Воспоминания

Римус мысленно ругал себя за то, что позволил Сириусу пойти, но в тоже время был безмерно ему благодарен. Он, по правде говоря, жутко нервничал и боялся – всё что хоть как-то затрагивало «пушистую проблему», автоматически воспринималось в штыки. Но Бродяга умел чувствовать его, подбирать слова поддержки, если не включал «упёртую псину» или ребёнка… В любом случае, до этого события почти неделя. В первый раз Целитель приедет сам, чтобы взять у него кровь. Пока что можно сосредоточится на своих обязанностях. Надевая мягкую, слегка тёмную, рубашку Римус заметил, что перестал выглядеть изнеможденно. Определённо прибытие в Хогвартс и время с Гарри, сказывались на их с Бродягой состоянии как нельзя лучше. Спустившись в Большой зал, он заметил, что Сириус сидит за преподавательским столом и, кажется, уже грызётся со Снейпом. - Ме-е-ерлин… - тихо простонал он, направляясь к столу. – Хорошо, что ещё слишком рано. Оценивая обстановку, Римус понял, что его друг скоро взорвётся: лицо пошло пятнами, грудная клетка работала слишком активно, правая рука сжимала вилку с таким остервенением, как будто она сейчас же воткнётся Снейпу в глаз. - Акцио стул. Левой рукой Люпин поймал спинку стула и направился «разнимать» коллег. Встав между ними, он учтиво поприветствовал их: - Доброй утро! Позвольте я сяду. - Там есть ещё места! – прорычал Сириус. - Я хочу сесть здесь. Северус? Снейп отвернулся от них. Римус грозным взглядом подвинул Сириуса и поставил себе стул. - Приятного аппетита. – сказал он громко, затем переходя на шёпот. – Ты профессор, а не ученик 5-го курса. - Ню… - Ешь. Сириус молча уткнулся в тарелку с нетронутой яичницей и тостами с маслом. Римус положил себе каши, взял тост, две сосиски и кусок тыквенного пирога – скорое полнолуние давало о себе знать. Через 10 минут Снейп молча поднялся и ушёл, как раз в тот момент, когда в зал стали заходить первые ученики. - Ню… - Вечером. – сухо ответил Римус, поднимаясь со своего места. – Не забудь забрать Морти из совятни, с тобой ей будет комфортнее. Проходя по извилистым коридорам и лестницам, Лунатик погрузился в себя, анализируя, поведение Сириуса. Несмотря на то, что он поругался со Снейпом… он выглядел более оживлённым? Как будто даже вид школьного врага вдохнул в его впалую грудь больше воздуха, чем несколько лет жизни на свободе. Азарт? Как будто там за столом сидел не «профессор Блэк», а гриффиндорец Сириус, который затеял новую шалость. Вот-вот откуда-то выпрыгнет Джеймс, и они уже вдвоём начнут называть Снейпа – «Нюниус», бросаться заклинаниями, а потом бегать по всему Хогвартсу в поисках укромного места, чтобы придумать новый розыгрыш. Конечно же, вечером это плавно переползёт и на плечи Римуса, чтобы отсечь всякий бред, который его друзья навыдумывают, вроде обливания всех учеников Слизерина вонючей слизью на глазах у всех преподавателей… Римус прыснул, уходя в воспоминания, перемешанные с фантазией. - Если с ним не поговорить, боюсь, Вам, мистер Лунатик, придётся краснеть за него перед Макгонагалл. – Он усмехнулся, и быстрее зашагал к кабинету. Первое за что зацепился глаз в кабинете была надпись, выведенная магией:

«Жду Вас после уроков в своём кабинете. Минерва»

Мужчина рассмеялся, столь удачному совпадению. Эта женщина всегда всё знает… Взмахнув палочкой, он стёр надпись на доске и вывел:

«Квиммелы. Кто они и как от них защитится»

