***
В комнате Эз сразу направилась к закутку с ванной. — Дай мне мгновение. Вампир очаровательно печально поджал губы. — Это необходимо? — Хочу быть для тебя идеальной, — наигранно смущённо улыбнулась девушка. — Разве ты уже не такая? Сладость речей и манерность мужчины постепенно начинали утомлять Эз. Ей намного больше нравилось его молчание во время поцелуя. — Просто подожди. Она скрылась за ширмой, тут же бесшумно вытягивая из-под платья перевязь с кольями и склянками. — Забавная книга. Голос Астариона звучал задумчиво и немного глухо. Охотница поудобнее перехватила кол, и, пока не выходя из-за ширмы, спокойно спросила. — Труд Воло о нимфах? — это была единственная книга, которую она оставила на столе. — Да. Давно ничего не читал. — Почему? — Это скучно. «Ложь», — поняла девушка. — «Но для чего вампиру лгать о своей любви или нелюбви к чтению?» — Если ты сейчас не выйдешь, я возьму тебя прямо в ванне, — голос Астариона вновь обрёл тягучесть и сладость, подобные потоке. — В другой жизни, я была бы даже не против. Эз бесшумно скользнула обратно к вампиру, на ходу швыряя кол. Она метила в плечо, чтобы ненароком не убить перед допросом. Фигура Астариона замерцала, растворяясь в воздухе. Кол, прошедший её насквозь, упал на пол. — Зеркальные отражения? — улыбнулась охотница. — Я не слепец. Гурцев вижу издалека. Голос вампира прозвучал прямо из-за спины Эз, и она, развернувшись, сделала подсечку. Её нога не встретила никакого сопротивления, и второй Астарион тоже исчез. — Гурцев? — спросила она, прислушиваясь к малейшему шороху. — Вот только не надо наигранного удивления, прелесть моя, — охотницу обхватили мужские руки, до боли прижимая к жёсткой груди вампира. — Твои пальцы пропахли осиной, да и уловки, чтобы заманить меня в ловушку, были детскими. Шёпот Астариона ласкал ухо, будто он признавался Эз в любви, а не собирался убить. «Обидно, — думала она. — Он ведь прав… Готова я была в переулке, а в таверне действовала наобум. Но кто такие гурцы?..» Решив, что во Вратах Балдура так называли всех охотников на вампиров, Эз предпочла больше не задавать Астариону вопросов. Она обмякла в его руках, на мгновение сбивая с толку. И тут же закинула ногу назад, согнув в колене и целясь пяткой в достоинство мужчины. Он даже не попытался остановить её, не видя угрозы в ударе женской ножкой, да ещё и из такой неудобной позиции. Астарион не знал, что от бедра до пальцев одна нога Эз была протезом из мифрила. — Тварь! — рык заполнил комнату, и девушка с довольной улыбкой отскочила от согнувшегося вампира. — О, уже не прелесть? Астарион кинулся на неё. «Схватить не успею, отбиться тоже…» У неё не оставалось выбора. Девушка сделала обманный манёвр, отводя руку в сторону. И когда Астарион, чьё лицо искривилось в оскале, оказался на расстоянии удара, она вонзила кол ему в грудь. Всё произошло слишком быстро. — Дура… — прохрипел вампир, которого вмиг окутало алое сияние. «Промахнулась?!» — яростно думала Эз, не понимая, почему белокурая бестия всё ещё была жива. Она хотела вынуть кол, чтобы вновь погрузить его в тело вампира. Но кровавая магия вокруг Астариона уже поглотила её руку, державшую деревяшку. — Какого?.. Тело Эз пронзила боль. Реакция на чужой враждебный портал была слишком яркой. Комнату в «Эльфийской песни» заволокло тьмой. Или это глаза охотницы перестали видеть? Кроме боли Эзмеральда чувствовала лишь одно: холод руки Астариона, сжимавшей её запястье. А следом из темноты раздался высокий мужской голос: — Ну и кто тут хотел убить мою зверушку?Глава II. Плохая охотница.
14 сентября 2023 г. в 15:57
Примечания:
Ладно, пока не NC — всё пошло не по плану.
Эз заставила Рудольфа ван Рихтена взять её в ученицы, когда была ещё подростком. В последующие годы охотник не уставал вбивать ей в голову простую истину: «Красота — это смерть».
Конечно, он говорил не про саму девушку. Её непослушные кудри и чёрные, немного раскосые, как у всех вистани, глаза обещали с возрастом сделать из Эз миловидную женщину. Но её внешние данные не могли сравниться с неестественной привлекательностью вампиров. Именно о них Рудольф предупреждал ученицу, вступившую в опасный возраст первых влюблённостей.
