***
Сон оборвался неоднозначно, ведь парня вдруг стали тормошить. И с мыслью о том, что Дриму надо верить, Дэвидсон, скрипя зубами, едва раскрывает карие глаза. Рядом с ним сидел Фанди, упираясь в него своими лапами, пытаясь разбудить спящего хозяина своеобразным способом. Как только щенок увидел, что его хозяин наконец-таки проснулся, он отбежал на несколько шагов, чтобы случайно не попасть под горячую руку Джорджа, особенно после двух вчерашних стаканов алкоголя. Однако Джорджу сейчас было совсем не до Фанди. От крепкого спиртного у него сильно болела голова, что хотелось просто её отрезать, лишь бы больше этого не чувствовать. И как только парень открыл глаза, к его горлу подкатил ком тошноты. Конечно, Дэвидсон предпринял попытку сдержать рвотный позыв, чего у него не получилось, и на пол потекла тонкая струйка жёлто-зелёной желчи, а во рту сразу же загорчило. Завидев такое неприятное зрелище, Фанди тут же дал дёру в другую часть квартиры. Сам же Джордж подорвался с кровати и убежал в ванную комнату, чтобы избавиться от этого ужасного привкуса во рту. Промыв рот и горло, Джордж, забывая про лужицу на полу, идёт на кухню, где вспомнил, что в холодильнике у него мышь повесилась. Тяжело и раздраженно вздохнув, парень посмотрел на время и понял, что до начала его смены есть ещё около двух часов, так что тот успеет ещё сходить в магазин и не один раз. Так что, особо не торопясь, Джордж идёт в свою комнату, хватает первую попавшуюся одежду, коей оказывается чёрная футболка и джинсы. Будучи полностью готовым, парень берёт ключи и выходит за дверь. Конечно, до магазина идти было довольно недалеко: минуты три как минимум, но даже так Джордж обдумывал план, как бы что-то незаметно схватить и пронести мимо работников и охранников. Ранее ему приходилось воровать из магазинов, когда весь его путь зависимостей только начинался, ему не всегда хватало на еду, ведь сигареты или алкоголь незаметно украсть было нереально, так что некоторые продукты он подкрадывал. Сейчас же, когда ему не нужно питаться больше, чем раз в два дня, всё же есть что-то надо. Воровать его родители не учили, конечно же. Но через всю свою жизнь, даже после их смерти, он помнил фразу «Хочешь жить — умей вертеться». Когда ему не хватало денег на еду, он научился выворачиваться из этой проблемы, незаметно подворовывая. И даже сейчас, когда ему почти не нужно есть — Джордж просто не чувствовал этой потребности часто, — он все равно также подворовывал в разных магазинах, чтобы его не заподозрили. К слову, о родителях Дэвидсона. На самом деле, он их особо не помнил. Прошло не так много времени с тех пор, как они умерли, но уже так он забыл их. Забыл их внешность, возраст, и лишь их голоса в его голове отдавались тихим эхом. Но была одна вещь насчет них, которую бы он хотел знать. Он знал, что их убили. Но кто это был? И главное, зачем? Джордж прекрасно помнил тот день, когда к ним в дом пришли полицейские и сообщили, что родителей Дэвидсона в живых не осталось — машина была подстрелена, но тел в ней не оказалось. Джордж никогда не имел тёплых отношений с родителями, поэтому их смерть воспринял как то, что ему теперь самому придется вертеться в жизни, чтобы прокормить себя. Тогда Джордж узнал многих знакомых своих родителей, которые и направили его на не лучшую дорожку. Дэвидсону поначалу было тяжело. Содержать дом, в котором он жил раньше, Джордж не мог, поэтому перебрался в съёмную квартиру за минимальную плату в месяц, а через месяц узнал, что его старый дом сгорел дотла в результате намеренного поджога. Виновники так и не были найдены. Джордж уже в подростковом возрасте узнал все сложности