Крыша | ВеЛис

      Любой костер когда-нибудь гаснет, когда иссякает топливо. Точно так же работают ссоры, когда причина становится не такой уж важной и воспламеняющей, как в первый день. Велланд знал, Лис остынет. Так было всегда. В их дружбе были шероховатости, не раз они достигали таких масштабов, что можно пораниться, но никогда не доходило до точки. Они оба были нужны друг другу больше, чем осознавали. Именно благодаря друг другу они все еще держались на плаву, а не слетали с катушек, на джипе без тормозов в воду. При всей внешней идеальности, у самого Велланда в жизни было все не так гладко. Но если Лис напрямую бунтовала и кусалась, то он всеми силами старался не показать внутренней черноты. Внешняя эпатажность, черный цвет, цепи, украшения – лишь попытка крикнуть о своей тоске и несовершенстве. С Лис их объединяло умалчивание о своих тайнах. Каждый имел право хранить свой секрет, скрывать свою рану, покрытую коркой, но так и не зажившую. К счастью, лишь рану, а не шрам. Значит, все можно залечить. Дома по-прежнему было тихо. Отец на работе, мачеха в ателье, а младший брат, как всегда, предоставлен сам себе. Ему четырнадцать, он подросток, ему нет дела до экзаменов, предстоящих только через год, и родителей, которых периодически не бывает дома. Их квартира – буквально идеал эстетики. Ремонт в черно-белых тонах, просторная гостиная, небольшая кухня, и панорамное окно, выходящее на восток. У каждого члена семьи по своей комнате – удивительно в их-то городе. Но Велланд никогда не кичился богатством отца. Для него все это – лишь часть жизненного пути, просто место, где можно переночевать и где приходится надевать маску «у меня все хорошо». Вот только на этой неделе Вселенная решила его удивить. Вся семья была в сборе. - Велланд! – стальной голос отца можно было узнать и в преисподней. Парень привык держать лицо, поэтому лишь мысленно вздохнул и повернулся. Глава семейства сидел в кресле, с трубкой и явно был не в настроении. – Ночные походы стали обыденностью? - Здравствуй, пап. Я просто немного засиделся за проектом. Холодное спокойствие в голосе уже выработалось до автоматизма, но не отцу ли знать, как леденеют эмоции. Как бы не хотелось, он слишком хорошо усвоил урок, хотя намеренно ему не учился. - Надеюсь, твой проект связан с учебой, а не с очередным баловством? Подобные вопросы из раза в раз начинали раздражать. Он сегодня будто между двух огней: «молчу» и «задалбываю сколько хочу». Все с катушек слетели или просто видит кошмар? - Это университетский проект. Скоро защита. Я занимаюсь только им. - Надеюсь, ты работаешь на зачетку, а не на красивую мордашку, - не вопрос. Утверждение. Все в духе отца. Значит, мир еще не сошел с ума. И снова шутка над внешностью. Да, у него густая копна волос, а не стриженный бокс (?), красивые, даже смазливые черты, но это никак не поможет ему в период сессии. За красивые глазки в их вузе ставят только конкурсы красоты, да и то последний был лет десять назад. На шутки отца лучше не реагировать. Услышишь еще порцию вопросов, и разговор превратится в вечность. Молчание и неотрывный зрительный контакт, он чаще всего принимает за согласие и отстает. Благо на сцену всегда выходит мачеха в новом наряде. Она любит шить и имеет свою