Дорогой непрямой

Колокол надрывался, созывая на утренний сбор. За окном некстати колотил ливень, в коридоре грохотали шаги спешащих соратников. Ренегат вскоре влился в их строй, и вся толпа с шумом вывалилась во двор. Намечался очередной унылый день. Вечером Ренегат подумал было пропустить кружку в таверне, но монеты заканчивались, а надбавок не предвиделось. Лучше приберечь. Да и его сегодняшний напарник в тренировочном бою нехило засадил ему коленом в бок, отлежаться бы. Пока в дозор не поставили. Взгляд зацепился за мелькнувшую неподалеку рыжую башку. Опять тощий пацан на кухню метнулся. Прознает отец кухарки, наместнику пожалуется, мало тогда не покажется. Впрочем, не его это дело. Избавившись от опостылевшей брони, Ренегат наконец покинул казармы. Как рыцарю, с какой – никакой дворянской родословной, ему отводилась отдельная крохотная комната. Но Ренегат направился в давно заброшенный садик возле замка, лишь изредка посещаемый людьми. В основном, то была мелкая шпана, стянувшая товар с рынка, и пережидавшая время. Сегодня повезло, других посетителей не наблюдалось. Ренегат любил моменты уединения, благо, везло с ними не всегда. Он присел на полуразрушенную скамью, и выудил припрятанный сухарь. Зашуршали кусты, и оттуда выползла всклоченная собака с полосатым хвостом. «Нет, не собака. Как же они называются? Енот!» Таких созданий Ренегат видел только на родине отца, здесь их сроду не водилось. Хотя, времена неурожайные, похоже, уходит живность с насиженных мест в поисках пропитания. Енот пристальным взглядом таращился на сухарь. «Они хоть чего едят -то?» Но дело заключалось больше в другом. Без сухаря придется тянуть до утра, а скудного вечернего пайка снова оказалось маловато. Ренегат оценивающе взглянул на сухарь. Может, просто отломить немного? Енот фыркнул, дернул носом, и издал звук, похожий на чих. Ренегату показалось, что с передними зубами у зверья явная нехватка. Ну да, дело понятное, в поисках дома и пищи даже человеку нелегко приходится. Ренегат вздохнул, и кинул сухарь животине. Та на удивление ловко схватила его передними лапами, запихала в пасть, и скрылась в кустах. Выдали жалование, жизнь немного расцвела. Еще и случай подбросил возможность дополнительного заработка. Одним утром глашатай объявил, что грызуны совсем распоясались, портят припасы на складах. Наместник приказал отсыпать монет всем добровольным участникам обработки отравой катакомб под замком. И бонусом, если крыса окажется очень большой – за ее убийство, после предоставления хвоста, трупы требовали сжигать побыстрее. Ренегат помнил вылезших как – то по весне из катакомб хвостатых весьма внушительных размеров. Порой почти с руку. Гадины эти были еще и ядовитыми, немало народу отправилось на тот свет от их укусов. Тогда напасть извели с трудом. Вот уж действительно, удача приходит на несчастье. Обходя коридоры замка с дозором, Ренегат услышал непонятные звуки в кухонных помещениях. Странно, все уже должны были отправиться на боковую. Похоже, некто тянет оттуда еду. Рыцарь положил руку на набедренный кинжал, метнуть который было куда сподручней, чем махать мечом. Вор наверняка постарается удрать. На массивном канделябре под потолком едва тлели свечи. Но кухни пустовали, никого. Ренегат все еще не снимал руки с кинжала, когда сбоку зашебуршали. Он резко повернулся на звук. В одной из плетеных корзин с яблоками сидел енот, хватая их поочередно передними лапами. Словно выбирая. Ренегат потянул кинжал из ножен. Енот не крыса, но на пищу явно покушается. Монеты всегда пригодятся. Животина словно почувствовала движение, и покосилась на Ренегата. Но не сбежала, а откусила кусок от зажатого в лапах яблока. Так и есть, тот, беззубый. «И наглый.» Ренегат неожиданно почувствовал к зверику симпатию. А что, находит ведь средства для существования. Живет, как может, прямо как он сам. Рыцарь отпустил рукоять, и отправился завершать обход. То, что местные его недолюбливают, Ренегат знал давно. Словесная выволочка от коменданта его даже не расстроила. Но вот последствия вырисовывались откровенно так себе. Рыцаря поставили во главе отряда, участвовавшего в пересчете позиций оружейной. И все вроде складывалось, до того момента, когда решили закрывать оружейную, но не смогли найти связку ключей. Собравшиеся остервенело тыкали пальцем в окружающих, обвиняя их в пропаже, и подспудно во всех смертных грехах. Остаться без жалования грозило всем, но Ренегата, как главного, сразу оповестили, что он от темницы не отделается. Видимо, так и будет. Символический час, отданный на поиски, подходил к концу. Ренегат облокотился на массивный карниз окна, и