Через 15 минут к нему должны были прийти второкурсники со всех факультетов. Обычно ЗОТИ преподавали потоком, исключая, 5-7 курсы, иногда курсы могли разделить на Гриффиндор\Пуффендуй и Слизерин\Когтевран, чтобы лишний раз не сталкивать лбами львов и змей – межфакультетскую борьбу никто не отменял… Но это не всегда работало, попадались и очень миролюбивые потоки, например, 3 курс. По крайней мере, так заявляли коллеги. - Здравствуйте, профессор! Можно? Римус обернулся. На пороге класса стояла юная Гриффиндорка с пышной копной рыжих волос и яркими голубыми глазами, её робкая улыбка вместе с застенчивой позой выдавали безумное смущение и, возможно, некий страх. - Здравствуйте, мисс… - Солсбери. Джер Солсбери. Я подумала, что можно войти. - Да, конечно! Ещё даже не прозвенел звонок. - В коридорах довольно неуютно, поэтому я решила пойти в класс раньше. Девочка устроилась на третьей парте, около стены и стала аккуратно раскладывать пергамент с перьями. - Почему Вы не остались в Большом Зале? Можно было поиграть с друзьями или почитать. – Римус улыбнулся, он понимал, что девочка побаивается его. – Взрыв-карты или шахматы? - Ни то, ни другое, профессор. – грустно ответила она, теребя кончик пера. Римус хотел спросить «почему?», но не успел – прозвенел звонок и через пару минут в класс хлынул поток разноцветных мантий, дети шумели, их взгляды изучали нового учителя… Они были какими-то взъерошенными, забитыми. Лунатика пробила едва ощутимая дрожь, болезненно напомнив о вчерашнем ужине. - Здравствуйте! – голос был мягким, но настойчивым. – Прошу садится. Достаньте пергамент и перья, сегодня у нас будет небольшая лекция и немного практики. Думаю, для первого занятия нам хватит. Но для начала, что вы помните из курса ЗОТИ? В классе повисла напряжённая тишина. Римус смутился. - Ну, же. Я не ставлю за это оценок. - Профессор. – маленькая рука Солсбери поднялась вверх. – Мы ничего не изучали… - Ещё как изучали. – зло проговорил мальчик из Когтеврана. – На нас применяли Круциатус. Люпин был ошарашен: «Применять Круциатус? На детях?!». Наивно было даже предполагать, что Амбридж – дьявольское отродье. По сравнению с этими ублюдками – она розовый щеночек! Он встряхнул головой и попытался сфокусироваться. - Кто это был? - Кэрроу. – мальчик заметно занервничал. – Он-н-ни пр-ритаскивали «виноватых» учеников на урок к с-старшим курсам и зас-с-ставляли их применять К-к-круциатус на нас-с. - А если они этого не делали, пытали уже их. – догадался Римус. – Мне жаль, что вам пришлось это пережить… Это отвратительно. Он сел за учительский стол, достал пергамент и перо с вечными чернилами, но написать ничего не смог. Мысли путались, ходили ходуном, пришлось уронить голову на руки. - Профессор, Вам плохо?! Может, позвать мадам Помфри? - Нет. Всё в порядке. Спасибо. – он помассировал виски, нога начала трястись. – Вот, что я думаю. Мы с вами пройдём очень сжато программу первого курса, больше сосредоточимся на практике, потом перейдём уже к материалу нынешнего курса. Мне нужно будет всё подготовить – это займёт время, может неделю или две. Пока что эти несколько занятий мы пройдём то, что имеется: Квиммелы и защиту от них. Но без практики заклинаний. Римус старался вести лекцию более оживлённо, чем чувствовал себя внутри, откровенно говоря, внутри он был уничтожен. Дети, какими бы они ни были, всегда воспринимались им, как неприкосновенные существа. Нет, это не значит, что он был против наказаний, но оно должно быть дисциплинарным, но никак не физическим или моральным насилием. Когда они перешли к описанию Квиммелов Люпин спроецировал изображение на парящую доску. - Обратите внимание насколько они маленького роста. Но это нисколько не уменьшает их опасности, особенно, когда они принимают пищу. - Они взрываются? – спросил худенький мальчик с Пуффендуя. Римус широко улыбнулся. - Нет, что ты! Они делают вещи куда страшнее – сильно кусают мага. - Что мешает убежать? Или призвать метлу? Или, ну пнуть его, Вы сами сказали, что они маленькие. Мы же не будем стоять там, как истуканы. - К сожалению, эти существа обладают магическими способностями. Они накладывают на мага замедлевающие чары, а уже потом нападают. Но! Можно попробовать снять чары заклинанием «Фините». – Римус задумался на мгновение, и его глаза игриво заблестели. – Мы всё же можем попробовать попрактиковать это заклинание, если хотите. Дети начали оглядываться, на лицах