Тихий скрип двери заставил Еву на секунду оторвать взгляд от книги. Она слегка склонила голову, подпирая щёку одним кулаком, и выдала слабую улыбку, замечая только что вошедшего брата.
— Ты уже вернулся, Зик?
Этот вопрос она бросила уже в воздух — в пустоту — совершенно не глядя в сторону брата. Глаза вновь медленно забегали по страницам книги, изучая каждую по несколько секунд к ряду.
— Да, дорогая сестра, — сухо протянул Зик, сверля её неотрывным взглядом. Ева даже не удосужилась ещё раз поднять глаза на брата, — Хотелось бы, конечно, получить от тебя чуть больше внимания…
Что-то быстро просвистело в воздухе, вынудив мужчину на секунду оторопеть, но среагировать сразу же, без сбоев. Вскинув руку, Зик поймал и зажал в ладони светлый бейсбольный мячик, брошенный Евой в его сторону.
Зик слабо усмехнулся, глядя на потрёпанный материал мяча, и пару раз подкинул его над ладонью, вновь ловя ещё на лету.
— Ого, да ты прямо настоящий питчер.
— Я, всё же, больше предпочитаю быть бэттером.
Ева немного приподняла голову, уводя свой взгляд от страниц книги. Она рассчитывала, что брат покинет её, как только заметит, что она не обращает на него ни малейшего внимания, однако тот остался, похоже, на все годы привыкнув к подобному её поведению…
— Так что, — протянул Зик, раз за разом слегка подбрасывая и покручивая в руке бейсбольный мячик, — Какой повод был у Кольта, чтобы оставить тебе букет?
Ева едва слышно цокнула языком, совершенно не понимая, к чему брат хочет привести разговор на этот раз.
— Повода не было. Но, полагаю, хотел извиниться за сцену в поезде…
Девушка тихо хмыкнула. Взгляд, сосредоточенный на страницах книги, внезапно помутнел, вынуждая строки и слова медленно расплываться. Ева потёрла глаза, вместе с тем невольно вспоминая последнюю поездку.
—
Габи — спасительница Эльдии! Наша богиня!
Последние слова дались Кольту с трудом. Тяжёлое дыхание сбилось, едва не вывернув весь желудок, доверху заполненный алкоголем, наружу. Молодой человек сдержал рвотный позыв, чувствуя, как вместе с мерно покачивающимся поездом, постепенно укачивает и его.
— Ну-ну, тише, — Пик похлопала его по спине, призывая успокоиться и поумерить свой пыл. Опустившись чуть ближе к склонившемуся над полом Кольту, она протянула ему стакан воды.
— Как ты себя чувствуешь? — Ева опустилась на корточки, стараясь заглянуть в раскрасневшееся от выпивки лицо Кольта. — Может, стоит прилечь? Хотя, в твоём состоянии лучше оставаться в сидячем положении…
— Ну и понесло же его сегодня, — вздохнула Пик, невольно прикрывая глаза.
— Да-а, — поднимаясь, протянула Ева, — Похоже, подвиг нашей дорогой Габи не оставил даже Кольта равнодушным.
Она повернулась к ютящимся в стороне детям, слабо улыбаясь. Желтые повязки на их предплечьях словно бы вторили блёклому освещению вагона.
Кандидаты в воины — без слов говорили те.
Под мерный стук колёс и слабо доносящихся со всех сторон голосов солдат Ева приблизилась к ним, искоса всё ещё поглядывая на выпившего Кольта.
— Что же ты не усмотрел за братом? — по-доброму усмехнувшись, обратилась она к Фалько.
— А должен был? — мальчик едва заметно нахмурился, — Вообще не представляю, кто его подпустил к бутылке…
— Ничего, — Ева усмехнулась, прикрыв глаза, — На утро пожалеет об этом, когда будет мучиться от жуткого похмелья.
— А потом будет ходить к вам, извиняться, — фыркнул Фалько, отводя взгляд, — Он ведь не переживёт такого позора. Скажет, что был ужасно виноват…
Ева улыбнулась, едва слышно рассмеявшись.
— Да всё нормально…
Она перевела взгляд обратно на извивающегося на полу Кольта. Слабое освещение вагона отбрасывало на его фигуру тени, мерно пляшущие в такт движению поезда.
Постепенно эти тени сменились очертаниями строк, расплывающимися перед глазами Евы. Она моргнула пару раз, сосредотачиваясь на книге, но это уже далось ей тяжелее, чем раньше. Девушка с раздражением сжала пальцы, слегка скребя ногтями по твёрдому корешку.
— Да, он тогда весь вагон заблевал, — протянул Зик, не пряча в своём голосе лёгкие ноты издёвки. — Бедный парень…
Он задумчиво уставился в одну точку, словно бы размышляя над дальнейшими словами.
