Рука моего Мастера

      Убаюкивающий плеск волн вкрался в сон, разрывая тонкую грань. Где-то неподалеку надрывно каркала ворона, и Кай осторожно приоткрыла глаз, надеясь, что за ночь ничего не успело случиться.       Вампиры исчезли. Напугал ли их прорезающийся сквозь облака свет солнца или просто надоело ждать? Или скиталица наконец-то покинула проклятые земли кровопийц?       Кай села и недоуменно огляделась. Лодка не двигалась, развернувшись кормой в сторону течения. Не похоже, что здесь мелко. Неужели подводная коряга?       Девочка неловко поднялась и прошла вдоль борта, вглядываясь в играющие с солнечными бликами волны. На деревянном носу, протянувшись под железной скобой, свилась массивная цепь. Она поблескивала и в воде, змеясь до самого берега и обнимая ствол уныло поникшей плакучей ивы. Вампиры не собирались отпускать заманчивую, но недоступную жертву, решив действовать хитрее, измором. Им останется лишь выждать, когда уставшая бояться и ослабевшая девочка потеряет осторожность или сама взмолится о смерти. Покинуть владения ей не дадут.       Кай отыскала ритуальный кинжал и попробовала избавиться от цепи. Не повредив лодку это оказалось невозможно. Подплывать к дереву не имело смысла — массивный замок был заметен издалека. По собственной неосторожности девочка угодила в ловушку. Если бы она лишь притворилась спящей…       Отогнав бесполезные терзания, Кай вытащила запасы и мрачно уставилась на хлеб, чувствуя себя откармливаемым перед праздником гусем. Еды хватит надолго. Девочка даже успеет немного располнеть перед тем, как вампиры придумают, как содрать с нее плащ. Нет, надо поесть, иначе не будет сил. А без сил она не сможет ничего сделать даже если придумает, как выкарабкаться из ловушки. Выйти на берег? Но там полно голодных низших вампиров. Даже если они не смогут напасть, сумеют окружить или загнать в угол. Многие ценные вещи придется бросить в лодке. И взять с собой только еду на несколько дней.       — Мастер! Мастер, вы где? Я подпишу контракт.       Сперва она испугалась, что оскорбленный артефакт нашел способ исчезнуть, но лежащая под скамьей сумка накренилась, и из нее, двигаясь на пальцах, неторопливо выползла уже привычная, но по-прежнему пугающая рука покойника.       На этот раз Книга Жизни спокойно отдала оторванный лист, и Кай приложила под своим именем палец, макнув его в выступившие из содранной болячки капельки крови. Несомненно это могло привлечь очередных вампиров, но Рука Мастера настоял на своем, заявив, что все контракты заключаются на крови. Едва артефакт так же коснулся листа, оставляя отпечаток, как тот вспыхнул золотистым пламенем, и два тонких луча метнулись в разные стороны. Один обжег ладонь Кай, оставив на коже черный, будто выжженный узор.       — Это метка контракта, — не дожидаясь вопроса, пояснил Мастер. Его голос изменился, став гораздо отчетливей, и даже не разбирающаяся в колдовстве девочка поняла, что клятва на крови создала между ними особую связь. — Темная магия под запретом, поэтому постарайся, чтобы никто ее не увидел. Могут принять за чернокнижницу и сжечь.       — Контракт ведь сгорел?       — Нет. Он полностью переродился в магию. Это сделано для того, чтобы никто не думал, что можно избавиться от клятвы, уничтожив свиток. А вот метка останется до выполнения поставленных условий… или до самой смерти. Избавиться от нее невозможно. Она не смывается, не срезается. Даже отрубив руку от нее не спастись — переползет выше. Обычно знак ставят на скрытом одеждой месте, одинаковом у обоих контрактеров. Так как от меня мало что осталось, выбор у нас невелик.       — Я могу заключить контракты с остальными артефактами? Что они умеют?       — А ты не так уж и глупа, — насмешливо заметил Мастер. — Но не всё так просто. У Локона Огненной Ведьмы нет души. Только часть воспоминаний и ее магия. А остальные попросту не захотят с тобой говорить. Ты не маг. Бездомная сирота. Для чего могущественному артефакту заключать сделку с тем, чья жизнь ничего не стоит? Для них ты надоедливая мошка, которую можно прихлопнуть одним ударом.       — Тогда почему вы со мной заговорили?       — Наверное потому, что… Неважно. Тебе необязательно это знать.       Кай решила, что продолжать выспрашивать не стоит. Не сейчас. Она вновь вытащила на свет Локон Огненной Ведьмы и поняла, что он в точь-точь как волосы рыжеволосой красавицы из сна. Эти странные ночные видения из-за воспоминаний артефакта?       — Она тебе снится?       — Откуда вы узнали?       — Многие это замечали. Локон Огненной Ведьмы еще называют Спящей Красавицей. Их несколько. После казни королевы ее тело всё еще хранило в себе магию. Одно время Локоны были очень популярны. Аристократки клали их под подушку, чтобы увидеть жизнь и подсмотреть тайны последней женщины, правящей Сифором. Не всем везло. Порой сны оказывались слишком пугающими. После них многие артефакты уничтожили. Возможно этот — единственный сохранившийся.       — А что за история у книги?       — Тебе нравятся страшилки? — полюбопытствовал Мастер.       — Глаз принадлежит ледяному магу Льорда. Локон — огненной ведьме, последней королеве Сифора. Значит вы или книга из Флейландии. Они собрали артефакты трех королевств. Четвертый из земель вампиров?       — Не совсем так. Книга Жизни — артефакт Флейландии. Один очень жестокий маг ставил эксперименты на людях. Он не щадил ни женщин, ни детей. Король покрывал его злодеяния, ведь Жильберт изобретал эликсир омоложения. Однажды изобретатель увидел заблудившегося ребенка и, заманив его к себе, жестоко убил. Он не знал, что это сын влиятельно аристократа. Безутешный отец нанял боевых магов, которые на глазах графа замучили убийцу до смерти. Они срезали с него кожу, из которой и была сделана эта книга. Кровью Жильберта здесь описаны все его злодеяния, а в конце — имена всех погибших. Но Книга Жизни хранит не только ужасную историю. В ней хранятся все знания, все заклинания и эликсиры, придуманные изобретателем. Он сам рассказал их под невыносимыми пытками, проходившими несколько недель. Это сделали для того, чтобы избежать наказания короля. Завершенная книга была преподнесена его величеству, но подарок оказался невыносимо ужасен, поэтому вскоре пропал из виду. Чуть позже артефакт выставили на торгах. Но он приносил владельцам лишь бесконечные несчастья. И весьма опасные знания. Я рассказываю это не просто так. Я научу тебя пользоваться Книгой Жизни. Если снять цепь с дерева, ты сможешь уплыть. Но у нас нет ни времени, ни инструментов. Однако растения бояться не только топора. Есть опасные яды, которые за мгновение уничтожают их до корней. Во владениях вампиров почти все растения смертельно ядовиты. Съедобны лишь плоды кровавого крыжовника. Его кисло-сладкий незабываемый вкус понравился бы даже избалованной принцессе, но шипов так много, что сорвать ягоду не уколовшись ни разу невозможно. Рука сразу покрывается множеством кровавых капель из ран, и ночные охотники тут же слетаются на ужин. Все остальные ягоды ядовиты. Черная вишня крупнее обычной и слаще, но если съесть хотя бы одну ягоду, начинается обильное кровотечение. Из ушей, носа, рта… В общем когда выйдем на берег за травами для зелья не отвлекайся от цели.       — Вампиры могут появиться в любой момент, — невесело произнесла Кай.       — Сомневаюсь. Скорее всего они приставили к нам фамильяра и преспокойно отправились по своим делам.       — И где он? Этот фамильяр.       — Без понятия, — простодушно признался Мастер. — Это может быть любая тварь. Муха, птица, рыба, жук. Смотри. Это рецепт Черного Яда.       — А на вампиров он действует?       — Иногда меня пугают дети современности, — пробормотал артефакт. — Не уверен, что на вампира подействует яд. Честно говоря, мало интересовался отравлениями. Это в сфере интересов Жильберта, но он жил в столице, а там из кровососы другого вида. Ростовщики.       