появились улыбки, и они согласно закивали, крича «Да!». - Прекрасно! Оставшийся материал законспектируйте и сдайте мне на следующей неделе. Итак, каждый будет выходить в центр класса, я буду накладывать лёгкие чары. Ваша задача нарисовать палочкой плавную спираль с резким выпадом и произнести: «Фините». Потренируйтесь. - он продемонстрировал движения. Спустя несколько минут многие дети уверенно произносили заклинания и делали чёткий рисунок палочкой. Римус решил, что можно попробовать. - Кто отважится? Из толпы вышла маленькая Джер, которая буквально тряслась от страха. Римус улыбнулся: «Боится, но идёт вперёд!». Наклонившись к ней, он прошептал: - Вы поступаете, как истинная Гриффиндорка, мисс Солсбери. Римус наложил чары: движения девочки стали медленными, как будто она была в липкой, вязкой жиже и всё никак не могла из неё выбраться. Но у неё получилось частично снять чары. - Прекрасно! Повторите заклинание, и они пропадут окончательно. Так и произошло. Счастливая девочка запрыгала от радости, дети восторженно кричали и хлопали в ладоши. - 5 баллов, Джер. Следующий. Оставшийся урок дети практиковались. Сначала все Слизеринцы отмалчивались, косо поглядывая на Римуса, но потом оживились и стали более охотно принимать участие в уроке. Несколько ребят даже смогли снять чары с первого раза, заработав 10 баллов для своего факультета. У других всё шло несколько хуже, но Люпин видел, что все с интересом пытались выполнить задание, у многих выходило снять чары со второго или третьего раза. Но главное было веселье! Дети искренне смеялись, забыв о тяжёлом начале урока. Лунатик радовался за них и сам от души успел повеселиться. Однако всему хорошему, рано или поздно, приходит конец – об окончании урока объявил бой школьных часов. - До следующей среды. - До свиданья, профессор! – крикнули дети, выбегая из класса. Остальные уроки прошли без особых проблем, там были подготовленные дети, которые поступили в Хогвартс до садистских уроков Кэрроу. Они что-то умели, они что-то знали, они были не так беззащитны… - Пожалуй, самое отвратительное, что я слышал... Мерлин, как же люди глупы и жестоки. Война прежде всего насилует детей... - сказал Римус, выходя из класса в конце рабочего дня. За ужином объявили, когда будет первый матч по Квиддичу: 3 ноября Гриффиндор против Когтеврана. - Отличный подарок для тебя, Бродяга. – шёпотом произнёс Римус, натыкая на вилку мясную тефтельку в сливочном соусе. Сириус лишь кивнул. Было ясно, что дети ужасно его утомили. Он полулежал на стуле, вяло копаясь в пюре с запечённой курицей. - Эй, не унывай. – Лунатик пихнул его в бок. – Ты забрал Морти? Снова лишь кивок и короткий вздох. Римус отложил приборы, засунул руку в карман старых твидовых брюк и выудил оттуда небольшой пузырёк с янтарной жидкостью. - Выпей, снимает напряжение. – наливая половину содержимого в бокал Сириуса, произнёс Римус. – Травить не буду, слово Мародёра. Другую половину он вылил в свой сок и залпом выпил. По телу сразу пробежал приятный, тёплый импульс, расслабляя напряжённые мышцы. - Что это за чудо-жидкость? – спросил заметно оживший Сириус. – Лучше бодрящего зелья, я клянусь. - Улучшенная магловская штука. Как-нибудь расскажу рецептик. - Замётано. Ты придёшь сегодня? - Да, но поздно. Мне нужно к Минерве и заглянуть к своим. - К каким это своим? – наигранно ревниво произнёс Блэк. - Сириус, я декан. Они тихо рассмеялись, давя приступы хохота. Римус очень скучал по таким моментам, они наполняли его теплотой, уютом и гармонией. Особенно вид любимого друга, который наконец-то не выглядел, как живой труп, давал ему надежду на то, что всё наладится. Демоны обязательно покинут их истерзанные души и тела, по крайней мере, Лунатик сделает для этого всё возможное. Не даст самой яркой звезде погаснуть снова! После ужина Римус отправился выполнять свой деканский долг. Ему нужно было зайти туда ещё вчера, но Кингсли