Истории Сказочного Мирка / lea Lethaichina dhe le Eiriath Dhaigheoith

      «Всем в Сказочном Мире (или Ниляминде, "мире тысячи" на Ильбилинне) известно – ну, может, кроме самых недалёких крестьян направо от Луча Я – что тех, кого можно звать эльфами, существует два основных вида. Ильбы и Шедень.       Первые явились три тысячи лет назад извне сего мира Слева по Горизонтали; давным-давно они основали множество городов и учредили Республику, разгромив войско правившего тогда всем миром Тёмного Бога. Тёмным нарекли они его сами, ибо был он, пусть и светел обликом, невоспитан, глуп, безнравственен и абсолютно несправедлив. Они осадили его у Центра, в Земле Вечных Снегов, и воевали с переменным успехом где-то тысячу лет, после чего их дело затрещало по швам – понеся потери, они отдали многое людям, а люди, желая передавать власть и богатство своё по наследству, постепенно оторвали от Республики – Муэлялесты – многие земли. Города – и Столица, именуемая Городом, Маккой, и более мелкие Каото, Витталеппе, Ильмаляоте, Сангарендо, Тьелькавиве, Лехтефьетто с другими, пока ещё оставались у них, но дни эльфийского государства были сочтены. Столицу разрушили дважды, и какое-то время Республика даже была возрождена в виде куда более жестокой и несправедливой Империи, где даже появились рабы; Шенна всё ещё лелеяла идею возрождения изначальных порядков, пусть и пошла ради этого на путь жестокости и меньшего зла. Распалась и она; была распущена Шенна, и Муэлялеста окончательно перестала существовать уже как пять сотен лет. Остатки Ильбов поселились в земле, сейчас потому называемой Ильбитьеллей, и живут отстранённо, сдавшись и забыв былое величье; некоторые из них, впрочем, всё ещё гуляют по рабовладельческим нынче Городам, и плетут свои интриги в надежде зажечь искру восстановления былой эльфийской державы. Ильбы оставили великое наследство – научное, в первую очередь; именно их язык стал международным и общеизвестным, именно они составили полную карту мира, именно они провели по ней сетку и установили названия сторонам света, именно они научились точно измерять расстояния и именно они построили стоящий нынче в Синем Замке, столице Волшебной Страны, танк типа "Пупсень" с бесконечными снарядами и горючим.       Вторые – Шедень – были в Мире всегда, и они куда более родственны даже феям, нежели Ильбам, пусть и внешне похожи на них. В отличие от людей и стремящихся навести Справедливость Ильбов, Шедень не только осознают абсурдность этого мира, но и гордятся ей, раздробившись по своей серобуромалиновой морали на несколько групп. Именно они, противная людям и Ильбам сила, вложили немалый вклад в уничтожение Муэлялесты; точно такие же бессмертные, пусть и не способные после смерти перерождаться, они крайне опасны, пусть и выглядят обычно легкомысленными дурачками, не понимающими предельно простых вещей или мыслящими с завихрениями.       Солнечные Эльфы – Seidhein Ghleinian, Шедень Гленин – расселились по Солнечным Островам; они, как и Ильбы, загорелы, но волосы их не столько жемчужны, сколько белы или похожи на светлое золото. Глазами они бледны – серебристые, блёклые или едва голубые, они не идут в сравнение с яркими радужками у Ильбов, но в остальном – стройности и высоком росте, узости миндалевидных глаз, вытянутых треугольных или ромбовидных правильных лицах – они, все эльфы вообще, схожи. Тем не менее, коль скоро у Ильбов мужские и женские фигуры похожи, и не всегда возможно их различить, у Шедень женщины имеют куда более объёмные груди и бёдра, и в том куда больше напоминают людей, нежели Ильбы. Солнечные Эльфы заняты обычно пиратством и торговлей рабами – они считают это единственно-правильным и этим гордятся; родители легко продают собственных дочерей в рабство в бордели, а сыновей – на галеры, и эльфята рады тому, полагая подобное верным. Шедень Гленин известно, что люди не хотят быть рабами, но кто ж послушает пленных? Эльф должен продавать или продаваться, а Человек – сопротивляться или продаваться, если проиграл, всё в этом, по их мнению, верно.       Эльфы Лесные – Seidhein Siliaphain, Шедень Шилиффань – и близко непохожи на Солнечных. Бледные кожей зеленоглазые шатены, они обитают в Волшебном Лесу, где строго нормировано – как говорит им Красная Книга – отстреливают грибников и развешивают для них же по эльфийскому фэн-шую таблички "Берегите лес от пожара". Дружа со зверями, мстят охотникам и питаются сугубо травой, которую, в свою очередь, ненавидят. В отношении к грибам, находящимся, по словам Ильбов, где-то между животными и растениями, Лесные Эльфы пока ещё не определились и потому-то на отстрел грибников ввели нормы.       Эльфы Таёжные – Seidhein Choilian, Шедень Холин – и вовсе были Ильбам друзьями. Бледные серебряные блондины с зелёными, как изумруды, глазами, они проживают возле Земель Вечного Снега и несут вахту супротив Центробога, засевшего прямо по центру координат. Друзья всем свободным народам – ну, кроме хуторян и людей, это верно – они абсолютно нейтральны и принимают любую помощь, особенно – материальную. Гоблинов и орков ненавидят особенно люто.       