***
Кевин чувствует на шее руку. Задняя часть затылка чувствительная, даже немного чересчур. Прикосновения в целом ощущаются сейчас слишком ярко, поэтому он благодарен, что их мало. Кевину страшно, — он не уследил, не помог, как был бесполезен, так и остался таким же сейчас, он не спас Жана, он… — Рука же не пугает. Рука ощущается знакомо и правильно, хоть и не такая маленькая, как обычно. Мозолей не хватает, руки какие-то слишком нежные, но при этом держат крепко. Это помогает зацепиться. Он фокусируется весь на этой руке, что позволяет наконец-то услышать. Французский язык, который вновь напоминает о Жане, призывает дышать. Просит, приказывает. Он уговаривает. Почему он просит не винить себя? Я же оставил там Жана, снова его бросил. Я в порядке? Эндрю бы так не сказал… Кевин наконец делает вдох и смотрит на Нила, такого взволнованного, мягкого Нила, который тут, который держит его. Дыхание поверхностное, оно не хочет выравниваться, каждый вдох приносит боль в лёгких, но Нил просит, а Кевин никогда не мог ему отказать, даже когда тот пытался уехать в Гнездо. Гнездо. Жан в Гнезде. — Жан в Гнезде снова, а Нила там ещё не было. — Мысли атакуют мозг, врываются в него на всей скорости, но Нил тут, Нил рядом, он дышит, он в порядке. И Кевин в порядке. Будет. Адреналин медленно выветривается из организма, оставляя Кевина растекаться на Ниле бескостной кучкой. Нил же не прекращает что-то говорить, но, как бы Кевин ни старался, понять ничего не получается. Однако это успокаивает, помогает выплыть повыше. Долго это не длится, хоть Кевину и нравится лежать вот так, чувствовать чужую поддержку, чужие руки, чужое тепло и присутствие. — Ворона можно забрать из Гнезда, но Гнездо и его привычки из него не вытравить. — Чувствовать другого человека рядом — именно то, в чём так нуждался Кевин раньше и нуждается сейчас. Но Нилу тяжело, поэтому, отшутившись в ответ, сильно не задумываясь, — шутки про смерть и Натана? Серьёзно? — Кевин слезает с чужого слишком миниатюрного тела. — Спасибо, что позволил мне жить, о Великий! — Кевин смотрит на Нила. В его глазах — не голубых — прыгают бесы, носятся там на всех парах, что не может не смешить. И Кевин смеётся, а Нил за ним. Всего слишком много. Этот день слишком длинный и сложный, а смеяться куда лучше, нежели плакать или пить, поэтому Кевин смеётся-смеётся-смеётся. Незаметно для самого себя, Кевин оказывается сидящим на полу, вцепившись в Нила, как какая-то коала. Им помогает Эбби. Как всегда та в своей материнской манере делает всё, чтобы помочь своим Лисам, даже если те только что стали её. — Кевин действительно её любит. — Он ей доверяет, поэтому даже не задумывается об этом и выпивает то, что она ему дала. Чай помогает немного прийти в себя, но… реакция Нила на него чрезмерна. Сначала всё идёт хорошо, они оба успокаиваются, даже немного перешучиваются, а затем Нил просто… засыпает. Нил, которому обычно невозможно уснуть среди людей, которым тот не может доверять на все сто, — а доверять, к сожалению, полностью они не могут пока что никому, как бы не хотелось обратного — из-за инстинктов, так по-крайней мере было в это время в их прошлом-настоящем, вдруг спокойно засыпает на нём, Кевине. Это пугает. Поэтому Кевин, не обращая внимания на окружающих его людей, вытягивает кружку из рук Нила, из объятий которого даже не пытается выбраться, поскольку уже на опыте давно познал, насколько Нил во сне становится цепким, и пробует немного чужого чая. В нём чувствуется горечь. Горечь пустырника. Кевин расслабляется вновь, хоть и из-за успокоительных и Нила на нём сильно напрячься и не вышло. — Это всего лишь пустырник. — До Кевина доходят чужие голоса и вопросы, даже вроде как крики Ники, поэтому он поворачивается к ним и сосредотачивается. — Эбби! Он же не мёртв?! Он не мог умереть, да?! Правда ведь?! Скажи, что он живой! — Ники громкий. Как обычно. От неловкости после тирады Нила не осталось и следа, на чужом лице виднеются лишь искренние волнение с оттенком паники. Эбби садится рядом, тянет руки