мастерскую в ателье. Сама она шьет от скуки и по любви, а на людях она светская близнесвумен. Хорошая женщина, если честно, но никогда не заменит мать. Велланд до сих пор зовет ее по имени, хотя они друг к другу относятся с теплом. Вот и сейчас та демонстрирует длинное голубое платье из новой коллекции, а они ее первые зрители. Велланд невольно восхищается. Как и Лис, она не просто проектирует, но и носит свои творения. Мысли о Лис сейчас были не к месту, потому что ровно 24 часа назад он выдернул ее с крыши, а потом получил бойкот. Его не особо волновало, почему она пришла на крышу, ведь он ей не указ, она не обязана отчитываться, но если ситуация достигнет критической точки, кто-то должен быть рядом. Он никогда себе не простит, если что-то случится с Лис. Рядом с матерью на момент смерти никого не было. Она ушла от безысходности, от того, что ее вовремя не услышали. Один на один со своими мыслями и чувствами любой человек сойдет с ума, что и говорить о противоречивой Лис? У нее семь пятниц на неделе и тринадцать месяцев в году, а в календаре всегда чертова дюжина. Увлекшись нарядом жены, отец перестал обращать внимание на старшего сына, а значит, можно спокойно уйти. Он даже не заметит. В комнате обнаружился младший брат, погруженный в игру на мониторе и абсолютно не среагировавший на постороннего. Виллиам был буквально его младшей копией: серые глаза, как у отца, черная копна непослушных волос, модельная внешность. Вот только в отличие от старшего, младший был острее на язык и более живым. Внешне схожие, по характеру они были почти что противоположностями. Свободный король был закрыт для чужаков и многое прятал, в то время как Свободный рыцарь был общителен с людьми и не прочь поспорить на своих границах. К слову, да, об отдельных комнатах Велланд частично соврал, поскольку с братом они делили одну на двоих. Но оба вели себя мирно и друг друга не трогали, а пространства тут хватало даже на троих. Дизайн был таким же, как и везде, черно-белым. Два стола, две кровати, два шкафа и, конечно, иное пространство, которое каждый обустроил себе по душе. В любви к плакатам они сошлись. У каждого стена была увешана ими. Вот только у Велланда помимо лиц медийностей, висели и фотографии. Создательница фотошедевров была тут же, на полке среди книг. На снимках были он и Лис, иногда он один, иногда только Лис, на некоторых мелькал брат, было и семейное фото, но больше всего он любит фотографировать пейзаж и мелочи: вот жук присел на листок, вот блик солнца мелькнул в очках однокурсницы, а вот красивый закат, на фон которого затесалась дорогая подруга. Иногда он пользовался случаем пофоткать Лис, скрывая это тем, что находится у нее за спиной. «Нет, нет, я снимаю не тебя, а вон ту вывеску! К слову, ты тоже смотришься вполне очаровательно. Миледи, вы случайно не сбежали с витрины?» Он догадывался, что Лис все понимаети специально ему подыгрывает, из вредности подходя ближе и закрывая своей фигурой весь объектив. Сейчас как раз прекрасная погода для фото, но они, как назло, поругались. Велланд печально вздохнул. Он знал, Лис остынет. Так было всегда. Стоит только подождать. В попытках отвлечься парень включил ноутбук, закрыл глаза и, собравшись с мыслями, начал печатать. Он умеет ждать.

