Dark maze

Сумерки обволакивают и без того серые улицы в темень, освещаемые лишь старыми фонарными столбами и горящим светом в окнах. Мэй прибавляет скорость, увлеченно разглядывая мелькающие дома, что с каждым километром становятся всё реже, пока и вовсе не выводят на пустующую местность с кривыми дорогами и начинающимися постройками коммерческих зданий. В салоне витает запах можжевельника от ёлочки, что свисает на зеркале, одиноко покачиваясь в такт любым кочкам и поворотам. Хэюн упирается локтем в дверь, подпирая голову кулаком, и поглядывает на навигатор. — Ты знаешь куда мы едем? — уточняет она, опуская руку в сумочку в поисках жвачки. — Понятия не имею. Но как говорит навигатор, нас ждут где-то рядом с железной дорогой, в районе складов для груза. Может, там снова бои? — Крис сказал, что нет, — качает головой Лили теряясь в сомнениях. Она и рада бы построить какую-то теорию, но понимая, что эти ребята способны удивлять, даже не пытается строить догадок. — Ты не боишься? — Мейлин стучит указательным пальцем по рулю, а в глазах её читается лишь одно — предвкушение. Она понятия не имеет, куда едет, но желание приключений правит её разумом, не желая вселять сомнения. И может быть, стоило, раз она вовсе не знала этих парней, но вот зато Лили — верила. Понимала, что она не будет рисковать ими обеими. Наверно. — Я об этом не думаю. — Ты вообще странная с ними, — размышляет Мэй в воздух, — одному ключи от дома даёшь, теперь едем не пойми куда. Лили вскидывает брови, медленно переводя взгляд на знакомую. — Не ты ли меня уговаривала согласиться? — Ага, я, — довольно кивает Мейлин, — но раз ты согласилась, то доверяешь им и мне интересно почему. — Хороший вопрос, — расслабленно откидывается на спинку сиденья Хэюн. Доверие — странная штука, которую Лили никак не в силах определить в свои категории свободы и обременительных чувств и явлений. А значит и размышляет об этом мало. С одной стороны, Мейлин, Джебом и ещё несколько человек — те люди, в которых она не сомневается. Почти. Ведь заручиться стопроцентным доверием сложно. Она не испытывает его ни к кому. Предают даже близкие, этот урок Лили усвоила давным давно, а вот пускать близко не в её привычках. Поэтому и сама задаётся вопросом о таком резком сближении с Хёнджином и Чаном, но не находит ответов. Быть может, интуиция и схожесть с Хёнджином подкупают её, создавая презент в виде интереса? — Здесь и правда железнодорожные пути, — хмурится Мэй. — Выключи музыку. — Зачем? — Выключи, — вторит Лили, поднимая голову и вглядываясь вдаль, где уже виднеются очертания огромных контейнеров. Мейлин тянется к переключателю, и стоит тишине повиснуть в салоне, приоткрывает окно. Через щель проникает далёкий звук моторов мощных автомобилей, эхом отдают какие-то возгласы и басы музыки, и девушки переглядываются. Не стоит удивляться, что в такой отдаленной части города они нашли ещё одно пристанище для тусовок. Никаких преград, жилых домов и помех в виде ворчания людей. Мейлин прибавляет газ и пересекает переезд, когда возгласы становятся всё отчётливее. Сворачивает ближе к товарным контейнерам, более похожими на портовые, и свет фонарей бьёт в глаза вместе с громкой музыкой из открытых багажников машин. — Гонки, — констатирует Лили, выдыхая, и облокачивается на сидение. — Можно было и догадаться. — Ага, — глаза Мэй светятся восторгом. — Возможно, — она крутит по сторонам головой, втискиваясь на асфальтированную площадку, которую явно отвели под парковку, и глушит двигатель, — это ещё интереснее, чем тату. — Ну, ещё бы, машины для тебя ценнее, — бросает со смехом Лили и вылезает из автомобиля, захлопывая дверь, тут же обволакиваемая ритмом современной драйвовый музыки, что уже