к Нилу, а Кевин… Кевин не успевает осознать, как уже начинает отодвигаться от чужих рук, бережно прижимая к себе нападающего. Он приходит в себя, когда слышит… да ничего он не слышит. В этом то и дело, все молчат и смотрят. Паниковать не выходит, Эбби подбирала успокоительное специально под него, однако он уверен, что в обычном состоянии мог бы запаниковать, вернее, обязательно бы это сделал. Взгляды кажутся осуждающими, хоть на деле в них мелькает лишь удивление чужой реакции. Поэтому он говорит, всё так же слегка заплетаясь: — Он сп~ит. Всё хо~рошо. Это обычная ре~кция на пустырник. — Он не объясняет, почему отшатнулся, почему защищает, почему вообще реагирует так. Но Ваймак и Эбби понимают, они всегда замечают и знают больше, хоть и стараются не лезть в чужие души, готовые, однако, всегда выслушать. Ники такими умениями не обладает. Эмоции отключают его способность мыслить здраво, — если он вообще это умеет — так что Кевин не удивляется, когда тот начинает быстро подходить и тянуть к Нилу руки. Не удивительно, но всё равно злит, ведь Нил же сказал, что не любит прикосновения, особенно неожиданные, и незнакомцев, и тот факт, что он спит, ничего не меняет. Удивительнее то, что Аарон, тот самый Аарон, который раньше не переносил Нила, сейчас хватает своего кузена за руку, не давая тому подойти. Кевин, решает, что про Аарона он будет думать потом. Сильно потом. Сейчас он лишь бросает на него благодарный взгляд, вгоняя того в очевидный ступор. — Чтобы Кевин-мать-его-Дэй да благодарил кого-то?! — проносится у всех в голове. Но Нил, очевидно во сне, решает, что на полу сидеть ему не нравится, и перелезает на чужие колени, обхватывая Кевина конечностями поперёк туловища. Кевин вздыхает. — Кевин, может тебе переместиться на диван? Или в комнату? — Эбби — может действительно заказать ей икону и начать молиться? — произносит это мягко, не уговаривает, лишь предлагает, да посматривает обеспокоено. — А может Кевину стоит разъяснить, что за хуйня тут происходит, и что это за мудак? — Всё приятное впечатление пропадает, стоит Аарону прийти в себя. Возвращается злобный маленький гремлин, раздражающий всех и вся вокруг своей неконтролируемой агрессией. И это его ещё считают нормальным. Такой же избитый жизнью ребёнок. Все мы в Лисах такие. Кевин кидает на него невпечатлённый взгляд, но всё равно немного расслабляется и даже легонько улыбается краешком губ, поскольку такая реакция знакома, ожидаема, привычна. А всё привычное переживать легче, нежели что-то новое. — Знаешь, Аарон, у меня есть проблемы побольше, чем твоё непонимание. Всё, что тебе нужно знать, ты уже знаешь. Это Нил Джостен, с этого года он учится и живёт с нами. Он играет на позиции нападающего. Мы ранее были знакомы. Достаточное количество правды за раз, не так ли? — Кевин устал, он этого не скрывает. В мыслях пустота. А ему ещё Нила нести, ибо эта мартышка не отпустит. Он продолжает говорить медленно, но уже не запинаясь, что не может не радовать. — Думаю, решать всё лучше будет, когда Нил проснётся. И, Эбби, не переживай. С ним всё хорошо, это просто его личная реакция на пустырник. На него он слишком сильно реагирует — слишком быстро и надолго вырубается. Отоспится, и будет огурчиком бегать. Его слова, призванные всех успокоить, срабатывают только на Эбби и Ваймака. Эндрю и до этого было плевать, вернее, он и до этого не показывал своего интереса, Ники только сильнее начинает мельтешить, скорее всего разрываясь между желанием подойти и разбудить Нила, и инстинктом самосохранения, орущего благим матом не трогать, а Аарон же… Аарон злится, но в этом нет ничего необычного. Кевин видит, что ещё чуть-чуть, и кто-нибудь из присутствующих не выдержит, поэтому, кряхтя, начинает подниматься, перехватывая Нила удобнее и бурча себе под нос: — Откармливать тебя надо, откармливать! Помяни моё слово, от еды теперь не отвертишься! — Чуть громче, обращаясь уже к сидящим за столом, Кевин произносит, — я пойду положу его, но вряд ли смогу вернуться. Нил очень цепкий во сне, да