Добей меня, прошу…

До квартиры Арсений с Антоном добрались быстрее, чем ехали к семье Воли, но не так быстро, как обычно. Попов, хоть и выпил в одну харю целую бутылку шампанского, однако, был трезв как стёклышко. Шампанское — напиток, который даёт людям счастье и не больше, наподобие газировки. Попов, закрыв входную дверь, потихоньку начал раздеваться. Шастун не отставал и в темпе вальса скидывал с ног ботинки. — Господи, дай мне терпения, — ворчал мужчина, уже повесив верхнюю одежду на вешалку. — Антон, тебе так трудно было надеть куртку? Спишь со мной сегодня, всю ночь гундел и хныкал, я думал, что у меня капилляры лопнут в глазах быстрее, чем из ушей кровь пойдёт. — Хорошо, Арсений, — кивая, согласился Шастун. Парень неспешной походкой поплёлся в гостиную, дабы переодеться. Антон явно устал от таких посиделок, из-за чего витал в облаках, ни в коем случае не следя за косяками дверей. Поэтому Шастун врезался плечом в ручку двери и через скрежет зубов добрался до дивана. Скинув с себя всю одежду, парень накинул на худощавое тело розовую футболку и, как гусеница, залез в шорты. Носки Антону по душе не зашли, и он решил, что босиком походить куда лучше. И ножка дышит, и болезнь за окном колышет. — Антон, ты скоро? — заходя в комнату, с порога спросил Арсений, замечая то, как Антон сидит и втыкает в пол. — Пошли. Шастун, поднявшись с нагретого места, пошагал в сторону спальни. Чуть не врезавшись в стену, Антон всё-таки добрался до кровати. Раскинув свои конечности по всей площади, парень бесстыдно глазел на Попова. Тот что-то печатал в телефоне, попутно раздеваясь. Мускулистая спина представлена во всей красе, конечно, Шастун не упустил момента и разглядывал её, отмечая, что на спине достаточно много родинок. Попов резко развернулся на сто восемьдесят градусов и с ухмылкой взглянул на парня. — А ты знал, что пялиться не очень хорошо? — Прости. — Антон перевернулся на живот и уткнулся носом в подушку, так как взгляд мог невзначай упасть снова на Арсения, а этого, ой, как не хотелось. Тот, отложив телефон на тумбочку, переодел штаны и подошёл к окну. Зашторив его, Арсений направился к Антону. Расставив руки по обе стороны плеч парня, Попов наклонился. — За всё надо платить, Антон, — прошептал мужчина, да так, что Шастуна до мурашек пробрало. Он перевернулся на спину и оказался лицом к лицу с Арсением. Закусив губу и немного подумав, Антон спросил: — Сейчас? Мужчина отрицательно замахал головой и перекатился на другую сторону кровати. У парня сердце кульбит сделало от этого. — А когда? — тихо спросил Шастун, переворачиваясь набок к Попову. — Если задашь ещё один вопрос — будет сейчас, — спокойно ответил Арсений, прикрывая руками глаза и аккуратно разглаживая кожу. Антон примолк, создавая внутри себя борьбу мыслей. Пшеничные волосы прилипли к потному лбу от таких стараний придумать хорошую мысль. Попов, кажется, уснул, пока Шастун вырабатывал план. Парень лежал на спине не шевелясь, смотря на одну точку в потолке, а в голове обезьянка с тарелками. — Завтра будет больше обычного? — почти неуловимо спросил Антон, а лучше бы молчал — его услышали. — Сегодня, — прохрипел Арсений, высовывая нос из-под одеяла. — Сейчас будет больше. Шастун прикрыл глаза и обматерился. Как же ему не хватает в голове мозгов — это нечто. — Я предупреждал, дал шанс, но ты всё, как обычно, проебал, — разминая плечи, сказал Попов. — Принимайся, теперь тебе есть чем заняться. Шастун почти со скулёжем поднялся с кровати, но его сразу же кинули обратно, из-за