Однако Эзмеральда даже тогда очень прагматично подходила к сердечным вопросам. В вампирах она видела лишь смерть, как того и хотел ван Рихтен. Иных представителей рода мужского Эз сначала вовсе не замечала. А по мере взросления начала воспринимать, как средство добиться удовольствия. Не более.
По крайней мере, так её поведение трактовал наставник.
На самом деле, Эз нравились многие из вампиров, которых ей приходилось убивать. Она была молодой, вспыльчивой и жаждавшей новых открытий девушкой. Но мимолётная симпатия, вызванная привлекательной внешностью упырей, никогда не уменьшала чувства долга Эз. Никогда не позволяла ей преступить свои убеждения.
Вот и сейчас, поднимаясь на второй этаж «Эльфийской песни» под руку с беловолосым вампиром Астарионом, охотница жалела, что не может действительно провести с ним ночь. Это сожаление было лёгким звоном, абсолютно никак не влиявшим на её решимость допросить, а после убить чудовище.
— Вы ведь не из Врат Балдура, моя прелестница? — жеманно спросил мужчина, скользя рукой по запястью Эз.
— Нет, — честно ответила она.
Девушка сразу поняла, что вампир остановил пальцы на вене не просто так. Он нашёл её пульс, и ложь определил бы очень быстро.
— Какое счастье, — протянул он. — Но неужели такая красота путешествует в одиночестве? Это ведь опасно!
«О, да, особенно рядом с тобой!» — мысленно усмехнулась охотница.
— Вы правы, опасности поджидают на каждом шагу. Но ведь вы сможете защитить меня?
Эз чуть свела брови, придавая лицу простовато-невинное выражение. Она взглянула в красные глаза вампира, всем своим видом показывая, как жаждет, чтобы он стал её героем.
Эта игра давалась ей легко.
Астарион медленно кивнул и притянул охотницу ближе.
— Конечно, радость моя, я сделаю для тебя всё…
До комнаты Эз оставалось пройти ещё пол коридора. Но вампир явно не собирался дожидаться полного уединения.
Он толкнул девушку к стене, впиваясь в губы резким поцелуем.
Она едва успела упереться руками в его грудь, чтобы Астарион не прижался к очевидно выдающемуся под платьем снаряжению.
— Вот так сразу?! — томно спросила Эз.
В мыслях она была напряжена до предела и костерила вампира «Ах ты ж, дьявол! Ну хоть до комнаты дойди!».
— Хочу сейчас.
Астарион оторвался от её губ лишь на миг, и вновь припал к ним, терзая почти до крови.
Девушка отметила, что его движения были слишком идеальными. Он знал, как доставить удовольствие даже простым поцелуем. Его зубы причиняли боль, а язык тут же дарил наслаждение, скользя по горящим губам, проникая глубже и лаская кончик её языка.
Но, несмотря на жар, который вызывали его прикосновения, в них было что-то бесстрастное.
«Что, если с ним поиграть?» — по пути до Врат Балдура Эз успела соскучиться по азарту охоты.
Сейчас она играла пассивную роль. Но ей до безумия захотелось поменяться с Астарионом местами. Удивить его, сбить с толку, чтобы заманить в свою ловушку.
Девушка подалась вперёд, прижавшись грудью — единственным местом, к которому не было прикреплено никакое оружие, — к вампиру.
Мужчина углубил поцелуй, но Эз, откинула голову.
— Что-то не так? — прошептал Астарион.
В ответ охотница резко укусила его за губу. Вампир зашипел, вновь впиваясь в её рот.
Однако правила игры уже изменились.
Охотница целовала его яростно. В её движениях не было никакой идеальности. Только чистые эмоции.
Она вкладывала в поцелуй раздражение от того, что Астарион оказался вампиром, а не просто красавцем, с которым она могла провести ночь.
Эз вспоминала золотые монеты, отданные за комнату, и жадное негодование прибавляло порывистости её движениям.
Она думала о том, как сладко будет избавить мир от ещё одного упыря, и эта мысль заставила девушку сладко застонать.
— Хорошая девочка, — прохрипел Астарион.
«Знал бы ты, что имеешь очень косвенное отношение к моим стонам», — безмолвно ухмылялась Эз.
— Я хочу попасть в комнату. На кровать. Прямо сейчас, — приказала она.
Вампир улыбнулся.
Девушка видела в его глазах спокойную уверенность в победе. Он думал, что она поддалась.
Что ж, охотнице именно это и было нужно.
— Как прикажешь, — сказал Астарион.