и я сильно устал. Предлагаю важные разговоры отложить на потом, так же как и заселение Нила к Дэвиду, — Кевин не замечает, что называет Отца по имени, ведь все силы уходят на то, чтобы не шататься от усталости и не спотыкаться на ровном месте, однако слова при этом по старой привычке звучат, как приказ, а не как просьба, но вот взгляд… взгляд Кевина отличается от привычного всем, да и заносчивости в голосе уже не слышно, так что на этот раз молчит даже Аарон. Но не Эндрю. — Экси-наркоман, не позволяй ему убить себя этой ночью, — в голосе уже не так отчётлива слышна улыбка, а значит действие таблеток-«счастья» уже сходит на нет. Мысль Кевина подтверждается, когда он смотрит в чужие пустые, относительно чистые глаза. Кевин лишь кивает в ответ, понимая, что это просто язык Эндрю, его способ заботиться. Раньше не понимал. Сейчас понимает. Он медленно направляется к себе, иногда приостанавливаясь, чтобы перехватить Нила удобней. Зайдя в комнату, он наконец-то выдыхает, садясь на свою кровать и избавляясь от ботинок. Он не лгал, Нил действительно ненормально лёгкий, однако и Кевин сейчас не совсем в форме, да и его рабочая рука сейчас не такая уж и рабочая, что не может не разочаровывать. Но один раз подняться с самого низа ему уже удалось. Повторить сейчас, тем более с Нилом, он сумеет. Он так же снимает ботинки Нила, хоть это и не очень удобно делать, когда чужие ноги находятся буквально за твоей спиной, но ему удаётся. С одеждой ему так не везёт, поэтому он решает забить и лечь спать так, что Нил поддерживает довольным ворчанием, когда разваливается прямиком на нём, всё ещё обнимая, но уже не так крепко. Это приятно — лежать так, — проносится последняя мысль Кевина, прежде чем мозг решает, что на сегодня хватит. Он засыпает.***
— Погоди-погоди. Аарон заступился? За меня?! Ты ведь не можешь быть серьёзен? — Нил действительно удивлён, даже ошеломлён. Чтобы тот самый агрессивно-пассивный Аарон заступился за кого-то? Тем более, за него, за Нила Джостена, который раздражал «нормального» близнеца с самого своего появления? Конечно, в будущем они даже смогли смириться с существованием друг-друга, но для этого потребовалось буквально несколько лет. — Может ты… — Перепутал близнецов? — Кевин усмехается, по-домашнему мягко спросонья, и закатывает глаза. — Не забывай, что не ты один умеешь их различать. Это не упрёк, но… Нилу хорошо, спокойно и тепло до сих пор после длительного сна, поэтому в его несколько детском поведении нет ничего такого, тем более Кевин и так не раз видел его таким, так что… Нил просто куксится, хоть на самом то деле и не обижается, но его театральное поведение помогает достичь именно того результата, которого он и хотел. Кевин вздыхает и обнимает отвернувшегося от него парня, как Нил и планировал. И Нил расслабляется, хоть тело, не привыкшее к тактильно-положительному контакту и пытается сопротивляться, но только до того момента, как Кевин не начинает поглаживать чужие предплечья, что не может не расслаблять. Нил плавится. Он выспался, он в безопасности, хоть и относительной из-за Отца и остальных, но точно в безопасности. Ему удобно, его наконец-то держат. Кто бы сказал Нилу восемнадцати лет, что тот будет таять в чужих объятьях, да и в целом от различных мягкостей, тот бы сбежал и тут же сменил бы имя, перед этим хорошенько втоптав чужое эго в грязь. Однако в свои двадцать пять, да и раньше на самом то деле, Нил осознал, что он тактильный. До звёздочек тактильный человек, хоть и только с теми, кому доверяет. Раньше так было с Лисами. Сейчас так пока будет только с Кевином, но Нил сделает всё, чтобы это исправить. Неожиданная мысль прорывается сквозь негу дрёмы. — А ведь я обещал написать Стюарту… — Нил звучит расстроенно и не скрывает этого. Чтобы написать, нужен телефон, который ему ещё предстоит купить, да и мобильник Кевина они вчера так и не нашли, что приводит к неизбежной необходимости выбираться из кровати, ставшей этаким гнездом из одеяла и Кевина. Кевина, который словно бы застыл, уставившись