поглощение

      Стук в дверь заставляет Йоичи встать, и он второпях опрокидывает стул, чтобы…       Чтобы защитить цветы. Розы. Словно среди них приютился Кайзер, и они собираются его забрать. — Ещё нет, — срывается Йоичи на призрачное изображение за дверью. Я с ним ещё не закончил.       Честно говоря, он только начал — как допрашивать букет роз? — но это чувство сохраняется, когда он бросается поднять опрокинутый стул. Пока этого достаточно. Он крепко цепляется за вазу, уносит её в свою комнату, а затем на всякий случай закрывает дверь.       Карточки он быстро собирает и кладёт на привычное место в кармане. Файлы... вот дерьмо. На файлы уходит больше времени, и ожидающий за дверью снова нетерпеливо стучит. — Одну секунду! — кричит он. Бумаги будут не по порядку, но что есть, то есть. Лучше открыть дверь сейчас, чем вызвать ещё больше подозрений.       Он чувствует себя гораздо более взволнованным, чем следовало бы, но… Да, файлы, можно сказать, что он потерял счёт времени, просматривая их. Не совсем ложь, хотя и немного неуместно. Он отпирает замок, открывает дверь и рывком дёргает на себя. — Исаги, что… — Что за херня случилась? — заканчивает Несс. Он хмурится, но Курона наблюдает с обеспокоенным взглядом. Йоичи отмахивается от них. — Отвлёкся. Хотел пересмотреть как можно больше материалов по делу, — говорит он с, как надеется, совершенно обычной улыбкой. — Думаешь, из роз не удалось извлечь никакой информации?       Курона поджимает губы. — Я имею в виду, после нашего вчерашнего разговора, — добавляет он, и Курона медленно вздыхает. — Хиори провёл тесты в лаборатории, но ничего нового, — отвечает тот, пожав плечами. Любопытство снова покалывает кожу Йоичи, а мысли предательски устремляются к букету, бережно хранящемуся в комнате. — На карточке было что-нибудь написано? Я имею в виду, кроме моего имени, — добавляет он, с особой осторожностью проявляя намеренную небрежность, как будто он даже не совсем помнит, что написано на лицевой стороне карточки.       Для Йоичи.       Как и всё, что я делаю.       Йоичи смотрит то на Несса, то на Курону и не упускает их тонкую попытку обменяться взглядами. — Может быть, что-то сзади? — настаивает он, теперь взор устремлён на Курону. Когда они встречаются глазами с Йоичи, он смотрит как-то печально. — Было пусто, пусто.       Йоичи прикусывает язык. Они оба знают, что он лжёт.       Впрочем, как и Йоичи. — Ах, ладно. Жаль, я надеялся, что он оставит какие-нибудь улики, — его улыбка кажется... менее натянутой, чем он ожидал. Несс улыбается в ответ, но немного напряжно. Курона даже не пытается. — В любом случае, вот. Вам, парни, действительно не обязательно было приходить и забирать их, — добавляет он с сухим смешком. Курона берёт папки и суёт под мышку. Несс пожимает плечами. — Мы не особо-то и настаивали. Ноа, — добавляет он в качестве объяснения. Йоичи мычит и кивает в знак согласия. Курона не сводит с него глаз, и у Йоичи скручивает желудок. — Не нужно, чтобы я заскочил и помог с чем-нибудь? — он настаивает, но взгляд Куроны устремляется в сторону — словно говоря что-то, но что именно, он не уверен. — Думаю, у нас всё хорошо, хорошо, — говорит тот вслух, что прямо контрастирует с его взглядом, когда Курона без особого энтузиазма приподнимает файлы. Несс кивает, затем склоняет голову: — Попробуй отдохнуть. Я уверен, что скоро всё разрешится, — он поворачивается, машет рукой через плечо, а Курона… нет.       Не сразу.       Очень долгое время он впивается взглядом в Йоичи. А Йоичи смотрит в ответ и ждёт. Думает. Он всё ещё волнуется? Они что-то узнали и решили не рассказывать Йоичи? Знают ли они что-нибудь о Кайзере?       Они поймали Кайзера?       Курона отворачивается прежде, чем выражение лица Йоичи может исказиться от паники и гнева — если бы они поймали Кайзера и отказались сказать ему…       Но в таком случае он не может показать, что знает. Если он начнёт вести себя странно, они поймут, что что-то не так. Что он знает. Итак, он бросает быстрое «увидимся на следующей неделе!» им в спины, закрывает дверь, запирает её и идёт быстро — спокойно, но быстро — в свою спальню.       Часть его боится, что всё исчезнет, стоит только открыть дверь — никакого букета синих роз — но карточки всё ещё прижаты к бедру, и он делает глубокий вдох, выравнивая дыхание, а затем… — Ох, — непроизвольно вырывается из него, но рядом с бледно-голубой вазой, всё так же стоящей на своём месте, теперь расположена маленькая квадратная коробочка, перевязанная тёмно-синей лентой. Из-за уголка выглядывает уже знакомое «Для Йоичи».       Он бросает взгляд на окно, единственный способ попасть в комнату, но обнаруживает, что оно закрыто.       Лёгкие отказываются работать должным образом, едва позволяя дышать поверхностно, пока он осторожно вытаскивает карточку и с безумным отчаянием переворачивает её обратной стороной.

«Я знаю, что тебе понравились предыдущие. Надеюсь, понравятся и эти — но только по одной, дорогой. Со всей моей любовью и преданностью.»

