Как до этого дошло

Нил признает, что боялся отца. Десять лет жизни с Мясником, а потом девять лет бегов от него. Страх был неоспорим. Но не сейчас… После похищения Нил остался с отцом. Тот угрожал Лисам, поэтому Нилу ничего не оставалось, кроме как оборвать со всеми связь и снова стать Натаниэлем Веснински. Наследником Балтиморского Мясника. Натан снова взялся за обучение сына, но в этот раз наказаний за неправильные движения было в разы меньше. Как никак годы в бегах делали свое дело, и Натаниэль многому научился и многое освоил. Те чувства, которые он резко начал испытывать к своему отцу, к монстру, что многие года преследовал его во снах и наяву, накатили неожиданно. Как будто его холодной водой облили, пока он мирно спал и ничего не подозревал. Сначала Натаниэль не обращал на них внимания, загонял в самые потаённые углы своего сознания, чтобы те ему не мешали, не отвлекали и не наводили ужаса. Он не хотел влюбляться в своего же отца, который хотел его убить. Но с соглашением на то, чтобы снова стать преемником, Натан стал более склонен к нему. Можно сказать, даже добр. Как ещё объяснить его подарок, нормальный подарок, на первое Рождество, которое Натаниэль провел в Балтиморе за последние чуть ли не десять лет? Это не было чем-то сверхъестественным, обычный мягкий и пушистый свитер серого цвета. Но если вспоминать все его подарки… Это был самый безлюдный. Улыбка сама расползалась по его лицу, когда он распаковал сверток. Он принял свои чувства через полгода после из осознания. Понял, что ему просто не хочется с ними биться, тем более, Натан с каждым днем становился к нему все добрее и добрее. Это было даже приятно. Пока Натаниэль не осознал, что ему не хватает просто доброты… Он хотел большего. Честно? Он не помнил, как оказался в кровати с отцом. Это просто… Случилось. Тут то и выяснилось, что Натан садист не только в плане убийств, а Натаниэль тот еще мазохист… Такое… Времяпровождение, так сказать, стала чуть ли не регулярным. Натаниэль все больше погружался в чувства, а Натан так же перестал отрицать свои. Эти «отношения» были нездоровыми, абсолютно точно нет. Но и они никогда не были здоровы. Их устраивало то, что было между ними и пусть заткнуться все, кому это не нравится.

***

—И как мы до такого докатились? — задал вопрос Натан, нависая над своим сыном. — Дай угадаю, папочка просто не мог долго держать себя в руках, — с ноткой издевки сказал Натаниэль. Парень тут же поджал губы после сильного, не щадящего удара по груди. Рука отца была сильной. Этими руками он мог убить любого здоровяка, что уж говорить о не таком габаритном Натаниэле? Но, кажется, это вызвало бурную реакцию тела. Его член заинтересованно дернулся, но упёрся в жёсткую ткань джинсов, принося неприятную боль. — Натаниэль Веснински, найдите другое применение своему языку, — в приказном тоне сказал «папочка», садистки улыбаясь, видя немного скорченное лицо сына от неприятного давления снизу. Натаниэль уже хотел ответить, но Натан резко поддался вперед и толкнулся, явно не маленьким, членом в теплый рот. Он не жалел силы в своих толчках и не обращал внимания на выступившие слезы на лице Натаниэля. Его член упирался до основания, задевая стенки горла, от чего Натаниэлю было тяжело дышать. Но это не было неприятно… Тело было настолько напряжено и расслаблено одновременно. Это было странное чувство, но, казалось, Натаниэль мог кончить, не касаясь своего члена. Где-то на задворках сознания проскользнула мысль, от которой Натаниэлю хотелось смеяться. Он столько лет бежал от своего отца, а сейчас лежит с ним в одной кровати и получает удовольствие. Наверное, тот факт, что он был готов кончить от того, что его же отец-садист беспощадно трахает его в рот. Так же резко как и вошёл, Натан вышел из вынул член из рта Натаниэля, кончая тому на лицо. Белесые капли спермы попали на ресницы и на волосы, некоторые попали во все еще открытый рот, и Натаниэль без заминки проглотил их, облизывая губы и собирая еще несколько капель спермы. — Видел бы ты себя, выглядишь словно подзаборная сука. Лежишь сейчас подо мной, сосешь мой член, глотаешь мою сперму и стонешь от каждого моего прикосновения. Самая настоящая шлюха, — нагло улыбаясь, уверенно сказал Натан, проводя по щеке парня, ухудшая беспорядок на лице сына. — А ты кабель, который не может сдержать свой член в штанах, — ответил Натаниэль, за что получил сильный и звонкий удар по губам. Он почувствовал, как под его спину протиснулись рука и его самого грубо перевернули на живот. Без всяких прелюдий Натан вогнал два пальца в нутро парня, раздвигая их на манер ножниц. — Блядь! — выругался Натаниэль простонал от боли и наслаждения. Еще более громкий стон раздался после звонкого шлепка по ягодицам. Слезы удовольствия и боли хлынули из глаз. — Ай-яй-яй, Натаниэль, — покачал головой Натан, словно не он сейчас грубо растягивает своего сына. — Не стыдно ли тебе ругаться так? Да ещё и при своем отце, — Натан вынул пальцы и неожиданно вошел в податливое тело до упора. — Больно же! Сукин ты… Натан начал двигаться, и все слова оборвались. На замену им пришли сдержанные стоны парня, и с каждым толчком они становились все громче и громче. Натаниэль чуть ли не срывал голос от стонов перемешанных с криком. Как же этот вид заводил Натана. Его и так развращенная, фантазия подкидывала ему картинки того, что он хотел бы попробовать со своим сыном прямо здесь и сейчас. Это жуть как придавало сил и усиливало возбуждение. Толчки стали сильнее и глубже, влажные шлепки кожи о кожи эхом раздавались по комнате вместе с криками и стонами Натаниэля. Натан приближался к желанному оргазму, и Натаниэль несильно от него отставал. Но… Натан сильно сдавил член парня у основания, не давая тому кончить. Натаниэль разочарованно простонал, но Натан не сжалился над сыном. Какое от этого тогда веселье. У них вся ночь впереди, а у Натана очень много планов на своего сына. Он не даст ему кончить, пока сам не будет удовлетворен.