Мир Пламени: Пламя Последствий

Это и правда был конец отпуска. Каникулы или нет, а фактический отдых кончился. Прямо с утра, сразу по пробуждении Кайто настигли мысли о людях с предрасположенностью, тех несчастных, которые сейчас, возможно, страдают из-за того, что он стал публичной личностью и позволил увидеть своё пламя неизмеримому множеству людей. Первый, о ком думалось в связи с этими мыслями – товарищ. Пусть человек, испытавший это на себе, скажет насколько оно ужасно. На самом деле, а не то, что по косвенным признакам представил обладатель второго облика, которому этого не испытать при всём желании… К счастью, в пять утра тот уже не спал. Когда желание начать действовать стало совсем уж невыносимым, а количество мыслей превысило определённый порог, он позвонил. Благодаря тому, что их организмы продолжали отчасти находиться в часовом поясе Англии, они оба проснулись затемно. И вот, когда стало совсем невмоготу, детектив принял вызов и предложил встретиться. Не телефонный разговор, как говорится. Такси исправно приезжали даже в такую рань, так что проблем не возникло. Встретивший прямо у входа друг был бодр и весел. Окинув взглядом ворота, Кайто мысленно улыбнулся. Уже доводилось здесь бывать, но впервые он тут просто так, без настолько важной причины, затмевающей всё или почти всё. Легко вспоминалось виденное ранее – более, чем приличное жилище. Не имение матери Сагуру, конечно, но усадьба точно. Сейчас, в весеннее время. небольшой парк, разбитый перед домом в западном стиле, радовал глаз всеми красками весны. Они шли по дорожке и любовались рассыпанными под деревьями в кажущемся беспорядке цветами. Эта почти идеальная небрежность выдавала руку мастера… Очевидно, на том родители занозы и сошлись: любовь к ухоженным паркам, западному стилю и высокое благосостояние – уже немало для начала. Прямо представлялось, как пара людей начинающегося среднего возраста гуляют по этому парку, так же как и они сейчас, осматривают ухоженные газоны, вдыхают запахи цветов… наверняка тут не только по весне всё цветёт. Это одному вору-фантому, соответствуя своему прозвищу, пришлось незаметно пробираться сюда зимой. Никаких красот, да и о каком любовании может идти речь, если ему необходимо было спасать товарища? А ещё раньше они приходили сюда всем классом навестить заболевшего детектива. В те времена, помнится, ещё пытался бороться со своими порывами… насколько глупым это кажется сейчас. А потом, зимой, чуть не совершил непоправимую ошибку, что и вылилось в необходимость срочного посещения. Так они и шагали: в тишине, каждый в своих мыслях. Кайто знал, как пройти ко входу в дом, но его вели чуть другим, более длинным путём и он без вопросов последовал за другом. Удлинение маршрута себя оправдало, пойди они «напрямик» не увидели бы пару особо живописных лужаек. Солнце выглянуло из-за горизонта какое-то время назад, позволяя в свете своих лучей рассматривать зелень и цветы, покрытые росой, что придавало им особое очарование. Красиво, бесспорно. Но у более длинного маршрута имелись и минусы. – Ты только что шмыгнул носом, заноза? – просто невозможно не услышать. Утренняя прохлада заставила вспомнить о той осенней болезни товарища. Даже понятно откуда этот шмыгающий нос: кое-кто, не будем указывать пальцем, добрые четверть часа катался на птице, а там и ветер, и дождь в лицо… и переживавший вместе с ним счастье полёта, человек вряд ли думал о том, чтобы не продуло. – Да. – не стал по-детски: «Нет, это не я», отпираться товарищ. – Чуть простыл, но ничего серьёзного!.. – заторопился убеждать. – Вот что, пошли к тебе. – сказал и сам не понял причины своего беспокойства. В лёгком насморке действительно нет ничего необычного, тем более после того ветра с дождём. Легко отделался, можно сказать. Но вот что-то не давало покоя. – Я гляну. – А ты ещё и врач? – с весёлой иронией вопрошал тот, не разделяя его серьёзности. – Хочу кое-что попробовать. – туманно отозвался Кайто, думая о том, что части способностей самозащиты может найтись другое применение. Прикасаясь к кому-то не пламенем, а тёплым воздухом, «точкой внимания», как называл это для себя, он отчётливо «видел» всё, до чего «дотрагивался». Таким образом ведь не только контролируемые повреждения можно нанести, но и вылечить. Или, если не вылечить, то хотя бы увидеть проблему. Если ничего не пытаться сделать, то и