устало потер глаза. Что ж, он и так перегулял, учитывая любовь к нему окружающих. От невеселых мыслей отвлек звон. Рыцарь изумленно огляделся, ища его источник. Отступил было от окна, и снова зазвенело, уже под ногами. Почудилось, нечто мелькнуло среди колонн, растворившись в сумраке зала. Ренегат опустил взгляд вниз. Под ногами валялось кольцо с ключами. Комендант неохотно забрал ключи, отпустив Ренегата и остальных. Солдатня злобно косилась на рыцаря, перешептываясь, что ключи он сам и потерял, а они по его милости натерпелись. Да и черт с ними. Он потащился до своей комнаты, мечтая по скорому окатиться водой, и провалиться в сон. Заперев дверь, рыцарь отстегнул кинжал, принялся стаскивать стеганку. Оставшись в простой рубашке, штанах и сапогах, он на ощупь отыскал огниво, зажег свечу. И увидел силуэт на окне. «Крыса, как есть здоровая!» Ренегат стянул сапог, занес для броска, рассчитывая потом метнуться за кинжалом, как раздался голос. - Подожди, мужик! Мы же с тобой поладили вроде! Я вон и ключи тебе притащил. Мысль, что ключи весомый аргумент, способствовала отмене метания сапога, но ее быстро сменила другая. Что к совести взывает говорящий енот. - Ну че, мир? Зверюга шевелила полосатым хвостом, и, увы, не растворялась в воздухе. А приятелей, способных на такие шутки, у Ренегата попросту не наблюдалось. - Предположим, - рыцарь осторожно решился на временный компромисс. До выяснения хоть чего – то вменяемого. - Вот и хорошо, - обрадовался енот, растянув пасть в оскале. – Пожевать найдется? Ренегат смерил животину хмурым взглядом. Вот ей признаваться в своих денежных проблемах он точно не будет. - Ну и ладно. Не серчай, понимаю, день непростой выдался. - А как ты вообще узнал про ключи? – насторожился рыцарь. Что это вообще за тварь такая? В голову настойчиво лезли мысли о суккубе, но не стоило желаемое выдавать за действительное. - Таскался по замку, а тут суеты больше обычного. Да и видел я эти ключи. На кухне был, пока рыжий жердь из ваших к кухарке приставал. Хвастался еще, мол, важным делом занимается, вон ему чего доверили. Потом они, ну, друг другом увлеклись. А чуть зазвонил ваш набат, рыжий едва штаны не забыл. Какие уж тут ключи. Ренегат подобное и подозревал, даже особо не разозлился. Обошлось ведь. Благодаря полосатому. - Думаешь, зачем помог? Подвох ищешь? – прищурился енот. – Так и ты мне подсобил. А неравнодушный люд в наше время редкость, сам знаю. От кого только ноги не доводилось уносить. - Лапы, - не удержался от уточнения Ренегат. - Ты че, думаешь, я таким всегда был? – животина фыркнула, и махнула лапой. – Я ведь, мужик, такой же как ты. Ну, более – менее. Так обстоятельства просто сложились. - Ладно, завтра расскажешь, если желание не пропадет, - Ренегат принялся стягивать второй сапог, игнорируя явно обидевшегося енота. Впрочем, длилась та обида недолго. - Слышь, мужик, мне бы пересидеть где… А то ваши совсем с ума посходили со своими крысами. - Хорошо, - беспечно махнул рукой рыцарь. - Тебя же Ренегатом называют? Расскажешь, чего так? - Да, да, все завтра, - собеседник енота продолжал стягивать с себя одежду. - Ну пусть так, - енот недоуменно наклонил голову. – Меня Горшком, кстати, кличут. Ренегат кивнул. Он был уверен, что день выдался нелегкий, прерогатива угодить в заточение мало кого обрадует, и надо просто отдохнуть. А когда он проснется, никаких енотов – горшков рядом, разумеется, не окажется. - Пожевать все же было бы не лишним. Ренегат распахнул глаза, и с тоской взглянул на шарившуюся в его сундуке зверюгу. Не сон. - Здорово, мужик, - его пробуждение не осталось без внимания. – Че вы тут вообще жрете? Вы же стража, е мое. Вас кормить надо, как на убой. - Хороший каламбур, - вяло отметил Ренегат, свешивая ноги с кровати. - Без обид, - енот показательно выставил передние лапы вперед. – Слушай, я тут думал, Ренегат – длинновато прозвище. Давай сократим, тебя как друзья называют? Рыцарь молча направился посмотреть, сколько воды осталось в ушате. - Бабы? – не отставал енот. – Не хочешь говорить, я сам придумаю. Ренегат набрал воды в пригоршню, плеснул себе в лицо. - Рен? Рене? Реник? - Чего ты ко мне привязался! – взбешенно развернулся рыцарь. – Топал бы уже до цирка, или откуда ты там. Пока я тебя коменданту не оттащил. Енот уставился на него, и горестно вздохнул. Оставив сундук в покое, он направился к окну, явно намереваясь выскочить. Ренегату вдруг стало не по себе, словно вскоре могло произойти нечто неотвратимое. - Да подожди ты! Не каждый день говорящее зверье видишь, войди в положение. Енот замер, пристально вглядываясь в рыцаря. Совсем некстати зазвонил колокол. - Мне