пробуждает внутри прилив эмоций. — Да и взгляни вокруг, это похоже на крутую тусовку. Лили прищуривает один глаз, оценивая обстановку. Молодые люди, возможно, те же самые, что были на боях, активно жестикулируют, перекрикиваясь, заливаются смехом и переодически ставят свои красные стаканчики на металлические бочки, которых здесь явно быть не должно. Девушки, облачённые в откровенные и облегающие чёрные наряды, прикладываются губами либо к стаканчикам, либо к чужим губам в поиске поцелуя. Некоторые из них щебечут в стороне, по-хозяйски уложив руки на плечи своих подруг. Для этого места не хватает лишь крыши, чтобы провозгласить сие действие крутой вечеринкой, куда явно не попадёшь без приглашения. Неужели и Хёнджин станет одним из участников этого заезда, учитывая его страсть к скорости? Или же это просто желание поднять денег на ставках и оторваться в привычной атмосфере? Лили так часто приписывают любовь к авантюрам, гонкам или боям, но не кралась ли эта любовь у самих спрашивающих? Что скрывается за этой любовью? Обычное желание адреналина, денег, путаница в собственной жизни? Джебом тоже гонщик, но никогда не участвовал в подпольных заездах, что же царствовало здесь? — Эй, Бан Чан! — женский голос вырывает Лили из раздумий, и она переводит взгляд в самый разгар тусовки, где миловидная брюнетка, подняв свой стакан, пытается привлечь внимание Криса. Он пальцами поправляет кепку и выставляет пятерню в знак слабого приветствия. — Пошли, — кивает Хэюн, зазывая за собой Мэй, и направляется прямиком к нему. — Крис, ты серьезно? Бан Чан медленно оборачивается, продолжая печатать сообщение в своём телефоне и, отправив, поднимает голову. Его губы расползаются в сдержанной улыбке, пока в глазах мерцает еле заметная радость. — Лили, рад тебя видеть. — Гонки? — изумляется Хэюн, и Чан оглядывается вокруг, с сомнением пожимая плечами. Не выглядит, что он вообще заинтересован в этом мероприятии, словно он вынужден там находиться, не испытывая никакого восторга. Впрочем, как и участие в боях, не вызывает в нём сильных эмоций. Значит ли это, что его интерес заключается вовсе не в этом? — Получается, что так. — Ты любишь гонки? — встает рядом с ним Лили. — Нет, ты же знаешь, я в этом плох. — Откуда мне знать, — усмехается Хэюн и замечает Мэй рядом с собой, поворачивая корпус к ней. — Это Мейлин. — Можно просто Мэй, — резко добавляет она. — Приятно познакомиться, я Бан Чан, ну или Кристофер, — мягко улыбается Чан. За Чаном мелькает светлая макушка, и Феликс показывается из-за его плеча. — Ты же не будешь пытаться забрать мои триста баксов? — смеётся он, выходя вперёд. — Нет, — улыбается Лили. — Ты же не собираешься снова спорить? — играет бровями она и Феликс смеётся, отрицательно качая головой. — Скажу честно, не ожидал тебя здесь увидеть, как, впрочем, и на боях. — Взаимно, — смеётся Лили. Подобные тусовки ей не сильно-то и претят, но в таких местах своя атмосфера, свои законы и общность уже знакомых между собой людей. Даже если они не знакомы друг с другом, то слухи, что распространяются как молния, и уже каждый осведомлён о происходящем. А особенно о том, что касается самих гонщиков. Вдали виднеются синий Феррари и знакомый силуэт, вальяжно опирающийся на машину, окутанный женским вниманием. Эти длинные ноги Хэюн узнает из тысячи, и больше она даже не сомневается — Хёнджин один из участников гонок, и, видимо, поэтому здесь находятся и его друзья. — Эй, несносная дамочка! — прорывается крик Чанбина между Чаном и Феликсом. — Рад тебя видеть и ещё раз спасибо, что пустила переночевать. — Детишки были довольны добрым учителем? — смеётся Лили, пока Чанбин руками разводит стену из своих друзей, втискиваясь между ними, и, скрестив