Непристойное предложение

      Рейн дёрнулся от удивления, неловко повернулся и опрокинул свой кофе. Напиток некрасивой кляксой растёкся по столу, а чашка чуть не разбилась, пойманная в последний момент уже у самого пола. Раздражение, изумление и искреннее беспокойство, копившиеся в нём весь вечер, выплеснулись наружу:       – В отличие от некоторых, – Рейн даже не стал скрывать неприязнь, – я здесь не на птичьих правах, а живу! Так что это мне надо спрашивать, что ты тут забыл? – от злости он даже опустил положенное «Пи» в речи.       Прапай невозмутимо подтянул сползающее с плеча одеяло.       – А меня пригласили в гости, – его спокойствию можно было только позавидовать, – так что я здесь не на таких уж птичьих правах, – Пай подмигнул Рейну и стрельнул глазами в сторону сада, а потом с каким-то вызовом глянул на нахохлившегося паренька.       Рейн рефлекторно потянулся в сторону ящика с приборами на поиски спасительной вилки. В кои-то веки у него был шанс воткнуть её в этого раздражающего типа без свидетелей! Но не успел.       С улицы как раз вернулись хозяева дома, и в итоге и без того напряжённая атмосфера превратилась в немую сцену.       Спустя пять минут разлитый кофе был вытерт, Рейну заварили новый, – он мысленно сделал заметку попросить Сайфу научить его так готовить напиток, у того выходило всё равно вкуснее – и четвёрка безмолвно расселась парами по разные стороны стола.       – Кто-нибудь мне объяснит, что в итоге происходит?! – Пхаю всё ещё отказывался верить и гневно переводил взгляд с брата на… и как ему теперь называть Прапая? Своим другом или парнем брата? Кошмар какой-то...       Рейн чувствовал его раздражение, но решил пока не вмешиваться, а понаблюдать. У него не было оснований злиться на старшего брата Пхаю – на его месте он бы фотографа, конечно, отлупил, но права голоса в этом конфликте у него объективно не было.       – Прапай пару дней поживёт у нас, – Сайфа осторожно подбирал слова, косясь на брата.       – Меня пригласили погостить, – если бы не напряжённая обстановка, кажется, Прапай бы ещё и язык показал, – я немного... приболел.       Рейн скептически осмотрел «больного», но вспомнил про найденные лекарства и покраснел, прикусив язык.       – А потом? – Пхаю был полон решимости расставить все точки над «i», – что будет дальше?       – А дальше мы будем вести себя как вы, – снова встряла главная причина всей кутерьмы, – ходить за ручку, целоваться у вас на глазах и всё такое, что делают обычно люди, когда встречаются…       – Пи, ты будешь с ним встречаться?! – Рейн не верил своим ушам… Это же Прапай!       Сайфа сам рассказывал ему, каким порочным и испорченным был этот человек, отговаривал Ская от отношений с ним, а ещё та история, которую поведал Джейд с молчаливого разрешения Криса… У него не укладывалось всё это в голове!       – У него испытательный срок. Скажем... месяц, а там посмотрим, – старший как-то задумчиво выглядел при этом, так что Рейн озвучил первую пришедшую в голову версию, которая могла бы объяснить то, что творилось в данный момент у него на глазах:       – Пи, он тебя что, шантажирует чем-то?!       Прапай ошеломлённо уставился на паренька, моргнул как сова и вдруг заржал. Сайфа улыбнулся, и даже Пхаю рассмеялся впервые за вечер.       – Не волнуйся, Рейн, – успокоил он своего парня, – всё не так страшно, как ты себе представил. Но у меня есть вопросы, и я искренне надеюсь, что ответ на один из них я получу прямо сейчас, – он повернулся к Прапаю, и тот мгновенно прекратил веселье, – ты серьёзен по отношению к моему брату?       – Да, «папочка», – огрызнулся Пай и уже спокойно добавил, – это не приключение на одну ночь.       В этот момент Сайфа заметил разворошённый пакет из-под лекарств и обернулся с немым вопросом к «переговорщикам». Рейн снова покраснел и опустил глаза.       Одно дело – понимать, что Сайфа взрослый мужчина со своими потребностями, и это абсолютно нормально, но совсем другое – знать, чем именно, а главное, с кем он занимается за закрытыми дверями спальни. Это как если бы он услышал, что его родители всё ещё занимаются сексом и не стесняются обсуждать это при нём.       Пхаю заметил пунцовые уши Рейна и снова злобно уставился на Прапая:       – Что ты ему сделал?       – Ой, да боже ты мой, – Пай закатил глаза, – нашли тут главного злодея… – ему хватило наглости оскорбиться, – ничего! Я застукал твоего возлюбленного, который с любопытством молодого бурундука копался в пакете с лекарствами, видимо, не удержался. Вот он теперь и смущается, что его поймали на «горячем», - Прапай фыркнул и незаметно подмигнул Саю. А Рейн умудрился сравняться цветом со спелым помидором.       Сайфа глянул на часы и спохватился, изящно отвлекая внимание от лекарств:       – Уже час ночи, давайте остальное обсудим завтра, хорошо? – вопрос он адресовал явно брату.       Пхаю кивнул.       – Да, пора ложиться. Но завтра мы обстоятельно поговорим!       Сайфа подхватил со стола злополучные лекарства, засунул их в пакет, помог Прапаю подняться – тот тут же начал изображать умирающего лебедя – и повёл в сторону лестницы. Пхаю с недоверием наблюдал, как старший брат трогательно придерживает этого актёра без Оскара под спину и тихо что-то спрашивает, на что Пай кивал и успокаивающе отвечал. Дурдом!       На кухне осталось двое. Рейн отнёс посуду в раковину, помыл чашки и присмотрелся к своему парню. Пхаю всё ещё сидел за столом и выглядел озадаченным. Рейн осторожно дотронулся до его руки.       – Ты как?       – Честно? – тот поднял взгляд, в котором сквозили нотки усталости и неуверенности, – сам не знаю. Просто, это же мой брат и… И Прапай. И у них теперь отношения, да ещё и с испытательным сроком. Дикость какая-то…       – Пойдём спать? – предложил Рейн, – утром поговоришь с ними обоими, а сейчас тебе тоже надо отдохнуть. Хочешь, мы останемся в спальне на первом этаже?       – Тебя эта ситуация тоже смущает? – Пхаю улыбнулся.       – Если честно, я в таком шоке… Так что не хочу среди ночи услышать что-то не то.       – Не думаю, что сегодня их потянет на подвиги, но ты прав.       Рейн протянул ладошку, и они направились в гостевую комнату, в которой он первое время жил, когда только переехал в этот дом.