нужно идти. Вот что, сиди пока здесь. Вечером мне все расскажешь, договорились? Ренегат выудил из закромов половину лепешки, и положил рядом с енотом. - Дождешься? – зачем – то уточнил он. - Да куда я денусь, - невесело ответил енот. - Я ведь так и знал, что этим закончится, понимаешь? Ренегат кивнул. А что еще можно сделать, когда тебе изливает душу енот? Рыцарь вернулся ближе к ночи, задержавшись из – за похода в общественные бани. По пути прикупил солонины для себя, и пару яблок еноту. Зверье не ушло, а мирно посапывало, свернувшись калачиком на кровати. Ренегат вскоре дождался пробуждения, и вот теперь, сидя при свете догорающей свечи, выслушивал сказ о енотовом житие. Яблоки во время рассказа кончились, в ход пошла солонина. Трескала зверюга будь здоров. - В общем, Принцесса чересчур быстро обрюхатилась, и насела на Князя. Мол, с ребенком так жить не получится. Ну, кой чего мы скопили, я свою часть отдал. На домик в одном селе хватило. Ремонту там, конечно… Ренегат отчетливо понял, что печалит енота вовсе не приобретенная развалюха. Судя по рассказу, если он правдив, Горшок и Князь через многое прошли вместе, и расставание легко не далось. - А твоя - то баба куда делась? Поселились бы с ней по соседству, – попытался перевести тему рыцарь. - Это вообще история. Выступали мы в одном городке. Иду я по улице, и люди на меня так подозрительно косят. Я раз мимо столба, а на нем физия моя красуется. Видно, что давно висит, обветшала уже. Тут я припомнил, что она нас отговаривала сюда соваться. Мол, бывала здесь, городок бедный, много не заработаешь. И тут в голову мысль пришла, что это портрет мужа ейного. Ну, я к ней. Она помялась, повозмущалась, но правду рассказала. Оказалось, что они вдвоем, с мужиком этим, половину соседнего города покромсали. Он там кому – то за что- то мстил, а она потом из трупов пироги варганила. Нет, ты понимаешь, да? Мне ничего не рассказала! А я ведь и раньше спрашивал, как она жила, все от разговора уходила. - Ну, разное в жизни у людей бывает, - осторожно заметил Ренегат. – За былое держаться себе дороже. - Оно то так. Мы с ней долго говорили. Она ведь еще, понимаешь, меня с ним постоянно сравнивала. А Тодд бы так не поступил, а он бы то, а он бы се… В общем, понял я, что она его не отпустила. И ей сказал прямо. Она подумала, потом согласилась. И решила его ждать. - Кого? – недоуменно выдал Ренегат. - А, не сказал же. Мужика этого, цирюльника, казнить хотели, но там вся история мутная. Оказалось, посадили его, опять. Он с ней и дочкой своей рассорился напоследок, но она все равно его дождаться собиралась. А тут я, с похожей мордой. Вот ее, видать, и переклинило. Енот снова грустно примолк. «Да, умею я разговор перевести» - подумал Ренегат. - Енотом - то как заделался? – предпринял он еще одну попытку. - Попрощался я, значит, с Князем и Принцессой. Они меня долго уговаривали с ними остаться, но я уж понял, что лишним буду. Начал один выступать. Завернул в какую - то деревушку, монет мне кинули прилично, на постой хватило. Остановился у одной бабы, что комнаты в харчевне сдавала. А у бабы той дочь, хорошенькая. Ну и, понимаешь же, да? - Понимаешь, - кивнул Ренегат. - Потом оказалась, у девки этой отец ворожил чего – то, ну, колдуном был. Его местные и сожгли. Только я об этом поздно узнал. Короче, передалось ей что – то по наследству. Собрался я дальше. А она вцепилась в меня, мол, я теперь жениться должен. Думаю, ага, карман шире держите. Она мне еще в спину кричала разное там. Просыпаюсь я на следующее утро, и вот, - енот развел передними лапами. - И что делать стал? - Ну чего, пошел обратно. Она и сама вроде испугалась, папанину книгу отыскала. Но как ни старалась, ничего. Тогда говорит, мол, все оттого, что я ее обманул. Вот женюсь, и человечий облик вернется. Я опять думаю, ага, щас. - Девка страшная была? – предположил Ренегат. - Да не, говорил же, хорошенькая. - А чего тогда? Ну и женился бы, может, действительно заклятие так снимается. После остепенился… - Я с такими не связываюсь, - важно возвестил енот. - Чего? – не понял Ренегат. - Того. Не люблю, когда принудить пытаются. Да и как бы мы с ней поженились, в таком виде? Ее маманя меня бы только метлой отдубасила. Не, сам со всем разберусь. - И давно, ну, разбираешься? - Месяц, наверное, прошел, - задумчиво протянула животина. Рыцарь покачал головой. Странный, но, надо признать, с характером. - Давай - ка спать, - предложил рыцарь, глядя на едва тлевший огрызок свечи. - Остаться приглашаешь? - Заставлять не буду, - заверил Ренегат, поднимаясь. - Я сам согласен, - почесал за ухом енот. Ренегат усмехнулся, но промолчал.