— Но ты ведь его всё равно любишь, верно, Ева?
— Кто тебе такое сказал?
Ева перелистнула книгу на следующую страницу в надежде, что так чтение, всё же, пойдёт дальше, но вопрос брата отбил у неё всякое желание продолжать. Она перевела взгляд на Зика, задумчиво поглаживающего свою бороду.
— Ну…он ведь тебя любит, и ты к нему неравнодушна. Разве это не повод вам двоим начать встречаться?
Мужчина замер на секунду, глядя на свою сестру. Их взгляды пересеклись, и Зик практически увидел, как в глазах Евы вспыхнул слабый огонь.
— Конечно, — процедила она, — Поженимся, наделаем детишек и будем жить счастливо. Хочешь быть крёстным?
— Твой сарказм не имеет границ, дорогая сестра.
Зик слабо покачал головой. Он сдержал себя от глубокого вздоха, который бы ещё сильнее раскрыл его разочарование.
— Почему ты не дашь такому хорошему парню шанс?
— Может быть потому, что совсем скоро ему останется всего тринадцать лет? — не удержавшись, окончательно вспыхнула Ева, — Потому, что после этого у меня не будет брата, а будет лишь человек, сохранивший его воспоминания?
Она резко закрыла книгу. Тихий хлопок разнёсся по комнате едва слышным эхом.
— Это более подходящий ответ на твой вопрос, Зик, — сухо проговорила девушка. Она тяжело вздохнула. — На деле же меня не волнуют построенные обществом концепции, вращающиеся вокруг таких вещей, как отношения, брак и прочее… К чему мне всё это?
— Разве ты не хочешь быть любимой?
Зик невольно замолчал, встретившись с разгневанным взглядом сестры.
— Я хотела…когда-то, — Ева прикрыла глаза, заметно поумерив свой пыл. Она поднялась с места, говоря спокойнее и тише. — Мне нужна была любовь, но много лет назад.
Ева отбросила книгу в сторону, вынуждая ту громко хлопнуть по поверхности стола, ставя тем самым точку в этом бессмысленном, по её мнению, разговоре.
Девушка прошла мимо брата, останавливаясь лишь на секунду. Её пальцы коснулись ладони Зика, по-прежнему сжимавшей бейсбольный мяч, оставляя на костяшках незримый и едва ощутимый след.
— Вот только тогда мне нужен был старший брат, а не отец.
Она покинула комнату, даже не взглянув ему в глаза.
— Ева…
Зик успел лишь глухо произнести её имя вслед. Он опустил взгляд на старенький мяч, вновь прокручивая его в руке из стороны в сторону. Только теперь среди грубых линий прошивки мужчина сумел разглядеть надпись, сделанную когда-то его собственным почерком.
Буквы, слегка стёршиеся от времени, складывались в одно единственное имя —
«Ева».
・.・❀・.・
—
Я просто хочу, чтобы ты, как и я, смогла найти человека, способного заменить нам отца. Разве он не был ужасен, Ева?!
—
Ты об этом мистере Ксавье? Да он мне к чёрту не сдался!
—
Ну почему ты вечно всё усложняешь?
Ева тяжело вздохнула, ощущая, как воспоминания иглой проникают ей под кожу, успевая ловко метить в самое сердце.
—
Почему ты вечно только и говоришь «малышка Пик» да «малышка Пик»? Неужели для тебя не существует твоей младшей сестры, Зик?!
Девушка морщиться, слыша в голове собственный голос, истошно кричащий даже сквозь воспоминания. Она прикрывает глаза, качая головой. Вместо разрывающих душу криков в сознание невольно врывается шум фестиваля.
Яркие флажки, развешанные по домам, тянущиеся через все улицы и охватывающие даже переулки, пестреют цветами, от которых глаза разбегаются. Приглушённый свист и весёлый смех кажется чем-то необычным в Либерио.
— Неплохой фестиваль устроили в честь приезда семьи Тайберов.
Ева поворачивается на голос, замечая подошедшего к ней Кольта. Тот отделился от группы воинов. Их красные повязки почётных марлийцев выделялись на фоне четырёх кандидатов в воины, крутящихся вокруг и, раскрыв рты, наблюдающих за невероятным зрелищем, разворачивающимся прямо на улицах Либерио.
— Да, — вздохнув, бросила в ответ Ева, — Некоторые жители Либерио никогда не видели подобного. Тем более, сюда заявилось множество людей извне. Ворота лагеря оставили открытыми…
— Надеюсь, речь Вилли Тайбера произведёт на прибывших должное впечатление, — Кольт слабо улыбнулся, взглянув в конец улицы, где заканчивались выставленные ларьки с различной едой и сладостями. Крытые палатки привлекали внимание своими навесами, а источаемый ими запах так и привлекал большинство прогуливающихся тут и там людей.