чего он ударился головой о стену и ногой о тумбочку. Арсений стоял у шкафа и выбирал предметы сегодняшней радости для Антона. Попов прям заморочился с этим делом. Парень же наблюдал и надеялся, что сейчас упадёт метеорит в их дом и он сбежит, но такого не случилось. — Думаю, тебе понравится. — Арсений закончил с выбором, закрывая шкаф, в руках держа ремень и два вибратора. «Блять», — увидев такой комплект, Антон нашёл самое подходящее слово. — Чего молчишь? — с усмешкой спросил Арсений. — Раньше надо было молчать, уже поздно, Антон. Положив свой арсенал на кровать и присев на пол, Попов схватил парня за ноги и дёрнул того на себя. Арсений полностью раздел Антона, пару раз ударив ладонью по ягодицам. — Сейчас ты испытаешь всю мою ненависть к тебе, — грубо прошептал Попов, проводя ребром ладони по межъягодичной складке. — Сухо, да глухо, смазка нужна или потерпишь? — шутил мужчина, наслаждаясь моментом. — Со смазкой, — попросил Шастун, предвкушая всю боль. — Будет от меня подарок на Новый год. — Арсений потянулся за тюбиком клубничной смазки, которая лежала в ящике тумбочки. Достав тюбик, Попов выдавил на два пальца чуть-чуть прохладной жижи и начал её разогревать, не долго, но начал, к счастью. Смазав лубрикантом вибратор, Арсений приставил его к анальному отверстию и, включив на максимум, резко ввёл внутрь, задевая простату. — Арсений… — простонал Шастун, закусывая одеяло, а на языке крутилось продолжение фразы. — Сейчас достану один прибор и вообще закусить ничего кроме воздуха будет нельзя, поэтому советую издавать звуки, нежели их скрывать, — заметив такое усердие молчать, предупредил Попов. — Перевернись. Шастун не дурак — перевернулся. Арсений надел ему кольцо на член и, так же включив на максимум вибратор, самостоятельно перевернул обратно на живот. Антона от этого всего затрясло, было дико плохо и в то же время приятно. — Вот сейчас мы и начнём, — злорадствовал Арсений. Взяв в руки ремень, он несильно ударил себя по руке, поднимаясь с колен, на которых стоял до этого. — Пятнадцать ударов, думаю, тебя устроит. Арсений со всей дури замахнулся и ударил по пятой точке Антона, тот закричал вперемешку со стоном, чуть ли не подпрыгивая. Ремень ударил по вибратору, из-за чего тот вошёл глубже. Попов, поняв свою ошибку, достал наручники из шкафа и закрепил их на специальном вырезе в кровати, который сделал сам же. Второй удар был сильнее прошлого, Шастун метался из стороны в сторону, скулил, стонал, просил прекратить, но нет. Ему всунули кляп и продолжили пытку. Арсений бил жёстко, третий удар был как второй, но по бедру. Ягодицы Антона были изрисованы алыми линиями, которые были очень заметны на бледной коже. Попов на одном дыхание сделал три удара, мужчина вошёл во вкус, пока парень мычал и ворочался, захлёбываясь своими слюнями, которые было проблематично сглатывать с кляпом во рту. Шастуну было так больно, что он даже потерялся во времени и в мире. Ему казалось, что его бьют уже час, было очень странно и смешанно. Он измотался весь, в каком-то месте ему адски приятно, в каком-то адски больно, это смешивается, и становится плохо. Попов сделал последний удар, облизывая пересохшие губы и откидывая ремень на пол. Мужчина оглядел своё творение и, не испытав никакой эмоции, кроме желания спать, лёг на кровать. — Приятной ночи, — пожелал Арсений, переворачиваясь набок. Антон сначала не понял, что это сейчас было. Отдышавшись, парень замычал сильнее обычного, привлекая внимание Арсения. — Что? — переворачиваясь, спросил Попов. — Выебать