Гнездо

Хенджин иногда сомневался, что ему памятно чувство страха. После всего, через что ему пришлось пройти со своей стаей, эта эмоция притупилась, заставляя омегу забыть столь нужное для выживания чувство. Именно поэтому он нисколечко не нервничал, находясь в машине с огромными альфами, которые едва могли связать пару слов на корейском. Хван, не спрашивая разрешения, закурил, не особенно заботясь о том, что пепел придется скидывать прямо на пол. Но один из верзил среагировал быстро и вынул откуда-то банку из-под энергетика, предоставив её вместо пепельницы. Хенджин скривился, но спорить не стал. Для его тонкой эстетичной натуры подобное казалось неприемлемым: уж лучше он бы сбрасывал пепел прямо на вычищенный коврик под ногами. Правда, всё же несмотря на нежелание мириться с судьбой пленника Хван банку взял молча. За тонированными окнами центр города сменился на склады, которые огромными рядами теснились друг к другу вдоль дороги. Пейзаж был удручающим и наталкивающим на мысль, что всё же не просто на разговор его пригласили в такую даль. Машина завернула к одному из зданий и остановилась на одном из трёх парковочных мест. Хенджин скривился, когда медведь попытался схватить его под руку, и, выдохнув вместе с сизым дымом короткое «я сам», выпорхнул из прокуренной им же самим машины. Почему-то мысль о том, что им ещё долго придётся проветривать, чтобы окончательно избавиться от сигаретной вони, развеселила омегу, и на губах расцвела улыбка. Та самая, которой боялись очень многие, когда понимали, что за ней может последовать. — Здравствуй, Хенджинни, — голос, слишком знакомый и одновременно с тем изменившийся за прошедшие годы, заставил Хвана резко затормозить и присмотреться к мужчине, который шёл ему навстречу. — Давно не виделись, моя самая свободолюбивая птица. — Ким Сынмин? — этого имени он не произносил уже очень давно. С тех пор, как проткнул этому альфе живот. Хенджин помнил, как чужая кровь согревала руки, и потому никак не мог поверить своим словам. — Как же я скучал, — на губах мужчины напротив неподдельная улыбка, а в глазах странная, не подходящая под ситуацию нежность. Их разделяла всего пара шагов, и Хенджину впервые самому захотелось отступить первым. Ему не позволили этого сделать, осторожно взяв за руку. Хван заторможенно наблюдал за тем, как Сынмин нежно проводит пальцами по его ладони, а после берёт уже обе его руки в свои, согревая. Хенджин, замороженный странным моментом и, очевидно, феромонами, даже не заметил, как они остались совершенно одни. Оцепенение резко спало, и Хван было дернулся прочь от прикосновения, но ему не дали. Это было странно. Почему столь простое действие полностью вывело его из строя? Они с Сынмином никогда не были лучшими друзьями, пусть тот и относился к нему лучше, чем кто-либо иной из стаи. Никогда не бегали вместе по ягоды или купаться к пруду, просто здоровались и сидели вместе за школьной партой. У них была некая молчаливая дружба, а после первой своей течки Хенджин тайком узнал, что мама договорилась с семьей Кимов о свадьбе. Им было тогда только по двенадцать лет, а будущее уже решено. Хенджин, ошарашенный новостью, стал намеренно избегать Сынмина, а после