риска никакого, но когда они заходят в комнату детектива, предупреждение всё равно звучит: – Сагуру, это может быть опасно. – сопровождаемое взглядом со всей возможной значимостью. – Кайто, я знаю, что ты мне не навредишь. – как у него, однако, всё просто. С другой стороны, что тот откажется и не думал. – Делай что собирался. Мне сесть, лечь? – Сядь, пожалуй. – по размышлении. – Если почувствуешь что-то странное сразу говори и тем более, если будет больно. Я не собираюсь ничего делать, но на всякий случай… – тот кивает и смотрит с любопытством. В двух словах объяснив свои намерения, чем вызвал удивление и восхищение друга, Кайто начинает. И смотрит на своего пациента настолько внимательно, что тот в итоге не выдерживает: – Я ничего не чувствую, правда. – отзывается на ощущаемую напряжённость и серьёзность. В доказательство воплощает свой огонёк. Собственный синий появляется и тянется навстречу будто по собственной воле. Того же размера, тут же прилипает к пламени друга. Как, оказывается, давно они этого не делали! Но приятные ощущения быстро отходят на второй план от воспоминаний о том, чем они тут занимаются. Это лишь возможность контролировать состояние товарища, с которого сталось бы молчать, даже если больно. Связь подтверждает правдивость заявления детектива – тот на самом деле не чувствует. Или это стоило бы назвать обследованием? Так или иначе, наконец успокоенный, Кайто сосредотачивается на исследовании «внутреннего мира» друга. Увиденное – воспринятое способом далёким от зрения, но картинка в голове выстраивалась исправно –не то, чтобы тревожно, но нездорово уж точно. Раньше никогда не осматривал людей таким образом, определить, насколько всё плохо не представляется возможным и остаётся положиться на интуицию. А может, это что-то из неосознаваемых знаний предков, генетическая память и всякое такое. – Заноза, тебе нужно провериться у врачей. – это лучшее, что возможно сделать в данной ситуации. Тот выглядит готовым начать спорить: что, мол, из-за какого-то несчастного насморка… – Пожалуйста. Хотя бы ради меня, чтобы я не беспокоился. – Хорошо. – выглядит недоумённо, но уступает. Кивает. Наверняка только потому, что слышит опаску и толику страха за него. Пусть лучше глянут квалифицированные специалисты, а то рассмотренное не нравилось вот прямо сильно. – Я ж к тебе за другим пришёл! – воспоминание об изначальной цели визита стало неожиданным. Но вопрос прозвучал о другом: – Как там твоя птичка? – Ватсон в полном порядке, спит ещё. И ты хотел спросить совсем не об этом. – лёгкое недовольство. Остатки вежливости трепыхаются, что ли? Давно пора привыкнуть и спокойно говорить то, о чём думаешь сразу. – Ты… Когда только узнал обо мне… В смысле, увидел моё пламя… – почему-то говорить об этом оказалось сложно. Будто они что-то неприличное обсуждают! Но в том-то и прикол, что ничего такого! – Тебе тогда было очень плохо? – Плохо? – переспросил тот. – Не назвал бы это «плохо». Странное, казалось бы, беспричинное томление, желание не знамо чего, но достаточно слабое, легко забывающееся и подавляемое обычными будничными занятиями. Мне было приятно смотреть на твоё пламя и подспудно хотелось большего… Скорее «странновато», чем «плохо», да…. А почему спрашиваешь? – Да вот, думаю, сколько ещё людей, как ты, увидело мой огонь и… вот это всё. – помахал рукой в воздухе, силясь обрисовать это самое «всё». Ну вот откуда в нём эти настороженность и испуг? – Ты чего? – Почему тебя интересуют другие люди «как я»? – выделил тоном последние слова. – Я называю их людьми с предрасположенностью. И, погоди… ты что, вот только что… попытался приревновать меня к неизвестно кому?! – вот это удивило ещё больше. Угадал, судя по смущению, тут же сменившемуся твёрдостью. – Что удивительного в том, что мне не нравится то, что ты хочешь меня заменить? – как будто ощетинился невидимыми иголками, но тут же смягчился, слыша ответное недоумение. – Я не искал тебе замену, Сагуру. Никогда не стал бы… Можешь даже не думать об этом, заноза, ясно тебе?! – даже немного разозлился за само такое предположение. Теперь недоумевал детектив. Пришлось пояснять: – Я беспокоюсь о людях, которым мог ненамеренно причинить вред. Подумал, вдруг они там страдают, вот и спросил. Ты-то это на себе испытал, должен понимать… И не определят ли они чего именно хочется? – Не определят. – уверенно и уже