руки, удовлетворено кивает головой. — Только не говори, что это тот самый здоровяк, который тренер? — шепчет Мэй на ухо. — Угу. — А он хорош, — оценивающе качает головой она. — Я Мейлин, можно просто Мэй, — проявляет инициативу она, делая шаг вперёд, перекрывая собой знакомую, и поправляет волосы, отчего Хэюн пытается подавить смешок. Сильные парни привлекали Мэй и раньше, и, видимо, сейчас, учитывая с каким интересом она медленно оглядывает Бина с ног до головы, несмотря на хаос, происходящий вокруг. — Чанбин, — улыбается парень. Бан Чан оборачивается по сторонам и, приметив Хёнджина, удовлетворённо кивает, словно нашёл непоседливого ребенка и теперь спокойно возвращается в диалог. — Можете с ним договориться о тату, — указывает он большим пальцем назад за плечо. — Не думаю, что это хороший момент, — кивает Лили, подмечая скопление людей. — Здесь что? Тоже ставки? — Угу, — вздыхает Чан. — Что и не удивительно, такие события, как бои и гонки, любят приурочить к возможности заработать. Своеобразная лотерея с адреналином. — А Хёнджину это зачем? У него есть тату салон, а погонять он и так может. Бан Чан опускает голову и качает ей в разные стороны, показывая, что не хочет отвечать на вопрос. — Спроси у него. — Хорошо, — складывает руки на груди Хэюн, ведёт взглядом по чёрному облачению Чана: тёмным штанам карго и толстовке. В её памяти мельтешат воспоминания с ринга, и эти спокойные глаза напротив никак не вяжутся с такими увлечениями, как бои и гонки. — А тебе зачем? Бан впивается в неё лёгким удивлением, пробегаясь взглядом по лицу, и лёгкая усмешка появляется вмиг. — Ты пытаешься меня осудить? Вроде, не в твоём стиле. — Понять. Чан облизывает нижнюю губу, теряясь в ответе, и в раздумьях оглядывает подъезжающие машины. — Я… — только было начинает он, как женская рука нагло впивается в рукав его кожаной куртки, дёргая. — Ты мог бы и подойти поздороваться, — возмущается девчушка, ранее махавшая ему рукой, разнося по всей округе аромат приторно-сладких духов. Заправляя за ухо своё каре из чёрных волос, морщится. — А то, что это была за отмашка? — Адель, ты не должна быть с Дереком? — удивляется Феликс. — Он проверил машины? Она лопает пузырь жвачки и закатывает глаза. — Этим пусть занимаются механики, я-то там зачем? — вальяжно встряхивает рукой она, то ли чтобы показать свои истинное пренебрежение, то ли отмахнуться от самого Феликса, как от назойливой мухи. — Посмотреть, что там всё честно, — стряхивает её руку Чан, становясь вмиг более серьёзным. То и понятно, за рулём будет его друг. — А что, были случаи подстав? — бросает Лили, чем привлекает внимание Адель. Девушка щурится и делает несколько шагов, и можно быть уверенным, если бы не громкая музыка, её презрение смогло передаться со стуком её каблуков замшевых ботинок. — А ты кто? Я тебя здесь раньше не видела. — Могу тоже самое сказать и о тебе, — с безразличной улыбкой пожимает плечами Хэюн, пока внутри неё не накопилось и капли раздражения. Она знает таких девушек не понаслышке: они готовы рвать, чтобы заполучить самого крутого парня из своей тусовки, дабы поднять собственный статус. Пытаются подмять всех под себя, как когда-то та самая компания из её школы, от которой спас Джебом. Но теперь это не школа. Их ничего не связывает с этой молодой особой, а значит и нет смысла тратить на неё свои силы и нервы. — Я пригласил, — слышится голос Хёнджина, и Лили переводит на него взгляд, встречаясь с антарктическим холодом в глазах. Хван стоит рядом, скрестив руки на груди, и нет и капли сомнений в его уверенности и решимости. От его взгляда по спине Хэюн пробегается холодок, и, кажется, голова уже идёт кругом от непонимания личностей людей, что предстали