тебя надо? — услышав громкое мычание, в котором Шастун говорил «Нет», мужчина встал с кровати. — Ну, раз просишь, хорошо. «Нет, нет, нет, пожалуйста, не надо», — кричал внутри себя Антон, а из уст доносилось только мычание. Арсений, раскатав презерватив на члене, смазал его смазкой и достал вибратор. Попов вошёл резко, больно, жёстко и полностью. — Ладно, — кивая своим мыслям, Арсений снял кляп с головы Шастуна и, ухватившись руками за бёдра парня, вдалбивался в него. Темп был быстрый и жёсткий. Стоны и крики Антона отражались по всей комнате эхом. Арсений же закатывал глаза от удовольствия, стон парня для ушей мужчины был такой приятный и возбуждающий. Попов почувствовал инерцию, как член начал наливаться кровью. Толчки становились только грубее и резче, с губ обоих слетали стоны, Арсений водил языком по сладкой коже Антона, чувствуя предстоящий оргазм. Шастун царапал ногтями одеяло, руки — всё, до чего только мог докоснуться. Последние толчки были с размахом, Арсений входил полностью и выходил так же, впиваясь зубами и пальцами в мягкую кожу. Со стоном входя и выходя из парнишки, Попов закатывал глаза и кусал губы. Толкнувшись последний раз, Арсений зарычал, сперма выплеснула из члена мужчины за долю секунды. Сняв презерватив, Попов завязал его и кинул в мусорку, тяжело дыша. Сердце у обоих стучало как ненормальное. — Доволен? А теперь продолжай так лежать, — прохрипел Арсений, вставляя вибратор обратно в сфинктер. — Арсений, пожалуйста, не надо, я хочу кончить, — елозя на кровати, с отдышкой скулил Антон. — До утра жди, — закрывая глаза, ответил Попов. У Шастуна глаза слезятся уже, он не понимает, с каким горем доживёт до утра. Закусив изнутри щеку, Антон тихо скулил в одеяло. Парень был неимоверно возбуждён, член стоял колом и подавал позывы, что не может больше терпеть, но вибрирующее кольцо очень мешало. Антон попробовал потереться членом об одеяло и тем самым снять кольцо, но только ухудшил ситуацию. «Блять, в этих вибраторах батарейки есть? Если есть — пусть перестанут работать», — размышлял Шастун, деря пальцами пододеяльник. Пролежав так около часа и перебрав все свои дурные мысли до единой, Шастун уже перестал стонать от возбуждения, зато начал рыдать. В какой-то момент из него вытащили вибратор и Антон почувствовал лёгкость. Посмотрев за плечо, парень увидел сонного Арсения и вытер слёзы о предплечье. Попов освободил руки парня от наручников, после чего перевернул Антона на спину и снял кольцо с члена. Кинув все вибраторы на письменный стол, Попов пошёл в санузел. Шастун своим глазам не верил, забравшись под одеяло, юноша стал растирать затёкшие руки и покрасневшие полоски на запястьях от наручников. Найдя свои боксеры и шорты, юноша еле живой начал их надевать. Чувствовалась сильная тяга спать и жжение в заднице. Прикрыв рот рукой и растерев онемевшие губы, Шастун прикрыл глаза. — Антон, — тряся парня за плечо, звал Попов. — Выпей. — Мужчина протянул стакан, наполненный водой, и таблетку. Парень выпил и снова начал погружаться в сон. В животе у юноши происходили хуёвые чувства, но хуже было на заднице — там всё горело и болело. Арсений, поставив стакан на тумбочку, лёг рядом на кровать. Он очень устал и, честно говоря, не понимал, что делать. Уснув, Антон свернулся калачиком и, дрожа всем телом, тихо сопел. Растрёпанный, до жути запуганный мальчуган, хотевший просто поспать, придя в эту квартиру, получил совсем другое. Попов уснул через пару минут, отворачиваясь от парня, чтобы с утра глаза не мусолил.