полностью спокойно завил товарищ. – Даже я, с моей чувствительностью, не определил, а люди без неё и подавно не разберутся. И всё, что я говорил, смело дели на два, а то и больше. Смотреть на твоё пламя должно быть приятно и им, но желание большего… вряд ли оно есть, иначе сумасшедшие фанаты преследовали бы тебя куда более активно. – Сейчас это прозвучало так, как если бы они у меня были. Сумасшедшие фанаты – уточнил. – Думаю, они есть. Или по крайней мере фанатки. – поморщился. Кайто почему-то подумалось, что товарищ вспоминает Соноко, наверняка попавшую в кадр с теми своими прыжками и размахиваниями руками ради привлечения внимания Кида. Знал бы детектив!.. или рассказать? На всякий случай… Пожалуй пока не стоит, момент неподходящий. Знал, что товарищ не ревнует, ощущение, овладевающее им, скорее можно классифицировать как беспокойство. Опаска, что эти люди могут представлять опасность. И понимает вроде, что очень мало кто в принципе способен причинить реальный вред обладателю второго облика и очень высокотемпературного пламени, а всё равно беспокоится. Зато это хороший повод вернуться к незаконченному разговору: – Но вообще, что ты так обо мне подумал… задело. – тот мигом смекнул о чём речь: – Извини, ничего не мог с собой поделать. Как подумал, так оно и… шибануло. – использовал жаргонизмы в исключительных ситуациях, когда литературных слов не хватало для выражения полноты мысли. Или чувства. – Ладно, проехали. – этот разговор стоило закончить. Или перевести на другое. – Как ты вообще, вы с Ватсоном? – Он уже, наверное, проснулся, пойдём к нему. Причины для отказа отсутствовали как класс – разумеется, они пошли. Традиционно чердак, но свободного места поменьше, чем у Хакубы-сан. Отец Сагуру использовал «свободные невидимые взгляду площади» для того же, для чего и большинство людей: здесь лежало и стояло всё то, что вроде как не нужно, а выбросить жалко. Но и для «соколиного уголка» нашлось место. Интересно, что сказал один из начальников полиции, узнав, что теперь с ними будет жить большой пернатый хищник со своими привычками и потребностями? Судя по тому, с какой гордостью товарищ осматривал устроенный «живой уголок», за него пришлось едва не сражаться. Так или иначе, тот отстоял право своего любимца на собственную жилплощадь. Для птицы, можно сказать, ничего не изменилось, даже окошко в стене примерно там же, где оно находилось на предыдущем его месте жительства. Да и самочувствие вполне сносное – судя по «курлы» и хлопанью крыльев в качестве приветствия, стоило парням появиться на чердаке. Может и прилетел бы, да не увидел ни у кого из них специальной перчатки. «Не подготовились, да, нехорошие человеки», – при желании читалось во взгляде сокола, когда они подошли ближе. – Отец сказал, что ему нужно переговорить с некоторыми людьми. – невесело отозвался заноза, когда они поздоровались с птицей и Кайто спросил, как обстоят дела с «разрешением на полёты». – Так что Ватсон пока сидит дома. Надеюсь, это ненадолго. – эмоции приходилось угадывать исключительно по лицу, выносить соединённое пламя из комнаты детектива они не стали. Во избежание. – Неужели, ему даже над домом запретили летать? – удивился. Отец детектива не казался глупым человеком, глупый на таком посту не удержался бы, значит такому жёсткому запрету имелись веские причины. Он же себе не враг – зарабатывать неприязнь сына… Хотя, может, просто не понял ещё насколько тому дорог этот умнейший представитель пернатых. – «Чтобы твой зверь нигде не болтался, пока я не договорюсь», – так и сказал. – вздох. – А «нигде» – это и над домом тоже. – Значит, это ненадолго. – успокаивал совсем загрустившего товарища Кайто. – А если в ближайшие пару дней всё не решится, мы с тобой вывезем его за город, чтобы полетал… Если они испытывают хотя бы десятую часть моей жажды неба… – погладил притихшую птицу и сам вздохнул. Воспоминания по-прежнему сильны и ярки. – Так и сделаем! – преисполнился решимости товарищ. Вот и хорошо, а то сам на себя перестал быть похож. Отказавшись от завтрака по причине обещания, данного вчера любимой, Кайто отправился домой. Перед уходом напомнив другу показаться врачу, получил ещё одно подтверждение-обещание и уже со спокойным сердцем зашагал в сторону остановки. Сейчас автобусы уже ходили, не чета предрассветному времени. Ожидая нужный, он думал о том, что узнал. Раз людям