Как мертвый, но живой

Сигарета дотлела до фильтра - Нил Джостен не сделал ни одной затяжки. Он нуждался не сколько в никотине, сколько в горьком дыме, который напоминал ему о самом лучшем дне его жизни, точнее - о ночи. Обычно в фильмах "самая лучшая ночь" - это двое влюбленных на еще теплой веранде их совместного дома, созерцают яркие июльские звезды, внизу играет музыка, вечеринка в самом разгаре, они смотрят друг на друга влюбленными глазами, и, наконец, целуются на фоне звездопада. А потом начинаются титры, и зрители, перемазанные розовыми соплями, еще долго ноют, почему у них нет таких отношений. Но это была холодная зимняя ночь, облачная и хмурая, ледяной ветер с севера грозился пробраться под кости, а бетон крыши ночного клуба под ними - обвалиться. И именно тогда он и начал курить. Нет, он не принуждал этого делать - лишь протянул пачку, мол, будешь? А Нил пожал плечами и взял. Лишь потом он узнал, что это были Chapman Red - не особо крепкие и довольно сладкие сигареты c привкусом вишни, так называемые "дамские". И они вдвоем сидели на крыше ночного клуба и молча курили, прикрывая едва тлеющие сигареты ладонями, чтобы ветер не задул их окончательно. Слова были лишними - их язык был во взглядах, жестах, мимолетных касаний кончиками пальцев и одной зажигалке на двоих. Они не были счастливыми влюбленными, всего лишь двое подростков, сломанных жизнью. Из воспоминаний Нила вывели звуки приближающихся шагов. Парень немедленно вскочил с блекло-желтого сидения, рука инстинктивно потянулась к сумке, лежащей на переднем ряду, но потом узнал четкий и быстрый шаг тренера Эрнандеса. И правда, через несколько секунд молодой смуглый мужчина вышел на задний ряд трибун, и, окинув стадион, хмурый взгляд остановился на Ниле, а затем - на сигарете в его руках. Вздохнув, но скорее не зло, а разочарованно, тренер отобрал у подростка окурок, и не глядя швырнул в мусорный бак. - Снова не увидел твоих родителей на игре, - упрекнул парня тренер. - Они в отьезде, - такая удобная и такая лживая отговорка. - Снова или все еще? - Нил предпочел промолчать. Вообще, если быть честными, ни то, ни другое. Мать парня была вот уже два года как мертва, а отец... Про него Нил предпочел бы и не вспоминать. Тем не менее, эффект Зейгарник работал, и у тренера, похоже, была теория о происходящем: родители-алкоголики, бьют сына, потому он предпочитает ночевать в раздевалке школьного стадиона. Ясное дело, он никогда не говорил этого вслух, но какие-то намекающие на это вопросы задавал чуть ли не каждый день, да еще и та брошюра, которую Нил нашел в своей сумке в начале года: "Что делать, если тебе дома плохо". От правды, конечно, недалеко, вот только дома у него и не было. Прошлым летом парень обосновался в одном пустующем доме, но узнай кто - и пойдут ненужные вопросы, так что с началом учебного года Нил предпочитал ночевать в раздевалке на скамейке, хотя иногда не грешил и взломом машин. Благо, такое случалось всего пару раз, ибо тренер, несмотря на "каверзные" вопросы, и слова поперек не говорил насчет того, что ученик оставался на ночь на стадионе. - Думал, они сегодня сделают исключение, - в словах была доля издевки. - Кто же знал, что это последняя игра,- вздохнул Нил и кинул взгляд на поле. Поражение в домашнем матче выбило команду Милпорта из чемпионата штата за две игры до финала. Подойти так близко и откатиться так далеко. Р-раз — и сезон окончен. Рабочие уже начали снимать прозрачные щиты из оргстекла и расстилать искусственное травяное покрытие. Когда они закончат, глазам вновь предстанет обычное футбольное поле и ничто не будет напоминать об экси до самой осени. Смотреть на это было больно, однако Нил не отводил взгляда. - Я позвоню им позже, сообщу счет, - добавил парень, - Они не сильно расстроятся, узнав, что не пропустили ничего интересного, поверьте, - тренер как будто ожил на этих словах. Чуть улыбнувшись краем губ он загадочно ответил: - Вот у тебя и появиться возможность их порадовать, - в ответ на недоуменный взгляд мужчина почесал голову. - Кстати, зачем я тебя и искал... Тут к тебе кое-кто пришел. Нила как будто ударило током. Для человека в бегах нет страшнее фразы, чем эта. Не долго думая парень схватил сумку и метнулся к выходу, но шаги были слишком близко - явный признак того, что бежать поздно. Новопришедший оказался высоким и крепким