***
Первая ночь в новой спальне. Первое утро в компании тех, кто ещё вчера презирал её. «Да, этот день определенно не сулит ничего хорошего» — подумала Гермиона и толкнула тяжёлую дверь в аудиторию. Ноги совершенно не слушались, да и всё тело сопротивлялось на пути в класс. Грейнджер всеми фибрами души желала оказаться как можно дальше от этого места. Вчерашние вечер и ночь она провела в спальне для девочек. Боялась выйти и встретить Драко. Она уже два месяца избегала его всеми возможными способами. Гермиона ни разу не сомневалась, что заклинание может не подействовать. Но постоянно, когда сталкивалась с его насмешливым взглядом, Грейнджер могла поклясться, что видела в них прежние чувства и, возможно, толику привязанности к ней. — Так и будешь стоять или пропустишь? — за спиной послышался мерзкий голос Гойла, от этого Гермиона вздрогнула и прошла внутрь. Кучка студентов прошла следом, но взгляд привлёк лишь один из них. Малфой в сопровождении своей свиты. Как же это было банально, ей хотелось кинуть что-нибудь увесистое в этих надменных слизеринцев. — Гойл, разве можно так с гостями? — Драко оттолкнул друга и подошёл к Гермионе. На его лице светилась слащавая ухмылка, а хитрый взгляд не сулил ничего хорошего. Драко взял ладонь Грейнджер, и от этого прикосновения по коже рассыпалась сотня мурашек. Они не остались незамеченными, а память подкидывала воспоминания, в каждом из которых был он. Касался. Целовал. Но внутренний голос сразу же отвешивал хлесткие пощёчины и твердил одно и тоже: «Предал. Предал. Предал…». Драко поднёс тыльную сторону ладони к губам и поцеловал её. Гермиона не могла пошевелиться, словно на ней применили чары оцепенения. А все вокруг удивлённо оглядывались на открывшуюся картину. — Добро пожаловать, принцесса, — он усмехнулся и прошёл дальше. «Черт!» — Гермиона хотела провалиться на месте. Неужели часть воспоминаний осталась? Ведь именно так последнее время перед расставанием Драко её называл. — Всем занять свои места, — грозный голос профессора Снейпа выдернул из размышлений, и она поспешила, чтобы не попасть под горячую руку. Как и всегда, хотела сесть на первую парту, но они оказались все заняты. Пришлось довольствоваться самой последней. — Сегодня потренируемся проникать в сознание и блокировать атаки. Будем работать в парах, — учитель принялся называть фамилии, и ученики сразу же менялись местами. В кабинете поднялся гул голосов, Гермиона пыталась расслышать свою фамилию, но это оказалось невозможно. Она оставалась сидеть там же и решила ждать своего напарника. Надеялась, что хоть он что-то услышит. И в следующее мгновение увесистый фолиант упал перед ней на парту. Драко со скрипом отодвинул стул и занял место рядом с Грейнджер. Его лицо не выражало ни единой эмоции, и она не могла понять, о чем он думал в данный момент. Одно Гермиона знала наверняка: она должна применить все свои силы, но не дать Драко проникнуть к себе в сознание, ведь там до сих пор были свежи воспоминания о нём. Их общие воспоминания. Волнение охватило каждую клеточку, сковало по рукам и ногам, ускоряя пульс. Находиться так близко оказалось гораздо тяжелее, чем она могла себе представить. Словно кто-то наживую вспарывал только затянувшуюся рану. Гермиона проглотила ком, образовавшийся в горле, и открыла учебник на нужной странице. — Я уже тренировалась с этим заклинанием, так что давай я и начну, — она не стала дожидаться, пока Малфой ответит, и потянулась за своей палочкой. Но Драко совершенно не понравилось, что Гермиона решила диктовать ему условия. Он прекрасно владел этим навыком и не нуждался в наставлениях выскочки из Гриффиндора. — Легилименс, — Драко первый произнёс заклинание и, пока Гермиона пыталась среагировать, чтобы выставить блок, он беспрепятственно погрузился в омут её воспоминаний. Она задержала дыхание, ощущая, как он моментально погрузился в самую глубь вселенной, где хранились самые сокровенные тайны, воспоминания и он. Малфой ликовал. У него получилось лично убедиться, что вечная отличница и пример для подражания всего Хогвартса оказалась слабее его. И это неудивительно: разве могла девчонка, родившаяся от двух маглов, быть ровней ему, чистокровному волшебнику? Картинки из прошлого Гермионы всплывали перед ними словно обрывки кинолент и сменялись одна другой. Они вместе смотрели их: Грейнджер, скованная страхом, даже забывшая, что могла бы сопротивляться, и Малфой с неподдельным любопытством и самодовольной улыбкой. Но стоило ему увидеть себя, их вместе: счастливыми, влюблёнными, обнажёнными в кровати, как от этих ярких вспышек кровь с силой запульсировала в ушах, а сердце набатом отбивало подобно дробной очереди. Связь между ними оборвалась, и Гермиона почувствовала, что может дышать, словно и вовсе до этого была лишена кислорода. — Что это за хрень в твоей голове, Грейнджер? — Малфой прикрыл веки и потер их ладонями, до сих пор не понимая, что только что произошло. Гермиона не ответила на его вопрос, сорвалась с места и, не дожидаясь разрешения, подошла к Снейпу, чтобы отпроситься. Профессор нехотя отпустил её, и буквально через минуту она выбежала в коридор, оставляя Драко с бесконечным числом вопросов.***