с предрасположенностью ни в коей мере не плохо, а только немного странно, то никаких мер можно и не предпринимать. Вот только неизвестно сколько это состояние «просто странно» продлится и не сменится ли чем похуже. Да и не факт, что у всех всё одинаково. То есть выйти на них как-то всё же нужно. Вопрос – как… Но то, что никто прямо-таки не страдает от этого, уже сняло огромный груз с его души. А проходящая мимо стайка ребятишек, громко обсуждающая, чем они будут заниматься сегодня – подала идею. Идею эту взяли и бережно спрятали до времени, когда её можно будет воплотить. Потому, что сначала планировался завтрак в обществе Аоко. На время отринув все заботы, Кайто прекрасно провёл время в её обществе, рассказал ещё об имении матери Сагуру и о долине, показал фотки… А как предначертанную вызвонили подружки и предложили ещё один день «покутить», пожелал ей хорошенько развлечься и занялся своим делом. Стал звонить мейтантею. Пусть он уже частично успокоился, что людям с предрасположенностью не плохо и не вредно испытывать эту вот «тягу к неведомому», оставалось ещё одно. Или не одно. Да хотя бы элементарное любопытство об их количестве. Может, пятеро всего, а может пять сотен. Или тысяч… даже об этом думать не хотелось, а о больших числах – тем более. При чём здесь Шиничи? Всё предельно просто, но требует проверки. Если повезёт… но не факт, не стоит радоваться раньше времени. Как и обсуждать что-то подобное по телефону. Трубку взяли почти сразу, а по радостному согласию приехать прямо сейчас, стало ясно, что мелкий скучает на каникулах. Тоже отпуск, видать. А он не понимает своего счастья, страдает… Что ж, все люди разные, кто-то не любит работать, а кто-то терпеть не может оставаться без любимой работы. Предназначение, наверное. – В тебе что-то изменилось. – огорошил Конан сразу по приходу, только лишь поздоровавшись. – Ты и это видишь?! – изумился Кайто. – Так я угадал. Ну так, что поменялось? – не дал всласть поудивляться мелкий, раскрывая карты своей довольной усмешкой и словами. – Ты просто угадал? – вот не верилось. – Да. Наверное… – теперь тот и сам задумался. Протянул: – Вид у тебя такой, радостный и спокойный очень. – А раньше был не такой, значит? – уточнение, да и помощь тому с направлением мысли. – Да. Не могу объяснить. – с долей недоумения и растерянности взглянул на старшего товарища. – Похоже и правда тем способом вижу. – Вот к этому твоему видению у меня и есть вопросы! – обрадовался Кайто и сразу перешёл к делу: – – Шиничи, ты же видел Сагуру прошлым летом? – Видел. – судя по ухмылке, вспомнил что-то забавное мальчик. – И что? – Он не показался тебе, ну, знаешь… странным? – как описать то, чего не испытывал сам тому, кто неспособен это испытать? Только так, странным. Да и сам товарищ так описывал. – Если в том смысле, что стоял как коршун и проверял за мной все выводы и действия, и, кажется был недоволен, что я вообще коснулся твоего дела, то да, он определённо был странным. – ещё одна усмешка. Как когда-то и представлял, товарищ весьма неодобрительно отнёсся к Кудо Шиничи интересующемуся делом Кида. Главное, что не попытался придушить, подумав, что тот копает под него или выискивает ниточки к настоящей личности вора-фантома. – Нет. – невольно усмехнулся сам, не успев вовремя изгнать из сознания картинку набычившегося друга, наступающего на другого детектива, извинительно вскинувшего руки и выглядящего несколько испуганным. – Я о том, не показался ли он тебе необычным. Ну, то, как ты определяешь моих сородичей. В этом плане. – Нет. – ответил тот, чуть поразмыслив. – Ничего такого. Ничем от людей не отличался. – Жаль. – расстроился так, что это стало заметно. Не держал лица с этим мелким… Неоправдавшейся надежды и такой удобной возможности искренне жаль, но тут уж ничего не поделаешь. Окажись мейтантей способен отличать людей с предрасположенностью и ему было бы достаточно показать фотографии или видео с представлений Кида, чтобы тот нашёл всех, но чего нет, того нет. – А что такое? – ему рассказали всё без утайки. Дослушав описание ситуации, маленький детектив потёр подбородок и задумчиво высказался: – Задачку ты себе нашёл, конечно… – ещё чуть подумал и предложил: – Я могу чем-то помочь? – Как оказалось, нет. – с долей язвительности отозвался Кайто. Всё же разочарование оказалось сильнее, чем ему думалось. Вздохнул и уже