Помимо непонятных букв, страницу украшали рисунки и знаки. Даже Кай поняла, что сбоку изображены необходимые для зелья травы.       — Я найду их, — хватаясь за цепь и подтягивая лодку к берегу сообщила девочка.       — Но как нам защитить запасы?       — Раз мы идем на опасную вылазку, позволь мне позаимствовать твою руку.       — Это как? — мигом насторожилась Кай.       — Прикрепи меня поверх перчатки. Я смогу управлять частью твоего тела. Не беспокойся, это пройдет как только ты меня снимешь.       — Все артефакты здесь — бывшие убийцы, — неторопливо произнесла она, внимательно следя за рукой Мастера. — Злодеи, которых наказали за их преступления. Вы ведь такой же, не так ли? Как я могу вам доверять?       — Ты ведь мне не поверишь, не так ли? Да, я убивал. Но никогда не совершал этого без причины. Я защищался. Все считали, что я благословлен жизнью. Я с детства обладал огромным даром. Был самым одаренным учеником. Потом — самым сильным магом. Я шел по своему пути, никого не задевая, но есть те, кому невыносима мысль о том, что кто-то, не приложив усилий, добивается того, чего за всю жизнь не смогут достичь остальные. Ни одному правителю не понравится придворный маг, способный взмахом руки уничтожить королевство. Ведь трон достается тому, кто сумеет на нем усидеть. Сильнейшему. Меня пытались отравить, устраивали ловушки, нанимали убийц. Я устал от бесконечной вражды и притворился убитым. Только так, под чужим именем, мне удалось прожить несколько безмятежных прекрасных лет.       — Вас все-таки убили?       — Это не то, что мне хотелось бы вспоминать. Если не доверяешь — просто перенеси меня на корму.       Кай почему-то верила в каждое слово Мастера. Верила, но притворялась убежденной в своей правоте. Она хотела встретить хороших людей, о которых шептались воспитанницы приюта, но сомневалась, что они существуют на самом деле. Она знала, почему красивая, пахнущая как цветочная клумба дама, приходившая присмотреть сиротку прошла мимо нее, едва уделив внимание. Потому, что Кай тоже плохая. Убила бы она директора, попади в ее руки нож? Возможно. Хороших людей отпугивало угрюмое настороженное лицо невысокой тощей девчонки. И наверняка эта родинка под губой многим казалась уродливой, хотя Эллис говорила, что хотела бы себе такую же.       «И даже артефакты мне достались ужасные. Но других я не заслуживаю».       Когда Рука дорисовала на лодке символы, Кай прижала к животу Книгу Жизни и, посадив Мастера на плечо, выбралась на берег. Вблизи висящий под цепями замок выглядел еще внушительней. Как и молодая рослая ива. У самой воды берег покрывали крупные камни, но возвышающийся над ним пригорок оброс жухлой травой и низкорослым кустарником.       Вампиров не было видно. То ли из-за мутного заоблачного солнца, то ли из-за магии скрывающего запахи плаща. Но в любой момент они могли появиться снова. Абсолютно незаметно. Их способность подкрадываться поражала воображение. Девочка не могла не оглядываться. Ей всюду мерещились притаившиеся ночные охотники.       Забравшись на склон, Кай открыла книгу и, сверившись с картинками, внимательно осмотрелась. Нет, ничего похожего здесь не росло.       — Мастер, а там не написано, где можно найти эти растения?       — Нет. Это в описании трав. Но Жильберт мог не знать о том, откуда торговцы привозят ему новые ингредиенты. Ведь он никогда не покидал столицу.       Кай тоскливо оглянулась на реку. Отходить далеко было страшно. Она в безопасности только в воде. Жаль, что нельзя обернуться рыбкой и уплыть.       — Не бойся, — словно поняв ее чувства, произнес Мастер. — Пока ты со мной, вампиры ничего не сделают. Главное не попадись в ловушку. Охотники роют ямы и прикрывают их хворостом. Если провалимся… будет сложно выбраться.       