одновременно на Нила и сквозь него. Но вытащить его из мыслей оказывается не так уж и трудно, стоит только Нилу начать шебуршать и в целом хоть как-то двигаться, как Кевин легонько вздрагивает и приходит в себя, фокусируясь на Ниле. — Что ты говорил..? — Спрашивает Кевин несколько заторможенно, а Нил пытается осознать, почему же тот такой вялый, пока не вспоминает о том, каким Кевин был во времена их первого, да и второго годов обучения в Пальметто по утрам из-за сбитого у Воронов режима и ночных тренировок уже у Лисов. — Нам помимо закупки необходимым понадобится и с твоим здоровьем разбираться… А то не нравится мне это твоё состояние… — Задумчиво проговаривает Нил, получая более осмысленный взгляд в ответ и немного шальную ухмылку. — А тебе, Нил, нужно налаживать питание, а то кожа да кости сплошные! — Под конец Кевин начинает звучать даже немного зло, хоть и пытался в начале сдерживаться. Неудачно. Кевин выдыхает. И вдыхает. И начинает вылезать из гнезда, по пути его руша, как рушится с его уходом всё волшебство и тепло момента.***
На кухне оказывается только Эбби, жарящая бекон, легко пританцовывающая под тихонько играющую музыку. На её лице нежная улыбка, которой не может не залюбоваться Кевин. Таких спокойных подъёмов у них не было слишком давно, всё-таки, несмотря на то, что Ваймак и Эбби таки поженились в их прошлом-будущем, Кевин на тот момент уже был в профессиональной лиге, да и в целом с ними он никогда полноценно не жил, хоть те и стали его родителями не только на бумаге. Этому мешала не только загруженность всех троих на работе, но и то, что они все просто не сошлись мнениями в том, как правильно жить, своими привычками. Поэтому они путём совместных разговоров и решили жить раздельно, чтобы сохранить друг другу нервные клетки, которых из-за Нила и так маловато уже оставалось. Так что такие спокойные пробуждения Кевин любил всей душой, наслаждаясь каждым, словно в первый раз. А ведь в этой временной ветке такое и впрямь происходит впервые. Кевин останавливается в проходе, облокачиваясь на дверную раму, не желая мешать занятой женщине, и погружается в мысли и мечты о том, что таких дней может теперь стать больше, если он раньше расскажет Ваймаку об его отцовстве. Вы не подумайте, Кевин не мечтатель, мечтать о несбыточном его отучили ещё в Гнезде, так что Кевин привык строить планы, которые обязательно будут выполнены, а не просто фантазировать. Поэтому и сейчас в голове зарождаются варианты того, как можно было бы поступить, чтобы этого добиться. План, построение которого прерывается толчком в плечо от входящего на кухню Нила, который уже переоделся в одну из своих старых, застиранных, штопанных-перештопанных футболок, чей цвет даже разобрать не удаётся. Что-то между болотно-зелёным, серым, красным и чёрным. Кевина аж передёргивает от её вида, ведь он привык к куда более подходящей Нилу одежде, даже если часть её буквально принадлежала когда-то Эндрю. — Мы поедем в торговый центр сегодня. На весь день. И в этом ты туда не поедешь, — с отвращением чуть ли не шипит Кевин, немного оттягивая чужую футболку такого же застывшего на пороге Нила. Тот только закатывает глаза, даже не пытаясь спорить, ибо понимает, что отвертеться ему точно не удастся. Проверено в другой временной линии, где, если не Кевин, то Эллисон, если не Эллисон, то Ники, а если не Ники, то Эндрю обязательно примерно раз в месяц, если не чаще, увозили его делать покупки. В случае, если везло, и закупкой ему одежды не занималась вся команда разом. Но отмолчаться? Нил и молчание? — В таком случае позволь поинтересоваться, в чём же я тогда туда поеду, ваше Высочество Брезгливость? Или ты собрался мне свою одежду одалживать? — Нил поворачивает голову назад, впиваясь в чужие глаза. Во всём, что и как он говорит, в том как он стоит, в его глазах читается вызов. Нил не зря делает замечание про одалживание. С одной стороны, в Гнезде вас приучают к тому, что там всё общее, что у вас нет ничего, что могло бы принадлежать только вам, даже если это ваше