***

У Лис всё по-другому, но она старается жить под правилам. У них совершенно обычная семья. Родители в отъездах. Да, Лис предпочитает говорить именно так. И нравится думать, что всё действительно так и родители просто очень заняты. Лис живёт в квартире со старшей сестрой. Сестра экономист и постоянно в своих бумагах и отчётах. Хотя Лис считает, что у неё красивая внешность и голос и она вполне могла бы стать артисткой. Сестра действительно какое-то время ходила в театр, но, повзрослев, выбрала себе более приземленную профессию, более обыденную. Как она говорила, она не хочет потерять искру. Потому что если постоянно заниматься творчеством, то можно перегореть, да и на нём особо не заработаешь. Муза – вещь привередливая, а деньги любят наглых и постоянных. Лис не понимает, как можно настолько любить числа и ненавидеть свое "Я". Но, глядя, как сестра подолгу залипает в своих бумагах и расчётах, она думает, что, возможно, та действительно счастлива. Возможно, театр и актёрство не так уж сильно привлекали её, А может это просто издержки взросления: все дети забывают мечтать и превращаются в угрюмых, серьёзных взрослых. Лис пока что этот момент обошёл, и она верит, что он никогда не настанет. Ей всего двадцать. Лис вообще сложная и сама себе на уме. Но сестру в какой-то мере понимает, поскольку сама периодически сталкивается с выгоранием. Мир странный и похож на паутину. Всем вокруг что-то от тебя надо. Ты будто муха в сердцевине, а вокруг тебя пауки. Нужно срочно учиться плести свою паутину, иначе тебя съедят. А как быть если тельце прилипло, а лапок всего шесть, а не восемь? Дом встречает её тишиной и темнотой. Сестра сидит у себя в кабинете и почти никогда не встречает. Только кот Борис, развалившийся на кресле, хоть как-то реагирует на её появление помахиванием хвоста. Лис треплет ворчливого питомца по животу, и тот лениво переворачивается на другой бок. Девушка невольно смотрит в окно и вздыхает: закат погас, только тоненькая полоска оранжевого цвета разделяет горизонт. Она впервые за столько лет не провела рассвет на крыше. "Чёртов Велланд! Все карты спутал!" – возмущённо думает Лис, приседает и кладёт голову на своего кота. Тот привык, он всё знает и понимает. Главный секрет кота Бориса – её секреты. Только он знает о ней то, чего не знает Велланд. Как бы не хотелось этого признавать, но ей было трудно. Тишина дома, пустота в душе, мурлыканье вместо человеческой речи – всё это утомляло. Велл хоть и надоедливый, но даже его молчание было приятнее, чем глухая тишь. «Поговори со мной». Как часто они так молчали друг с другом? Как часто Лис царапалась, оставляя пятна на его репутации? Почему именно сейчас переносить этот бойкот стало так трудно? Ровно 24 часа назад он утащил её с крыши, думая что она прыгнет. 24 часа назад они в последний раз перекинулись словом. Всего лишь жалкие сутки отделяли их дружбу от окончательной точки, но всё закончилось лишь паузой. Как будто дуэль вдруг остановили, секунданты убедили своих оппонентов подумать о перемирии, но ссора ещё не исчерпана. Сколько они максимально не говорили друг с другом? Неделю? Месяц? Тогда почему какие-то 24 часа кажутся вечностью? Лис вздыхает, утыкается в кошачью шерсть и чувствует влагу. Борису всё равно, как и ей сейчас, но она не может не заметить, как её мир трещит по швам. Её сознание раскалывается надвое, а сердце стучит набатом. Хочется просто плакать от бессилия, швыряться вещами, биться головой об поверхности и рвать недавно созданные эскизы. Рвать, биться, рвать. Убиться, в конце концов, чтобы не чувствовать боли. Но она человек. Ей придётся чувствовать боль, чтобы оставаться живой. Её зелье взорвалось, по телу ожоги, волосы разметались огнём, а в виски ударила молния. Идёт дождь. В её мыслях буря, а в теле закипает вулкан. Где её громоотвод? Почему она совсем одна? С очередным всхлипом Лис перекидывает в омут и всё вокруг кружится. С Лис всегда всё сложно, но сегодня напряжение достигло пика и вырвалось из груди. Сессия, проект, экзамены, заказы, ссора, одиночество, молчание – всё это копилось и подавлялось, но человек не бездонный. Он как керосин, который в любом случае вспыхнет, стоит поднести спичку. Она – керосин. Она горит. Но любой костёр гаснет, как только перерастает поступать топливо. Так работают и негативные эмоции. Стоит слегка выплеснуть их, и яда становится меньше, тело не так трясёт, а сознание не кружит. Стоит только подождать. Лис нетерпелива, но она умеет ждать. Сегодня закат погас, но будет другой, ещё более яркий близнец — рассвет. Завтра будет лучше. Она умеет ждать.