Двенадцатый Предвестник Фатуи

Жизнь пастуха оказалась не так плоха, как боялся Иван. Через пару недель он почти перестал тосковать и искать ответы в своей памяти. У него просто не было на это времени. С рассветом он вставал и шел в лечебницу, а после обработки ран тут же уходил на пастбище. Занимался овцами до заката, после чего они с Макаром в очередной раз пересчитывали скотину. Несмотря на позднее время, с пастбища Иван не уходил, а шел в сторожку, где они с дедом Макаром играли по меньшей мере три партии в Священный призыв семерых. Это стало их своеобразной традицией. Макар после спасения Иваном овец в первый день полностью изменил свое к нему отношение, мгновенно потеплев. Он все еще оставался ворчливым стариком, но теперь ворчал на всех, кроме нового пастуха. Ивана это забавляло. Он тоже проникся к деду симпатией. Их дружба стала настолько крепкой, что Макар называл Ивана не иначе, как «сынок», а тот нередко задумывался о том, похож ли его настоящий отец на деда Макара. Ночные кошмары не перестали его мучить, и он уже не сомневался в том, что мальчик, зовущий отца под проливным дождем, это не просто повторяющийся из раза в раз сон, это его единственное настоящее воспоминание. Вероятно, его бросил собственный отец. Это не могло не наполнять душу печалью, и Иван даже немного жалел, что помнит это. Лучше бы он считал, что его отец относился к нему так же, как дед Макар. Закончив последнюю партию в карты, Иван шел с шерстью к Наташе. После получения денег за доставленное сырье, он не сразу отправлялся в «Метелицу», а оставался у девушки на чай, что тоже стало для него обыденностью. Наташа была к нему очень добра, всегда светло улыбалась и рассказывала истории, из которых он узнал многое о традициях страны, в которой находился. В свой гостиничный номер Иван возвращался, валясь с ног. Ему было не до размышлений о прошлом. Он успевал только раздеться и дойти до кровати, прежде чем проваливался в очередной сон про ливень, маленького мальчика и зов отца. С Мишей Иван почти не виделся, что, честно сказать, не особо его расстраивало. В то время, как Наташа и Макар души не чаяли в новом работнике, Миша продолжал относиться к нему холодно. Возможно, причиной этому стала развязность и сладкая лесть Ивана, проснувшиеся в нем к выздоровлению. Он находил утешение во флирте с девушками и даже с парнями, относился ко всем с предельной вежливостью, но в то же время в каждой его фразе скользила двусмысленность. Такое поведение позволяло ему не думать целыми днями о том, чего он лишился. Может, в его прошлой жизни и не было вещей, за которые стоило цепляться? Может, все, что с ним произошло, лишь уберегало его от ошибок прошлого? В любом случае, он не хотел и дальше разбивать себе сердце ночными размышлениями о жизни, которую не помнил. Вместо этого он решил сделать свою новую жизнь счастливой во что бы то ни стало. В один из своих немногочисленных выходных Иванов лежал на кровати в гостиничной комнате, размышляя о том, как уйти из пастухов и что делать дальше. Отличным вариантом казалось вступить в ряды Фатуи. Организация по сути управляла страной, являлась престижной и, самое главное, военной. А если он что-то и узнал о себе за последний месяц, так это то, что он очень любил сражаться. Мало того, ему казалось, что он делает это весьма неплохо. Первый его рабочий день был не единственным днем, в который на пастбище наведались хиличурлы. С каждым разом окрепший Иван избавлялся от монстров все быстрее. Макар без конца причитал, что такой великий воин не должен отбиваться от врагов деревянной палкой. Меч бы тебе хороший, без устали повторял он. Парень и сам стал мечтать об оружии, но мора, отданная ему Тевкром, заканчивалась, а зарплаты едва хватало на жизнь. Поэтому он так хорошо запомнил тот самый выходной, когда думал о будущем лежа в кровати. И тот самый час, когда в дверь его комнаты постучали. Иван удивленно подошел к двери. Еще никто не приходил к нему в