мужчиной лет сорока. Благодаря белой майке-алкоголичке можно было увидеть, что руки его покрывают этнические татуировки в виде вихрей пламени. Взгляд карих глаз глаз был внимателен и серьезен: про таких обычно говорят "видит каждого насквозь". Поза была обманчиво расслабленной, но Нил чувствовал, что его как будто сканируют. Нил его не узнал, а значит, мужчины был не местным. Милпорт все же принадлежал к категории тех маленьких городков, из которых постепенно уезжают все, кому не интересно смотреть мыльные оперы в пятницу вечером. Тут все обо всех всё знали: у кого случился инфаркт на прошлой неделе, у кого сына в городе из университета выгнали. Иногда казалось, что престарелые жители городка и помирать не собирались только потому, что не все сплетни еще были обсуждены, и не все кости перемыты. Нилу с его секретами такое докучливое любопытство, ставшее второй натурой обитателей городка, заметно усложняло жизнь, однако он рассчитывал, что местный менталитет послужит еще и защитой: по идее, слухи о чужаке должны были добраться до него раньше, чем сам чужак. Но Милпорт его подвел. — Я вас не знаю, — заявил Нил, разглядывая незнакомца и хаотично соображая, как в случае побега не разбиться. — Он из университета, — пояснил Эрнандес. — Приехал посмотреть, как ты играешь. - нехорошие подозрения Нила только усиливались. — Чушь, — фыркнул парень. — Никто не набирает игроков в Милпорте. Люди вообще не знают, где это. - следующей страной определенно будет Камбоджа... — Есть такая вещь, называется «карта», — подал голос незнакомец. — Может, слышал? Тренер бросил на уже придумавшего какую-то колкость Нила предостерегающий взгляд. — Этот человек приехал сюда, потому что я написал ему о тебе. В его команде проблема с нападающими, вот я и решил, что стоит тебя показать. Тебе говорить не стал, чтобы не обнадеживать раньше времени. — Что? — Нил вытаращил глаза. "Ложная тревога, повторяю, ложная тревога" - успокаивающе трубил мозг. Спокойствие постепенно разливалось по телу. Он будет жить. — Когда мы договорились о встрече, я пытался связаться с твоими родителями, но они так и не ответили на мои сообщения. - Во взгляде незнакомца вдруг что-то промелькнуло. Вдруг догадался?! - Ты вроде говорил, они постараются приехать на игру? — Они хотели, — буркнул Нил, украдкой наблюдая за реакцией мужчины. — Не получилось. — Я больше не могу ждать. — Незнакомец подошел и встал рядом с Эрнандесом. — Разумеется, глупо набирать игроков под конец сезона, но у нас возникли технические трудности с последним новобранцем. Тренер Эрнандес сказал, ты еще не определился с выбором учебного заведения на следующий год, так что все складывается как нельзя лучше, а? Мне нужен нападающий, тебе — команда. Подписываешь бумаги, и на ближайшие пять лет ты в моем распоряжении. Ан нет. Не тревога. Скорее паника. Со второй попытки Нил выдавил: — Вы же это не всерьез? — Еще как всерьез. К тому же дико тороплюсь. — Незнакомец бросил папку, которую все это время держал в руках на трибуну, где сидел Нил. На обложке черным маркером были жирно выведены имя и фамилия Нила. Он уже хотел открыть папку, но потом подумал: а смысл? Человека, которого изучил и теперь старается завербовать этот заезжий тренер, вообще не существует. Через пять недель Нил окончит школу, а через шесть будет далеко отсюда, сменит и место жительства, и имя. Неважно, что ему понравилось быть Нилом Джостеном. Он и так здесь слишком задержался. По большому счету, к такому образу жизни Нилу не привыкать. Последние восемь лет он провел в бегах, нанизывая одну ложь на другую, путая следы. От настоящего имени его отделяло двадцать два фальшивых, и он знал, что случится, если кто-нибудь все же отследит между ними связь. Стать членом университетской команды — значит не просто застрять на одном месте, а оказаться в центре внимания. Тюрьма не задержит отца надолго, и при таком раскладе Нилу просто не выжить. Арифметика проста, но она не делает выбор легче. Контракт — верный билет в будущее, которое ему не светит и о котором он мечтает до боли. На краткий миг Нил возненавидел себя за решение играть в сборной Милпорта. Но тут же одернул: это ведь было его единственным... Нет, даже не желанием. Это была просьба, а значит, в отличии от желания, Нил просто не мог отказаться. Но с другой стороны, именно из-за этого он и умер, а после него - и мать Нила. Разве не хорошая подсказка от вселенной, что в эти дебри соваться не стоит? Вдруг умрет еще кто-то, и снова по вине Нила? — Пожалуйста, уходите, — сказал он. Сейчас парень был абсолютно не готов к таким серьезным решениям. Незнакомец нетерпеливо кивнул: — Понимаю, все это немного неожиданно, но имей в виду, ответ мне нужен сегодня. После того как Джейни упекли в психушку, комитет с меня не слезает. Сердце Нила ухнуло. Он оторвал взгляд от папки и посмотрел на чужака. — «Лисы». Университет Пальметто. - Ну все, проблемы еще больше, чем можно себе представить. "Бежать. - подсказал мозг - Бежать. БЕЖАТЬ.