забрал его слишком неожиданно. На его беспокойство он лишь отмахнулся: «Всё улажено, Римус. Минерва, по старой памяти, навестит свой факультет и отдаст расписание». Знакомые коридоры, лестницы и пролёты возвращали Лунатика в детство. Память начала с аккуратной скрупулёзностью вырисовывать картины разных лет. На потайном подоконнике, который находился так высоко, что не каждый семикурсник знал о его существовании, они частенько сидели с Лили и обсуждали новые книжки и…мальчиков. Он первый рассказал ей. « - Лилз, я не знаю, как ты это воспримешь, но для меня это очень важно. – взволнованно проговорил худой мальчик с зелёном джемпере и коричневых брюках. Он обхватил длинные ноги руками, устремив свой взгляд на уродливые руки. Сердце бешено стучало, страшно было даже смотреть на лучшую подругу. - Рэмми, что за глупости! – она потянула его к себе так, что часть его тела лежала на её груди, Лили стала перебирать светлые кудряшки. - Я знаю твой главный секрет и люблю тебя всё также. Если только ты не решил стать Пожирателем. - Мне нравятся мальчики. - Мне тоже, Рэмми. – добродушно сказала девочка. - В этом нет ничего постыдного. Любовь не может быть неправильной, милый. - Спасибо, Лилз. – он потёрся щекой об её маленькую, мягкую ладонь. – Люблю тебя.» Это было в середине четвертого курса. В тот день они долго сидели там, обнимая друг друга и делясь сокровенными желаниями о счастливой жизни с каким-нибудь красавцем-спортсменом. Но Римус немного лукавил, он уже знал кто его красавец-спортсмен, только сам боялся себе в этом признаться. - Пароль! Из воспоминаний его выдернул глубокий голос Полной Дамы, она явно была не довольна его появлением. - Карамелька. Лунатик прошёл через портрет и оказался в родной гостиной: уютно потрескивал камин, пахло травяным чаем и, как нестранно, карамелью. Девочки разных лет сидели у камина с чашками чая в руках, несколько мальчиков играли во взрыв-карты, Рон и Гермиона лежали на диване в обнимку, он играл с её длинными волосами, в кресле сидел крошечный первокурсник и листал огромную, по сравнению с ним, книгу по «Истории Магии». Это был дом. Его дом. - Добрый вечер. – ласково сказал Люпин. – Гермиона, Рон, соберите всех, пожалуйста. Все оживились, завидев нового декана. Римус сел в кресло около камина, закинув ногу на ногу и принялся ждать появления всего факультета. Их было немного, всего 56 человек. Гостиная позволяла разместить всех. - Гермиона, это все девочки? - Да, профессор. Профессор… Как непривычно слышать это от бывших «братьев по оружию», ещё полгода назад он был для них просто Рэм, Римус, Лунатик на худой конец. - Располагайтесь, я ненадолго. – Римус встал с кресла, направляясь к спальням мальчиков. – Рон? Всё в порядке? - Да, профессор! Сейчас все выйдут! – крикнул Рон из коридора. – Как только третий курс перестанет копаться. Наконец все собрались внизу, умостившись на красных диванах, креслах и пуфиках. Люпин сел на ступени ведущие в спальни мальчиков – их было видно со всех сторон гостиной. - Вы уже знаете моё имя, но на всякий случай, я представлюсь ещё раз – Римус Люпин, преподаватель Защиты от тёмных искусств и, по совместительству, декан нашего факультета. Двери моего кабинета всегда открыты для каждого из вас, не бойтесь обращаться за помощью, советом или, если вам не с кем поделиться своей бедой, у вас есть я. Несколько дней в месяце – я буду болен. Сегодня мы решим с директором этот вопрос. Возможно, на это время вас проведывать будет она. Может, кто-то хочет что-нибудь спросить? - Какими будут наказания? – робко спросил мальчик с 4 курса, теребя свои запястья. Римус опустил взгляд на руку ребёнка и увидел уже знакомые ему бледные буквы. Внутри всё вспыхнуло: Кэрроу, Амбридж, этот манипулятор в качестве директора, Мерлин всемогущий, бедные дети! - Все зависит от проступка. Но, я не приемлю никаких наказаний, которые могут причинить вам моральный или