гости. Кроме знакомых с работы он ни с кем и не общался. Он повернул ручку, открывая проход в комнату, и увидел стоящую на пороге Наташу, на губах которой играла смущенная улыбка. — Наташа? Что ты здесь делаешь? — не удержался от вопроса Иван. — Пришла передать тебе кое-что от Миши… — Миша чем-то недоволен? — устало спросил парень. — Да нет, скорее наоборот, — замялась девушка, переминаясь с ноги на ногу. Только тогда до Ивана дошло, что он так и не предложил гостье войти. — Проходи, Наташа, — пригласил он, — Так что там с Мишей? — В общем, Макар ему все уши прожжужал о том, как хорошо ты сражаешься с хиличурлами, и как ты смог бы отбить стадо даже от митачурлов, если бы у тебя было оружие. Миша долго противился, но наконец сдался и попросил меня принести тебе это. Девушка протянула мужчине длинный сверток. Иван развернул его и увидел старый и потрепанный, но все же настоящий меч. Глаза его тут же загорелись. Его оружие. Его собственное настоящее оружие. Да, меч был плоховатенький, но он был рад и этому. Он сможет сражаться, а это то, что он любил и умел лучше всего. — Он не самый лучший, но это все, что мы с Макаром смогли выпросить для тебя, — подала голос Наташа, отвлекая Ивана от созерцания клинка. — Он прекрасен, — заверил ее парень, — Спасибо вам троим, это очень для меня важно. Девушка широко улыбнулась и направилась к выходу из комнаты. У самой двери она вдруг остановилась и снова перевела на мужчину смущенный взгляд. — Иван… — тихо позвала она, — раз уж у нас обоих сегодня свободный день, не хочешь ли ты поужинать вместе? — Да, конечно, — не оборачиваясь ответил молодой человек, снова увлеченно разглядывающий меч. — О, замечательно! Давай встретимся у таверны «Зорька» около семи. До самого вечера Иван полировал и разглядывал клинок. Даже собираясь на встречу с Наташей, он не смог оставить его в комнате. Да и потом, разве смысл собственного оружия не в том, чтобы иметь возможность воспользоваться им в любой момент? Он закрепил меч около Глаза Бога, не собираясь с ним расставаться даже ночью, и отправился в таверну. — Почему это место так называется? — спросил он у девушки после того, как они расположились за столиком, — «Зорька»? — О, я знаю, — заулыбалась Наташа, — Хозяин таверны был первым, кто стал подавать в Снежной не только огненную воду, но и вино. Для заключения контракта он ездил в Мондштадт на винокурню, что называется «Рассвет». Он был так впечатлен поездкой, что назвал таверну в честь той винокурни — «Зорька», то есть заря. — Интересно. Должно быть, там делают очень хорошее вино. — Да, — подтвердила девушка, — Я потому и хожу сюда, на самом деле. Просто я не особо люблю огненную воду, а местное вино мне очень даже по вкусу. — Может, и мне стоит попробовать? — с усмешкой спросил Иван, подмигнув подруге. Та покрылась румянцем, а парень направился к барной стойке, уже через пару минут возвращаясь с двумя бокалами. — О, Архонты! — воскликнул он, едва пригубив напиток, — Это вино и правда потрясающее! Теперь я понимаю хозяина таверны, более того, сам хочу посетить ту винокурню. — Я так рада, что тебе тоже понравилось! — счастливо воскликнула Наташа. Возможно, ему даже слишком понравилось, так как Иван потратил в тот вечер гораздо больше денег, чем мог себе позволить человек с его зарплатой. Выходил он из таверны навеселе, без конца шутя, что заставляло Наташу покрываться румянцем еще сильнее. — Вот, миледи, довел вас до дома в целости и сохранности, — игриво заметил он, когда они подошли к дому девушки, — Крепкого вам сна! Та подошла к нему поближе, нежно взяв за руку и прикрывая глаза. Ивану казалось, что он не против такого развития событий, но когда лицо девушки оказалось совсем близко, что-то заставило его отшатнуться и пробормотать: — Прости, мне уже пора, иначе не успею выспаться перед работой. Спасибо за вечер! Наташа обеспокоенно посмотрела вслед стремительно уходящему прочь мужчине прежде чем скрыться за дверью. «Что с тобой не