жизни, когда, будучи шестнадцатилетним подростком, ему приходилось зарабатывать самому на жизнь разными способами. Эти размышления и воспоминания прервал столб, в который Джордж случайно врезался, окунувшись слишком глубоко в свои мысли. Обматерив его про себя, Дэвидсон наконец-то добрался до магазина, почти благополучно. Быстро пробежавшись по рядам, он взял обычный хлеб, пару бутылок воды, несколько банок пива и пару пачек сигарет. Даже украсть ничего не потребовалось, ведь денег на всё хватило, в прошлую смену он смог припрятать немного чаевых, которых у него не забрали. До дома он добрался быстро. Как только парень зашёл в квартиру, к нему в ноги бросился Фанди, но тот лишь оттолкнул его ногой. Быстро закинув всё в холодильник, Джордж двинулся в спальню, чтобы отоспаться последние полтора часа перед работой. Возможно, он опять надеялся увидеть Дрима.***
Работа отнимает слишком много сил у Джорджа, так что он ходит туда с недовольством, каждый раз заставляя себя просыпаться. Он работает в ночном клубе, который открывается лишь к вечеру, что означает, что спит Джордж в течение дня, а работает до утра. Такой режим его никогда не смущал и не напрягал, Дэвидсон спит в разы лучше, когда на улице шумно, нежели когда слышно лишь звуки одной проезжающей машины в час. На работе Джорджа не ценят как человека совсем: к нему многие, если не все, обращаются как к какому-то животному, часто говорят, что он нищий, хоть и остальные сотрудники тоже находятся не в лучшем жизненном положении. Джорджа не волновало мнение окружающих до тех пор, пока он сам не спросит об этом. Дэвидсон любил резко реагировать на высказывания в свою сторону, он всегда желал поставить обидчика на место, но никогда в жизни он не задумывался о том, что слова его коллег — правда. Джордж ненавидел Уилбура очень сильно. Из всех людей, что когда-либо высказывались негативно в сторону Дэвидсона, Сут преуспел больше всех остальных. Любой разговор Джорджа и Уилбура гарантированно закончится сильным скандалом, в результате которого пострадает лишь первый из-за нелюбви их начальника к нему. Уилбуру никогда не «влетало» за его острые высказывания, что лишь сильнее бесило Дэвидсона. Это единственная несправедливость, с которой смириться он просто не мог. Джордж рад, что в этот раз он пришёл на работу за несколько минут до начала смены, чтобы было время переодеться в форму, наколоть на грудь бейджик с милой надписью «Гоги» и сделать это всё так, чтобы ему никто ничего не сказал за опоздание. По приходе в клуб Джордж выполнил все свои привычные действия и вышел к барной стойке, где его взгляд зацепили коллега и его босс, дружелюбно беседовавшие. Мужчина, что сидел спиной к Дэвидсону, — его босс, Филипп Уотсон, — взглянул на дорогие наручные часы, после чего послышалось громкое «Джордж!». — Я здесь, — парень обратил на себя внимание, и все заметили, как он закатил глаза от недовольства. Джордж редко встречает в начале смены своего босса, но каждый раз это не к добру. — Отлично, — Филипп встал со своего места и дождался, пока парень подойдет к ним с Уилом. — Сегодня вы вдвоем работаете за барной стойкой. И это не обсуждается. — Серьёзным и холодным тоном выдал он и, развернувшись на пятках, ушёл, не желая слушать возмущений Дэвидсона. А Джордж аж дар речи потерял от такого заявления, не в силах даже возмутиться, пока рядом стоящий Уилбур усмехался над реакцией коллеги. Джордж проклинал и материл про себя своего босса, как только возможно. — Одевай фартук, идиот, — послышалось за барной стойкой от Уилбура, и в лицо Джорджа прилетел названный предмет одежды, что сильно возмутило парня. — «Надевай» правильно, придурок, — вздохнул он, про себя радуясь, что смог поправить Уила, но с неохотой надевая этот белый коротенький фартук, не желая провести всю ночь, как бы странно это ни звучало, со своим худшим кошмаром.***