физический вред. - Нам не будет больно? – с надеждой спросила Джер. - Никогда. – твёрдо ответил Люпин. – Но, драить трофеи или выслушивать морализаторские наставления я вас обязательно заставлю. Он мягко, по-отечески улыбнулся своим львятам. И дети начали «оттаивать», кто-то даже расслабился и улыбнулся в ответ. - Доброй ночи! Помните – мои двери всегда открыты. Дети стали расходится и уже на выходе к нему подошёл Гарри. - Римус! – шёпотом произнёс он. – Что-то случилось вчера? - Ты про Кингли? Всё в порядке, спасибо, дорогой. Как твои ощущения? Ты переживал перед отъездом. - Я всё вспоминаю, иногда мне больно, но в целом – всё хорошо. - Спасибо, что делишься со мной. Со временем раны затянутся и будут только слегка ныть, когда их затронешь. Насладись приятными воспоминаниями, Гарри. – Римус залез в карман кофты и достал небольшую шоколадку. – Скушай. Он вышел из тёплой гостиной в прохладный коридор, поёжившись от смены температур. Часы уже пробили восемь, нужно было поторопиться к Минерве, его визит и так выбивался из рамок этикета. Передвигался по замку он быстро, ускоряя шаг на каждом повороте, через некоторое время о себе напомнило злополучное бедро – пришлось снизить скорость, но увы и это не помогло. Как будто в тазовую кость попал раскалённый уголь, прожигавший его плоть, Римус потрогал беспокойный участок через брюки – горячий. Он решил немного передохнуть, облокотившись о каменную стену, боль начала заполнять каждую частичку его тела. Вобрав побольше воздуха в грудь, он оторвался от стены, и хромая пошёл к кабинету Макгонагалл, благо оставалось недалеко. - Пароль! – проскрежетала горгулья над головой Люпина. Поспешно назвав пароль, мужчина стал ждать, когда дверь наконец откроется. Стоять стало слишком больно, он мечтал о том, чтобы поскорее сесть в мягкое кресло. От нетерпения Римус резко дёрнул ручку и чуть не упал к ногам бывшего профессора. - Аккуратнее, мой дорогой. Я уже заждалась тебя. - Простите, заходил к своим детям. Черты Минервы сразу стали нежными, она улыбнулась ему, приглашая вглубь кабинета, где находилось спасительное кресло. - Прошу прощения, что не соблюдаю этикет, но мне жизненно необходимо сесть. - Римус, всё в порядке, устраивайся поудобнее. Чаю? - Да, если можно. Женщина левитировала две кружки и небольшой чайник на столик с синими разводами. Изменился интерьер кабинета сильно или нет, Римус не мог сказать, - последний раз он был здесь 23 года назад, когда произошёл инцидент со Снейпом. Однако при Минерве стало намного уютнее: стол был не таким массивным из светлого дерева с эмблемой школы, позади располагалось два высоких шкафа с книгами и архивными записями, вдоль стен стояли серванты разных размеров и оттенков дерева, что создавало некую причудливость. Кресла для посетителей находились чуть левее от рабочего места Макгонагалл, откуда был виден меч Годрика Гриффиндора висевший над камином в глубине кабинета. А Шляпа пылилась до следующего учебного года между толстыми Руническими книгами на самой высокой полке в кабинете. - Сколько сахара? - Два кубика. Размешав чай заклинанием, Римус отхлебнул приятный напиток, пахнущий травами. Правую ногу пришлось выпрямить, чтобы давать меньше нагрузки на бедро. Мужчина надеялся, что так боль уменьшится и он сможет «доковылять» до Сириуса. - Честно говоря, думала, что ты сначала зайдёшь ко мне. - Простите, побоялся, что некоторые ребята уже будут спать. Для первокурсников день наверняка был полон впечатлений. Вы что-то хотели мне передать? - И да, и нет. Хотела передать бразды правления «юному» декану, дать несколько советов, но вижу, что ты и сам прекрасно справляешься. – в голосе Макгонагалл слышалась лёгкая обида, которую она тщательно пыталась скрыть. - Я не баловала вас частым посещение, ты решил это изменить? Люпин смутился, завозившись в кресле. Он не хотел обидеть любимого профессора, но что правда, то правда – им не хватало