тело, и, казалось бы, логично было бы вынести эту привычку и за пределы Гнезда, однако Кевин ударился в другую крайность. Он стал собственником, каких поискать. За всё время, в течение которого они играли вместе, а это сначала четыре года с Лисами и ещё около года после перерыва уже в профессиональной команде, Кевин никогда добровольно не делился ни с кем ничем своим. Если он прихватизировал водку, то бутылку у него можно было вырвать только силой, если он обнаруживал, что кто-то из его соседей или членов команды брал, даже если по ошибке, его вещи, то начинал сильно беситься, прям выходил из себя, да и на свою половину комнаты он редко кого пускал, несмотря на то, что его та была только номинально. Хоть Нила последнее и не касалось в большинстве случаев, как и Эндрю. И, честно говоря, какой-то дальней частью своего мозга, Нил его и понимает, хоть никогда так не привязывался к вещам, после вбиваемых матерью уроков, по крайней мере к обычным. Ему плевать было и на свою или не свою одежду, на то, что кто-то может украсть его сумку(когда он уже нашёл куда более безопасное место для папки, в итоге спустя время окончательно от неё избавившись), или на что угодно из его обихода. Но вот к тому, что ему дарили Лисы… что ж, в те моменты, когда какой-то смертник решал, что рассматривать фотографии, сделанные Дэн, боксёрские перчатки от Мэтта, разные безделушки от команды вроде фенечек и браслетов от Рене, или, не дай Бог, повязки или ключи, отданные Эндрю, лапая и крутя их в своих руках. Да. Вот в эти моменты Нил действительно понимал, почему Кевин так взрывался от чужих лап на его вещах. Поэтому Нил и удивляется так сильно следующей вылетающей изо рта Кевина фразе. — Если, чтобы ты не ходил в этом твоём бомжатском стиле, мне потребуется даже самостоятельно их на тебя напялить, я сделаю это в тот же грёбанный миг, — Кевин сильно стискивает ладони, лежащие на его же руках, и наклоняется к лицу Нила, уставившись прямо на него. В чужих глазах уверенность зашкаливает, ни клочка сомнения или злости. — И отомри, а то я начинаю понимать, почему Эндрю зовёт тебя Кроликом. Заканчивает тот уже с небольшой усмешкой, а Нилу лишь удаётся неловко вымолвить какую-то недошутку, пока мозг пытается найти причины таких резких изменений в чужом поведении. Скорее всего, виноват вчерашний день, ибо, как бы то странно не звучало, а совместные истерики и переживание панических атак не могут не сближать. Хоть мы и так были довольно близкими друзьями. — И вам доброе утро, мальчики, — мысли Нила прерывает Эбби, которая, видимо, пока они тут говорили, успела не только доделать завтрак, но и поставить тарелки на стол, накрыв на троих человек. В раковине Нил замечает грязную кружку, а значит Ваймак скорее всего оставался тут ночевать. — Что вам налить? Чай? Кофе? Вода? Вроде бы у нас оставался апельсиновый сок в холодильнике, но это надо проверить. — Не надо, Эбби, я сейчас сам всё нам налью, садись, начинай есть, а то и так нам завтрак приготовила, — Кевин снова расслабляется от такой привычной заботы, легко подталкивая в спину почему-то замершего Нила по направлению к столу, и идёт выполнять то, о чём и сказал. — Нил, тебе как обычно? Или сегодня сумеешь противостоять своей кофеиновой зависимости? — Шутки за завтраком привычны, они заземляют и помогают Нилу вернуться из своих мыслей. — Как видишь, я сегодня выспавшийся, так что могу обойтись и без кофе, но только в том случае, если сок остался. И да, Эбби, спасибо за завтрак. Не расскажешь кстати, что происходило после ухода нас с Кевином? Мой переезд к Тренеру ведь не накрылся медным тазом? — Нил старается не подпускать волнение или что-либо ещё из эмоций в голос, пытаясь сохранить его как можно более счастливым, но, видимо, годы без практики ввиду отсутствия необходимости во лжи сыграли свою роль, ибо Эбби что-то да замечает. Это понятно по несколько изменившемуся взгляду. А может это просто Эбби сама по себе привыкла всегда искать во всём подтексты, всё-таки не первый год с Лисами работает. — Не