Лава-Love

– хей, друг, ты приходишь сюда уже пару дней и сидишь почти ничего не заказывая, ты ведь к Шефу приходишь, я прав? Кай поджал губы и придвинул чашку с чаем чуть ближе. Желтая бандана на вешалке была завязана в узел. Парень кивнул, ему нечего было скрывать, может этот самый шеф вовсе не так идеален, каким его видел Смит. А может он просто взял больничный, и огонек сам себя накручивает. Да и с чего бы? Они вроде даже ни разу не общались лично. – да.. с ним что-то случилось..? Джей тяжело вздохнул, опускаясь на корты рядом со столиком, где сидел Кай. Он опирался руками о стол, ложа голову сверху – отпуск с ним случился. Мастер с пинками три дня назад выгнал его отдыхать на пару недель. Так что можешь быть спокоен. Кстати, почему бы тебе не попробовать готовку Зейна? Он тоже умелый повар и хороший человек – Да.. я пробовал уже пару раз, верю.. – блоггер сделал глубокий вдох и опустил смущенные глаза в чашку с черным чаем. – Просто.. холодно как-то.. без Шефа.. Уокер удивленно хлопал глазами, смотря на этот комок неловкости и смущения, медленно расплываясь в улыбке. Пожалуй, в этот же момент весь переулок услышал бы его мысли свахи, если бы к парням не подошел Ву, и не ударил бы тростью официанта, настаивая на возвращении рыжика к работе. – В твоих глазах горит пламя жизни, юноша. Почему ты сам его гасишь? Теперь очередь Кая сидеть и не понимать о чем речь. Он поднял удивленный взгляд на пожилого мужчину, что устроился в кресле напротив, опираясь руками о бамбуковую трость. – Раньше, помнится, ты горел и согревал самого себя, моих сотрудников, Коула.. Ты сам приглушил свой огонь, Кай. Хотя мой тебе совет, не стоит этого делать, сильной и мягкой земле всегда было нужно тепло костра. Из кафе-чайной огонек вышел очень задумчивым, кутаясь сильнее в шарф. Близились первые заморозки, ветер уже был невыносимо холоден и пронзителен. Кажется тот Джей рассказывал, что зимой чаще работает Зейн, говорил что-то про морозные горы и детство в снежных лесах, но шатен его не особо слушал. Листья с деревьев почти опали, посерели, стали из ярких, желтых, красных, коричневыми, сухими и грубыми, как и погода. Где-то с северо-запада шли тяжелые тучи, но шли высоко, а значит кроме ветра и, возможно, мелкой мороси, осадков можно было не ждать. Слова хозяина кафе заставили кареглазого сильно задуматься, так, что он случайно с кем-то столкнулся, только тогда поднимая глаза выше, что бы извиниться. Внезапному отпуску Коул рад не был. С недавних пор в его ежедневное расписание входили ежеминутные мысли об одном из их новых постоянников, которого они с приятелями прозвали ласково – Огонёк. А раз у него отпуск, то и вживую со стороны понаблюдать за этим парнем у Коула не получится. Его это знатно злило. Как злил и тот факт, что холода скоро совсем наступят и несколько месяцев прийдется терпеть ужасные морозы и слякоть. – Чертова осень.. Как бы ни хотел Баккет весь отпуск провести в теплой уютной квартирке, есть что-то было нужно, а потому надо было выбираться хотя бы раз в неделю за продуктами, что бы банально не помереть с голодухи, кто тогда будет вместо него работать, кто эмодзи торта будет ставить на посты Огонечка? а Писать и рисовать записочки? Вот уж нет, помирать Коул еще не собирается.. хотя пока дойдешь до магазина, с холоду сдохнешь. С такими размышлениями повар-кондитер выходил из круглосуточного, собираясь еще зайти на рынок, что бы взять чего-то тепленького поесть в дороге до дома. Вдруг кто-то незначительно ниже его самого врезается в Коула и с тихим ойкающим извинением немного отходит назад. Парень ответно кивает на извинения, бухтя себе под нос, что-то вроде:« ничего страшного, сам под нос не смотрел», поднимает глаза и удивленно вскидывает брови. Перед ним стоял тот самый новый постоянник, Кай Смит, или нет, его Огонек, с порозовевшими от холода щеками и носом, а так же костяшками пальцев. Кай, когда осознал что врезался в причину своей осенней хандры, втянул шею, спрятал руки в карманы и стал переваливаться с ноги на ногу как пингвин, пряча смущенную моську в вороте куртки. – а... Шеф.. вы тут.. – Не хочешь паровых булочек? – Что.. Слова вырываются из рта Баккета быстрее, чем он осознает сказанное, а когда его переспрашивают, то тоже начинает немного мяться на месте, как лист бумаги в руке – Булочек паровых, спрашиваю, не хочешь? До Кая мысль доходит буквально за секунду, хотя по его личным расчетам происходит целый год, прежде чем кареглазый кивает и розовеет даже переносицей, теперь уже не от холода – Да, хочу Уже через пять минут они шли по рынку с прилавками, где умелые повара прямо на улице, под козырьками готовили свои шедевры. Коул подвел огонька к нужному ларьку, молча покупая булочки на приготовленные на пару у знакомого повара. Смит смотрел на мягкое теплое тесто в своих руках, не замечая как губы сами собой растянулись в улыбке – Спасибо.. ох, извини! Я верну деньги за булочку! Блогер внезапно встрепенулся и полез за кошельком, что бы отдать долг, но Баккет остановил его, перехватывая руку Кая – Оставь. Лучше возьми потом сладость, когда снова пойдешь в кафе. – угу.. – Кай благодарно кивнул, не в силах больше ничего ответить, да и со стороны смотреть как брюнет вгрызается в еще горячее мягкое тесто было чем-то определенно личным, настолько, что говорить об этом было бы действительно грешно. Пока они шли по пути на главную улицу, между парнями затесался разговор, совершенно простой и ни о чем, но одновеременно яркий, теплый, обоим эта небольшая прогулка стала казаться чем-то родным и необходимым, Смит даже подумал пару раз, что они на свидании. Пускай и рано было допускать такие мысли, тем более когда не знаешь, что о тебе думает таой собеседник. Когда они дошли до развилки, Кая окружила небольшая группка девушек-фанаток, с просьбами раздать офтографы, сделать пару совместных снимков и раздостных воплей. Кареглазый был, конечно, не против, но после этого пересечения ему стало как-то неловко перед Шефом. Поэтому он отвесил ему поклон и побежал в сторону дома. – ха..ха.. черт! надо.. было.. хуу.. ха.. извиниться как следует.. вот я тупень... Огонек остановился что бы отдышаться, теперь только понимая как быстро он бежал, что не заметил как вспотел не хуже чем на тренировках. Пока в сердце оставленого им Коула начинал разгораться маленький огонечек, опасно светивший красным предзнаменованием. Баккет кинул взгляд на броскую вывеску лапшичной через дорогу, надпись на которой гласила:« Лапшичная мастера Чена»