перед ней. — Окей, — бросает Адель, поморщившись, и, резко отстранившись от Чана, уходит к своей подруге, хватая ту под руку, начиная нашептывать на ухо. — Кто это? — кивает ей вслед Лили. — Девушка Дерека, он устраивает гонки и принимает ставки, — безразлично проговаривает Хёнджин и оборачивается, приобретая больше мягкости во взгляде, словно только что он оставил свою честь и более не видит врагов рядом. — А ты здесь откуда? — Мэй хотела сделать тату, — указывает Лили в сторону подруги, что оживлённо болтает с Чанбином, — но в студии мы тебя не нашли. — И ты решила приехать сюда? Откуда узнала? Лили бы и хотелось пошутить, что секундами ранее Хван вступился за неё, сказав, что позвал сам, но она решает промолчать, замечая, какую-то странную лёгкую нервозность в Хване. — Я сказал, — вызывается Чан, запуская руки в карманы, и получает от друга взгляд полный раздумий. — Глупо. Очень глупо. Если нагрянут копы, ты её отсюда вытащишь? — Копы? — переспрашивает Лили, морщась, словно позабыв, что проведение гонок явно не законное деяние, и слишком масштабное, чтобы оставаться незамеченным. Но её не беспокоит опасность этой затеи, а вот мурашки пробежавшиеся по её спине — напротив. — Какие-то проблемы? — хмурится Хван. — Такие же, как и у всех, — берёт себя в руки Лили, откидывая противные паучьи лапы прошлого, что так и норовят пробраться в её мысли, и маска безразличия уже красуется на её лице. — Вас это не волнует? — Мы привыкли. — Не привыкли, — парирует Чан, — мы каждый раз идём на риск. — Как и в боях, — кивает Хван. — Но это мой риск. — Аналогично, — разводит руки в стороны Хёнджин и вальяжно поднимает брови, усмехаясь. Бан Чан втягивает воздух через зубы, явно пытаясь сдержать себя в руках. Понимает опасность этой затеи, но медленно выдыхает, балансируя на грани ярких гневных эмоций, и косится на Лили, ища спокойствие в её лице. — Гонки начинаются! — разрезает воздух мужской голос в громкоговоритель, и крепкий мулат появляется прямо на одном из контейнеров под светом уличного фонаря. — Гонки начинаются! Если вы не успели сделать ставки, увы, забудьте о своих призрачных выигрышах, надо следовать правилам, а не увлекаться выпивкой и дамочками. — Я пошёл! — кричит Чанбин и кивает ребятам. — Он что, тоже гонщик? — изумляется Лили, переводя взгляд с Чана на Хёнджина. Она только успела более-менее свыкнутся с мыслью, что её новый знакомый, что тусуется с татуировщиком и бойцом, оказался детским тренером, и можно было предположить по его друзьям, что за такой благородной профессией кроется что-то ещё, но не гонки. Хотя к таким предположением были посылы, например, его фраза: «В следующий раз я тебя сделаю», — адресованная Хёнджину, которую Лили расценила как обычную дружескую забаву. Но такого не предполагала. — Угу, гонщик, — Бан берёт Лили за запястье и кивает Мэй, в просьбе следовать за ним. — Я сейчас отведу вас к нашим друзьям, если что-то пойдёт не так во время заездов, положитесь на них, — задумчиво выдаёт Чан и машет головой, — или лучше выбирайтесь сами. — А ты хорошего мнения о своих друзьях, — смеётся Хэюн и морщится от громкого рёва моторов позади, пока гонщики готовятся к старту. Она уже мало удивляется таким заявлениям, ведь новые знакомые оказались калейдоскопом причуд. Перед ними показывается небольшой фундамент явно заброшенной постройки, или же недавно начатой. Пока на возвышении скопом собрались молодые люди и несколько девушек, явно заполучившие лучшие места на обзор. Может быть, элита этих гонок? Лили уже замечала там ранее Дерека, а теперь и Чан ведет её к трём парням, стоящим у одной из бочек, весело гогочащих и пьющих свои напитки. — Сейчас всё сама поймёшь. Эй, Минхо, — кричит Чан, вынуждая