— Мисс Йегер…
Ева перевела взгляд на четырёх кандидатов в воины, успевших перебраться ближе к ней и столпившихся прямо у ног девушки. Она вопросительно приподняла бровь, пока не заметила, как те многозначительно протягивают вперёд пустые кошельки.
— Эй, Райнер, — негромко позвала Ева, — на тебе дети.
Она кивнула на четверых попрошаек, почти сразу же устремивших на него хищные взгляды. Райнер невольно сглотнул.
— Но, мисс Йегер…
— Возражения не принимаются, — остановила его Ева. — Дай им повеселиться хотя бы сегодня.
Райнер смиренно опустил голову, словно бы принимал очередной приказ. Только на этот раз тот заключался в том, чтобы оставить в своём кошельке ни копейки.
— Я очень рад, что Фалько может повеселиться хотя бы в такой день.
Ева взглянула на Кольта через плечо. Мягкая улыбка невольно тронула её губы, но исчезла, стоило ей бросить взгляд вдогонку убегающим детям. Фалько бежал впереди всех, хвостом спеша следом за Райнером.
— Особенно, после того, как совсем недавно он, наконец, обошёл Габи.
— Неужели? Он должен гордиться даже такой победой.
Кольт смущённо почесал нос, ощущая гордость за брата.
— Скажи… — взгляд Евы сделался немного мрачнее. Она не повернулась в сторону молодого человека, даже когда он в лёгком удивлении уставился прямиком на неё. — Тебя не волнует, что будет, если Фалько сможет унаследовать Бронированного?
— Что ты имеешь в виду?
— Вы оба тогда проживёте всего тринадцать лет…
Ева плотно сомкнула свои губы. Её слова заставили Кольта невольно нахмуриться, на секунду поджав губы.
— Я не хочу думать об этом, — покачал головой молодой человек, — Мы решились стать кандидатами в воины, чтобы наша семья смогла вздохнуть спокойно и, наконец, избавиться от подозрений, сброшенных на нас из-за дяди…
Руки Кольта невольно сжались в кулаки. Он тяжело вздохнул, вынуждая себя разомкнуть плотно сжатые пальцы и вновь взглянуть на Еву.
— К Грайсам стали лучше относиться только после того, как я получил официальное заявление, что унаследую Звероподобного титана.
— И что же? — Ева замолчала на секунду, словно бы не в силах произнести следующий вопрос, — Ты готов смириться с тем, что уже через тринадцать лет ваша семья потеряет обоих детей?
— Теперь уже ты не заблуждайся, Ева. Я могу думать совершенно иначе, но всё равно буду вынужден отстаивать честь и преданность семьи, потому что так того требуют правила.
— Правила, — горько усмехнулась Ева, — Да кому они вообще нужны?
— Всему миру и обществу, Ева, — рука Кольта легла девушке на плечо, и она невольно ощутила её тяжесть, словно бы весь тот мир, о котором говорил молодой человек, сейчас давил на неё. — Без этих правил в сердцах людей воцарится хаос…
・.・❀・.・
— Мы объявляем войну острову Парадиз! Давайте же вместе восстанем против этой угрозы, несущей с собой в мир лишь хаос и разрушение!
Последние слова Вилли Тайбера эхом звенели в ушах Евы, почти перекрывая гул, разнёсшийся над всем Либерио.
Стены домов вокруг задрожали. Едва устояв перед ударом, разнёсшим практически всё у сцены, откуда можно было слышать речь приветствуемого всеми оратора, они в немом отчаянии наблюдали, как хаос медленно захватывает собой концлагерь, унося жизни не только военной верхушки, приглашённых иностранных гостей, но и солдат Марли, местных жителей…
Осколки разрушенных зданий каменным дождём посыпались вниз, накрывая собой площадь, улицы и переулки. Переросшая в крики, паника медленно охватывала людей, поселяя хаос в их сердцах.
Пронёсшаяся мимо толпа жарким воздухом обдала Еву, хлестнув по лицу. Девушка не сдвинулась с места.
Словно заворожённая, она наблюдала за зачинщиком этого хаоса, возвышающимся над всей площадью в облике титана. Символ её безумной свободы, которую Ева годами лелеяла в душе, взращивая и ожидая того дня, когда она сможет вырваться на волю.
Посреди паники, страха и ужаса, сочащегося со всех сторон, несущейся тут и там толпы, давно позабывшей о других людях, девушка одними губами прошептала:
—
Эрен…