Прошло несколько тяжелых для Джорджа часов с момента начала смены, за которые Уилбур с ним успел поспорить семь раз — Дэвидсон решил вести счет. Причём причины конфликтов были абсолютно разными: то Джордж одевается глупо, то он плохо умеет делать коктейли, то клиентов к нему подходит больше, чем к Уилбуру. «Но ведь это не моя проблема», — отвечал на последнее Джордж и самодовольно улыбался, зная, что он прав. А вот Сут своё поражение признавать не хотел, старался найти в каждом действии коллеги хотя бы какую-нибудь крошечную ошибку, что выходило практически безуспешно. Джордж хорошо выполнял свою работу, несмотря на то, что обычно он был всего лишь официантом. Дэвидсон был рад возможности поменьше контактировать с клиентами. — Передай лёд, — сухо попросил Уилбур, даже не посмотрев в сторону Джорджа. Дэвидсон решил лучше ничего не отвечать, лишь молча выполнить просьбу. Наполнив стакан до краев льдом, парень протянул его коллеге, так же не смотря в его сторону. — А ещё медленнее можно было? — Сут выхватил из его рук стакан, чуть ли не просыпав лёд по полу. — Ещё бы чуть-чуть, и лёд бы растаял! — возмущённо продолжил он, и тогда Джордж не выдержал. Парень стиснул зубы, сжал кулаки так, что коротенькие ногти раздирали молочную кожу в кровь. — Да ты заебал меня уже! — Джордж старался кричать потише, чтобы не услышал Филипп или кто-то из клиентов, но получалось не шибко хорошо, когда он увидел десяток заинтересованных взглядов. — Хватит меня упрекать во всем! Что я тебе сделал?! — Ничего такого, — серьёзно ответил Уилбур, развернувшись лицом к коллеге, и пожал плечами. — Просто тебе внимания всё больше уделяют в зале. Джордж был поражен таким откровением Сута, что даже не знал, что ему стоит ответить на это. С одной стороны, его догадки оказались реальными: Уилбур не ненавидел его, а просто завидовал, что ему чаевых больше дают. Но с другой стороны, у Дэвидсона их отбирают практически полностью, в отличие от Сута. Джордж не понимал, чему тут завидовать. — Чувак, все мои чаевые забирает Фил, и ты полный идиот, если этого не знал, хотя в твоем осведомлении я не сомневаюсь, вы же с ним «друзья». Джордж показал кавычки и, не желая впредь разговаривать с Уилом, просто погрузился в работу. Сут поступил точно так же, и впредь на совместной смене они не разговаривали друг с другом вовсе.***
Оставшаяся часть рабочей ночи прошла более-менее спокойно, но в голове крутилась одна и та же мысль. Сегодня он должен был встретиться с Квакити, своим дилером, а денег у него не хватает, чтобы до конца оплатить ещё предыдущую порцию марихуаны. Конечно, ему обычно хватало этого на тот момент, пока Алекс не раздобудет новую порцию, да и сама по себе травка была самым безопасным способом испытывать кайф. Ему очень крупно повезло, что с работы хотя бы самую малую часть чаевых за смену с Уилбуром он смог припрятать незаметно от Филиппа с каждого клиента. Делал он это также в тайне от Уилбура, ведь он не знал, будет ли его коллега крысой, выскажет ли всё боссу или нет. Как только его рабочий день закончился, Дэвидсон, даже не говоря с Уилбуром или Филиппом, просто бросился на выход, едва успев сбросить с себя фартук. Его пытались остановить, но всё тщетно. Квакити ждал его уже десять минут, ибо Джордж заканчивал наливать напитки, а терпеливостью дилер не отличался. Дэвидсон выучил урок, что если он не приходит в течение двадцати минут после указанного времени, Алекс