её, когда они были детьми. - Мне кажется, детям нужна моя поддержка. Особенно после войны. – он помолчал. – Вы знали, что творили Кэрроу? - Подозревала. Но мы были бессильны. Вот так просто? Римус чуть чаем не поперхнулся. Давать этим выродкам пытать детей нихуя с этим не делая? Хотя бы подпольно? Можно придумать кучу всего! Пришлось собрать все немногочисленные силы, чтобы не закричать на Макгонагалл. - Я понял, опустим эту тему. Что насчёт моих полнолуний, Вы сможете меня замещать на эти несколько дней? - Думаю, Сириус прекрасно с этим справится. - Это шутка? - Он тоже окончил Гриффиндор, да и немного больше ответственности ему не повредит. 12 лет Азкабана не сделали его взрослым. - Они его сломали. Простите, но не говорите о том, чего не знаете, Минерва. Впрочем, я согласен ему это не повредит. Директор уязвлённо поджала губы. Римус обожал её, но иной раз она напоминала ему Дамблдора с его умильной улыбкой, прикрывавшей бездействие и эгоизм. - Я выбираю возможных старост школы. Кого бы ты посоветовал из Гриффиндора? – сказала она, как ни в чём не бывало. - Невилла. - Но почему не Гарри? - Минерва, он, конечно, более ответственен, чем Сириус в его годы, и чуть более собран, чем Джеймс. Но Невилл куда лучше подходит на эту должность, особенно оглядываясь на то, каким тихим он был и каким сильным смог стать спустя время. Школьные часы пробили девять часов. Римус поставил кружку на столик, кинул быстрый взгляд на бедро и тяжело встал. - Я пойду, профессор. Очень устал за сегодня. Доброй ночи. - Доброй, Римус. – она улыбнулась ему. Люпин вышел из кабинета: скорее к Сириусу, дать ему нагоняй, излить душу, и спать. Путь до кабинета Рун показался мужчине пыткой, так долго, так больно, он уже давно не передвигался. На середине пути он пришёл к выводу, что летать на метле по коридорам не такая уж и плохая идея. Войдя, точнее вползая, в кабинет Римус заметил, что друг неплохо оборудовал его, несмотря на то, что его дисциплина была теоретической. Вместо одной доски стало три, парты стояли полукругом, а профессорский стол находился в центре, чтобы все могли видеть учителя. На поверхности круглого кабинета теперь находились рунические символы, какие-то таблицы и диаграммы. Сириус на славу постарался. - Бродяга! Выпусти ко мне свой металлический круг! Дверь распахнулась и оттуда выглянул мужчина в красной пижаме со львами – это был подарок Гарри, он подарил его как шутку, но крёстный воспринял всё серьёзно. - Скажи «dominas tuus», он сам появится. Римус повторил и через минуту уже валялся на полу комнаты. - Ты долго. - Деканские дела. – морщась проговорил Лунатик, приземление было неудачным. – Агарх, у тебя есть обезболивающие зелье? - Ложись на постель, я тебя осмотрю. Ему ничего не оставалось, как повиноваться другу. Сириус напряжённо водил палочкой вдоль его тела, остановившись около бедра. - Там воспаление, Лунатик. Одним обезболивающем ты его не вылечишь. - Бродяга, у меня всегда там болит, когда приближается полнолуние. Уже больше 30 лет! - И это я упёртая псина! Впрочем ладно, я всё расскажу этому целителю, и ты меня не остановишь, мистер-я-страдаю-за-всех! Сириус стал копаться в одном из ящиков. - Вообще-то, это я пришёл тебя ругать. – сказал Люпин скрестив руки на груди и поморщив рот. – Из-за чего ты посрался со Снейпом? - Мелочь. – буркнул Сириус всё ещё в поисках склянок. - О, не играй в Королеву Драмы, Блэк. Выкладывай. Сириус развернулся, держа в руках два стеклянных сосуда. На удивление его лицо не выражало агрессии, свойственной ему, когда на него давили. - Снимай брюки и трусы. Щёки Римуса стал заливать румянец. - Дай мне, я сам натру, когда буду у себя. - Никуда ты сегодня не пойдёшь. Если ты сделаешь ещё шагов десять, то твой организм вырубится прям в коридоре. Знаю, что я безответственный идиот, но ты как был упёртым оборотнем, который не признаёт своих проблем, так и остался. – Сириус