так?» — размышлял парень, бредя по улицам, — «Наташа — отличная девушка. Красивая, милая, добрая. Чего тебе еще надо?» Он давно уже прошел мимо гостиницы, пытаясь разобраться в себе. Несмотря на то, что он прекрасно относился к своей новой подруге, идея сблизиться с ней в романтическом плане не вызывала в нем никакой заинтересованности. Он почувствовал себя виноватым перед девушкой, ведь он и правда часто флиртовал с ней, двусмысленно шутил. Но Царица свидетель, он не собирался играть на ее чувствах! В конце концов, он действительно хотел бы в нее влюбиться. Просто не мог. Может, у него был какой-то типаж, которому она не соответствовала? Только высокие или только рыжие. Или и рыжие, и высокие, и вообще мужчины? — Что ни день, то новые вопросы о своей личности, — усмехнулся он, дойдя до ворот на выходе из города. — Эй, пришел наконец? — окликнул его чей-то голос. Иван удивленно заозирался и заметил в тени парней, смотрящих на него весьма недружелюбно. — Ты уверен, что это он? — с сомнением протянул один из незнакомцев. — А кто еще это может быть? — ответил вопросом на вопрос окликнувший его человек, — Все, как Евгений и сказал. Пришел к нужному месту, в нужное время. Меч на поясе имеется, Глаз Бога светится. Это и есть тот наглец, которого проучить надо. Стоящие по бокам от него мужчины кивнули, и вся троица направилась к Ивану, обнажая мечи. — Ребят, мне кажется, вы меня с кем-то перепутали, — натянув свою самую обворожительную улыбку, заметил Иван. — Рассказывай свои сказки кому-нибудь другому, — услышал он в ответ, прежде чем в его сторону был сделан первый выпад. Парень скинул пальто и выхватил оружие, отражая удары. Биться сразу против троих лишь со старым затупленным мечом казалось чем-то безумным, но вместо страха Иван почувствовал лишь адреналин, даривший ему ощущение того, что он живет. Живет полной жизнью. На его лице возникла искренняя улыбка, и он не смог удержаться от нескольких шуточек, расправляясь с врагами. Вскоре поверженная троица поспешила удрать прочь. Иван убрал меч и поднял с земли свое пальто, но не успел он накинуть его на плечи, как за его спиной раздались громкие хлопки. Мужчина оглянулся, и из тени позади него вышел незнакомец. На нем была неброская, но довольно дорогая одежда, к которой был прикреплен Гео Глаз Бога, на голове волосы соломенного цвета, в которых виднелись черные пряди, делавшие его похожим на шмеля. У него было заинтересованное выражение лица, а на губах играла усмешка. — Какой красивый бой! — протянул тот, прекращая аплодировать и медленно приближаясь к Ивану, — Хоть я и расстроен, что ты забрал себе моих спарринг-партнеров, я в то же время рад, что стал свидетелем этой схватки. — Это тебя они ждали? — догадался парень, — Что ж, я не отнял бы твою добычу, если б ты пришел на встречу с ними вовремя. — Верно, — заметил незнакомец, — моя беспечность обходится мне очень дорого. Меня зовут Чан Ян, я приехал несколько лет назад из Ли Юэ и был настолько очарован этой страной, что остался здесь навсегда. А откуда приехал такой незаурядный воин, как ты? — Я вырос в Доме Очага, — озвучил Иванов свою легенду, — Зовут Иваном. — О, Дом Очага, — заулыбался Чан Ян, — Наслышан. Что думаешь об «Отце»? — Отец — замечательный человек, — тут же ответил Иван, боясь, что если он переспросит, его новый знакомый догадается, что его обманывают, — Отличный мужчина, пример для подражания… Чан Ян громко рассмеялся, согнувшись пополам. — Что такое? — Ой, насмешил, — успокоившись, сказал он, — если уж врешь, так хоть подготовься качественно. — Как ты понял? — смущенно спросил Иван. — Да тут не надо быть семи пядей во лбу. Каждому жителю Снежной известно, кто такой, а вернее, кто такая «Отец». — Это женщина? — ошарашенно переспросил Иванов. — Ну да. А теперь серьезно, откуда ты? Иван глубоко вздохнул. Делать было нечего. Придется рассказать этому человеку правду. — Хм, потеря памяти, значит? — переспросил после рассказа Чан Ян, — Понятно, почему