повернутся парня в кожаной куртке. Его удлинённые волосы уложены на две стороны, открывая точёные черты лица, аккуратный нос и небольшие губы, расплывающиеся в ехидной улыбке. Уверенный и слегка надменный взгляд прибавляет ещё больше шарма, словно перед ними предстал змей, а не человек. Ещё один бриллиант в коллекцию удивительных личностей. — Это Хэюн и Мейлин, оставляю их на вас. — С чего бы это? — с вызовом бросает Минхо, поднимая брови, и делает глоток из красного стаканчика. — Ты знаешь правила, каждый прикрывает свой зад сам. Лили встречается с пронзающим взглядом Хо, ожидающим ответа. Он с первых секунд знакомства решает испытать её на прочность, это очевидно всем. И если Хэюн ещё недавно думала, что Хёнджин в этой компании обладает самым противным характером, то теперь этот парень забирает место на пьедестале. И пусть первое впечатление бывает обманчивым, его глаза говорят другое: он просто таков. Дерзок, выдержан и холоден. — Да без проблем, — ведёт бровью Хэюн в усмешке и равняется с Минхо, который глядит на неё исподлобья. — Всё нормально, Крис, — она замечает сомнения на его лице, — правила есть правила, — и смеётся. Чан ловит её ехидный взгляд, тоже усмехаясь. Он прекрасно знает, что Лили растаптывает это слово в пыль, растирая своими тяжёлыми ботинками по асфальту, но в этот раз принимает игру, отчего на его лице образовывается улыбка, и он спокойно уходит к своим друзьям. — Спишь с Чаном? — едко бросает Минхо. — А он приводит сюда каждую с кем спит? — парирует Лили, сама не понимая зачем, и встаёт рядом. — Вот именно, что никого. Теперь стало интересно, чем это ты заслужила. — Заслужила? — вскидывает брови Лили, одним взглядом выражая всё своё презрение к этому слову. — Фу, как грубо, — морщится парень рядом в серых джинсах со свисающими цепями и в тёмной толстовке, в капюшоне которой он прячет свою копну каштановых волос, и только длинная чёлка лезет в глаза. Пряди скрывают карие глаза, наполненные безразличием. Он прикладывает небольшие губы к стаканчику и кивает. — Хан Джисон, — представляется, — приятно. Будешь? — протягивает он один из стаканчиков. Лили склоняет голову вбок и двумя пальцами давит на красный пластик в отказе, на что парень с безразличием отводит взгляд. Вокруг него витает аура пофигизма, абсолютного и бесповоротного. Он, как непричастный и заскучавший зритель, отставляет стакан на бочку, разминает шею, двумя пальцами натягивая капюшон на волосы, и кутается в свою толстовку. Лили оглядывает его с ног до головы, пока в её поле зрения не бросается нервное притоптывание кроссовком позади Джисона. Она обводит взглядом черные джинсы парня и того же цвета рубашку и пальто, острые черты лица и тонкие губы. Его тёмные волосы с прядями, закрывающими лоб, явно уложены каким-то средствами. Он нервно покусывает губу. Ему явно здесь не место. А вот в офисе — вполне. Выглаженный воротник его рубашки торчит из-под дорого пальто, а испуганные глаза бегают то в одну, то в другую сторону. — Чонин, будешь? — тянет к нему стакан Хан, и тот принимает его из рук, полностью игнорируя новых членов компании. — Мне кажется, я его где-то видела? — Мэй с сомнением шепчет на ухо Хэюн, и та слегка поворачивает корпус. — Где? — Не помню, но где-то точно. Лили хмыкает, ещё раз оглядывая парня, и еле заметно пожимает плечами, оборачиваясь на знакомую, и Мейлин отмахивается, возвращаясь к наблюдению за машинами. — Заезд начинается, — устало облокачивается на бочку Джисон. — Чанбин сегодня на Феррари? — обращается он к Минхо. — Ага. Они с Хёнджином решили ехать на ней. — И как они будут соревноваться, если выйдут в финал? — Спроси у них, — бурчит Минхо в ответ. Лили переводит взгляд на Мэй. Та активно потирает