сел на постели рядом с Римусом. – У тебя огромное сердце, ты заботишься о Сохатике, обо мне, кажется, что обо всех живых существах, кроме себя. Поэтому снимай штаны, кретин. Римус не двинулся, но не потому, что он не был тронут, нет, конечно, был. Он просто ушёл в себя. Но Сириус расценил это слегка иначе и сам стал расстёгивать брюки друга. От неожиданности Лунатик дёрнулся, возвращаясь с «небес». Длинными пальцами он ухватился за край ремня, потянув его вверх. Бродяга вцепился ему в руку и потянул на себя. Так они боролись около минуты, пока Сириус не пригрозил ему: - Если ты будешь упрямиться, я тебя свяжу! Не только ты можешь обливать меня водой. – Римус напрягся под его руками. – Отпусти ремень и сними с себя эти чёртовы штаны! Ты думаешь я не видел твой член? - Придурок. – пробубнил Римус, но повиновался. - Нет, это ты придурок. – он высунул язык. – Расслабься, так зелье и восстанавливающее заклинание подействуют быстрее и эффективнее. Сириус аккуратно стал втирать содержимое склянки, проговаривая какие-то непонятные слова себе под нос. Римусу же пришлось откинуться на подушку и закрыть глаза, сгорая от смеси стыда с возбуждением. О, Мерлин если у него встанет – это будет катастрофа. Он стал быстро и неглубоко дышать в надежде, что это собьёт его похабные мысли. - Потерпи немного, я знаю, что больно. – нежно прошептал Сириус. Всё что смог выдавить из себя Лунатик так это сдавленное «угу», больше похожее на стон боли. К этой боли он давно привык, не сказать, что ему было плевать, но сейчас его мозг явно занят совершенно иными мыслями. - Всё. Тебе полегче? Его бедро теперь не прожигало, даже боли почти не осталось. Люпин попробовал согнуть ногу, что не вызвало даже дискомфорта. Он взглянул на Сириуса, который улыбался ему в своей смешной пижаме, это чертовски мило, так мог только его Бродяга. - Спасибо, Бродяга. – теперь уже Римус расплылся в глупой улыбке. - Ты так и будешь лежать без трусов? Твой член, конечно, красивый. Но бедро нужно держать в тепле. Лунатик спохватился и судорожно стал натягивать нижнее бельё с брюками. Кажется, теперь покраснели не только щёки, но и уши. - О, ты такой милый, когда смущаешься, Луни. Но, не надевай брюки, ты останешься со мной и это не обсуждается. Думаешь, только ты можешь командовать? – Сириус стал рыться в комоде, куда горой была навалена куча вещей. – Сейчас найду тебе футболку, ты сам измени размер, я не помню, как это делается. Пока друг рылся в своём Эвересте, Римус медленно разделся, оставшись в нижнем белье. - Вот, держи. – мужчина победно вытащил чёрную футболку с надписью «Queen». – Сегодня ты заслужил титул Королевы Драмы. Римус прыснул в кулак. Направив палочку на футболку, он увеличил её до своего размера и натянул. - Тебе идёт. - Так же, как и тебе пижама с львятами. - Эй, я не шучу. – Сириус сел рядом с Римусом. - Я тоже. - Оу, спасибо. - Нет, Бродяга, не обольщайся, для других она смешная. Сириус толкнул его на постель и улёгся рядом, накрыв их ноги тёплым одеялом. Некоторое время они лежали в тишине. - Как твой первый день? - Ахуеть, как сложно. Да, Мини не соврала, их действительно мало, но чёрт они задают такие каверзные вопросы. 4 курс Слизерина и Гриффиндора вообще бешенные! Они вбежали в класс и чуть не перевернули все парты, двое парней вообще подрались! Мерлин всемогущий! - Это дети. - Это демоны! Но мне понравилось. - Пх, заметно, как ты возбуждён и одновременно подавлен. Но сдаётся мне, вы с Джеймсом творили куда более сумасшедшие вещи. - Ты видел Гарри? - Да, я заходил в гостиную. Некоторые воспоминания причиняют ему боль, но в целом он в порядке. У него есть мы, Бродяга. – Римус обнял друга, притянув поближе. – Давай рассказывай, почему ты чуть не ткнул в глаз Нюнчику. - О-о-о, какой ты зануда! – Сириус закатил глаза. – Он съязвил насчёт моего ордена: «Уголовник получил орден. Кажется, Министерство забыло, что таким шавкам он