просто уходит. Потому сейчас темноволосый нёсся со всех ног к месту их встречи, которое находилось в десяти минутах спокойным шагом. Это расстояние Дэвидсон преодолел всего лишь за семь минут, так что Квакити не должен был уйти. Зайдя в тёмный переулок, где они в основном и проводили их встречи с продажей травки, он заметил слишком знакомого невысокого черноволосого парня в спортивном костюме и шапке на голове. На его руках и лице было несколько отличительных шрамов, по которым узнать своего собственного дилера не составляло никакого труда. Он видел, что на его телефоне был включен таймер, который отсчитывал двадцать минут с момента их встречи. — Здравствуй, Алекс, — проговорил Джордж, едва кивнув головой, и один глаз черноволосого метнулся в его сторону. — Я задержался, но не опоздал. А обмануть меня даже не пытайся, я ведь знаю, что ты можешь. — И тебе моё большое приветствие, Дэвидсон, — с улыбкой на лице проговорил дилер и повернул голову в сторону пришедшего клиента. В свете солнца и еще не погасших фонарей показалось его бледное лицо с черными глазами и старым шрамом через левый глаз, что был почти полностью слепым из-за несчастного случая. — Молодец, что не опоздал, а то ты знаешь, что терпение у меня вовсе не резиновое. Давай деньги, а я пока достану твою травку. — В том-то и дело, Алекс, что мне урезали зарплату, и заплатить до конца за предыдущую порцию я не смогу, только за эту, — на этом моменте копошения Алекса по карманам вдруг прекратились, а чёрные глаза уперлись взглядом в клиента. От такого заявления у дилера даже глаз задергался. — Что значит, у тебя нет денег, чтобы оплатить ту порцию?! — чуть ли не закричал Квакити, но вовремя опомнился, что сейчас город просыпается и если он закричит, то его будет прекрасно слышно, а его самого посадят за продажу наркотических веществ. — Черт тебя подери, Дэвидсон! Почему ты мне об этом не сказал с самого начала?! Я бы взял меньше товара, чтобы тебе хватило и оплатить предыдущую, и часть от этой! — В том-то и проблема, что мне только на днях урезали зарплату, а чаевые мне едва ли выдает мой босс, несмотря на их количество, и мне приходится красть собственные деньги! — вполголоса в ответ выругался Дэвидсон, жестикулируя руками. — Я в тот же день напился и завалился спать, а потом забыл тебя предупредить! Прости уж меня! Черноглазый смотрел на чуть более высокого темноволосого с недоверием, но всё же с максимальной осторожностью вытянул пакетик из кармана. Там лежало несколько листков марихуаны, которых обычно всегда хватало до следующей их встречи. Конечно, иногда Джордж их сохранял, чтобы на случай, если он опоздает, он имел при себе курево. Из кошелька он достал нужную сумму и протянул её своему дилеру. — Только помни, что если не донесешь, то у тебя будут огромные проблемы с нашими, ты меня понял, Дэвидсон? — сквозь зубы прошипел Алекс, сжимая кулаки, словно собираясь в абсолютно любой момент напасть на Джорджа. А после его рука опустилась на плечо клиента. — Бывай. И будь аккуратен. С этими словами Квакити двинулся вглубь тёмного переулка, который был запутанным, но всё же сквозным. Как только черноволосый исчез в темноте утреннего переулка, Дэвидсон положил пакетик с травкой себе в карман и так же вышел из переулка. Конечно же, он подозревал такую реакцию у Квакити, ведь тот и так сделал ему поблажку в виде двойного платежа, а он его так подводит. Но уже было плевать. Алекса поблизости не было, а значит, что на это можно забить и забыть до следующего раза. А память у Квакити хорошая, особенно на такое, так что он свободно припомнит про всё. И про проблемы с его людьми он совершенно не шутил.