ладони друг о друга, опаляя их горячим воздухом изо рта, и не отводит взгляд от синей Феррари, поравнявшейся с Майбахом. — Я надеюсь, ты не делала ставки? — шепчет на ухо Лили. — Не-а, — отмахивается Мейлин. — Но этот Чанбин, интересный парень. — А как же пробник альфа-самца? — прыскает от смеха Хэюн. — Он просто знакомый! — Ладно. Девушка в кожаных штанах и куртке занимает место между автомобилями и поднимает голову, в ожидании отмашки Дерека. Тот оглядывает всех с контейнера, отвлекаясь на какого-то парня позади, и снова возвращается с осмотру. — Готовы? — проговаривает он в мегафон, и рёв моторов раздаётся в подтверждение. — Тогда: три, два, один! Девушка машет платком, и машины срываются с места. — Ну, Чанбин! — бьет себя по лбу Джисон, замечая, что друг слегка отстал от своего конкурента. — Он догонит, — бесцветно парирует Минхо, постукивая указательным пальцем по пластику. Хэюн щурится, переводит взгляд со скрывающихся за поворотом машин, затем на восторженную, сосредоточенную подругу и оглядывает толпу, замечая у других спортивных машин белую макушку Феликса. — Зачем им это? — Лили поворачивает голову на Минхо, читая в его глазах полное безразличие, и только через пару секунд его губы дрожат, растягиваясь в полуулыбку. — Адреналин. — И всё? — Я ещё могу понять Чанбина, он явно парень, который за любой движ, а Хёнджин? — Эмоции, — вяло бросает Джисон, получая недовольный взгляд от Минхо. — Что ты так на меня пялишься? Её же Чан привёл. — Это не значит, что мы теперь лучшие друзья. — Но и не значит, что надо быть говнюком, — монотонно бурчит Хан. — Третий круг, третий круг, — раздаётся в громкоговоритель голос Дерека. Лили бросает взгляд на машины, идущие вровень, и скрещивает руки. Возможно, причина, которую она услышала от Джисона, имеет место быть. Хёнджин максимально сдержан, пытается скрывать свои истинные чувства за колкостями, взглядом презрения за сарказмом. Не показывает злости или радости и работает с людьми. Разными людьми, с которыми не может быть собой, прячась под маской безразличия. Хэюн вспоминает его радость в мини-заезде с Чанбином и поджимает губы, замечая Хвана и Бан Чана в толпе. Она оглядывает скрещенные на груди руки Хвана, он цокает, закатывает глаза в ответ на слова Чана и резко замирает. Лили только в этот момент понимает, он смотрит на неё. Также откровенно, как и она секундой ранее. Задаёт немой вопрос, слегка наклоняя голову, и полностью игнорирует Чана, вынуждая его проследить за взглядом друга и так же обернутся. Лили сглатывает, не отводя глаз от этого лисьего прищура, переводит взгляд на Чана, чьё лицо не менее серьёзно, пока воздух разрезает приближающийся рёв моторов спортивных машин. — Давай Чанбин! — цедит сквозь зубы Минхо. Бан Чан с Хёнджином резко оборачиваются к трассе, и в поле видимости появляются автомобили. Лили прикусывает губу, ощущая лёгкую нервозность по телу, и напрягается, мысленно подбадривая Чанбина, сама того не осознавая. — Есть! — подскакивает Джисон, как только Феррари пересекает финишную черту первой. — Вау! — радостно хлопает в ладоши Мэй, оборачиваясь. — Просто, вау! Да? Он крут? — Конечно, — улыбается Лили, кивая, и переводит взгляд на Хёнджина. Он вновь оглядывает её своим ехидством и подмигивает, вызывая еле заметную улыбку на лице, и Хэюн тут же берёт себя в руки, надевая маску серьёзности. Слишком опасно расслабляться. Эта компания с каждым днём всё плотнее пробирается в её жизнь, так спокойно и мягко, словно это само собой разумеющееся, пугая и заставляя насторожиться. Вот только уже прошла та стадия, когда она могла бы спокойно вычеркнуть их. Интерес разрастается ещё сильнее, как паутина, что уже окутала её в эту гонку авантюры и секретов.