***

Утро добрым не бывает в России. Антон проснулся раньше Арсения и чувствовал дикую боль, которую ещё надо бы найти на этом белом свете. Шастун, матеря всех создателей ремней и БДСМ штучек, переворачивался на живот. Арсений проснулся под кряхтение парня и сначала не понимал, откуда доносятся такие звуки. Так как юноша был целиком и полностью укрыт одеялом, кроме ног, они не смогли остаться под укрытием. Попов стянул одеяло с головы Шастуна и вгляделся в опухшее от слёз лицо. — Что болит? «Душа», — ёрничает про себя Антон, переворачиваясь к Арсению лицом. — Задница болит и хуй, — просипел Шастун, обнимая себя руками от забежавшего под одеяло холода. — Бля, — выругался Попов, поднимаясь с кровати и идя к шкафу. У парня аж глаз с бровью задёргались. Арсений вытащил из шкафа крем и пошёл на помощь к Антону. Стянув одеяло с дрожащего тела, мужчина приспустил штаны с боксерами и, открыв тюбик мази, выдавил на два пальца крем. Аккуратно размазывая прохладный крем, Попов рассматривал все увечья. — Прогнись в спине, — попросил Арсений, а парень с тихим стоном прогнулся. Когда мужчина размазывал мазь на анальном отверстии, Антон пыхтел, как паровоз, маскируя свои стоны от боли. — Перевернись набок, — закончив с пятой точкой, так же попросил Попов. Шастун перевернулся, Арсений сразу разогнул его согнутые ноги и чуть поднял правую вверх, чтобы было удобнее. От кольца на члене была полоска, и он начал растирать её кремом, слыша надрывистые вздохи с каждым прикосновением. — Готов, — закончил Попов, закрывая тюбик мази и надевая шорты на Шастуна. — Пять минут подожди, пока мазь впитается, потом иди в ванную и на кухню, и мы поговорим. — Хорошо, — выслушав все указания, негромко, ибо голос пропал, ответил Антон, сворачиваясь калачиком. «Блять, как же хорошо, прохлада», — благословил крем Антон, следя за мужчиной, который торчал в телефоне. — В гостиную не заходи, там Эд что-то делает, — предупредил Арсений, откладывая телефон. Он раздвинул шторы, и комнату озарил свет. Попов вышел из спальни и пошёл в ванную. Антон же, прождав пять минут, вылетел из комнаты с громким кряхтением и оказался в ванной. На стиральной машинке лежало полотенце, предназначенное для него, миленького. Вымывшись и смыв с себя всю эту грязь с усталостью, Шастун почистил зубы, вытерся, оделся и пошёл на кухню. — Привет, русалочка, — поздоровался Эдуард, который собирался уже уходить. — И тебе не хворать, — ответил парень, стоя столбом. — Ладно, Арс, я полетел домой, — попрощался Выграновский, выходя из кухни. — Еда на столе, — произнёс Попов, указывая рукой на бутерброд с яичницей и чаем. — Нет аппетита, так о чём ты хотел поговорить? — спросил Антон, слыша хлопок входной двери. — О том, что для тебя важное в этой жизни, поэтому ты сейчас ешь и мы говорим. Если не ешь — я полностью меняю свои планы и ты так и продолжишь страдать, — поставил перед выбором Арсений, наливая в кружку из турки кофе. — Хорошо, я поем, но не всё. — Всё, или ничего не получишь, — пожимая плечами, пригрозил Арсений. — Ладно, — проворчал Антон, беря в руки тарелку с вилкой. С горем пополам и телевизором на пару, Шастун смог съесть это всё и наесться на двадцать лет вперёд. — А теперь поговорим, — переключая всё своё внимание на Антона, произнёс Арсений. — Я хоть и не такой добрый, но я решил, что тебе понравится ходить в университет. И как ты понимаешь, Эд тут не просто так трусы просиживал. В гостиной сейчас лежат все книги и конспекты, которые тебе надо выучить к концу недели. В понедельник ты поедешь в свой институт, в который я тебя вернул, и будешь сдавать все сессии. — Что? — переспросил Антон, так как не мог в это поверить. Ему разрушили всё, и теперь это всё будет восстанавливаться? — Я не буду повторять. Сегодня можешь не учить ничего, но завтра ты обязан будешь это сделать, твой ректор весь офис заебал. Но благодаря одному человеку, тебя туда вернули. — Спасибо, Арсений! — радуясь как ребёнок, поблагодарил Антон, чуть ли не прыгая от счастья. — Сегодня ты уже отплатил это всё, поэтому донимать я тебя пока не буду, — холодно ответил Попов, ставя кружку в раковину. — Можешь пойти ко мне в комнату, я сейчас в компьютере работать буду, а