дождёшься, малец, ты от нас теперь уже не отвяжешься. Ты мой на ближайшие пять лет, — доносится от входа глубокий грудной голос. Там стоит Ваймак. Ну а кто бы ещё это мог быть? Такое стал бы говорить только он. — Переезд сегодня устроим, твоя сумка в гостиной осталась, телефон Кевина в какой-то момент вчера выпал, его случайно обнаружил Аарон, сейчас он на столе рядом с сумкой. И Кевин прав, вы поедете за новыми вещами. Даже если для закупки придётся выдать вам мою карту. Кевин прячет, не очень удачно, смешок в кружке, а Нил лишь улыбается, забирая сок из чужих рук. Все приступают к еде. Спокойно, даже тихо, но от того не менее комфортно.***
Ближе к одиннадцати, когда вся троица уже позавтракала, а Тренер успел выпить вторую кружку кофе «— Не перебарщивайте с кофеином! Вам нагрузок на сердце и от Лисов хватает! — Не тебе меня учить, с твоими пристрастиями к чрезмерным тренировкам и водке, Кевин!» остальные «монстры» тоже начинают вылезать из собственных нор. Первым прилетает Ники, который врывается на кухню, точно ветер, и, чуть ли не пропевая по сотне слов в минуту, успевает пожелать доброго утра всем, поинтересоваться, как кому спалось, что кто уже успел сделать, а так же достать Нила вопросами, в порядке ли он «Словно он когда-либо знал, что такое «быть в порядке». — Не ворчи, Кевин, ты такой же. — Не дай Бог, Нил, не дай Бог!» и своими извинениями за вчерашнее, с обещаниями так больше не делать. Ну, а Нил что? Нилу сложно обижаться или злиться на Лисов в целом и Ники в частности, подолгу по крайней мере, так что тот прощает, но обещает себе всё равно быть несколько начеку, ибо это пока что не его Ники. На кухне сильно надолго Ники не задерживается, лишь выпивает стакан воды после словесной баталии со всеми и ни с кем одновременно, и, столь же быстро, как появился, покидает их, убегая петь в душ. Следующим, этакой сонной мухой, спускается Аарон, от чьих мешков под глазами не помогает избавиться даже сон. — Хорошо, что я не выбирал и не выберу медицинский. Тьма под глазами, видимо, вечный спутник всех врачей, даже если те ещё не успели ими стать. — Он игнорирует всех вокруг, сразу же проходя к кофемашине, чтобы заварить себе крепкий-прекрепкий чёрный кофе. У него спутанные волосы, он в мятой изношенной футболке, да и в целом выглядит, как какая-то пьянь, проснувшаяся с похмелья. — Кев, а ты ещё говоришь, что это я как бомж выгляжу, — Нил шутит, не подкалывает даже, а немного колет, проверяя чужую реакцию, ибо этот Аарон ему пока ничего не сделал, но промолчать всё-таки не может. Это уже устоявшаяся привычка — подшучивать друг над другом, даже если друзьями, как таковыми, в будущем они так и не стали, решив просто принять существование друг друга. На Нила в ответ смотрит нечто, не сильно напоминающее человека, тем более здорового, но Нил видел его в состояниях и похуже, поэтому лишь ждёт колкого ответа, никак не акцентируя на этом внимание. — Ну, я-то как бомж выгляжу только дома, а не как некоторые, везде и всегда. Нил пытается сдержать довольный смех, но вот улыбку скрыть не выходит. Аарон фыркает, и уходит наверх, скорее всего, чтобы переодеться, а потом выгнать Ники из душа. Эндрю не появляется, но в разговоре в какой-то момент всплывает, что он уже завтракал, ещё до Нила и Кевина, и ушёл куда-то. Парни переглядываются, зная, что такое поведение означает плохой день у блондина. Или необходимость обдумать слишком многое. Кевин уходит в гостиную, пока Нил остаётся домывать кружки и тарелки за собой, игнорируя возражения Эбби. Забрав телефон и сумку, Кевин возвращается за не-рыжим рыжиком. — Пошли, дам тебе адекватную одежду. Эндрю я уже написал. У Ники и Аарона спросим потом. — То есть, ты не шутил? — Нил не может скрыть недоверия в голосе, поскольку… это одежда Кевина. Кевин, очевидно, слышит это недоверие, поэтому вздыхает, а потом, на секунду зависнув, фыркает, как это совсем недавно сделал Аарон. Вопросительный взгляд Нила он игнорирует, и лишь повторяет, покачивая головой. — Пошли. Нилу ничего не остаётся, когда Кевин