Почему-то спокойней от предупреждения не стало. На самом деле после проведенного в лодке времени ходить по земле было приятно. Здесь веяло холодом и сыростью, но трава походила на обычную траву, кусты на кусты, а попадающиеся под ноги камушки незаметно зачаровывали. В приюте огражденный забором участок знали наизусть. Шесть деревьев и петляющая между ними дорожка. Посаженные у ограды кусты. И ни одного цветка.       Кай нагнулась и подняла сверкнувший на свету камень. Красивый. Светло-зеленый, почти прозрачный, с темными плавными вкраплениями по краям.       — Это хризопраз, — заметил Мастер, — полудрагоценный камень. Земли вампиров — сплошные клады. Но мало кто рискует сюда заходить.       Маленькие красные ягодки заманчиво выглянули из-под листьев, но Кай напомнила себе, что все растения здесь ядовиты или просто опасны. Не мог же артефакт ее обмануть… или мог?       Она с подозрением покосилась на держащуюся на ее плече руку. Теперь их связывает контракт. Но как понять, где правда, где ложь, когда она ничего не знает о мире, даже не умеет читать?       Казалось, что прошла вечность, но нужных растений Кай не заметила. Боясь отойти далеко от реки она прошла вдоль склона, забралась на самый верх и даже рискнула чуть-чуть спуститься. Девочка устала и проголодалась. И всё же возвращаться на плененную цепью лодку, напрасно бьющуюся в волнах, не хотелось.       — Мастер, — позвала она, садясь на камень и сгребая ботинком сухую траву. — Это точно единственный способ освободить лодку?       — Не единственный. Никогда не пробовала взломать замок?       Вопрос был неприятным. Он заставлял вспоминать то, о чем хотелось забыть.       — Нет.       — Тогда давай оставим лодку. Пойдешь пешком.       Кай уныло огляделась. Хорошо говорить тому, кто едет на ее плече. И вампиры рукой не заинтересуются. Чего бояться мертвецу?       — Я просто сожгу это дерево! — угрюмо буркнула девочка.       — Ива живая. Она обгорит, но не упадет. К тому же на огонек могут слететься незваные гости.       — Но этих твоих трав тут нет!       Мастер промолчал. Она сама понимала, что артефакт не виноват. Просто нужно долго и упорно искать. Уйти дальше от реки. Страх не пускал.       Кай побрела назад. Очередной странный камушек привлек ее внимание. Белый, гладкий, с ровным углублением… Череп? Она перевернула ботинком находку. Останки принадлежали животному. Девочка похолодела. А где Пухля? Любящий тепло зверек мог спрятаться в тряпье и спать целыми днями, но с момента пробуждения Кай его не видела. К лодке она мчалась бегом.       — Пухля? Пухля!       Перерыв вещи, Кай устало опустилась на скамью. Пока она спала, вампиры привязали лодку и убили любопытного зверька, решившего изучить незнакомцев. Пухля следовала за хозяйкой от приюта. Им не разрешали держать питомцев, но оголодавшая хищница гналась за крысой и вместе с добычей выскочила из норы к сиротам, уныло натирающим старый истоптанный паркет. Кай и Эллис не стали прогонять красивого белого зверька с пушистой шерсткой и умными черными глазками. А так как приют уже давно стал крысиной обителью, Пухля решила остаться. Вскоре она уже забиралась спать в кровать Кай, милостиво принимала сухари и прятала их по щелям, даже соглашалась путешествовать в кармане, вылезая лишь за тем, чтобы распугать по норам наглеющих крыс. Когда девочку продали, Пухля нашла ее и, пробираясь в клетку, навещала пленницу. Купившие Кай маги засунули обнаруженного зверька в мешок. Если бы девочка знала, что другой берег реки безопасен… Нет. Она не отпустила бы единственное живое существо, с которым провела так много времени.       — Вампиры не убивали твоего питомца.       — Что?       Кай приподнялась и отыскала взглядом артефакт. Оказывается тот успел заползти на сумку и открыть Книгу Жизни.       — Я был зол из-за того, что ты отказалась заключать контракт. Поэтому не разбудил, когда вампиры привязывали лодку. Я могу попасть под влияние воспоминаний или забыться, но не способен засыпать. Зверька забрал Жан.       — Кто?       — Тот вампиреныш. Они иногда играют с едой. Дети.       Она вскочила так, что еле удержалась на ногах. Эти твари собираются мучить Пухлю? Обращаться с ней как с игрушкой, а затем убить?       — Только не говори, что собираешься идти на верную смерть ради какой-то зверушки, — беспокойно попросил Мастер.       — У нас ведь контракт, верно? — неторопливо произнесла Кай. — Плащ скрывает мой запах. Я проберусь к ним и украду Пухлю.       — Это безумие.       — Заодно поищу и ключ от замка. Я уже всё решила.       Она вытряхнула сумку и первым делом сложила в нее молчаливые артефакты и мелкие, выглядящие дорогими вещи. Еду на два-три дня. Ритуальный кинжал пришлось положить сверху. Что еще потребуется для опасной вылазки?       — Мастер, вы же со мной? — уточнила Кай.       — А если твою зверушку уже съели?       — Тогда я жестоко отомщу.       Первым делом она внимательней осмотрела найденные на берегу звериные останки и убедилась, что они здесь давно. Как выяснилось, среди камней частенько попадались кости. И не только человеческие. В некоторых историях говорилось, что вампиры полностью сгорают на солнце, однако Кай наткнулась на несколько клыкастых черепов, свидетельствующих о том, что испепеляется далеко не всё.       — Если за тобой следит их фамильяр — подкрасться незаметно не выйдет.       — А если не следит? — возразила девочка. — Он что, умеет говорить? К тому же сегодня очень светлый день. Солнце вот-вот проглянет. Вампиры не любят такую погоду. В какую сторону они улетели? Что это… Мастер, я нашла вам друга.       Кай поднесла кости к артефакту. Как для рукопожатия. На этот раз найденные останки принадлежали человеку. Отломившаяся кисть крошилась и имела неприятный запах.       — Почему вы не такой? — брезгливо роняя находку, неожиданно вслух озадачилась девочка.       — Я триста лет пролежал в месте, пропитанном дикой магией. Там души не могут упокоиться. Их поглощает… кое-что чудовищное. Но у меня осталась частичка тела и кольцо. Оно-то меня и защитило. Душу и то, что уцелело от взрыва. Триста лет прошло спокойно. Я будто спал. На Ильзир иногда проникают воры. Они надеялись, что в могиле найдут артефакты или сокровища. И не очень-то обрадовались, обнаружив только меня. Кольцо они снять не смогли, поэтому захватили с собой всё. Я попытался сбежать, чем весьма заинтересовал покупателей. Для них я стал забавной диковинкой, пока не попал к одному весьма неплохому магу. Он очень хотел узнать обо мне больше и сделал кольцо с поющим кристаллом. Три камня заменяют мне тело, позволяя видеть, мыслить, слышать, говорить и даже осязать. Кольцо с рубином — моя защита. Алые камни содержат атакующую магию. Кольцо на указательном пальце управляет временем. Благодаря ему рука не начала разлагаться. Мне даже удалось слегка восстановить ее.       — Меня тоже продавали и покупали, — заметила Кай. — А что случилось с неплохим магом?       — Он собирал редкие артефакты и ценные травы. Многим хотелось завладеть его богатствами. Его убили. А я снова попал на тайный аукцион.       Так вот почему контракт. Умно. Мастер хорошо продумывал ходы. Предугадывал, что будет дальше. Такому артефакту трудно найти применение. Особенно учитывая то, что у него есть характер, притом достаточно скверный.       — Вы не защитили своего спасителя?       — Он отправился за редкой книгой. Оставив меня у себя дома. Я узнал обо всем слишком поздно. Пока ты рядом со мной, опасность тебе не грозит. Не могу обещать, что спасу, если ты упадешь в воду и начнешь тонуть… но буду очень переживать.       — Да вы издеваетесь! — буркнула Кай, поняв, что Мастер в очередной раз вздумал над ней подшутить. С холма, на который она с таким трудом забралась открывался красивый и странный вид на небольшую деревню, неподалеку от которой темнел огромный мрачный замок. Сперва девочке показалось, что это обычное поселение. В поле мирно паслись овцы, несколько пастухов верхом объезжали стадо, сопровождаемые чутко оглядывающимися и принюхивающимися псами. Но высокий забор вокруг домов, окруженных рвом, мост и оружие в руках всадников напоминало о том, что вокруг бродит множество низших вампиров. Неужели лю… нет, здесь не могло быть людей. Все жители, несомненно, являлись вампирами. А несчастные животные — их едой. Даже собаки выглядели иначе. Тощими и тонконогими, но с мощными челюстями, способными крошить самые крепкие кости.       Кай затаилась в траве, разглядывая деревню. Не похоже, чтобы ночная гостья прилетела отсюда. Местные одевались крайне скромно. В бесцветное унылое рванье, отнятое у покойников, даже отдаленное не напоминающее простое, но изящное черное платье вампирши.       — Она из замка, — подтвердил Мастер, подтвердив опасения девочки.       — Они хотят, чтобы Пухля ловила у них крыс?       — Сомневаюсь, что в замке есть теплокровная живность. В полях всегда шныряют мыши. Ты видела хоть одну?       Кай уныло призадумалась. Да, кроме насекомых и птиц здесь никого не водилось. Неужели всех съели?       — Тут много ядовитых растений, — напомнил Мастер. — Но гораздо опасней вечно голодные ночные охотники. Они уничтожают все живое. Любопытно, как деревенским удалось сохранить овец в таких условиях. И не только овец…       Теперь и она заметила в загоне людей. Их оказалось шестеро. Пять мужчин и одна женщина. Им явно пришлось несладко. Большинство сидело прямо на земле, прислонившись друг к другу, то ли в полусне, то ли в голодном полуобмороке.       — Кай, вместо того, чтобы рисковать собой из-за комка шерсти, давай поможем людям.       — Нет, — не задумываясь, отрезала девочка.       — Ты сейчас не шутишь? — неверяще уточнил Мастер.       — А похоже, что я шучу?       — Подожди. Разве люди не важнее зверька? Даже если вы незнакомцы. Это чьи-то матери и отцы. Братья и сестры. Кто-то ждет их.       — Мне-то что? — сухо спросила Кай.       — Вместо них ты спасешь животное?       — Пухля гораздо лучше людей, — стараясь не раздражаться, пояснила она. — Мы их спасем, а они отберут у нас еду и лодку.       — Мы просто пойдем дальше вместе. И наверняка кто-нибудь придумает способ снять цепь.       — Тебя отберут и снова выставят на аукцион. А меня в лучшем случае бросят тут. У нас нет оружия, чтобы держать все под контролем. Я «маленькая», мое мнение учитывать не будут.       — Кай… с тобой случалось что-то плохое?       Она раздраженно дернула плечом и сползла с холма. Придется идти в обход, иначе ее могут заметить. Времени не так уж много, нужно успеть до темноты вернуться к воде.       В траве кто-то лежал. Девочка тут же нащупала в сумке кинжал и сжала рукоять, но судя по кружащим вокруг тела мухам бояться не стоило. Обойдя покойника, она все же обернулась, но подойти так и не решилась. Даже если у него карманы битком набиты золотом — это того не стоит. Мастер промолчал, даже не потребовал похоронить убитого. Странно, что он даже в таком состоянии и после всего случившегося до сих пор защищает людей. Ведь с ним обошлись ничуть не лучше. Осквернили могилу, похитили, продали, снова продали, украли. Еще и хотели использовать для мерзкого ритуала с жертвоприношением.       — Тех магов вам тоже жалко? — спросила Кай, перешагивая чьи-то ребра. Вокруг деревни останки попадались чуть ли не на каждом шагу. И, судя по клыкам, большинства принадлежало низшим вампирам.       — Которых? А, последних… Нет, я их даже не запомнил. А что с ними случилось?       — Пытались разобрать вход вглубь пещеры и устроили обвал.       — Я лет так десять попадаю из рук в руки. Устал запоминать новые имена. Да и не хочется.       — Почему ты просил спасать людей?       — Как же иначе? — будто удивился Мастер. — Представь себя на их месте. Тебя поймают вампиры — и никто не спасет.       — Так и будет, — равнодушно заметила Кай. — Меня никогда никто не спасал.       — А как же я?       