ты поспишь. — Хорошо, только посуду помою, — с улыбкой ответил парень, включая воду. Вымыв посуду, Шастун поплёлся к Попову в комнату. Мужчина в положении сидя-лёжа находился на кровати, печатая в ноутбуке. Антон примостился под боком Арсения и провалился в сон. Арсений же договаривался со своим другом, который работал в институте Антона, а также вёл у его потока пары. Мужчина добился всё-таки чего хотел и со спокойной душой, закрыл все переписки. «Стас Шеминов, тебя в жизни уговорить на что-то нереально», — ворчал Арсений. Ближайшие пару часов Попов провозился с чтением заявок, которые ему накидали, а Шастун продолжал ловить кусочки снов. Антон проснулся ближе к обеду и чуть не вмазал головой в нос Арсению. За это время парень полностью переместился на грудь Арсения, но Попов успел остановить руку в двух сантиметрах от лица. — Извини, я случайно, — напуганно пролепетал Шастун, вставая с кровати. — Я пойду в гостиную. — Сначала обед, потом дела, — перегородил путь своей длинного ногой Попов. Шастун потёр заспанные глаза и пошлёпал следом за мужчиной, который уже успел переместиться на кухню. Арсений, достав из холодильника всё тот же оливье, наложил салат в тарелку. — Ешь, не подавись, — протягивая тарелку в руки Антона, вежливо пожелал приятного аппетита Арсений. Шастун за обе щёки, как белка, съедал салат и пытался расправиться с этим делом быстрее. Когда оставалась одна ложка, а во рту уже чуть ли не вся тарелка оливье, Антон начал нещадно глотать всю эту порцию салата и запихивал последнюю ложку. — Мог так не торопиться, — подметил Попов, поглядывая на стоящего перед ним Шастуна. Юноша что-то невнятно произнёс, а мужчина уткнулся в свой телефон, не торопясь заряжая ложку кашей и отправляя её в рот. — Я помыл, я поел, я пошёл, — отчеканил Антон и полетел в гостиную, в которую не заходил со вчерашнего дня. Комната заиграла новыми красками. Выграновский, оказывается, — прекрасный мастер и сделал стеллаж, обставленный книгами, рядом с письменным столом. На письменном столе располагались тетради приличных размеров, канцелярия и то, что поразило парня, — украшение, а именно кольцо. Шастун офигел от такого подарка, но больше офигел, когда заметил, что стол полностью новый и в нём есть ящики, которые открываются при нажатии. В первом ящике хранились краски, бумага, холсты и всякая мелочовка. Во втором хранились тетради и учебники. В третьем ящике ничего не хранилось. Антон напялил на большой палец колечко и принялся рассматривать книги, которые заполняли полки стеллажа от и до. Парень впервые испытал все эмоции, которые ему даны, за последние десять часов. Шастун решил зря время не терять и, взяв с горки тетрадей одну, заполненную от корочки до корочки конспектами, юноша вчитывался в каждое слово. Эта тетрадь принадлежала Ирине Кузнецовой, подруге и однокурснице Антона.

***

Прошёл час. Два. Три. И Шастун выучил четыре предмета, ему помогла его феноменальная память, он так, в принципе, и в универ экономический попал — перед экзаменом читал и запоминал всё, что ему надо. Затупил Антон только на статистике и теории вероятности, этот предмет даётся ему туговато. Из всех тетрадей Антон выучил максимум, и оставался только английский язык. А это ещё та сучка. В прошлом году Шастун ей чем-то насолил и, когда сдавал сессию, думал, что это средневековая пытка. Положив все тетради обратно, Антон размял шею, так как ходить по комнате кругами и, скрючивавшись, читать мелкий почерк было тяжеловато. Антон встряхнул сначала правой ногой, потом левой, а затем вышел из комнаты и поплёлся в кухню. На стуле сидел Арсений, распивая чай и не сводя глаз с телевизора. Шастун попробовал втихаря добраться до кувшина с водой, но его заметили. — Не крадись, мышь заведётся, — кинул Попов, даже не смотря на Шастуна. — Выучил? — Да, остался английский, — ответил Антон, переливая в стакан воду комнатной температуры из кувшина. — Я могу договориться, и тебя завтра уже будут спрашивать. — Если тебе не сложно, — согласился парень, и вправду, зачем тянуть кота за яйца? — Хорошо… — Мужчина взял с края стола телефон и кому-то начал печатать, после чего пронеслась вибрация. — Завтра в восемь в двести первой аудитории, я