Гермиона, как только оказалась в спальне, собрала вещи и отправилась на факультет Гриффиндора. Пусть её исключат, но она не хотела больше принимать участие в этом эксперименте. Пусть выберут другого подопытного кролика. Она захлопнула дверь и упала на кровать. Слезы больше не могли сдерживаться внутри и вырвались наружу горьким рыданием. Она не могла понять, зачем судьба подкидывала ей такие испытания. Сперва сильные чувства к Драко, после — разочарование с ним, а сейчас этот дурацкий обмен студентами и такое же дурацкое задание Снейпа. Гермиона вытирала слезы с щек и просила лишь об одном: чтобы Драко не вспомнил, подумал, что это лишь какая-то ошибка. Но какая это могла быть ошибка, когда он всё видел своими глазами? — Мерлинова борода, — простонала Грейнджер и уткнулась лицом в подушку. Хотелось потеряться и стать невидимкой. Пропасть для всех, самой потерять себя и боль, колющую в груди. Она лежала и не хотела подниматься. Времени прошло достаточно, пара давно закончилась. С каждой минутой дышать становилось легче. Ведь если бы Драко хотел разузнать, то он бы давно явился. Через какое-то время дверь в спальню со скрипом раскрылась.Гермиона подскочила и смахнула остатки слёз. Никто не был достоин видеть её в таком состоянии. С замиранием сердца она ждала, кто же покажется в следующую секунду. — Привет, что ты тут делаешь? — к счастью, это оказалась Джинни Уизли. Она искренне улыбнулась, но, увидев у подруги красные глаза, забеспокоилась. — Ты плакала? — Нет. Всё хорошо, просто соскучилась, — Гермиона пожала плечами и устало улыбнулась. Уизли кивнула и посмотрела растерянным взглядом в карие глаза подруги. — Я не знаю, что ему нужно, — запинаясь сказала она, но договорить не успела. В комнату вошёл, не дожидаясь приглашения, Драко. На первый взгляд он показался спокойным, чем очень удивил Гермиону и Джинни. — Оставь нас, — Драко бросил короткий взгляд на Уизли, и даже по этой короткой фразе Грейнджер стало ясно: он еле сдерживал все эмоции, которые бушевали внутри. — Джинни, оставь нас, пожалуйста, — улыбнувшись, она обратилась к подруге. Уизли непонимающе посмотрела, но не стала спорить, а тихо прикрыла за собой дверь. А Гермионе хотелось убежать вместе с ней, лишь бы не испытывать на себе прожигающий взгляд Драко. Она отчётливо видела огонь в его глазах — он пугал. Заставлял все внутренности сжиматься, предвкушая разговор. Прошло несколько минут. Бесконечно долгих, как вечность в Азкабане. Драко подошёл к Гермионе, сел перед ней на колени, не разрывая взгляда, и прошептал: — Как ты могла забрать мою любовь к тебе? Как могла лишить всех воспоминаний? — он с трудом произносил слова, словно каждое лезвием раздирало горло. — Я был у Дамблдора, он помог с помощью омута памяти восстановить картинки прошлого. Но… Не смог вернуть чувства. Внутри словно построенная плотина, сквозь которую хочет вырваться. Я чувствую ураган эмоций и схожу с ума от этого. Меня разрывает изнутри, но я ничего не могу с этим сделать. Каждое слово Драко болезненной иглой впивалось в самое сердце Гермионы. Она не знала, как поступить: было неимоверное желание поддаться порыву и дать шанс этому несносному, дерзкому, вечно напыщенному парню, но в то же время до дрожи любимому и жизненно необходимому. Она захлебывалась от переполняющих эмоций. Хотелось кричать, плакать, но на удивление из глаз не скатилось ни единой слезинки. Она уже давно их все выплакала. Наедине с собой. — Ты меня предал. Разбил сердце, — она шептала и видела, как на каждое слово он отрицательно качал головой. — Я тебя любил, защищал. Даже сейчас, холодно смотря на наше прошлое, знаю, что готов отдать всё, лишь бы вернуть тот лучик света. Вернуть тебя, — он взял холодные ладони Гермионы в свои и поднёс к лицу. — Принцесса, ты самая искренняя, добрая, светлая. Ты умеешь прощать и видеть свет даже в самой беспроглядной тьме. Иначе ты бы не полюбила меня, — Малфой оставлял еле уловимые поцелуи по очереди на каждом пальце. — А ты любила и этим исцеляла мою душу. Малфой видел в её заплаканных глазах смятение, боль и обиду. Но вместе с этим безумным коктейлем там отблесками была и надежда. Он потянулся, взял волшебную палочку Грейнджер и вложил ей в руку. — Пожалуйста, исцели меня! Драко потянулся вперёд, сокращая расстояние между ними. Не торопился, боясь спугнуть своими действиями. Но Гермиона сама стёрла оставшиеся сантиметры и прикоснулась к желанным губам. Электрический ток прошёл через всё его тело, стоило только ощутить близость с Гермионой. Сейчас не хотелось страсти, всепоглощающего влечения. Всё, о чём он мечтал, — это просто возможность находиться рядом. Они с трепетом отвечали друг другу на поцелуй, не торопились, не сгорали, а словно восполняли нехватку любви за последнее время. Неожиданно между ними появилось лёгкое свечение; оно исходило из волшебной палочки и просачивалось в грудь Малфоя. Сами того не зная, Гермиона и Драко своей любовью пробудили магию, которая вновь воссоединила их.