выходит, поэтому он, кивнув Тренеру и Эбби, уходит вслед за ним. Проходя мимо ванны они пересекаются с выходящим оттуда Ники, полного энтузиазма чем-нибудь заняться. — Эй, ребят, а у вас есть какие-либо планы на сегодня? А то у меня идея! Можно было бы погулять, провести Нилу экскурсию! Я знаю несколько потрясающих кафе! Дорогие, недорогие, с очень вкусными сладостями и хорошим хлебом, пекущимся прямо там! — У него на плечах полотенце, а волосы мокрые, чуть ли не насквозь, поэтому, когда Ники начинает размахивать руками во время разговора, капли разлетаются во все стороны, заставляя Кевина, находящегося ближе к нему, закрываться от воды руками. Кевин лишь вздыхает, даже не пробуя пытаться остановить или приструнить защитника, зная, что это бесполезно, и наслаждается на этот раз уже спокойным, но от того не менее искренним смехом Нила позади. — Ники, планы у нас на сегодня уже есть, однако, если ты хочешь в них поучаствовать, советую тебе высушить волосы, ибо Эндрю должен уже скоро подъехать. Ники удивляется отсутствию привычного ворчания нападающего, переводит ошеломлённый взгляд на Нила, обдумывает что-то, смотря на новичка и уносится в комнату к себе и Аарону, крича что-то про то, что они будут скоро. Дальше уже они спокойно доходят до комнаты, где Кевин начинает рыться в шкафу, что-то ища. Нил оглядывает комнату, на этот раз куда более внимательным взглядом, вновь натыкаясь на вторую кровать. В голове что-то будто щёлкает, встаёт на место. — Ники с Аароном, а ты живёшь с Эндрю тут, да? — Ты всё верно понял, Нил. Какие-то проблемы? — Кевин знает, что проблем много, скоро они начнут давить двух нападающих, как люди давят зазевавшихся муравёв, однако конкретно в этой ситуации вроде ничего плохого быть не должно. — Нет, просто это объясняет, почему мы не видели его с утра, а также его исчезновение, вот и всё, — Нил действительно не видит в этом проблемы. Кевин и Эндрю жили долгое время вместе и до его появления, и после, да и потом они в целом жили втроём. Поэтому намёков Кевина, если они конечно есть, он не понимает. — Ты на что-то конкретное намекаешь? — Неа, нет. Я тоже не видел и не вижу никаких проблем, кроме твоего отсутствия, но решил уточнить, вдруг что-то заметил ты. — Окей. Так ты собираешься вылезать из шкафа? И что ты так долго вообще ищешь? — Нилу правда интересно, во что же планируют вообще его нарядить, раз так долго там копается. Ответить Кевину не даёт голос, доносящийся от двери: — Скорее всего, он ищет что-нибудь, в чём ты не будешь выглядеть, как бомж, Бегунок — это произносит вернувшийся Эндрю, в чьём голосе слишком много веселья. Нил же пытается понять, как давно тот там стоит. Удивления от того, что он это появление в целом пропустил, нет, однако он напоминает сам себе, что пока что Эндрю не его Дрю, так что и расслабляться с ним пока рано, как бы ни хотелось. — И почему же все говорят, что в этом я выгляжу, как бомж? Не всё ведь так плохо! — Бубнит он себе под нос, скрещивая руки на груди, вставая полубоком, неосознанно закрывая спину стеной и получая возможность видеть сразу всю комнату. Эндрю закрывает за собой дверь, облокотившись на неё и блокируя её своим телом, копируя в итоге положение рук Нила, но тут скорее для того, чтобы иметь близкий доступ к ножам. — Кевин. Удивлён, что ты действительно пережил эту ночь, — Эндрю игнорирует бормотание Нила, переводя всё, но на самом деле далеко не всё, внимание на самого высокого в комнате. — Зря удивляешься, но спасибо за беспокойство, — отвечает на автомате Кевин, и, не дав Эндрю вставить и слова, поворачивает вынутую из шкафа голову, чтобы посмотреть уже на него прямо, — у тебя случаем не найдётся водолазки, которую тебе будет не жалко отдать на благотворительность Нилу? А то моя ему будет слишком велика, а позволять ему ехать с нами в этом я не собираюсь. — Кевин! Какого.. — не успевает Нил продолжить возмущаться, ибо, — серьёзно, он смирился с тем, что поедет в одежде Кевина, и то из-за того, что они давно знакомы, но просить Эндрю, который