отвезу тебя и заберу, — откладывая телефон, рассказал Арсений, рассматривая Антона с ног до головы. — Спасибо, — поблагодарил парень, переключая внимание на телевизор, в то же время отпивая немного воды. — Зад всё так же болит? — поинтересовался Попов, закусив губу. — Не так же, но болит, — ответил Антон, ставя стакан в раковину. — Я тебе мазь оставлю, думаю, сам справишься, — как будто для себя сказал Арсений. — Антон, что ты хочешь? Я не слепой родился, в этой квартире всё обговаривается, я пока не дошёл до уровня чтения мыслей, — сжалился мужчина, сгибая руки в локтях и медленно заводя их за спину до хруста позвоночника. — Я бы хотел прилечь и посмотреть какой-нибудь фильм, — честно сказал парень, маскируя глаза, которые жгло от усталости. — Пошли в комнату, — позвал Попов, выходя из-за стола. Прийдя в комнату, Арсений лёг на кровать, где лежал «MacBook», и принялся за дело. Мужчина, обратив внимание на то, что Антон всё так же стоит у прохода, тихо фыркнул и хлопнул по одеялу, тем самым подзывая Антона лечь рядом. Шастун не упустил момента и развалился на второй половине кровати. Попов, найдя то, что искал, поставил ноутбук себе на торс и повернул в сторону парня. Антон думал, что сегодняшний день — это сказка. Хоть и начался он не очень, зато какие подарки приносит после. Арсений включил тот самый фильм, который минуту ранее шёл по телевизору. По всем каналам шли Новогодние сериалы, фильмы и мультики, собственно, этот фильм не был исключением. «Один дома, предсказуемо, но хоть так», — ликует про себя Антон. Арсений же занимался своими делами в телефоне, изредка поглядывая на светлую макушку, которая лежала у него на груди. Антон и сам не понял, как уснул на самом интересном моменте фильма. Тихо сопя в мягкую футболку, юноша что-то бормотал себе под нос. От громких звуков, раздающихся из ноутбука, Шастун просыпался и делал громкость ниже. В очередной раз проснувшись от еле улавлимового звука, парень опять убавил громкость, и теперь там круглое, как никогда, число ноль. Попов, не сразу это заметив, недоумевал, почему не слышит ничего. Только когда Арсений пригляделся, заметил всё и, выключив ноутбук, сам лёг спать. Время не детское, десять часов как ни погляди.

***

Утро — это счастье, когда просыпаешься полностью выспавшийся, но не сегодня. — Антон! — крикнул Арсений, выключая будильник. — Шесть часов, вставай. Парень, ворочаясь, проснулся в коем-то веке. Антон сразу пошёл в ванную, перед этим ему вручили стопку выглаженной одежды и подзатыльник для уверенности. Шастун и сам не понял, как заснул, стоя в проёме двери. Умывшись, переодевшись, в то время как ни капельки во рту не лежало, Антон взял все тетради и побежал в прихожую. — Если тебя так каждое утро надо будет будить, я тебя отчислю из университета, — ворчал Попов, приглаживая чёлку. — Устал просто, — нашёл оправдание Антон, надевая куртку, которую ему отдали. — Оделся? — спросил Попов, открывая входную дверь, и, получив кивок, вышел из квартиры. Шастун следом пошёл, закрыв дверь на ключ и спустившись вниз. Арсений и Антон направились к машине. Пока мужчина ехал по пустым дорогам, Шастун повторял все свои выученные наизусть знания. На Божьем слове, честно говоря, парень держался. К концу поездки Антон смог всё повторить и готов был на семьдесят процентов. — Чего ты такой капуша? — волоча юношу по коридором, возмущался Арсений. Дойдя до нужного кабинета, Антон туда чуть ли не влетел. Попов же остался за дверью ждать. — Здравствуйте, Станислав Владимирович, — поздоровался Шастун, смотря на сидящего в кресле преподавателя. — Ну, здравствуй, пропажа, — поприветствовал в ответ Стас. — Тяни билет.

***

Шастун с горем пополам сдал все сессии на четвёрки и пятёрки. Преподавательница английского чуть ли там его живого и не закопала. Арсений носился с Антоном за ручку по кабинетам, ну, не мог мужчина вот так поверить, что этот чёрт не сбежит. Шастун даже смог уломать Попова на чипсы. Парень всему этому был рад, а больше всего тому, что его ягодицы меньше болели, когда он садился. Безусловно, Антон ненавидел Попова за ту ночь, но это всё перекрывает то, что он будет ходить в институт и снова видиться с однокурсниками.