ты не делишься этим с каждым встречным. — Я хочу жить обычной жизнью, без клейма безродного без дома и имени. Если я не могу быть тем, кем являюсь на самом деле, то хотя бы буду пастухом Иваном, сиротой из Снежной. — Ты работаешь пастухом? — прыснул в кулак новый знакомый, — Занимательно. — Не то, чтобы у меня был выбор, — усмехнувшись, отметил Иван. — Понимаю. К тому же, ты совсем не разбираешься в устройстве места, в котором живешь. Говоришь, что из Дома Очага, но не можешь и двух слов добавить к этому, не обнаружив свою неосведомленность. — Я знаю, что страной правит Царица… — Как и любой пятилетка в Ли Юэ. Ты хоть Предвестников перечислить можешь? — Я знаю, кто это. Высшие офицеры, подчиняющиеся только Царице. Самые могущественные и влиятельные люди Снежной, которые обладают Глазами Порчи. — Отлично! Для гостя из другого региона ты прекрасно осведомлен. Но если собираешься и дальше выдавать себя за местного, настолько поверхностных знаний недостаточно. Говоришь, что уже месяц живешь своей новой жизнью? Что же ты за этот месяц ничего не узнал о стране? — Я узнал. Знаю названия местных блюд, особенности носки и изготовления местной одежды, выучил географию региона… — Опять же, знания, достойные туриста, — перебил его Чан Ян, — Тебе никогда не было интересно разобраться в политике, устройстве и управлении Снежной? Так и хочешь прожить всю жизнь пастухом? — Нет, если уж оставаться в Снежной, то я хотел бы вступить в Фатуи и сражаться во имя Царицы. — Не зная ничего об организации, просто восхитительная самонадеянность! Иван нахмурился. Ему не нравилось, что новый знакомый подшучивал над ним. Он сам любил подшучивать над другими, но сейчас оказался на территории противника, не имея ничего, что можно было бы противопоставить выпадам Чан Яна. — Хорошо. Я ничего не знаю. Но не мог же я расспрашивать об этом направо и налево, не выдавая информацию о своей памяти! Если бы у меня был хоть один помощник в этом городе, проводник в мир Снежной… — Эх, так и быть… — с улыбкой протянул Чан Ян. — Ты о чем? — Раз уж ты настаиваешь, думаю, я мог бы тебе помочь. — Ты? — засмеялся Иван, — Ты же сам не местный, чему ты меня научишь? — Я смогу научить тебя даже большему, чем любой из коренных жителей. Они родились в этой стране и воспринимают все, как данность. Я же выбрал эту страну. Я путешествовал по миру, я изучал устройство каждого региона, я читал книги и газеты, познакомился с людьми всех социальных слоев. Я — путеводитель по Тейвату, специализирующийся на Снежной. — Весьма пафосно, — не удержался Иван, — Но в то же время убедительно. И все же, почему ты вдруг решил помогать мне? — Назовем это моей платой за просмотр твоего искусного боя. К тому же, я хотел бы пригласить тебя поучаствовать в одном мероприятии, так сказать, социальной активности. Будет очень неловко, если приведенный мной человек опозорит нас в разговоре. — Что за мероприятие? — О, я уверен, что оно тебе понравится. Но сначала урок о Предвестниках! — Жду с нетерпением, — с усмешкой ответил Иванов. — Предвестники, как ты и сказал, — самые высокопоставленные люди Снежной. Именно поэтому так важно знать имя, род деятельности и номер Предвестника. Всего их одиннадцать. Пьеро, Дотторе, Коломбина, Арлекино, Пульчинелла, Сандроне, Панталоне, Капитано и Тарталья. — Но это только девять Предвестников, — заметил Иван. — Потому что один из них совсем недавно погиб в Инадзуме, мы еще дойдем до этого, — отмахнулся от него Чан Ян. — Тогда получается десять Предвестников. Парень нахмурился и начал загибать пальцы на руках, что-то тихо бормоча. — Да, имен получается десять. Но Тарталья точно одиннадцатый. Я не мог ошибиться, но почему-то нет никого с шестым номером… И я не слышал, чтобы когда-то был. Может, этот пост был освобожден очень давно, но нумерацию оставили прежней?.. Ладно, забудь про шестого Предвестника, мы начнем с четвертого. Потому что именно за воспитанника Арлекино ты пытаешься себя выдавать.