Степные Эльфы – Seidhein Seiphian, Шедень Шеффин – населяют Степи Третьей Восьмушки и не особо знакомы цивилизованным людям. Кариеглазы, легко загорелы, черноволосы; вероятно, могут быть отделены от Эльфов Саванных. Конкурируют с тамошними гоблинами за скот и колодцы. Известны в первую очередь своим резко-отрицательным отношением к человеческому и людям, а также лютым, бешеным желанием степных эльфиек быть оттраханными людскими мужчинами…       Также, многие мудрецы относят к числу Шедень русалок, фей и даже гоблинов…» – Тьфу, блять, куда ж я попал-то? – сжав зубы, вырвал из книги листок попаданец.       В этом мире водилось немало таких и прочих Гостей. Большинство из них, особенно неподготовленные, заканчивали – об этом говорилось аж на обложке Гида – плачевно.       А попал Веня – так зовут нашего попаданца – куда-то в Кольдбург, что находится на Холодном Берегу. Почти середина Седьмой Восьмушки. До куда более благополучного Лельбурга было восемьдесят пять километров по Солнцевороту.       Кольдбург был крайне изолированным городом – сохранивший часть изначально-республиканских идей, он решительно не контактировал с рабовладельцами, а, поскольку к Краю их было абсолютное большинство… Управлявшийся прагматичными купцами Лельбург был куда благополучнее, но там на какую-то помощь Веня мог не надеяться.       Здесь же ему, как, похоже, имеющему перспективу в изучении магии (не ясно, как это поняла комиссия по делам попаданцев, но у неё явно имелись для этого методы), предлагалось сесть на норону – или лёнь, так здесь на Ильбилинне и Шедене назывались быстроходные корабли навроде шебеки – и отправиться в Школу Колдырей, находящуюся в Четвёртой Восьмушке, против Солнцеворота.       Перспектива была заманчивой; Веня с детства, как посмотрел Гарри Поттера, мечтал стать колдуном, да и, говорят, там были рабыни из Шедень Гленин… Как подопытный материал, конечно, ничего прочего. Да вот название Школы не внушало доверия, да и по Морю гуляли на ещё более быстроходных лёнях те же пираты. Перспектива учиться магии, потрахивая безотказных эльфиек, грозила перспективой самому стать рабом, или, что вероятнее, пойти ко дну – ну какой из него, хлюпика, раб на галеру?       Тем не менее, надо было решаться, потому что жить в нищем и пропахшем рыбой продуваемом насквозь городе было решительно невозможно.       Вообще, очень странно, что Кольдбург, даже не торговавший с рабовладельцами, вот так вот сообщался с магической школой, где имелись рабы-подопытные. Видимо, это другое? Хотя, скорее очередной выверт безумного мира… Или, что вероятно, просто мера предосторожности. Лучше не ссориться с магами, верно?       Веня уже проглядел в Гиде раздел про магию. Колдыри – так тут они назывались чуть ли не официально – могли даже вызывать демонов. Обычно, правда, вызывали разве что суккуб чтобы просто потрахаться; демоны мужского пола умели только насиловать и убивать, тогда как демоницы – только жёстко ебаться. Не очень понятно, где располагался порождавший их Аццкий Ад, но распределение ролей так явно было крайне патриархальное.       Колдырю, способному вызвать демона, никакой демон, кроме суккубы, в общем-то, и не нужен. А армию он не вызовет. А если может вызвать и армию, то, во-первых, ему и армия не нужна, и, во-вторых, он обычно уже достигает такой степени просветления, что, в общем-то, и не хочет чего-то, для чего армия пригодится. Остальные то и дело превращаются в Тёмных Владык – не путать их с Тёмным Богом – и обычно ликвидируются какими-нибудь Героями нередко из числа Гостей, особенно – попаданцев.       Возможности магии – ну, кроме вызова безотказных демониц, одобряющих любую форму жёсткого секса – хорошо иллюстрировались тем, что один из Тёмных Владык, прикинувшись Тёмным Богом, проклял хуторян так, что размножаться те – люди! – стали методом черенкования. Ритуал был никому не известен, но в нём… Ну, вы читали, вы знаете.       Сдав книгу взад, Веня вышел из библиотеки. Идти в предоставленную на халяву ночлежку не хотелось – она напоминала сарай. Хотя, здесь всё напоминало сараи. Даже библиотека. – Одну шаурму заверните, – попросил он одного из многочисленных торгашей, тянущих руки к прохожим с обеих сторон и едва ли не жмущих их соседям с противоположной стороны улицы.       Конкуренты его оживились, наперебой рассказывая о том, что у них шаурма вкуснее, а котята в ней – диетические.       Деньги – один серебряный медяками, коих в нём было пятьдесят штук – дали всё в той же комиссии.       Что характерно, соотношение денег – золотые тут, кстати, все были ещё эпохи Республики, с ярко оформленным гуртом и портретами императоров – было реалистичным триметаллическим, но вот их стоимость ускакала куда-то в максимально абсурдное фэнтези.       Никто, даже сами жители, не могли сказать, как тут работала экономика. Даже для богатых купцов Рабских Полисов или Лельбурга это оставалось загадкой. Вряд ли бы и Ильбы дали ответ на этот вопрос – они, завоевавшие немало миров, привыкли всё-таки к меньшей степени их безумности.       Солнце медленно опускалось за горизонт… Точнее, уползало по Солнцевороту куда-то в сторону всё того же Лельбурга. Веня не хотел замёрзнуть или быть убитым тёмной безлунной ночью и всё-таки двинул в ночлежку, когда… – Уй-й-й, – схватился он за живот, – похоже, шаурма была не совсем кошерная…       И рванул совсем уже в другом направлении.