БЕЖАТЬБЕЖАТЬБЕЖАТЬ!" Мужчина — Нил уже догадался, что это тренер «лисов» Дэвид Ваймак, — заметно удивился его сообразительности. — Значит, ты видел сюжет в новостях, — произнес он. Технические трудности, сказал Ваймак по телику. Под этим завуалированным выражением подразумевалась попытка самоубийства, которую совершила Джейни Смоллз, новый игрок команды. Лучшая подружка обнаружила ее со вскрытыми венами в ванной и, к счастью, успела доставить в больницу. Последнее, что слышал Нил, — Джейни поместили под надзор психиатров. «Типично для “лисов”», — бестактно ляпнул ведущий новостей, хотя, надо признать, не преувеличил. «Лисы» из университета Пальметто представляли собой сборище талантливых отбросов и беспризорников: Ваймак комплектовал свою команду исключительно выходцами из неблагополучных семей. Его намерение сделать из «Лисьей норы» некое подобие реабилитационного центра в теории выглядело замечательно, однако на деле все было далеко не так красиво. Подопечные Ваймака представляли собой группку изломанных жизнью одиночек, не способных сплотиться даже на время игры. В Национальной студенческой спортивной ассоциации (НССА) «Лисы» значились как самая малочисленная команда и безнадежный аутсайдер, на протяжении трех лет плетущийся в хвосте рейтинга. За прошлый год они здорово прибавили — все благодаря упорству капитана и усилению линии защиты, — однако критики по-прежнему не воспринимали их всерьез. Постоянные плохие результаты начали раздражать даже КРЭ — Комитет по регламенту экси. А потом к команде присоединился Кевин Дэй, некогда завоевавший титул чемпиона страны. Для «Лисов» это стало лучшим, что могло с ними произойти, а для Нила — причиной, по которой он не мог принять предложение Ваймака. Нил не видел Кевина уже почти восемь лет и не горел желанием встретиться с ним снова. Не все двери стоит открывать; в случае Нила от этого зависела его жизнь. — Не стоило вам приезжать, — сказал он. — И все же я здесь, — парировал Ваймак. — Ручку дать? — Нет, — ответил Нил. — Я не буду играть за «Лисов». — Я ослышался? — Вы взяли Кевина. — А Кевин предложил взять тебя, так что… Дальше Нил слушать не стал — рванул вверх по трибунам к раздевалке. Дребезжание металла под ногами не заглушило удивленного оклика Эрнандеса. Бросились ли тренеры за ним вдогонку? Нил не оглядывался. К черту окончание школы, к черту Нила Джостена. Он удерет сегодня и будет бежать, покуда слова, сказанные Ваймаком, полностью не выветрятся из его головы. Он опоздал. На полдороги к выходу со стадиона до него дошло, что в коридоре он не один: путь к двери кто-то преграждал. Блеснула ярко-желтая клюшка — стоявший замахнулся, — а затормозить Нил уже не успевал. Деревянная рукоять ударила ему под ребра, едва не вдавив легкие в позвоночник. Он не помнил, как упал, и просто обнаружил, что беспомощно ползает по полу на четвереньках, хватая ртом воздух. Если бы у Нила получилось вздохнуть, его бы тут же стошнило, но тело почему-то не слушалось. Прошлое неизбежно догоняет, люди отца наступают на пятки, выбор жизни и смерти в прямом смысле слова нужно сделать буквально за пару минут, так еще и клюшкой под ребра зарядили! Отличный, мать его, день! Единственный плюс - кажется, хуже уже не будет. Выяснилось, что шум в ушах — это голос разъяренного Ваймака, только звучал он неразборчиво, словно с большого расстояния. — Черт побери, Миньярд! Вот поэтому нам и не удается заполучить приличных людей. - От удивления Нил, не смотря на полуобморочное состояние, поднял голову и попробовал сосредоточить взгляд на том, кто только что ударил его. — Да ладно вам, тренер, — прогудел знакомый голос над головой у Нила. — Будь он приличным, нам бы не пригодился, верно? ЭТО НЕВОЗМОЖНО. ОН МЕРТВ!