узнал Нила только вчера, об этом, это… это… это просто слишком! Но и продолжить возмущаться Нилу никто не даёт, ибо со стороны шкафа, стоит от Эндрю донестись одобрительному смешку, летит одежда, попадая Нилу прямо в лицо. Он её ловит на рефлексах, поражённо смотря на Эндрю, который уже успел подойти туда же на место Кевина, отталкивая от того улыбающегося нападающего. Нил застывает с одеждой в руках, думая, что он должен сказать, что он вообще может сказать, но так и не придумывая ничего. Кевин усмехается. — Эндрю, тебе удалось заткнуть его уже на второй день знакомства. Я поражён! Нил посылает в него сердитый взгляд, а потом в него летит и водолазка, которую на этот раз он не успевает схватить до попадания в лицо. Он переводит взгляд с чёрной ткани в руках на Эндрю, не зная, стоит ли его благодарить или спрашивать о чём то, но его вновь перебивают, хоть он и не успел начать говорить что-либо. — Кевин, никакого твоего бурчания по поводу моего рациона питания до начала учёбы, — всё так же с улыбкой, но на этот раз уж точно серьёзно говорит Эндрю, закрывая шкаф и подходя обратно к двери. Кевин закатывает глаза, но в конце концов соглашается, ибо и так не собирался в этот раз сильно на всех с этим наседать. Нил же рассматривает, что ему вообще всучили, обнаруживая штаны свободного кроя, но всё-таки в подобии официального стиля с коричневым ремнём, а также белую большую рубашку, из-за которой, скорее всего, Кевин и искал водолазку под низ, помня о нелюбви Нила к демонстрации своих шрамов. Нил молча одобряет его выбор, не собираясь признавать чужой вкус вслух, даже если на него и так смотрят этим знающим взглядом. Нил подходит к кровати Кевина, складывая одежду туда и спокойно начинает переодеваться, совсем позабыв, что в этой временной шкале они с Эндрю ещё не были в настолько близких отношениях. Но он игнорирует эту мысль. На спине и ногах всё равно не так уж и много шрамов, да и это Эндрю, так что ничего страшного. Закончив, Нил поворачивается, видя одобрительный и какой-то странный взгляд Кевина, а так же задумчивый от Эндрю. Они оба молчат, а Нил начинает закатывать рукава на рубашке, оставляя однако водолазку. Он видит отражение в зеркале на шкафу, но сразу отворачивается, чтобы не спровоцировать повторение вчерашней ситуации в ванне. Все молчат, но напряжения не чувствуется, так что они в таком же комфортном молчании выходят из комнаты, встречаясь с выходящими Ники и Аароном. — Аарон, Аарон! — Начинает лепетать Ники, дёргая «нормального»-близнеца, стоит ему увидеть Нила. — Просто посмотри на этого красавчика! Кто бы мог знать, что под этим бомжатским прикидом прячется такая конфетка! Так бы его и облизал! Единственное, что останавливает Нила от нервного передёргивания плечами и резкого высказывания в сторону Ники, это понимание того, что о его знании немецкого помимо Кевина пока никто даже не подозревает. Он лишь смеряет Ники уничижительным взглядом. — Я бы предпочёл, чтобы вы общались на том языке, который знают все, — вообще, Нил просто не хочет выслушивать всё это, но и показывать, что он их понимает, ему не хочется. — А я бы предпочёл не выслушивать твои влажные фантазии, Ники, — так же язвительно, как и Нил, проговаривает Аарон, специально отодвигаясь от кузена, одновременно с этим направляясь к двери. — И куда мы собираемся кстати? А то Ники так и не ответил мне. Кевин давится воздухом, видимо вспоминая, что обычно говорит Ники, кривится, но всё равно отвечает. — Мы собирались поехать в торговый центр, ибо одежда Нила — полнейший ужас, как вы успели заметить утром, а также за телефоном ему же туда же, поскольку у этого идиота его нет, — Кевин вновь закатывает глаза, начиная двигаться в сторону выхода. — Эбби, Ваймак, мы с Нилом и Эндрю будем в торговом центре, Ники с Аароном.. — он приостанавливается, поворачиваясь к ним и, заметив слабый кивок блондина и энергичные кивки Ники, продолжает, — едут с нами. Мой телефон сдох, так что пишите и звоните им. Он заканчивает и, не дожидаясь ответа, выходит из квартиры.