Она не стала напоминать, что он не человек. Что это осталось где-то в далеком прошлом, триста лет назад. Тогда ее еще и в помине не было. Даже неведомые родители не родились. Каким он был тогда? Неужели тем самым добрым героем из глупых сказок?       — Ты помог, — не стала спорить девочка. — Но откуда мне знать правду? Может ты хочешь путешествовать на моем плече. Мной ведь легче управлять, чем взрослым. Очень удобно пользоваться тем, что сейчас я слабая.       — А если скажу, что просто увидел беспомощного ребенка, окруженного вампирами… ты не поверишь?       Кай пожала плечами. Все эти громкие фразы — пустой звук. Можно в любой момент передумать и сказать иначе. Но когда ты не одна — это здорово. Если, конечно, рядом с этим человеком безопасно. Как с девочками из приюта. Они всегда держались стайкой. Помогали друг другу. Заботились, часто ложились спать вместе, чтобы не бояться темноты. Пока условия не стали совсем невыносимыми. Голод пробуждает самые ужасные чувства, заставляя делать то, о чем когда-то было страшно даже подумать.       Вблизи замок оказался еще огромней. Окружающая его стена выглядела настолько неприступной, что Кай нервно сглотнула. Много лет назад кто-то собрал очень много камней. Можно было попробовать перебраться, цепляясь за выступы, но одна ошибка — и девочка разобьется.       Наверху темнели узкие щели бойниц. Замок мог выдержать атаку целого войска. Обходить его, выискивая лазейки, не было смысла. За сохранностью явно следили. И массивные ворота, наполовину скрытые подъемным мостом, выглядели как новые.       Кай ковырнула пальцем камень и уныло опустилась на корточки. Попасть в замок нетрудно. Вампиры примут ее с распростертыми объятиями. И оставят в качестве ужина. Как это поможет Пухле?       Артефакт молчал. То ли обиделся от того, что она не захотела спасать людей, то ли просто наслаждался тишиной и покоем. Жизнь зверька его явно не волновала.       Поразмыслив, девочка сползла в ров и спряталась в разросшемся кустарнике. Если замок обитаем, из него рано или поздно кто-нибудь да выйдет. Или вылетит. Нужно узнать, как часто это происходит, есть ли возможность пробраться внутрь, пока мост опущен, и сколько вампиров внутри.       Время тянулось мучительно и долго. Кай то и дело вертелась, пытаясь устроиться удобней и рискуя привлечь внимание деревенских. Впрочем, никто из них не приближался к замку, лишь однажды пробегающая мимо пастушья собака остановилась и с подозрением уставилась на девочку. Но человек не представлял угрозы для овец, даже не шевелился. Искать беглецов не приказывали. Пес задумчиво оглянулся на хозяев, и дело спас стервятник, кровожадно поглядывающий на хромого ягненка. Голодные птицы давно облюбовали деревья вокруг поселения и заинтересованно ожидали, когда глупые овцы отобьются от стада. Арбалеты в руках пастухов заставляли их отлетать на безопасное расстояние, но для прощания с надеждой на сытный обед оружия и собак было недостаточно.       Когда испуг прошел, Кай снова заскучала и, вытащив Книгу Жизни, принялась разглядывать картинки.       — Что здесь написано? — не удержавшись, спросила она. На рисунке молодая женщина кидала в огонь плачущего ребенка. Художник очень старательно подошел к работе, не поскупившись на красочные эмоции и прорисовку всех деталей.       — Это жизнеописание Жильберта, — спокойно ответил Мастер. Не стал обижаться на то, что она не спасла людей? Или уже забыл об этом?       — Того злодея?       — Он и не ведал, что творил. Здесь написано про его детство. Гадалка сказала родителям, что дитя проклято, и что оно погубит всю семью. Мать испугалась и решила избавиться от сына. Собравшись вместе, они разожгли большой костер. Когда жар стал нестерпимым, она кинула туда ребенка. Но тот не погиб. С самого рождения в нем была магия, защищающая от жара и холода. Ни огонь, ни вода не могли причинить ему вред.       — Сейчас ты говоришь об ужасных вещах. И после этого защищаешь людей!       — Не стоит судить обо всех людях из-за поступков неразумных. Ты когда-нибудь была в других королевствах?       — Нет.       — Представь, помимо трех союзных королевств есть еще множество других земель, населенных самыми разными народами. А была ли ты во всех городах Флейландии?       — Нет, — угрюмо, но честно буркнула Кай.       — А знаешь ли ты всех, кто живет в твоем городе?       — Ладно, я поняла, к чему ты клонишь! Но я видела достаточно.       — Это не так. Я прожил очень долгую жизнь и много всего повидал. Есть прекрасные люди. Есть те, ради кого стоит умереть. Никто не рождается злым. В каждом есть крошечный беспомощный младенец, появившийся в этом мире как настоящее чудо. Из ничего вдруг появляется человек, способный мыслить, чувствовать, создавать или разрушать. Не все выдерживают испытания. Не все понимают, что такое добро и зло. Кому-то не объяснили, кто-то не захотел слушать. О чем думал маленький Жильберт, когда мать бросила его в огонь? В его мире всё перевернулось. Самый близкий человек причинил ему страшную боль. И с тех пор те, кто оказывались рядом, казались ему врагами.       — Может тебе и вампиров жалко?       — О них известно очень немногое. Они другие. Поэтому не могу ничего сказать кроме того, что не жалею тех, кто лишает кого-то жизни.       — Ты только что плакался о Жильберте.       — О его детстве. Поверь, если бы я столкнулся с ним позже, остановил бы любой ценой. Призвал бы его к ответу, отправил бы на суд. Убийство это крайняя мера.       — Из всех этих твоих речей получается, что ты был прямо-таки идеалом для подражания.       — Нет, — мрачно отрезал Мастер. — К сожалению, мне тоже никто ничего не объяснил. Я рос в полной уверенности, что этот мир должен принадлежать мне. На других было плевать, пока не пришло осознание того, что все окружающие люди меня ненавидят. Ненавидят настолько, что готовы убить. Я остался в полном одиночестве. Среди врагов. Потому, что никогда не учитывал их желания, их чувства. Они тоже хотели, чтобы мир принадлежал им. Я полюбил женщину, но не смог понять ее. Думал, что она испытывает то же, что и я. Короче говоря, я был самонадеянным эгоистичным дураком.       — Дураком, который умер, чтобы исполнить их желания?       — Верно. Так и началась моя вторая жизнь. Но и там я успел сделать немало ошибок. Я слишком осторожничал с людьми. Изучал их, не подпуская к себе. Скрывал свою силу. Меня сочли чудаком. Начали опасаться и сторониться. Ведь я ничего о себе не рассказывал. Такие вот дела. Какой же я «идеальный»?       — Ладно, извини, что я была так груба. Может и не все люди плохие. Но мне только такие и попадаются.       — Я бы спросил, кто станет обижать милую маленькую девочку, но как-то сразу вспоминаются наши общие знакомые.       — Ты считаешь меня милой? — не веря ушам, оторопело спросила Кай.       — А что не так?       От просьб об улыбке ей становилось тошно. Ее губы были попросту не способны сложиться в эту странную неестественную гримасу. Желающие удочерить девочку пары всегда проходили мимо. Директор ехидно говорил, что у Кай такой взгляд, будто она хочет кого-то убить. И это было действительно так. Иногда ей очень хотелось, чтобы в руке оказался нож. Рука бы не дрогнула.       Маловероятно, что сейчас Кай сильно изменилась. Мастер плохо видит через кристалл или зачем-то солгал? Как она, с ее жутким лицом и впалыми от голода щеками может быть милой?       — Обычно меня называют чудовищем, — равнодушно проронила девочка, решив, что лучше покончить с этим недоразумением. — Я некрасивая, у меня плохой характер.       — У всех есть недостатки. Но хороших черт в тебе больше. Кай, вижу тебя заинтересовала книга. Ты бы хотела научиться читать?       — Конечно.       — Тогда я тебя научу. Эта буква…       Она не до конца поняла, что он имел в виду, но решила не выяснять. Ей и в самом деле очень хотелось научиться читать.