нормальным тоном договорил: – Не нужно. Раз никто не страдает, то это не срочно и не так уж важно, хотя мне почему-то хочется, чтобы все эти люди были… под рукой. Не знаю зачем. – Я скажу, если придумаю как ты можешь тут помочь. – вздохнул и вдруг подумав о другом, предложил: – Давай я и тебя просвечу. Тут снова потребовались объяснения… Шиничи согласился на «просвечивание» и, казалось, ничуть не удивился результату. «Я заметил, что вообще перестал болеть после… этого», – указал рукой на всего себя, поясняя отсутствие удивления, «Наверное, побочный эффект той дряни, которой меня пытались убить». Может, для него это и самая обычная вещь в мире… Тем не менее, здоровье этого мелкого действительно идеально. Такой вывод Кайто сделал из того, что ему нравилось всё, на что бы он не «взглянул». Любой орган, любая часть тела… выглядели и находились в отличном состоянии. Просто замечательно. Так, что аж подозрительно. Однако, спросить о том, способен ли маленький детектив различать людей с предрасположенностью не было единственной целью приглашения. Первой – да, но имелась ещё одна. Как-то раз он имел глупость пообещать помочь тому обрести пламя или хотя бы попытаться это сделать. Просто эксперимент – возможно ли не только увеличить пламя, но и «зародить» его в человек при помощи силы обладателя второго облика – тогда вызывал восторг мелкого. И так непозволительно долго откладывал, занимаясь своими делами, пора уже! Хоть начать! За это время ничего не изменилось, мейтантей подтвердил своё согласие и готовность начать прямо сейчас. Они спустились в подвал и впервые оказавшийся в логове вора-фантома мальчик какое-то время потратил на разглядывание окружающего пространства и заполняющих его вещей. После небольшой экскурсии приступили непосредственно к делу. Синий огонёк на своей ладони тот рассматривал очень заинтересовано. Вероятно, представлял каково будет владеть собственным огнём. Дотрагивался до клочка пламени пальцами второй руки, сжимал эту в кулак и постоянно выглядел чуточку удивлённым. Старается перестать, но это выражение вновь возвращается на его лицо со следующим погружением пальцев в огонь. Наверное, сложно поверить в то, что пламя, способное плавить стекло и асфальт, может быть лишь слегка тёплым, приятной коже температуры. Конан, кажется, не может перестать касаться огонька, ему определённо нравится играть с контролируемым пламенем, смотреть как оно облизывает пальцы… В этом есть что-то завораживающее или же мелкий замедляет движения будто гладит огонь по собственной воле. Выглядит задумчивым. Пытается ощутить что-то в себе или задумался об отвлечённом? Кайто тоже посещают разные мысли. правильно ли то, что он сейчас делает? Давать надежду беспламенному… с другой стороны, кто знает как на организм Кудо Шиничи повлиял препарат, отбросивший его тело на десять дет назад во времени? Непробиваемое здоровье – это раз. А что ещё? Может ли после такого измениться результат обретения? Надежда вернуть ему прежний вид ещё есть – в конце концов, раз можно «туда», назад в детство, значит должно быть можно и «обратно» – об обратном исходе думать не хочется, но если вдруг… «Я не уверен, что что-то почувствовал», – вдруг говорит Конан, обрывая мысли. на его лбу виднеются капли пота, очевидно, так старался ощутить в себе хоть что-то. Его тут же заверяют, что с одного раза невозможно, даже если чисто гипотетическая возможность существует, но просительное выражение лица подсказывает, что услышать хотят совсем не это. – Разумеется, мы продолжим. – вот теперь прозвучало нужное. Мальчик вытер рукавом лоб, успокоено улыбнулся и поблагодарил. Провожая гостя, обещал тому следующую встречу на каникулах, а может и не одну. А когда уже прощались, вспомнилось ещё одно дельце, тоже обещанное однажды. – Мейтантей, не хочу делать за твоей спиной… – выслушав, тот кивнул, а узнав, что самому ему ничего и делать не придётся, кивнул ещё раз. Расстались довольные друг другом. – Соноко-сан, могу я тебя кое о чём попросить?.. – и минуты не прошло, как Кид связался со своим «осведомителем». Удобно, когда можно скрыть номер и звонить кому угодно. От девушки требовалась одна незначительная услуга… сегодня вечером, вот единственная сложность. Но та ответила, что это ни разу не проблема и пообещала всё сделать в срок. Разумеется, узнала. По голосу, как заявила… Вечер обещает быть весёлым!