      Любопытство разрывает его, и он подходит к окну с коробкой в руках, спеша выглянуть наружу — но если Кайзер настолько дотошен, то такая простая вещь, как проникновение в комнату, вряд ли позволит поймать его. Если он умён, он не будет ждать — а Кайзер великолепен.       Мир за стеклом выглядит так же, как и раньше, без изменений. Краем глаза он замечает, как по тротуару идут несколько человек, но никто не смотрит в его сторону. А мог ли один из них быть Кайзером? Йоичи сглатывает, пытается отметить хоть какие-нибудь примечательные детали, но прохожие ускользают из поля зрения, прежде чем он успевает запомнить чуть больше самого минимума.       Итак, коробка.       В голове проносится не одна мысль об осторожности — не открывай коробку, оставленную серийным убийцей, который незаметно пробрался в твою комнату, — кому как не Йоичи знать об этом.       Но... ему виднее. Он знает лучше, чем кто-либо — Кайзер не хочет навредить ему. Йоичи знает, что лучше не поддаваться этой наивной идее, мол, Кайзер ничем не отличается от других серийников, он даёт Йоичи обманчивое чувство безопасности. Что на этом он не остановится, как и любой другой убийца, и в конечном итоге причинит вред Йоичи.       Но Йоичи куда виднее.       Он развязывает ленту и обнаруживает внутри коробки небольшую коллекцию шоколадных конфет, похожую на тот самый первый подарок, только теперь каждое изделие украшено простой синей розой. Улыбка касается его губ, и воспоминание зажигает тёплое пламя в груди. Даже тогда Кайзер знал его. Думал о нём. Палец скользит по краю коробки с каким-то цветущим благоговением.       Все эти трудности, всё для Йоичи. Даже этот подарок, очевидно, планировалось совместить по времени с отъездом Йоичи в офис... Он оглядывается по сторонам, но получилось ли бы вообще заметить, подкинь Кайзер сюда что-нибудь, дабы наблюдать за ним? Он слишком хорош, чтобы быть пойманным, слишком идеален.       И весь для Йоичи.¹ — Спасибо, — говорит он полушёпотом, но даже так почему-то с твёрдой уверенностью, что Кайзер слышит его. Может быть, видит его. Знает его лучше всех. — За твои подарки, — добавляет с внезапным ощущением головокружительного блаженства. — Все они были идеальны. Ты идеален, — эти слова предназначены Кайзеру, где бы тот ни находился.       Он действительно идеален. Как Йоичи мог быть так слеп и не замечать этого? Он идеален, недосягаем, но сделал всё это для Йоичи. Он прижимает коробку шоколадных конфет к груди.       Только по одной, дорогой.       Что же сейчас? Если честно, идея кажется заманчивой — он смотрит на коробку, а в животе урчит. Он готов проигнорировать просьбу Кайзера и съесть всё на поздний завтрак, но...       Но ведь Кайзер попросил, и это было бы неприемлемо. Более того, он не может упустить шанс насладиться подарком. Несомненно, именно этого Кайзер и хотел. По одной, чтобы он мог растянуть удовольствие, как и в случае с чаем. Сердце Йоичи замирает — завтрак, ему надо пойти найти что-нибудь поесть, набить пустой желудок, чтобы придти в себя.       Он осторожно закрывает коробочку крышкой, ставит её за вазу с синими розами и медленно закрывает дверь напоследок. Ему больно так поступать — прятать все улики Кайзера подальше и с глаз долой — но это для общего блага.       «Для Кайзера,» — с улыбкой думает Йоичи.

***

      Подарок не выходит из головы с самого утра, особенно отголоски сладкого привкуса — обещание, данное ему, шоколадные конфеты Кайзера, спрятанные в спальне. Йоичи терпеливо ждал подходящей возможности — между периодическими сообщениями от Куроны и Несса о том, что ничего не изменилось, они не слышали никаких новостей, не нашли никаких доказательств, и собственной решимостью подготовиться к тому, чтобы как следует насладиться шоколадом. Уже почти стемнело, когда он возвращается к коробке.       Он открывает её аккуратно, осторожно. С благоговением, как и заслуживает Кайзер. Интересно, хотел бы Кайзер, чтобы к нему прикасались именно так: с лёгкостью, с нежностью молочного шоколада, и так же сладко. Или он предпочёл бы кислые следы от ногтей к коже? Может быть, пряные укусы на своём плече? У Йоичи перехватывает дыхание, и он сглатывает.       Шоколад. Точно. Его пальцы по очереди скользят по каждой конфете, все на удивление идентичны, хотя заметны явные следы ручной работы — малейшие различия, как в почерке Кайзера. Тонко, но невозможно игнорировать. Кайзер.       Спустя некоторое время он выбирает крайнюю справа, второй ряд с конца. Такая же совершенная, как и другие. Идеальная, как Кайзер. Подносит её к губам, кончиком языка ощущая слегка приторную сладость шоколада.       Будет ли она, как и прежде, вишнёво-терпкой? Идеальный баланс кислого и сладкого? Что-то в его груди поёт от предвкушения — конечно, конфеты будут идеальными на вкус, их приготовил Кайзер, не так ли?       Он с уверенностью надкусывает, ощущает на языке взрыв вишни и упивается этим — хотя больше упивается знанием. Что ему было известно с самого начала: Кайзер тоже его знает. Знает его хорошо — прекрасно. Это именно то, чего он хотел. Этот вкус вызывает невероятные ощущения во рту.       Он закрывает глаза, решив насладиться кисловатым привкусом и нежной сладостью, которая оставляет мягкое послевкусие. Сердцебиение учащается, словно намереваясь пустить каждую молекулу по кровотоку как можно быстрее. Йоичи подстегивает его с такой же решимостью.       Мир плывет со вкусом Кайзера — нет, шоколада. Шоколада и вишни. Поначалу он чувствует лишь лёгкую слабость, пока эйфория не сменяется головокружением, и он склоняется под внезапной тяжестью собственного тела.       Он падает на кровать, всё ещё чувствуя приторный вкус вишни на языке.