Любовь по правилам и без...

Костюм Гаррета произвел впечатление, как он и планировал. Удачно установленные лампочки на мотоцикле, несколько под воротником куртки, и он реально походил на горящего гонщика. Колеса, цепи в руках, шея — все было покрыто лампочками, удачно рассеивающими свет, создавая эффект горения. — Бэтани была права, с тобой тягаться бессмысленно! — заявила Изабела. Гаррет лишь улыбнулся, пусть под маской этого видно и не было. Он знал, что его костюм идеален. Он стоил столько нервов и сил, но такой эффект все же оправдывал все затраченные на него ресурсы. Гаррет действительно им гордился, тем более что в создании ему никто не помогал. — Не считаю Кейджа хорошим актером, вечно одна и та же мина на лице, — заявил Фенрис. — Особенно в «Без лица», — усмехнулся Варрик. — Отличный актер. — Это надолго. — Изабела схватила Гаррета за руку и потащила в сторону школы, по пути выкидывая окурок в мусорку. — Об актерах они могут спорить бесконечно. — Но я тоже покурить хотел, — попытался возразить Гаррет и даже сделал попытку развернуться и вернуться к друзьям. — Потом покуришь, иначе они втянут тебя в спор, а потом будут дуться оба, чью бы сторону ты ни принял. Я тебя спасаю, если ты еще не понял. — Из-за Кейджа? — удивился Гаррет. — Из-за чего угодно, — усмехнулась Изабела. В зале школы было немного душно. Музыка била по ушам, но Гаррету это всегда нравилось. Он любил чувствовать себя в эпицентре жизни, когда бит бьет по ушам, а люди вокруг находятся в состоянии экстаза. Но сегодня это совершенно не дарило радости. Гаррет взял стакан с пуншем, постоял возле стены, нашел взглядом Андерса, разговаривающего с Натаниэлем, и решил, что пойти покурить — самая лучшая идея. — Думаю, с огнем у тебя проблем нет? — Рядом с курящим Гарретом появился Андерс. Гаррет улыбнулся, протянул Андерсу зажигалку, а сам стал рассматривать его костюм. Тот прикуривал, прижимая к телу посох. Синяя мантия с меховым воротником, волосы собраны в хвост, при этом в них были вплетены какие-то травы, что явно намекало, что Андерс целитель. Почему-то мысли, что данные травы служили для украшения, Гаррет не допускал. — Спасибо. — Андерс протянул зажигалку, но вместо привычных светло-карих глаз на него глянули ярко-синие. — Классные линзы, — сказал Гаррет. — Вроде как я одержим, — усмехнулся Андерс. — Судя по слухам, в Хэллоуин так и происходит, хотя рядом с друзьями и без него. Андерс оперся о стену и сделал затяжку. Он выглядел задумчивым, но ведь только пару минут назад смеялся с Натаниэлем. Гаррет чувствовал раздражение, ведь рядом с ним Андерс не чувствовал себя свободным. Он уже понял, что состояние Андерса напрямую связано с переездом — ему здесь попросту плохо. — Это было на спор, — вдруг сказал Андерс. — Я и Натаниэль. — В смысле? — Мой брат Джастис всегда считал, что мне нужно найти себе кого-то. Пункт у него на это был, — пожал плечами Андерс, — а Натаниэль мне нравился. Он умный, красивый, спортсмен. Я только пытался понять и принять ориентацию, поэтому даже не делал шагов в его сторону, а Джастис решил все ускорить. Семья Натаниэля все потеряла, денег у них не было, а наши родители всегда были обеспеченными людьми. Вот Джастис и поспорил с Натаниэлем на штуку баксов, что тот сможет переспать со мной за месяц. — И чем все закончилось? — Гаррет не мог поверить, что Андерс все это ему рассказывает. При этом возникало сильное желание пойти и просто разбить Натаниэлю лицо. Но ведь Андерс так мило с ним общался, а значит, все несколько иначе, чем сейчас рисуется в голове — Нужно выслушать, а не делать поспешных решений. — Натаниэль признался мне в чувствах, мы стали встречаться, но когда дело дошло до чего-то более серьезного, то Натаниэль спасовал. Целоваться с парнем, когда любишь только девушек, еще можно, но что-то большее уже нет. Натаниэль во всем признался. — А твой брат? — Ничего не отрицал, — сказал Андерс, — даже не пытался оправдаться, лишь сказал, что делал то, что лучше для меня. — И ты сейчас так мил с тем, кто на тебя поспорил? — Он мой друг, — пожал плечами Андерс, — всегда был. Порой отчаяние толкает нас на безумные вещи, но почти все можно простить. Кстати, я тогда дал Натаниэлю деньги. Его матери нужно было лечение. Не стоит осуждать людей, Гаррет, все мы разные. — Я бы не стал врать о чувствах ради денег, — возмутился Гаррет. — Даже если бы от этого зависела жизнь твоей сестры, брата, матери, отца? — спросил Андерс. Гаррет так и замер, глядя на Андерса. Он бы жизнь отдал за семью, так неужели пощадил бы чужие чувства? Да он и на Андерса забил бы ради родни, ведь тот еще не был частью семьи. Он ради своих убил бы, не боясь сесть в тюрьму. Так мог ли он правда осуждать Натаниэля, спасавшего мать? — Я сделал бы… Так же, — тихо сказал Гаррет. — Что не делает тебя плохим человеком, — усмехнулся Андерс. — Теперь ты знаешь, почему я так отреагировал на твои слова о симпатии. — Но я не Натаниэль, — возмутился Гаррет. — Знаю, но поверь, мои демоны тебе не нужны. Оставайся в своем мире, Гаррет, тебе не нужна грязь, что за его пределами. Пока не нужна. — Андерс отправил окурок в урну щелчком пальцев, а затем ушел в школу. Гаррет мог лишь смотреть ему вслед, а еще думать, что ни черта он об этой жизни не знает. Теперь переезды на новое место не казались проблемой. А главное — Гаррет не был уверен, что готов увидеть мир таким, каков он есть. Вполне возможно, что Андерс прав, и им просто не по пути. Гаррет достал и прикурил вторую сигарету, возвращаться на вечеринку не хотелось. И в городе этом его, похоже, тоже ничего уже не держало. Гаррет выкинул окурок и пошел к байку. Для него вечеринка закончилась.