появился Минхо и Ким вовсе исчез из его поля зрения. Вспомнить о существовании этого альфы ему пришлось только в тот момент, когда он налетел на него с ножом, нанося удар первым, чтобы Ким не успел схватить его. Хенджин думал, что на этом их пусть и короткая, но история закончится. Как же он, оказывается, ошибался. — Теперь понятно, почему же многие после стычек с кланом Бана желают вновь увидеть их карателя, — Сынмин таки разорвал их контакт и отошёл чуть назад, давая омеге простор для вдоха. — Гадкий утенок превратился в настоящего прекрасного лебедя. Вернее будет сказать: павлина. — Что тебе нужно от меня? — Хенджин полность вернул себе самообладание и, скрестив руки на груди, окинул быстрым взглядом помещение, прикидывая возможные точки, где расположены стрелки. — Так быстро переходишь к делу! А спросить, как же я выжил? — Ким чуть нахмурился, но это уже явно показательно. Альфа начал игру, осталось понять правила. — Мне плевать, — Хван чуть сморщился, вспоминать о той кровавой бойне не хотелось, не сейчас, особенно рядом с этим человеком. — Хочешь сделать предупреждение Чану или просить о выкупе? — Хенджин усмехнулся своим же предположениям. — Фу, какое клише, — Сынмин повел плечом, словно что-то сбрасывая с него. — Нет, я просто хотел поговорить о человеке, представителем которого я являюсь, и предложить выгодную для всех сделку. Хенджин вопросительно выгнул бровь. Похоже, теперь он знал, кто на самом деле суетился для этого господина Х и кто нанял этих неотёсанных медведей. Интересно было только: а тот лис тоже с ними? — Мы не требуем ничего сверхъестественного, лишь хотим затормозить рост влияния Бана, поделить на равные доли бизнес… Хенджин заливисто рассмеялся на столь абсурдное предложение, даже не дав Сынмину договорить. Хван никогда и ни за какие деньги не предаст своего альфу, от которого собирается родить прекрасного щенка. — И что ты мне за это предложишь? Не убьешь меня на месте? Или, может, это склад, заполненный золотыми слитками? — Хенджину было весело, внутри всё распалялось, хотелось выдернуть из потаенных мест своей накидки парочку ножиков и снять вон ту парочку, что совершенно не умела дышать молча. — В любом случае ответ будет отрицательным. Захочешь шантажировать Чана мной, я лишь чуть сильнее надавлю нижней челюстью на коронку и умру быстрее, чем ты успеешь это понять, — последнее было блефом, но таким красочным и насыщенным, что Хенджин не удержался. Сынмин тяжело вздохнул и качнул головой. Альфа вновь давил своими феромонами, заставляя наглую птицу поумерить свой пыл и дослушать до конца. — У меня есть кое-что более ценное для тебя, — Сынмин говорил тихо, явно не желая, чтобы его услышали те наверху. — Я знаю, где твой сын. У Хенджина перед глазами всё померкло, покрылось кровавой пеленой и желанием немедленно разорвать чужую глотку, которая посмела сказать нечто подобное. — Он не умер тогда, это был не твой малыш, твоего я спрятал, — и тут Хенджин окончательно озверел. Медведям с трудом удалось оторвать омегу от альфы, а тот и не сопротивлялся вовсе, позволяя душить себя и кричать в лицо витиеватые оскорбления. — Если ты пойдешь на сделку, я скажу, в каком детском доме он находится.