***

      Пока Пхаю принимал душ, младший расстелил кровать и присел на краешек, переваривая события вечера. Машинально стянул с себя куртку, бросил её на стул. Из кармана на пол выпала и покатилась небольшая нарядная коробочка – подарок Прапая, который он чудом спас, когда стол в клубе перевернулся. Он вынул коробочку и задумался.       – Малыш, всё в порядке? – раздался голос у него спиной.       За раздумьями он и не заметил, что шум воды стих, а Пхаю вышел из душа. Рейн обернулся, увидел напряжённую складку на лбу и спросил:       – Пи, ты очень злишься на них?       – Я не то чтобы злюсь, – Пхаю вытер полотенцем волосы и по-кошачьи потянулся всем телом, – просто это как-то неожиданно всё… А что? Ты переживаешь за меня? – он устало улыбнулся.       – Конечно, переживаю! Но я сейчас не об этом… Смотри, что я забрал из клуба, – Рейн протянул на вытянутой ладони коробочку с минималистичным бантиком, – Сайфа тогда отмахнулся от подарка, но я подумал, что потом он всё же может пожалеть, поэтому… – он как-то неуверенно посмотрел на своего парня, – но я не решился отдать её. Может, лучше ты?       Переложив ответственность в решении вопроса на старшего, Рейн прошмыгнул в ванную. Хотелось смыть с себя все мысли, которых было слишком много для одного вечера.       Пока совёнок плескался и чистил зубы, Пхаю задумчиво смотрел на подарок – мелькнула малодушная мысль, что пусть Рейн сам вернёт его Прапаю, и вообще пусть они с Сайфой разбираются сами. Но он всё же взял и положил подарок на прикроватную тумбочку. Вот завтра после разговора и решит, кому из двоих «артистов» отдать его.       Вода стихла, Рейн выполз в одной футболке из ванной комнаты, зевая.       – Давай ложиться – вечер был слишком насыщенный на новости, я подумаю обо всём этом завтра.       Рейн понятливо кивнул и забрался в кровать под бок к Пхаю. Сил его хватило только на то, чтоб уткнуться носом в ключицу и оставить там сонный поцелуй. Ответный в макушку он уже не почувствовал.       А в спальне наверху Прапай задумчиво смотрел на неуместно суетящегося Сайфу. Тот сначала проводил его в ванную и попытался было сам нанести мазь, на что был выдворен обратно в спальню, а когда Пай проделал необходимые манипуляции и вышел из ванной, помог ему добраться до кровати, улечься, подоткнул одеяло…       Пай смотрел на его мельтешения и думал: может, он переборщил с «умирающим лебедем»? Но это было шоу чисто для Пхаю с Рейном, просто из вредности, в отместку за "птичьи права".       – Сай, я не хрустальный, – наконец не выдержал Прапай, – перестань носиться со мной и корить себя. Иди ко мне, – и он похлопал по правой стороне кровати.       Старший аккуратно лёг на пионерском расстоянии, так что сам Прапай, вздохнув, подкатился к нему под бок и собственнически закинул на него руку.       – Если ты не прекратишь загоняться, я тебя поцелую, – пригрозил он, улыбаясь.       Сайфа улыбнулся и приобнял неугомонного «соседа», оставив практически целомудренный поцелуй на лбу.       – Так не пойдёт, Пхаю так целуй или Дождика, – и Пай потянулся к нему всем телом.       Сайфа обречённо вздохнул, но всё же легко коснулся его губ своими.       – А теперь спи, мракобесие, – и погасил ночник на тумбочке. Прапай уткнулся ему в шею и блаженно вздохнул, закрывая глаза. Несмотря ни на что, день, по его мнению, закончился просто прекрасно...       Дом погрузился в тишину, и только цикады трещали за окнами, убаюкивая неугомонных обитателей.