не полагается». Ты бы и сам не удержался от колкости в сторону его метки. Он сам напросился. - Вам под сорок лет, а ведёте себя, как дети, не поделившие игрушку. - Да ладно, Лунатик. Ты был готов отгрызть мне руку, только бы не снимать трусы. - Туше. – со смехом ответил Люпин. – У меня сногсшибательная новость для тебя. - Весь во внимании. – пафосно произнёс Сириус, гордо вскинув голову. - На время моих регулярных болезней, ты будешь деканом Гриффиндора. - Отпад! То есть, мы мож… - Нет. - А… - Нет. - Но! - Нет. Не добавляй мне головной боли, Бродяга! Я не хочу лежать с температурой и болью во всём теле, попутно думая о том, не подбил ли Сириус Блэк СВОИХ же студентов взорвать все котлы в подземельях! - З-А-Н-У-Д-А! Почему Макгонагалл отказалась? - Кажется, мы переоцениваем Минни. Тебе говорили, какие зверства творили Кэрроу? - Да. – мрачно буркнул Блэк. – Третьекурсники рассказали. - А мне второй. Их пытали Круциатусом, когда они сюда только поступили! Знаешь, что Макгонагалл на это ответила? Мы были, блять, бессильны! В слепом обожании Дамблдора, она забыла, что можно активно сопротивляться, а не пускать детей на мясо! - Ты слишком строг к ней, Римус. Конечно, она что-то делала! Один из этих Кэрроу плюнул ей в лицо, когда она начал с ним спорить. - Да, я знаю это. – Люпин шумно выдохнул. – Ладно, чёрт, может ты и прав. Во мне говорят эмоции, а не разум. - Кажется, мы поменялись ролями. – хихикнул Блэк. – Раньше ты был моей совестью. - Не льсти себе. Я всё ещё твоя совесть, пускай, слегка истеричная. Они помолчали. Сириус забрался тонкими пальцами в кудри Римуса и стал перебирать их, массируя кожу головы. - Ночью не спалось… И я долго думал над вчерашней ситуацией, мне кажется, они просто испугались, что новый учитель окажется таким же жестоким, как прошлые… Всегда найдутся те, кто захочет обидеть или надавить на больное. - Да, человек, крайне трусливое создание. Власти у них нет, но это не мешает зарождаться жестокости в их душах. Надеюсь, мы сможем что-то изменить. Хотя там есть дети без червоточин на душе. - Ри, мы точно изменим детей. Никто ещё не смог устоять перед мародёрской харизмой! Римус взял ладонь Сириуса в свою, аккуратно выводя длинными пальцами невидимые рисунки на тыльной стороне руки, обводя каждую маленькую татуировку – злостное напоминание об Азкабане, но добавляющее другу загадочности. В конце концов его накрыла волна ещё большей, необъяснимой нежности и он прильнул к виску Сириуса, плотнее прижимаясь к его худому телу. - Хочешь покурить? – мысль о старом ритуале обволакивала и соблазняла Римуса. - Ты же бросил. - Ага. Но так хочется. – прошептал он в ухо друга. – Давай сходим в наше место. - Тебе нельзя далеко ходить. Но у меня есть идея получше. – кокетливо улыбнулся Блэк. – Акцио Мальборо. Возьми одеяло, согревающих чар нам хватит. Сириус распахнул окно над кроватью, которое вело на крышу. Они аккуратно выбрались из комнаты, расстелили одеяло и легли, обнимая друг друга за талии. В пачке оказалась лишь одна сигарета. Бродяга зажёг её и поднёс ко рту Лунатика, давая ему вдоволь затянуться густым и едким дымом, который было приятно выпустить в звёздное небо. Римуса приятно кольнуло в области груди. Он перехватил сигарету и поднёс её к тонким бледным губам Сириуса. Он тоже выпустил дым в звёздное небо. Ритуал был соблюдён. Окрылённый Римус позволил памяти вырисовывать образы тех ярких, нежных и страстных ночей, проведённых вместе с Сириусом в Астрономической башне или на крыше замка. Они обожали сентябрьские ночи, когда звёзды ещё не скрылись, а ветер всё также был мягок, словно вторя их любовному шёпоту. Два мальчика со сломанными судьбами были уверенны, что впереди их ждёт счастливая юность, полная незабываемых эмоций, страстной любви и вечной дружбы… - Я… - И я. Но ещё не время. – произнёс Римус, пряча взгляд, но всё ещё крепко обнимая Сириуса. Они были на пути к исцелению.