечение. Перебил эту идиллию голос куратора, что в метрах двух от девушек, стала обращать внимание публики на себя. Дав небольшую речь и поблагодарив всех за то, что пришли, женщина, являющаяся одной из организаторов сей выставки, переключила внимание на двух художниц, чьи картины красовались у них за спинами. – Гордости нашего художественного колледжа, Шин Рюджин и Хван Йеджи, предоставили выставке свои восхитительные картины, которые буквально в первый час с открытия выставки стали самыми популярными иллюстрациями. Давайте поаплодируем им за их прекрасную работу! - куратор закончила и зал разразился в овациях и звуках хлопков. Девушки стояли, пытаясь скрыть свое смущение от направленного на них внимания, вскоре и вовсе сбегая от чужих взглядов. Найдя спокойный уголок в коридоре меж арт-пространствами, Джини и Йеджи остановились. - Ты...ты... я думала я там буду голой! - с заиканием вымолвила Йеджи, держа Шин за предплечье. - Я не понимаю. Ты разочарована, что ты на картине в одежде? Давай я пойду и исправлю, - Рюджин шуточно сделала шаг по направлению к выставке, жестикулируя, и Хван схватила ту за пиджак, притягивая обратно. - Дурашка, - прошептала Йеджи, всматриваясь в светящиеся задором темные кружки. Ослабив хватку на рукаве пиджака, Йеджи пальцами проскользила выше, к вороту, и притянула в мягкий и освежающий до дрожи поцелуй. Но не прошло и пары минут как куратор, возникнув из ниоткуда, перебила их игры в гляделки и схватила обеих под руки, уводя обратно. – Куда это вы собрались? У нас еще экскурсия по центру. В сопровождении людей из министерства культуры и владельцев выставок между прочим. Так что, вперед, – женщина отвела ничего не осознающих девушек вглубь, останавливаясь у деловитых мужчины и женщины и представляя тех. – Вот, это они. Мистер Пак и мисс Джихё, позвольте представить Йеджи и Рюджин. – Здравствуйте, – девушки поклонились. – Здравствуйте, талантливые дамы, – прокомментировал мистер Пак. – Добрый вечер, меня зовут Пак Джихё, – женщина лет тридцати протянула руку, здороваясь с художницами. Я работаю в министерстве культуры Кореи и ищу молодых талантов. Вы обе сегодня навели много шуму своей захватывающей инсталляцией. Подскажите, это было продуманная композиция? - Эмм, - обе девушки были немного ошарашены вниманием и не сразу нашлись со словами. - На самом деле мы сами очень удивились тому, что наши картины так дополнили друг друга, - начала Йеджи. - Всё так. Мы рисовали втайне друг от друга, но все равно вышло что-то схожее по палитре и эмоциям, - поддержала Рюджин, улыбаясь. - Вы действительно талантливы! И мне очень понравилось Ваше решение, мисс Хван. Вы оставили легкий след от помады на картине. Это стало недостающей изюминкой. - Ах, да… - Йеджи потерла у затылка. - Вот как? А я не заметила, - слабо ухмыльнулась Рюджин. - И вы тоже мисс Шин. Чтобы так хорошо запечатлеть эмоцию невинного удивления, вы должно быть передали свое собственное восхищение? - словно сквозь девушек видела мисс Джихе. - Да... Вся картина - это мое искреннее восхищение, - мирно проговорила Шин и Хван залилась краской. Хорошо, что уши спрятаны под прической. - Послушайте, молодые дамы. У нас в Кёнджу сейчас развивается культурная программа обмена студентами. Университет искусств города Сеул и города Кёнджу производят обмен лучшими студентами ради обогащения опыта. Мы, как представители министерства культуры и образования, хотели бы дать вам возможность учиться в двух лидирующих университетах Кореи. - Это...это звучит масштабно, - думает вслух Хван, пока Рюджин внимательно слушает представителей. - Но не все бывает просто так. От нас бы тоже что-то потребовалось, не та к ли? - предполагает младшая и женщина кивает. - Да, конечно. Вы умны мисс Шин. Программа полностью оплачивается государством, но по ее окончании вы должны будете проработать в Кёнджу минимум полтора года, в департаменте культуры. Такая возможность даст вам набраться опыта и привнести свой вклад в государственную повестку. - Хмм... - выражение на лице Шин сменилось на серьезное. - Сколько будет длиться обучение. - Полтора года в Сеуле и пол года в Кёнджу. Там же будет проходить практика. Эти пол года засчитываются в полтора года работы на министерство. Звучит неплохо? - Да! Звучит замечательно! - хлопала в ладоши Хван. - Мы подумаем, - улыбнулась Рюджин и взяла под руку Йеджи. - Как нам с вами связаться? - Что ж, думайте, но недолго. Мы хотели бы получить ответ до конца недели. Ваш куратор получит всю информацию и пришлет вам для ознакомления. - Хорошо, спасибо большое! - Рюджин поклонилась вместе с Йеджи и поспешила удалиться. Отойдя в сторону от всех, куда-то к древне-египетским скульптурам, Рюджин остановилась с Хван, притягивая ее внимание. - Что не так? - Это два года обучения академическому рисунку, критике и другим требованиям министерства. Никакой свободы творчества. Работы по образцу или с целью "идейной популяризации". Затем работа в новом городе без друзей и семьи. От туда до Пусана ближе чем до Сеула. - И что? - И что?? Йеджи, ты станешь офисным работником в министерстве. От твоего творчества останется лишь тень и ты будешь проводить дни, оценивая работы других и придумывая программы. Творчество отойдет на второй план и во всем будет виновата бюрократия. - Мне кажется ты преувеличиваешь. - Я не... Хорошо, возможно, я и преувеличиваю, но это слишком ответственное решение, чтобы принимать его быстро. К тому же мне нужно думать о Юне. Если я приму предложение, следующий год я могу не провести в Сеуле. Кто тогда будет о ней заботиться? А ты и я? Мы... - Так, спокойно, спокойно... - Йеджи положила ладони на щеки Рю. - Тебя пугает неопределенность и риски. - Смешно, не так ли? В самом начале это ты от меня бегала из-за этого, - отрешенно ухмыльнулась Рюджин и Хван опустила руки, ее лоб чуть сморщился в раздумьях и, кажется, воспоминаниях. - Извини, - поняла, что сморозила, младшая. Йеджи развернулась, начиная уходить. - Ну постой, подожди, я ведь не хотела обидеть, прости, пожалуйста. - Ты права. Все слишком неопределенно. Что угодно может случиться в новом городе. Может наши дороги разойдутся. Ты ищешь путь свободы Рюджин, а я - путь стабильности. И может для меня бюрократия звучит не так плохо. - Йеджи... - Рюджин слабо ухватилась за рукав розового свитера старшей. - А знаешь, нам и правда нужно о многом подумать. Прости, мне нужно немного времени наедине, - Хван убрала руку Джин, прощаясь и удаляясь вглубь выставки в поисках своих друзей.