***

Хенджин смотрел на лежащего рядом с ним Чана, и не было ни одной мысли о предательстве этой большой кошки. Хван пытался найти лазейку в сделке, которую предложил Сынмин, и хотел сам попробовать найти ребёнка. Своего малыша. В голове из-за этой информации была полная каша, и даже гон альфы не помог выбить из неё лишние мысли. Там всё так же пульсировало одно: враньё или правда? Ким, не считая самого Хенджина, был единственным выжившим в их клане после той кровавой резни, но даже так было странно. Никто не должен был знать о ребёнке, запертом в подвале вместе с омегой. Родители постарались на славу, заметая все следы и закрывая секрет на самый большой засов в их доме. Откуда Ким мог знать о том, что его родители собирались сделать с малышом, и каким образом успел заменить его на чужого ребёнка? Хенджину даже думать не хотелось, где Сынмин нашёл другого малыша. Если это, конечно, правда, а не попытка сыграть на чувствах омеги к своему потерянному сыну. Чан явно ощущал метание и тревогу своего омеги. Он ворочался во сне и что-то бубнил, а после и вовсе заключил Хенджина в свою железную хватку. Хвану казалось, что его сейчас непременно задушат, но он лишь мягко улыбался, смотря на сморщенный в недовольстве нос, и закрывал глаза, желая погрузиться в самый тёплый сон, но вместо него пришёл кошмар. Багровые реки, струящиеся по самодельным каналам, крики и волчий рык. Хенджину не хотелось спрятаться от этого всего, нет, наоборот. Он и был частью безумия, что творилась вокруг, он был её эпицентром. Его некогда скромная улыбка заменилась самым настоящим оскалом, стоило ножу вонзиться прямо в горло женщины, которая называла себя его матерью. Отца же разорвала пантера, вся чёрная, словно искупавшаяся перед нападением в мазуте. Её шерсть блестела в тусклом свете луны и редких уличных фонарей. Хенджин раньше никогда не видел никого подобного. Огромный зверь кружил рядом, помогая в зачистке, Хван не мог оторвать глаз от большой кошки, которая прямо перед ним обратилась в человека. Чан. В его глазах читалось обожание, нос подёргивался, а взгляд скользнул по тонким ногам, по которым струилась смазка и кровь. Хенджин считал, что будь Бан волком, это можно было бы называть запечатлением, но он кошка, пусть и большая. Поэтому они оба назвали это безумием, иначе их поведение назвать было нельзя. Они утопали в чужой крови, но думали лишь об одном — слиться воедино, послать весь этот мир к чёрту и запереться вдвоём навсегда. Проснулись они практически одновременно. Чан выглядел слегка измождённым после гона, но всё равно лез к омеге, выцеловывал шею и довольно урчал, ощущая собственный запах на чужой коже. Хотелось оставить на белоснежной коже метку, навсегда привязать к себе, но они оба понимали, что нельзя, рано. Их мир живёт по другим законам и правилам, которые в любой момент могут сыграть против них. Они вместе уже, кажется, так долго, но всё равно недостаточно, чтобы Бан позволил себе поддаться на уговоры течной омеги о метке, хотя у самого зубы чесались каждый раз от этих пленительных слов, которые рисовали идеальную картинку их жизни. — Расскажешь, что привело тебя в тот переулок? — Чан насыпал в миску кошачий корм и наблюдал за тем, как Альфредо начинает есть. Хенджин молчал какое-то время. Бан развернулся к нему и наблюдал за тем, как омега медленно потягивает свой кофе, сдобленный приличной порцией молока и сахара. — Вчера на меня вышли люди того мерзкого старикана, — начал медленно Хенджин и тут же увидел, как Чан напрягся при этих словах. — Ничего они мне не сделали, пытались подкупить, чтобы я помог им договориться с тобой. — Какой странный ход, — альфа сел на стул напротив Хвана. — Что же они такого предлагали, ожидая твоего положительного ответа? Личный остров? Сделать тебя королём небольшой страны? — Чан смеялся, но не по-доброму, из него так сочился сарказм. — Ничего такого, просто тупая игра на чувствах к тебе, — Хенджин сделал глоток кофе. — Видимо, решили, что я очередная тупая омега, которая поведётся на такой идиотский шантаж. Они, видите ли, могут убить тебя, и тогда всё это закончится плохо. И вообще, они такие большие и крутые, и у них оружия целый склад, который они мне показали. — Показали склад с оружием? Они точно идиоты, — Чан покачал головой. Он понимал, что это была лишь демонстрация силы и, видимо, они рассчитывали на впечатлительного влюбленного омегу. Тогда у них точно нет ни информатора, ни элементарно человека, который изначально мог бы проверить, что из себя представляет Хенджин. И как такие личности в принципе собираются отвоевывать у них территорию и бизнес? Это просто смехотворный выпад. — Чани, — у Хенджина отчего-то голос слегка надломился. — А ты хочешь детей?